ОН ОСТАЛСЯ ОЛИМПИЙЦЕМ

В революционные времена особенно ценились люди, из которых невозможно было вышибить слезу или какое-нибудь другое явное проявление чувств, несгибаемые борцы без страха и упрека, сами шедшие с песнями на смерть и с легкостью необыкновенной ведущие туда других. В виде комплимента ценились почему-то металлические прилагательные. Мало того что был матрос Железняков, разогнавший Учредительное собрание, так еще вершил судьбы людей Железный Феликс, была целая железная или стальная дивизия. Комплименты такого рода сохранились и после смерти Сталина очень надолго.

Одним из людей, заслуживших металлическое прозвище, стал великий гимнаст Борис Шахлин. Вспомнили, что он подвержен всем человеческим недугам, только в момент, когда у невозмутимого Шахлина случился инфаркт. Это немного охладило энтузиастов спортивной журналистики, и сейчас, слава Богу, Борис Анфиянович Шахлин от этой приставки к своей фамилии избавился, хотя и через 45 лет после своей последней победы на Олимпийских играх вниманием газетчиков не обойден. Стоит ли удивляться этому, если речь идет о спортсмене, ставшем своеобразным символом гимнастики, добывшим тяжким трудом и великим талантом только золотых олимпийских медалей семь и шесть высших наград на чемпионатах мира.

27 января Шахлину будет уже 67 лет. Он вроде бы и не изменился - среднего роста, неторопливый, молчаливый, собранный, серьезный. Не представляю его кричащим что-то и на кого-то, выступающим с трибуны с какими-то размахиваниями руками и эффектными модуляциями голоса. Он по-прежнему пережигает свои неприятности внутри, по-прежнему глаза его серьезны, даже когда он смеется. Может, это и остается на всю жизнь у человека, родившегося в суровой Сибири, росшего круглым сиротой на глухой железнодорожной станции Ишим возле речки с таким же названием.

Сеть, которой в Советском Союзе отлавливали талантливых мальчиков и девочек, была очень совершенной, тот, кто проявлял спортивные способности, почти неизбежно попадал в руки учителя физкультуры, потом направлялся в ДЮСШ и дальше не выходил из поля зрения детских тренеров. Шахлину особенно повезло - в Ишиме работал Василий Алексеевич Парфенов, человек, о котором Борис до сих пор говорит с восхищением, известный на всю Россию не только открытием талантов в гимнастике, но и воспитавший хороших бегунов и лыжников. Именно он и преподал мальчику азы гимнастического искусства, объяснил, какое значение имеет в спорте ежедневный труд с полной отдачей. Первыми соревнованиями для Бориса были школьные и ведомственные среди железнодорожников. Парень не так уж просто овладевал все более сложными упражнениями, срывался, падал и вставал - и таким образом рос, закалял природный характер. После седьмого класса поехал в Свердловский техникум физкультуры. И здесь ему повезло с тренером - Эдуард Федорович Рунг увидел в пареньке будущего мастера и не ошибся. Решающим в конце концов оказалось знакомство Рунга с киевским тренером Александром Семеновичем Мишаковым, прогремевшим потом на весь мир вместе с именами двух своих легендарных учеников - Шахлина и Латыниной.

Борис Шахлин прибыл искать счастья в Киев, одетый, как тысячи и тысячи послевоенных мальчишек, в солдатскую шинель, с котомкой, в которой помещалось все его имущество.

Сейчас количество соседей Шахлина в общежитии института физкультуры, где его поселили в… отдельном спортивном зале на 50 коек, достигло уже батальона, как в случае со знаменитым ленинским бревном. Впрочем, достоверно там жил будущий олимпийский чемпион по пятиборью Иван Дерюгин, будущие знаменитые тренеры-легкоатлеты Виктор Лонский и Анатолий Яковцев, барьеристы Слава Михайлюк и Валентин Пиотровский, спринтер-олимпиец Леонид Бартенев. Расспрашивал многих - говорят, Шахлин был парень как парень, режима придерживался общестуденческого, вроде и покуривал. А железный характер проявлял для начала в шахматах, где играл здорово и с увлечением, как говорится, до «голых королей» не сдавался и дрался на доске в совершенно уже безнадежной ситуации. Позже в сборной гимнастов СССР Шахлин добыл камерный титул самого сильного шахматиста среди мастеров колец и перекладины. Этим он гордился не меньше, чем фантастическим набором призовых олимпийских медалей.

Как вспоминал потом один из соперников и товарищей Шахлина по сборной Юрий Титов, «Борис был старательным, но и очень самостоятельным учеником. Мишакову с ним работать было нелегко. В тренировках Шахлина было много своего, необычного, непривычного. Он готовился к занятиям недолго, быстро разминался и просто «атаковал» трудные элементы с ходу. Если выходило хорошо - он с этим соглашался, не выходило - тоже ничего страшного, пробовал еще и еще раз. Если снова не получалось, не расстраивался, переходил к следующему снаряду».

С 1954 года начинается взлет Шахлина, он впервые покоряет невероятно трудную вершину, становится чемпионом СССР в многоборье, абсолютным победителем первенства страны, в котором гимнасты составляли главную силу и гордость на протяжении многих и многих лет. Тут-то и заметили журналисты его «железность». Вот что говорит об этом сам Борис Анфиянович: «Это выдумка журналистов. Дело в том, что на протяжении всей спортивной карьеры я показывал стабильные результаты. Не всегда становился чемпионом, но все же побеждал чаще, чем проигрывал. Срывов каких-то у меня практически не было. А секрет стабильности очень прост - к каждому подходу на тренировках я готовился так, как будто он решающий, саму атмосферу тренировок старался приблизить к соревновательной. Это помогало психологически и во время соревнований, я чувствовал себя более уверенно, чем соперники. Да и упражнения у меня не были сверхсложными: некоторые гимнасты включали в программу элементы посложнее. Я побеждал за счет техники, чистоты исполнения. А чистота эта достигалась опять же многократным повторением. Трудолюбие - это главный секрет гимнастики. И других секретов давно уже нет. А что касается «железного» Шахлина, то никакой я не железный - человек как человек».

Любопытно, как пристрастно все же видят своего соперника спортсмены (я имею в виду приведенные раньше слова Титова) и как он сам говорит о своих тренировках.

А Шахлин в действительности умело скрывал раздражение, которое перед соревнованиями и во время них вызывали в нем даже громкие разговоры товарищей или тренеров. Но перед выходом на помост Борис просто отрешался от всего окружающего, замирал перед снарядом, прокручивая лишний раз в уме будущую комбинацию. Мало кто мог таким образом собрать все силы в кулак, сосредоточиться, не думать ни о чем, кроме необходимости сделать все безукоризненно и победить.

Он продержался на помосте до 1966 года и ушел после чемпионата мира, где получил медаль только в составе команды. Ему казалось, что еще не все кончено, он готов был еще раз доказать свое право на место в сборной. Но мышцы и нервы в 34 года были уже не те. Усилия на последнем чемпионате мира были уже сверхчеловеческими и привели вскоре к инфаркту. Теперь он понимает, что уходить надо было хотя бы после Токийской Олимпиады, где он стал чемпионом в упражнениях на перекладине за счет идеального выполнения старой своей комбинации.

Сегодня Шахлин - один из самых опытных международных арбитров, стал дедушкой, любит самые подходящие для возраста занятия - шахматы и рыбалку. У него уже есть судейская лицензия на обслуживание Олимпийских игр 2000 года в Сиднее. Он остается олимпийцем.