Патрик, улыбчивый гражданин мира

Нынче с легкой руки радикалов различного сорта явление глобализации все чаще и чаще приобретает негативную окраску. А между тем глобализацию стоит воспринимать как закономерный этап развития современной цивилизации (история человечества — в значительной степени циклическая — знает подобные периоды). И олицетворением этой всеохватной тенденции были люди, опережавшие ее доминирование, — космополиты (в переводе с греческого граждане мира). В 40—50-е годы тогдашние советские идеологи использовали клеймо «космополиты» как синоним людей, лишенных патриотизма и оторванных от родины и своего народа. Убежден, что истинным космополитом, т.е. гражданином мира был Патрик О’Брайен, который недавно ушел из жизни.

Его имя — культовое для ирландцев. Но вырос он во Франции, и, следовательно, ударение в его имени сместилось на французский манер в конец слова, а фамилия зазвучала по-галльски: Бриен.

Он рос во франкоязычной среде, именно в разгар «лингвистической войны» между Францией и Великобританией. Помню, как я заблудился в Париже в 1989 году и, практически не зная французского языка, пытался спросить дорогу по-английски. Напрасно! Ни прохожие, ни полицейские не могли мне помочь, а только пожимали плечами.

Супруги приняли активное участие в учреждении ассоциации с несколько странным названием «Маруся Франция Украина», которая не только оказывала гуманитарную помощь нашей стране, но и активизировала культурные контакты, чтобы сделать Украину более известной во Франции.

Гуманитарная миссия предусматривала, во-первых, поставку медицинской техники (например, оборудования для диализа) и лекарств, а во-вторых, приглашение «чернобыльских детей» на отдых во французских семьях (кстати, Италия реализовала только вторую составляющую гуманитарной помощи). В семье Патрика и Марлен на протяжении двух месяцев жил мальчик Гриша из Энергодара (Запорожская область), чей отец погиб во время чернобыльской катастрофы. Впоследствии Патрик и Марлен гостили у родственников мальчика в Энергодаре.

Однажды автобус, который вез во Францию на международный фольклорный фестиваль детский ансамбль «Струмочок» во главе с Александром Завальским (в этом же автобусе ехали киевские художники и музыканты), проследовал непростым маршрутом через Польшу, Германию, Бельгию и сделал остановку в Лилле, где по договоренности с Патриком украинцы должны были остановиться на короткий отдых, прежде чем ехать далее в Тулузу. Случилось так, что Патрик и Марлен сначала не были готовы к тому, чтобы принять большой и шумный десант из Украины, но мгновенно все уладили: разместили детей и взрослых в помещении местного спортинтерната, накормили и потом устроили импровизированный концерт ансамбля прямо на лилльских улицах. Успех был неимоверный! К тому же во время выступления «Струмочка» неожиданно собрали благотворительные средства, которые были вовсе не лишними в длительном путешествии. С тех пор контакты семьи Патрика с украинскими знакомыми перешли в тесные дружеские отношения.

Анатолий Гайдамака, народный художник Украины: «Это был уникальный человек. Его яркая, словно метеор, жизнь оставила глубокий след в наших душах. Я поставил здесь лампадку от Гроба Господня, огонь, который привез из Иерусалима. Пусть этот огонь напоминает нам о бессмертии человеческих добрых дел, которыми щедро делился Патрик».

Алла Завальская: «Он умер внезапно, на руках у Марлен, и «скорая», которая прибыла мгновенно, не успела ничего сделать… Он никогда не жаловался на самочувствие, переживал за других. Поэтому, наверное, все так произошло… Помню, как Патрик после посещения нашего Музея Великой Отечественной войны, где он узнал, каких неисчислимых жертв стоила нашему народу победа над фашизмом, в течение часа не вымолвил и слова. Он чужое горе всегда делал своим… А еще припоминаю, как он любил украинскую кухню! И это при знаменитой французской! А как он смешно подпевал детям из нашего ансамбля!»

Сергей Кролевец, генеральный директор Национального историко-культурного заповедника «Киево-Печерская лавра»: «Каждый раз после общения с Патриком я ловил себя на мысли, что он в любой ситуации вел себя предельно откровенно, всегда говорил правду, был искренним… Всего этого нередко недостает нам. Мы говорим одно, думаем о другом, а делаем третье. Ему была чужда двойная мораль. Жаль, что мы вовремя не все рассказали Патрику того, что могли бы, и не все услышали от него».

Валерий Витер, певец, художник: «От Патрика всегда шли такие неуловимые импульсы, которые давали возможность преодолевать языковые барьеры. Подобное впечатление у меня было от общения с моим английским другом Мартином Бекфордом. Я английский знал прескверно, но нашим беседам с ним это совсем не мешало. То же было и во время общения с Патриком. Рядом говорили другие французы — я почти ничего не понимал. Но стоило ему вступить в беседу — и все становилось на свои места. Вообще Патрик едва ли не лучший человек из всех, кого я знал. Воспринимал его как брата…

В эти грустные минуты хотел бы отдать должное Марлен, жене и верному другу Патрика. Она — святая женщина. Патрик всегда был человеком очень занятым и немало времени проводил за пределами страны. Понятно, нелегкое дело воспитания четверых детей почти целиком легло на ее плечи. А ее гостеприимство и терпение во время нашего двухмесячного «нашествия» в Лилле были просто безграничными.

Как-то поздней осенью в Киеве, в морозную погоду я пригласил Патрика на стадион, где киевское «Динамо» играло международный матч. Раздобыл ему большую меховую шапку, а во время перерыва болельщики, сидевшие рядом, начали «лечить» вконец замерзшего Патрика водкой и колбасой. Естественно, сначала его это удивило (особенно то, каким образом удалось пронести водку на стадион), но он мгновенно адаптировался к необычной процедуре, и сразу его признали своим…

Владимир Кушпет, музыкант и педагог: «Уникальный человек, француз ирландского происхождения, но его мировосприятие, как по мне, больше напоминало славянское. Все мы были поражены удивительной атмосферой в этой семье: там господствовала какая-то неповторимая гармония броуновского, с первого взгляда беспорядочного и непрерывного движения, где каждый член семьи, независимо от возраста, не давил друг на друга. Припоминаю, как я играл там на наших старинных народных инструментах, мы пели вместе с Валерием Витром, а французы завороженно слушали, хотя не знали нашего языка и никогда раньше не слышали звуков бандуры или лиры, а потом на эти звуки и пение пришли соседи… Это был уникальный человеческий фестиваль!»

Упомянутую встречу-воспоминание фиксировали на видео, чтобы этот диск, исполненный светлой грусти, передать Марлен и ее детям. К этому добавили отснятый несколько лет назад сюжет, демонстрировавший на Первом Национальном канале, о пребывании Патрика и Марлен в Киеве. Камера запечатлела супругов в Софии Киевской, Лавре, на Андреевском спуске, на Подоле, в Музее Тараса Шевченко, в семьях их киевских старых и новых друзей. Во время встречи неоднократно напоминали о себе торжественные звуки курантов Лавры. На видеодиске каждый новый кадр святых киевских мест, которые так ценил Патрик, акцентировался ударом курантов. А в конце внезапно возникло лукавое лицо Патрика и стоп-кадр зафиксировал его последнюю для нас шаловливую выходку — высунутый язык.

…Когда я просматривал видеодиск, обратил внимание на то, что встреча-воспоминание отнюдь не производила впечатление поминального ритуала: каждый, кто пришел, наверное, хранил в памяти вечно улыбающееся лицо Патрика О’Брайена.