О чём говорил Заратустра

Фридрих Ницше… Большинство мнений о нем ограничивается словесным рядом типа: «аморальность», «волюнтаризм», «воля к власти», «сверхчеловек»… А главное — философа обвиняют в том, что он, мол, был предтечей фашизма. Это нонсенс; фашизм есть взбесившаяся обывательская толпа, а Ницше — религиозная ненависть и к обывателю, и к толпе. 15 октября 2004 года исполняется 160 лет со дня рождения Фридриха Ницше, а потому есть повод поговорить о нём подробнее.

«Мартин Иден»

Лет шестнадцати от роду я впервые натолкнулся на имя Ницше в романе «Мартин Иден». Главный герой этой почти автобиографической книги Джека Лондона из низов; он познаёт мир китобоем в северных и южных морях, затем путём жесточайшего самоопреодоления в кратчайшие сроки постигает книжную мудрость. Превращение портового босяка в глубокого и оригинального писателя привело Мартина Идена к осознанию никчемности рода человеческого. «Элита», к которой он так тянулся, оказалась примитивной тусовкой бухгалтеров, газетчиков, юристов, спортсменов, университетских чинуш и прочей публики, обслуживающей власть и капитал. Попытка же Мартина вернуться с мессианско-просветительскими целями в среду простолюдинов терпит фиаско — «пролетариям» вовсе не нужны Свобода, Равенство, Братство. Обыватели стремятся к потребительскому счастью, они жаждут плебейских удовольствий. «Пролетарий» абсолютно не годится для революционного прорыва в будущее и реализации высшего призвания человечества, чего не учёл Карл Маркс (хотя и понимал это).

Сознание Мартина Идена, как и самого Джека Лондона, раздваивается между социализмом, набравшим силу в конце ХIХ века, и ставшим популярным в начале ХХ века Ницше. Получив деньги и славу писателя, Мартин Иден трагически гибнет, вслед за ним — Джек Лондон, чуть ранее — Фридрих Ницше.

Среди тех, на кого философ оказал влияние, — Максим Горький, Анатолий Луначарский, «пролетарский граф» Алексей Толстой. Очень сильны ницшеанские мотивы в творчестве уроженца Киева Николая Бердяева, многих литературных и религиозно-философских деятелей российского Серебряного века.

«Рождение трагедии»

Фридрих Ницше родился в деревне Рёккен на границе Пруссии и Саксонии. Будущий яростный ниспровергатель христианства, по воинствующему безбожию сравнимый с классиками марксизма-ленинизма, происходил из семьи священников: отец был пастором, мать — дочерью и внучкой пасторов; прадед и дед преподавали богословие.

Трагедия преследовала Ницше с детства. Когда ему было четыре года, умер отец, в последние месяцы жизни потерявший рассудок; вскоре умирает младший брат. Фридрих постепенно терял зрение и страдал от приступов неотвратимо приближавшегося безумия. Он получил классическое образование: изучал иврит, греческий, латынь, богословие в Пфортской школе, где учился сам Иоганн Готлиб Фихте. Затем изучал теологию и философию в университетах Бонна и Лейпцига; несмотря на отсутствие докторской степени, был приглашён в Швейцарию (с 1869 по 1879 год — профессор кафедры классической филологии Базельского университета).

В Швейцарии у Ницше был интереснейший круг общения: историк Якоб Буркхардт, этнограф Иоганн Якоб Бахофен, композитор Рихард Вагнер и его жена Козима — дочь Ференца Листа. В эти годы Ницше пишет «Несвоевременные размышления» и «Человеческое, слишком человеческое».

В 1870 году началась франко-прусская война. Ницше отправился на фронт как уполномоченный Красного Креста и командир санитарного отряда. Страдания раненых и стоны умирающих нанесли мощный удар по психике Ницше. Отчего же он, вместо того чтобы читать лекции в уютном Базеле, так стремился на войну?! Ответ, казалось бы, прост: сумасшедший! Верно, но лишь отчасти. Ницше признавался сестре Елизавете, что на войне его «постигло видение». На закате дня, на фоне покрытого мрачными тучами жёлто-красного неба, мимо Фридриха сначала прошёл на рысях полк кавалерии, затем — артиллеристы и отряд пехоты. Ницше стоял на обочине в состоянии аффекта, но не мог присоединиться к этому космическому апофеозу... Его «постигло озарение»: вожди обречены посылать тысячи на смерть из благородного «волевого императива».

Философ-романтик жестоко ошибался. «Вожди» жертвовали тысячами жизней в угоду своим амбициям, эгоизму, жажде власти и наживы. А в ХХ веке — уже миллионы (!) подчиняются вождям из-за своих глубинных садомазохистских импульсов, группового и национального эгоизма и нарциссизма, а расхожие фразы о чувстве долга, патриотизме, вере в идеалы и Бога — лишь поверхностная рационализация.

Мысли Ницше о том, что «высшую волю к жизни» следует направить не на «жалкую борьбу за существование», а на «волю к битве, власти и превосходству», следует откорректировать с учетом исторического опыта и психологических знаний ХХ века. Если ницшеанская «воля к борьбе, власти и превосходству» направлена на физическую эксплуатацию и моральное подавление окружающего мира в виде тоталитарных или террористических кошмаров, хищнической эксплуатации планеты мировыми монополиями, примитивного самодовольства общества потребления etc, то она сводится, по сути, все к той же «жалкой борьбе за существование». Заложенная в человеке всеобщая энергия природы и космоса должна быть направлена на активное познание и разумное преобразование бесконечного мира; ее угнетение, извращение ведут к тому, что ницшеанская «воля к жизни» разрушает психику и мир вокруг нее. Потенциальная способность к постижению истинного предназначения рода человеческого заложена в каждом, но требует огромного напряжения ментальных сил, а потому этим путем идут единицы. Среди них — Ницше со всеми его противоречиями.

Вернёмся к психической болезни Ницше, поскольку его гений, возможно, в значительной мере обусловлен именно ею. Автор некомпетентен в психиатрии, но всё же позволит себе высказать личное мнение. Имеющиеся источники толком не говорят о происхождении болезни. Скорее – это наследственность; вспомним, что отец Ницше страдал душевным расстройством, а ряд болезней соматической и психогенной этиологии передаются по наследству. Исследователи на обширном клиническом материале пришли к выводу – иногда психическое расстройство развивает познавательный, творческий, провидческий потенциал, недоступный «нормальному» индивиду. Обыватель исповедует так называемый здравый смысл (точнее — английское соответствие «common sense», т.е. «общепринятый смысл», а общепринятое — это часто отнюдь не здравое). О «патологии нормальности» среднего индивида говорил, например, Маркс в «Экономико-философских рукописях». Отвергая закон кесаря во имя Закона Божьего, то же говорил и Христос. Не все сумасшедшие — гении, но среди гениев — большой процент «ненормальных» в обывательском понимании, тех, кто «не от мира сего».

Ослабленное сознание Ницше не могло компенсировать мощный бессознательный аффект от ощущения никчёмности человечества, который дан далеко не всем. В 1879 году из-за обострения болезни он оставил преподавание и 10 лет вёл бродячую жизнь в Ницце, Ментоне, изредка наведываясь в Германию. Ницше был на грани полного безумия, но именно этот период оказался крайне продуктивным. Выходят книги «Утренняя заря» (1881), «Весёлая наука» (1882), «Так говорил Заратустра» (1883—1885), «По ту сторону добра и зла» (1886), «Генеалогия морали» (1887), «Случай Вагнера» (1888), «Антихрист» (1888)…

«Антихрист»

Дискурс марксизм—ницшеанство—христианство весьма любопытен… По Марксу, христианство и религия вообще — это «вздох угнетённой твари, сердце бессердечного мира,.. дух бездушных порядков,.. опиум для народа», средство для превращения слабых в ещё более слабых и не способных к революционному преобразованию «бессердечного» мира. По Ницше, наоборот, христианство — на стороне слабых, не даёт возвыситься сильным и противоречит «высшему типу человека».

Но человек — объективно религиозен, что почти доказала психология ХХ века. Поэтому и Маркс, и Ницше, отбрасывая христианство, предлагают каждый свою религию. У Маркса таким «символом веры» является не Бог, а человек. И он обязан направить всю свою энергию не на прозябание и жалкую борьбу за существование (то же — у Ницше, в христианстве — земные мучения проклятых Богом людей), а на познание и разумное, творческое преобразование мира (у Ницше — воля к жизни, в христианстве — спасение в познании Закона Божия). У Маркса – совершенное общество, где человек победит враждебные ему социальные силы, которые он сам же и создал, причём свободу для самореализации получат все без исключения. Христианство предрекает Царство Божие, но только после Страшного суда (у Маркса — революция), и попадут туда лишь спасшиеся и обретшие благодать Божию, а остальные будут мучиться в аду. Ницше предлагает социальную иерархию в виде пирамиды, где на вершине находятся избранные «аристократы духа», «сверхлюди», которые для реализации своей воли к жизни и власти должны быть аскетами, отказаться от всего «слишком человеческого» — сострадания, гедонизма...

Ницше правильно отмечает, что христианство (первоначально — массовое движение социальных низов в античности) было восстанием против иерархии, привилегий, порядка, «формулы высших людей»; но у него это звучит как обвинение. Более того, философ обвиняет христианство в том, что оно похоронило и сделало бессмысленной греко-римскую культуру, которую Ницше считал воплощением благородства, вкуса и воли к жизни. Автору ближе позиция Энгельса, согласно которой Греция и Рим пали жертвой собственных противоречий — рабства, империализма, психо-духовной деградации. Но и Ницше в чем-то прав: обвал греко-римского мира отбросил назад западную цивилизацию, а христианство действительно во многом затормозило её развитие. Джордано Бруно сгорел на костре «христианской» инквизиции, доказывая то, что было хорошо известно в Древней Греции.

По Ницше, христианские идеи сострадания и всеблагого Бога противоречат основным инстинктам человека, его «тоническим аффектам», закону развития и отбора, ослабляют «волю к жизни и власти». Но Эрих Фромм, ссылаясь на мнения ряда нейрофизиологов, утверждал, что идеи «равенства-братства-свободы» и «братства во Христе» наиболее полно отвечают нейрофизиологии человека.

В порыве обличения Ницше замахивается («Сумерки богов, или Как философствуют молотом» — прямо как Овод у Э.Л.Войнич!) на фигуру Иисуса Христа и… отступает. Называя Христа анархистом и политическим преступником, которого следовало сослать в Сибирь, Ницше наконец-то видит в Иисусе не смирение, а восстание против падшего мира (не мир, но меч!).

Далее Ницше свой обличительный пафос обрушивает на тот социальный институт, который более всех повинен в искажении Веры Христовой, — церковь. Он справедливо говорит, что церковь противоречит Евангелию, что она не понимает и вульгарно искажает первоначальный символизм христианства, что священники (у Ницше — «жрецы») говорят по вере, а живут по инстинктам, что уже ученики Христа начали всячески искажать учение. По Ницше, более всех извратил Христа апостол Павел, превратив церковь в средство «оболванивания стада», пойдя на соглашательство с Римом. Христос отвергал закон мира сего, признавая лишь Закон Божий; Иисус изгнал торгашей из храма, Мессия приравнивал «мытарей» (налоговиков) к «блудницам» (проституткам). А Павел, абсолютно извращая Спасителя, заявляет, что власть — от Бога (Рим 13.1)!..

«К генеалогии морали»: фашист?..

Согласно распространённому мнению, Ницше считается основоположником и даже теоретиком фашизма. Сколько-нибудь серьёзное прочтение его текстов позволяет утверждать – это очередной миф, который проистекает из непонимания как Ницше, так и истоков фашизма. Тексты философа трудно вписать в теоретические схемы. Они ненаучны в общепринятом академико-кабинетном смысле.

Впрочем, Ницше дал повод для таких обвинений, например, в полемическом сочинении «К генеалогии морали», где он говорит о существовании двух рас. Первая — это «сверхчеловек», «белокурая бестия», «всадник на коне», «аристократ духа». Эта «раса господ» обладает волей к жизни и власти и самой природой предназначена для господства. «Сверхлюди» исповедуют аристократическую «мораль господ»: довольствуются утверждением самих себя, говорят «да» вызовам судьбы, великодушны к врагам... Вторая — «раса рабов»; её мораль — это мораль «нет», жадность и поиск во всём пользы, злоба, месть.

Едва ли это проповедь фашизма. Речь следует вести не о «расах», а о «социальных характерах» (Фромм) или «психологических типах» (Юнг). В «сверхчеловеке» Ницше перепутал два абсолютно разных типа. Один из них — это немногочисленный тип людей, энергия которых направлена на активное познание и творческое преобразование мира и которым чужда страсть к господству, эксплуатации, подавлению. Другой тип — это тип «авторитарного садиста», которому, наоборот, присуща страсть к господству, эксплуатации и подавлению. «Мораль рабов» — это наиболее распространённые типы авторитарного мазохизма и конформизма, которым присуща страсть к подчинению и приспособленчеству, что накапливает в обществе разрушительный потенциал и о чем Ницше верно говорит: «злоба этих существ, которым запрещена адекватная реакция... действием может быть удовлетворена только... местью». «Зловещее будущее» Ницше видит в победе «морали рабов» над «моралью господ» и… попадает в точку!

Термин «фашизм» («fascio» — пучок, секта) говорит о непонимании реальности. Социальная практика показала, что фашизм — это не секта, а масса. Приспособленческая и/или агрессивная масса в своей пустоте и никчёмности ищет подчинения, стремится унизить и/или уничтожить себе подобных из соседнего «стада». «Стадо» всегда порождает фюрера, дуче, «вождя всех времён и народов»...

«Вечное становление»
и «вечное возвращение»

В последнем, незавершенном труде «Воля к власти» Ницше, наконец, отходит от исключительно морально-этических вопросов и выстраивает оригинальную космогонию — основными процессами в космосе он видит «вечное становление» и «вечное возвращение». Рамки очерка не позволили детально остановиться на этом фундаментальном труде, изданном посмертно. По той же причине не удалось остановиться на знаменитой философской поэме «Так говорил Заратустра» и ряде других произведений.

В начале января 1889 года на улице Турина Ницше теряет сознание. Безумие окончательно настигло его. Последние 11 лет жизни он провёл на попечении сестры и матери в Германии. Именно в это время к нему приходит европейская слава. 25 августа 1900 года в Веймаре Фридрих Ницше умер.

Он предсказал вулканический ХХ век. И ХХІ век, как теперь становится очевидным, также. Кризис психо-духовных основ Запада — христианства и Просвещения... «Восстание масс», когда добропорядочные обыватели «вдруг» превращаются в злобно-безразличное стадо — основу всех тоталитарных режимов... Религия, философия, мораль, искусство, наука становятся средством обслуживания плебейских запросов «нормального» (!) обывателя...

Ницше поставил вопрос об остром противоречии между цивилизацией и человеческим существованием. О том же позднее говорили Шпенглер, Ортега-и-Гассет, Бердяев, Фрейд, Фромм, Юнг, Райх, Маркузе... С разных позиций они пришли примерно к одному и тому же: уверенность в том, что цивилизация в её нынешнем понимании есть прогресс, когда-нибудь приведёт человечество к пропасти. Фридрих Ницше: «Прогресс вообще есть идея современная, то есть ложная». Так говорил Заратустра...