Дети тоже люди?

Это существо считает, что растения думают, а солнце светит только для него. Без запретов и наказаний его жизнь лишена смысла. Кто это?

Почти половина человечества состоит из существ, о которых вторая половина знает очень мало. 2,2 млрд. — столько, по данным ЮНИСЕФ, детей в мире. О чем они думают, что чувствуют, чем, кроме внешности, отличаются от взрослых? И как бы дико ни звучал этот вопрос: являются ли они людьми?

«Кто никогда не был ребенком, не может стать взрослым», — заметил как-то Чарли Чаплин. Проблема в том, что немногие взрослые помнят, как это — быть ребенком. Особенно это касается родителей и ученых. Еще хуже, если родитель является еще и ученым. Поскольку как у одних, так и у вторых есть огромная проблема с трактовкой понятия дети. Они подходят к малышам со взрослыми мерками, а потом нервничают, когда дети не делают то, чего от них ждут.

Что это за странные существа?

«Поиграй со своим ребенком. Не воспринимай его как человека, наблюдай за ним так, как биолог наблюдает за крокодилом или птицей, — советует нидерландский биолог Мидас Деккерс в изданной недавно книге «Ли­чинка. От ребенка к человеку». — Посмотри, как он делает все не так, как странно двигается, какие гадости ему по вкусу, подумай, что им управляет».

Деккерс утверждает: к ребенку нельзя относиться как к полноценному представителю homo sapiens. Детство — это временная стадия, подобная человеческой личинке, из которой потом вылупится взрослая особь. Является ли это деградацией ребенка к низ­шему существу? Конечно, нет. — Личинка, — продолжает Деккерс, — это отдельное существо с полным правом на существование.

Надо только осознать, что ребенок это другое. Если бы мы попытались изобразить классический образ представителя рода человеческого, наверное, это не был бы ребенок. «Человек — это кто-то на двоих ногах, кто в пятницу вечером желает приятного выходного, — пишет Деккерс, — злится, когда его увольняют с работы и гордится своей машиной. Это кто-то, кто может открыть рот, когда другие взрослые говорят. Если кто-то нас спросит, мы не отрицаем, что малыши тоже люди из плоти и крови. Но есть что-то странное в их виде, что не позволяет нам на первый взгляд увидеть в них представителя нашего типа, не говоря уже о том, чтобы относиться к ним, как к взрослым». Почему?

— У нас нет такой памяти, которая бы позволила нам помнить, что мы чувствовали будучи ребенком, — говорит профессор Варшавской педагогической академии Эдита Грушчик-Кольчинс­кая. — Ребенок выглядит как маленький человек, поэтому взрослые наделяют его своим образом мышления, своим видением мира. Они так поступают, потому что никак не могут вспомнить, как они думали, понимали, когда им было столько лет, сколько их малышу. Необходимо проводить серьезные исследования, чтобы понять, как ребенок воспринимает мир. Хотя каждый из нас был ребенком и смотрел на мир детскими глазами. Только очень умный человек, который знает, что у ребенка не может быть таких знаний, опыта и эмоций, как у него, может приблизиться к его уровню. А как поступают люди, у которых этого понимания нет?

Есть две стратегии. Первая — отношение к ребенку как к маленькому взрослому. Вторая — инфантилизация и пренебрежение способностями и возможностями маленького человека. Я предлагаю остановиться на первой стратегии, потому что она нам ясно покажет, чем дети отличаются от людей (взрослых).

Важные правила

«В одной из серий «Суперняни» (телепередача, в которой в семью приглашают педагога-специалиста — суперняню к «трудным» детям. — Прим. редактора) принимала участие одинокая мама с трехлетним сыном. Маль­чик вел себя как взрослый, — рассказывает психолог Дорота Завадская, известная многим полякам как телевизионная суперняня. — Ему нужно было принимать важные решения, мама спрашивала его обо всем: что надеть, что приго­товить на обед, куда пойти гулять? В результате ребенок растерялся. Чтобы малыш чувствовал себя в безопасности, это мы, родители, должны определить ему мир, в котором он должен существовать. Когда происходит все наоборот, ребенок не понимает, что происходит, начинает злиться, а иногда пользоваться ситуацией. С малышом никогда нельзя допускать партнерских отношений на уровне взрослого. Не дети должны о нас заботиться, а мы о них. Пример суперняни — это крайность, но очень часто бывает, что родители пытаются относиться к ребенку, как к взрослому, т.к. они думают, что в таком случае он будет их больше любить и уважать. Многим родителям очень трудно сказать ребенку «нет», они боятся нанести малышу психическую травму, боятся не быть для ребенка «хорошими».

«Когда хочешь ложиться спать? Что будешь завтракать? А может, пойдешь погулять?» — такие вопросы абсолютно нормальны в отношении взрослых, и совсем бессмысленны, когда перед нами ребенок. Нужно избавиться от убеждения, что если ребенок принимает решения с самого раннего возраста, то станет сильным, находчивым, решительным. Все в точности до наоборот! Если детям с раннего возраста задавать подобные вопросы, они чувствуют дискомфорт.

— Ясные правила, запреты необходимы ребенку. Детям надо определять границы — это можно, это нельзя. Границы, которые мы очерчиваем ребенку — жизненные маяки, указатели, якоря, которые неизменно позволяют ориентироваться в мире общепринятых норм», — говорит психолог Анна Бжезинская из университета Адама Мицкевича в Познани. Если таких якорей нет, то ситуация становится опасной, мир становится непредсказуемым и нестабильным.

Чем ниже познавательный уровень ребенка, тем ему труднее. Это хорошо видно на примере поведения младенцев, когда сбивается их привычный режим дня. Ребенок может своим умом предугадать последовательность происходящего. Нормы, определяющие, что можно, а что нельзя для старших детей — то же, что и режим дня для младенца.

Дрессура, но с чувством

Чем сильнее ежовые рукавицы, тем большего ребенок добьется в жизни. — Есть в этом утверждении определенная доля правды, — комментирует Дорота Завадс­кая. — Но не следует забывать о чувствах и уважении по отношению к ребенку. Его нельзя бить и унижать, необходимо проявлять свою любовь, но в то же время тре­бовать дисциплины. Некоторые привычки нужно вырабатывать на уровне рефлексов, чтобы слово «стой» обозначало «стой», чтобы ребенок, например, не попал под машину, чтобы «нет» обозначало «нет». Я предпочитаю объяснения и разговоры, но думаю, что это нужно делать параллельно с «дрессурой», которая учит ребенка «не трогай», «не бери чужого», «нельзя» и т.д.

— Методы, которыми я пользуюсь в воспитании детей, нравится нам это или нет, основаны на открытиях психологии животных. Когда-то я была на вечеринке, на которой присутствовали представители американского посольства. Ко мне подошел один из чиновников и сказал, что он смотрел «Суперняню» и ему очень понравилось и попросил меня заняться дрессурой его собаки. На этом фоне врачебная шутка о том, что педиатр — это тот же ветеринар, выглядит не так уж шокирующе. О причине такого «черного юмора» я спросила у док­тора Матея Кубяка, на что он ответил: маленький пациент, как и животные, не в состоянии рассказать о том, что у него болит.

Медицина подтверждает, что дети и взрослые — это разные категории живых существ. Врачи-терапевты относятся к детям с определенной осторожностью. Это результат того, что они могут неадекватно реагировать на многие лекарства и признаки заболевания у них могут быть нетипичными. Например, обычная инфекция горла не ограничивается только горлом, она касается всего организма, поэтому появляются расстройство желудка, рвота и т.д. Дети физиологически не яв­ляются маленькой копией взрослого. Это результат того, что иммунная система ребенка еще слаба. Сопротивляемость его организ­ма иная, также, как гормональный фон, метаболизм, поэтому у детей нормальной бывает такая температура, которая у взрослого может свидетельствовать о серьезном заболевании.

Проблема с лечением детей возникает в связи с тем, что на них из этических соображений не проводятся клинические исследования. По этой причине не изучено действие ряда лекарств и неизвестны побочные эффекты.

Солнце светит для меня

Исследования мировоззрения детей удивляют взрослых. — Детс­кий ум — это загадка для ученых, — говорит профессор Груж­чик-Кольчинская. — Мы кро­потливо изучаем его. Одним из самых известных исследователей детского мышления был французский ученый Жан Пьяже. Благодаря ему мы знаем, как дети постигают мир. И это весьма любопытные представления. Солнце светит, чтобы мне было тепло; небо сердится, поэтому есть буря; цветы растут, чтобы было красиво.

Ученые не были бы учеными, если бы эти простые детские представления не переделали на хитромудрые формулировки. Детское мышление характеризуют эгоцентризм, артефициолизм, анимизм. А теперь об этом проще. Во-первых, дети хотят рассматривать все с их точки зрения — эгоцентризм. Они уверены: все, что их окружает, сделали люди, поэтому это можно отменить, как только им этого захочется — артефициализм. И, наконец, животные и растения чувствуют и мыслят, неживые объекты обладают одушевленностью — анимизм.

— Когда я проводила исследования по мышлению детей, то смотрела на них как на существа, которые развиваются подобно мне, но на каждом этапе развития они отличаются от меня и моего образа мышления. Относиться к ребенку серьезно, не означает относиться к нему как ко взрослому. Наоборот, надо смотреть на мир его глазами. Надо относиться к вопросам детей серьезно, принимать их сомнения как естественные, а не сравнивать со своими. Наша задача — помочь ребенку перейти на следующий этап развития, но в его темпе, используя его возможности. Не следует удивляться, что ребенок делает что-то не так, например, рисует фиолетовые листья, когда ему пять лет. Взрослый не понимает, почему ребенок не может зашнуровать ботинки. Ведь это так просто. Но если малыш этого не может сделать, значит не так уж и просто. Критикуя ребенка, мы понижаем его самооценку. Взрослые ждут, что малыш, когда у него есть определенная задача, пройдет тот же интеллектуальный алгоритм, который бы прошел взрослый.

Например, ребенка просят отнять от пяти рыб две. Ему наглядно демонстрируют пять рыб, а потом три целых и два скелета. Кто-то съел две рыбы, подсказывают взрослые. Не понимая, что дети так не мыслят. Для них два скелета, это то, что нельзя ни отнимать, ни умножать. Малыш мыслит другими категориями. Странно?

Давайте снимем наши взрослые очки. Ребенок — это не маленький взрослый. А кто же? Че­ловеческая личинка? Личинка, которая превратится в человека. Мы очень часто относимся к детям с пренебрежением, говоря: ребенок очень мало знает о мире взрослых. Может, наконец, признаем, что это взаимно. А жаль, потому что это ценные знания. Потому что благодаря этим знаниям можно вырастить из наших детей значительно лучших взрослых.