Институт национальной памяти начал процесс национальной амнезии

Если ваша «сознательная» биография состоялась в 90-е годы прошлого века или позже, можете, не прибегая к услугам машины времени, легко погрузиться в эпоху советского агитпропа и соответствующей политики памяти. Для этого достаточно посетить официальные мероприятия Украинского института национальной памяти при Кабинете министров Украины.

Оказавшись на первом публичном мероприятии при новом руководстве этого института, посвященном Дню партизанской славы, ощущаешь не только смену власти, но и смену дискурсов. Даже Золотой зал Украинского фонда культуры, где 23 сентября состоялся «партизанский» круглый стол, украсили масштабным «елейным» холстом художника Артамонова «Заседание нелегального ЦК КП(б)У в 1943 году».

Именно в таком антураже Институт национальной памяти во главе с членом-корреспондентом НАН Украины Валерием Солдатенко воссоздал кое-кем уже забытую, а кому-то и совершенно незнакомую атмосферу партийного официоза времен «развитого социализма».

Много слов об оказании почестей тем, кто положил жизнь на алтарь победы. И вместе с тем много нареканий по поводу «переписывания» истории и реабилитации «врагов народа» — прежде всего тех, кто воевал за свою Украину (свою землю, село или семью), а не «за Родину, за Сталина». Одним словом, тех, кто стремился увидеть свою страну свободной. И это вопреки тому, что Украинский институт национальной памяти был создан, в частности, для «обеспечения всестороннего изучения этапов борьбы за восстановление государственности Украины в XX веке» (Постановление КМУ №764 от 31.05.2006).

Так, председатель Государственного комитета архивов Украины представитель КПУ Ольга Гинзбург подчеркнула недопустимость пересмотра статуса «всяких коллаборационистов» (которые западнее Збруча) за счет славной памяти советских партизан. Мол, «это каким нужно быть львовянином, чтобы грязными руками коснуться памяти тех, на чьих примерах нужно воспитывать молодое поколение граждан Украины...», подчеркнула товарищ Гинзбург (кстати, я впервые за многие годы несколько раз услышал обращение «товарищ» во время публичного мероприятия, не связанного непосредственно с Коммунистической партией Украины).

Даже известный своими документальными работами историк из СБУ Дмитрий Веденеев, начав выступление с критики тенденций, формирующих представление о Великой Отечественной как «чужой нам войне» (скорее соглашусь с этим), завершил его в лучших традициях брежневской патетики — ссылкой на слова из речи президента Януковича, произнесенной им по случаю Дня знаний, о «недопустимости политизации истории ХХ века» (будто это касается ученых).

Общий мессидж всего этого дискурса «партизанской славы» хорошо сформулировал проректор Днепропетровского национального университета Валентин Иваненко. Мол, «упавское движение никогда не было антифашистским, а, наоборот, профашистским, поэтому нет оснований причислять его к общеевропейскому движению сопротивления».

Давно не является тайной амбивалентное отношение партизан к своим же собратьям, отнюдь не вписывающееся в концепцию их героизации. Конкуренция среди партизанских соединений за продовольствие, контроль над селами и поставки с «большой земли» снаряжения доходила до почти «клановых разборок». Например, командир Вершигора однажды пообещал расстрелять нескольких партизан соединения Федорова, разжившихся зерном с его «вотчины», если те не вернут хлеб. Главком украинских партизан Строкач сетовал, что пилоты боятся садиться на аэродромы ковпаковцев, потому что их могут захватить в качестве заложников.

Подобные примеры далеко не единичны и существенно подмачивают рафинад героизированной истории партизанского движения. Но главным является другое: в истории в разделе «Слава» мы не прочтем о партизанской повседневности — так же далекой от романтики, как и любая военная правда, когда люди месяцами и годами живут перед лицом смерти, отправляясь на бойню не потому, что это их работа, а потому что статус «дезертира» или «коллаборациониста» зачастую хуже смерти.