МИХАИЛ ЧЕЧЕТОВ: «ДЕВИЗ «ДЕНЬГИ В ГОСБЮДЖЕТ ЛЮБОЙ ЦЕНОЙ» СНЯТ С ФАСАДА ФОНДА ГОСИМУЩЕСТВА РАЗ И НАВСЕГДА»

Поделиться
Несколько лет назад окончательно завершился процесс раздела государственной собственности межд...

Несколько лет назад окончательно завершился процесс раздела государственной собственности между гражданами Украины за приватизационные и компенсационные сертификаты, и страна перешла к конкурсной продаже предприятий за «живые» деньги. Однако, несмотря на оптимистические прогнозы, выяснилось, что желающих вкладывать деньги в украинскую экономику не так уж и много. Что сдерживает инвестиционные поступления и почему Украине понадобилось так много времени для перехода к сугубо денежной приватизации? В чем кроются причины околоприватизационных судебных процессов?

Но первый вопрос к первому зампреду Фонда государственного имущества Украины Михаилу ЧЕЧЕТОВУ касался именно сертификатной приватизации и ее оценки.

Революция в сознании

— Михаил Васильевич, помогла ли бумажная приватизация какому-то предприятию подняться с колен? Почему так долго мы «делили» народное богатство, но в конечном итоге реальными собственниками миллионы наших граждан так и не стали?

— В оценке сертификатной приватизации нельзя выделить какой-то один критерий. Ее оценки среди специалистов и политиков очень различны. Одни утверждают, что это был ошибочный путь и следовало сразу переходить к приватизации за деньги. Другие доказывают ее неизбежность и социальную направленность.

Однако я не дискутировал бы об оценке сертификатной приватизации как этапа становления рыночной экономики в нашем государстве в плоскости «черное — белое». На мой взгляд, этот этап был исторически оправдан и неминуем. Да, были ошибки, просчеты. Но мы должны были через это пройти. Ведь сертификатная приватизация несла не только экономическую, но и, что не менее важно, колоссальную идеологическую нагрузку.

Если, как говорится, «отмотать пленку» на 10—15 лет, во времена горбачевской перестройки, то тогда у нас на подсознательном уровне была реакция отторжения и неприятия частной собственности, рынка, рыночных отношений. Если 15 лет назад человек, хорошо воспринимаемый аудиторией, читал лекцию и довольно либерально, мягко упоминал о рынке, приватизации, продаже предприятий, аудитория сразу же проявляла реакцию неприятия подобных слов. Чем старше был контингент слушателей, тем жестче — неприятие.

Если бы в свое время Михаил Горбачев сказал: завтра начинаем продавать заводы за деньги, его бы в тот же день отстранили от должности. Поэтому должен был произойти радикальный перелом мировоззренческих стереотипов.

И чтобы этот болезненный процесс в головах десятков миллионов людей произошел, и к тому же — в самые сжатые сроки, было недостаточно лишь умных лекций, красивых книг и фильмов. Следовало дать возможность каждому поучаствовать в этом процессе.

Сертификатная приватизация у нас, равно как и ваучерная — в России, помогла осуществить революцию в сознании масс. Поэтому сегодня говорить о рынке на доступном для обоих собеседников языке можно даже с бабушкой, продающей семечки.

— Однако существует и такая точка зрения, что переход сразу к денежной приватизации дал бы намного более быстрый эффект...

— Всегда проще критиковать то, что уже свершилось, и говорить, как было бы хорошо, если бы мы пошли другим путем. Если вернуться к истокам и предпосылкам приватизационных процессов, то предлагалось четыре пути, и за каждым из них стояли известные экономисты и политики.

Мне пришлось быть депутатом Верховной Рады второго созыва. И я не из газет знаю, что борьба велась вокруг ряда предприятий и способов их приватизации. Одни предлагали изначально заложить равные стартовые условия для всех, подсчитать всю государственную собственность до копейки и поделить абсолютно все на 50 миллионов украинцев. На том и покончить с приватизацией. Казалось бы, логично. Но, с другой стороны, от того, что мы крупное государственное предприятие поделим на десятки, сотни тысяч частей и каждому дадим по одной акции, предприятие лучше не заработает. Произойдет это лишь тогда, когда контрольный пакет этих акций будет сконцентрирован в руках реального собственника.

Другие предлагали передать предприятия в собственность их трудовым коллективам. То есть по ленинскому лозунгу: фабрики — рабочим, шахты — шахтерам, землю — крестьянам и т.п. Тоже, на первый взгляд, логично. Но ведь по этой схеме за рамками процесса раздела собственности осталась бы миллионная армия бюджетников — врачи, студенты, военнослужащие, милиционеры. Какую собственность может предложить им государство?

Третий взгляд, которого придерживались наиболее радикальные экономисты, состоял в том, что приватизация должна проходить по схеме обычной купли-продажи. То есть, с одной стороны «приватизационного прилавка» — государство, с другой — очередь юридических и физических лиц, покупающих предлагаемый товар. И никакой бесплатной раздачи. Поскольку на базаре, пока деньги не положишь, мяса не получишь. Продавца не волнует, кто перед ним — уважаемый академик или министр, ветеран войны или безработный. Поэтому, мол, государство не должно за какие-то там бумажки — сертификаты — раздавать собственность.

Наконец, четвертая, «коммунистическая», позиция была еще более консервативной, чем теперь: все должно оставаться в государственной собственности, что и будет составлять экономический базис государства.

Тогда было принято, на мой взгляд, единственно правильное решение, двинувшее приватизацию сразу в четырех направлениях. С одной стороны, задействовали механизм сертификатной приватизации, через механизм аренды с выкупом дали возможность трудовым коллективам выкупить предприятия, на которых они работают (правда, это направление просуществовало лишь два года).

Дальше Верховная Рада утвердила перечень предприятий, не подлежащих, в связи с их стратегическим значением для государства, приватизации. И если в начале приватизации таких предприятий насчитывалось несколько тысяч, то сегодня — лишь около тысячи.

Наконец, уже в те времена наравне с сертификатами практиковалась и продажа за деньги. Это был маленький денежный ручеек, на сегодняшний день превратившийся в мощный поток.

Почему тянули с денежной приватизацией?

— Как вы считаете, если бы денежная приватизация началась десять лет назад, сегодня была бы у нас намного более развитая экономика?

— С позиций сегодняшнего дня теоретически можно согласиться с тем, что было бы экономически выгоднее с самого начала проводить приватизацию исключительно за деньги. Но десять лет назад о сугубо денежной приватизации по двум причинам не могло быть и речи.

Первая — неготовность к этому общества. В 1992—93 годах никто не мог принять политическое решение продавать заводы за деньги. Ни парламент, ни Президент. «Экономическая революция» в сознании миллионов людей еще не произошла. А в парламенте — те же обычные люди, представители тех же слоев населения.

Второй, я сказал бы, краеугольный момент состоял в том, что в начале 90-х годов у нас еще не был сформирован национальный капитал. Если бы мы начали сразу с денежной приватизации крупных стратегических объектов да еще и открыли шлюзы для иностранного капитала, это могло привести к быстрому, почти единовременному переходу прав собственности на базовые предприятия и даже целые стратегически важные отрасли к иностранному капиталу. И сейчас мы спрашивали бы: «А кто мы в этой стране?»

— Вам могут возразить, что продажа одного-двух предприятий не сделала бы погоды в украинской экономике, и без того агонизировавшей под давлением инфляционных процессов...

— Да, когда речь идет об одном-двух предприятиях, это не выглядит национальной катастрофой. Например, в Америке нет разницы, будет это корейское предприятие или американское — лишь бы работало. Ведь на работающем заводе выплачивается зарплата, оплачиваются налоги и средства отчисляются в фонды на социальные мероприятия...

А если, скажем, предприятие за предприятием скупят целую отрасль? А за энергетикой — нефтегазовый комплекс, дальше — транспорт?.. Вот так мы и стали бы чужими в своей стране.

На свой капитал украинец того времени мог купить разве что киоск «Союзпечати». Так что обоснованными были прогнозы, что в случае денежной приватизации и политики «открытых шлюзов» для иностранного капитала произошла бы быстрая утеря контроля не только над базовыми предприятиями, но и над целыми отраслями. А это — вопрос национальной безопасности государства в целом.

Сегодня сформирован национальный капитал, уже способный составить определенную конкуренцию иностранному. Но если выставлять на продажу, скажем, тот же «Укртелеком», мы не найдем у себя покупателя. Не столь дорогие объекты уже приватизируются украинскими бизнесменами, достойно конкурирующими, к примеру, с россиянами.

Или — политика, или — экономика

— Даже после того, как были открыты шлюзы для денежной приватизации, иностранцы почему-то к нам не торопятся...

— Потому что привыкли анализировать, планировать и прогнозировать. Там в пределах корпорации происходит такое планирование, что наш бывший Госплан годился бы лишь для выполнения функций какого-то подразделения одной американской корпорации. Там просчитывают все и вся: что будет через год, два и т.д. Если условия деятельности стабильные, можно что-то планировать. А если они не знают, что будет завтра в этой стране, они никогда не станут вкладывать деньги.

А в нашей стране, в наших условиях делать прогнозы — дело неблагодарное. Прежде всего из-за политически нестабильной ситуации. Ведь от состава каждого парламента фактически зависит действие ранее принятых законодательных актов и утверждение новых, иногда — кардинально новых условий хозяйствования, нововведений в налоговом законодательстве и многое-многое другое.

Например, в прошлом году готовили приватизацию энергетики. Здесь, за этим столом, собрались представители всех континентов: и американцы, и французы, и немцы, и японцы... Были проведены подготовительные консультации, две суперпрезентации в Париже и Лондоне... Такая колоссальная работа, как с энергетическими предприятиями, ни разу прежде не проводилась. Рассчитывали получить от их продажи примерно четверть миллиарда долларов.

Но вдруг политическая ситуация обострилась: «кассетный скандал», стычки с милицией... Иностранные инвесторы посмотрели на эти события и ретировались. Как следствие, остались лишь два покупателя, продажа состоялась практически без конкурса, и только на приватизации энергетики мы потеряли 100 млн. долл.

Буквально было сказано следующее: «Мы не сможем работать в такой ситуации. Вы работаете за пределами разумного бизнеса, а политические риски у вас таковы, что нужно быть неразумным человеком, чтобы вкладывать деньги в Украину». Это — иллюстрация того, как политическая нестабильность отталкивает инвесторов.

— Насколько я понимаю, процесс подготовки предприятия к продаже довольно длителен. Успевают ли потенциальные покупатели ориентироваться в изменениях нашего законодательства?

— Фактически вы сами ответили на этот вопрос. Действительно, есть и такая причина нежелания вкладывать деньги в нашу экономику, как нестабильное законодательство. И потому инвесторы настаивают: пусть будут несовершенные законы, но пусть они будут стабильные.

Например, примем Налоговый кодекс, о котором идут разговоры не первый год, и — наложим пятилетний мораторий на внесение в него изменений. Иначе будет как всегда: не успеем принять закон, а к нему уже готовят изменения и дополнения. Как сориентироваться бизнесмену в этом круговороте поправок?

Только при стабильном законодательстве, стабильной политической ситуации можно не на словах, а на деле вести речь о создании благоприятного инвестиционного климата в нашей стране.

А вы поднимете копейку с асфальта?

— Известный персонаж, великий комбинатор Остап Бендер утверждал, что деньги лежат под ногами, нужно только поднять их. Может быть, нам не везет на настоящих бизнесменов-инвесторов?

— Показателен тот факт, что даже инвестор с годовым оборотом в полсотни миллиардов долларов, на первый взгляд, кажется чересчур «скупым». Казалось бы, ну что для него несколько лишних тысяч гривен? Но со временем начинаешь понимать: пожалуй, они потому такие богатые, потому, что считают каждый цент, каждую копейку.

Если, скажем, провести эксперимент и в Нью-Йорке на Бродвее бросить один цент, то девять из десяти американцев его поднимут. Десятый не поднимет, поскольку плохо видит. Если такой же эксперимент провести у нас на Крещатике, девять не нагнутся, а десятый скажет: «Вот если бы хотя бы гривня...» — и отфутболит копейку. Почему так?

Хотя в Нью-Йорке буханка хлеба стоит два доллара, или 200 центов, а у нас — одну гривню, или 100 копеек. То есть относительно хлеба наша копейка вдвое дороже цента. И пока мы не найдем ответа на вопрос, откуда такое разное отношение к деньгам у нас и за границей, мы не сможем утверждать, что в ближайшее время достигнем их стандартов жизни.

То же касается и инвестиций. Сколько их получила Украина? Не кредитов, ведь кредиты — это то, что нужно отдавать. Соответственно, их нужно эффективно использовать. За десять лет мы взяли около 11 млрд. долл. кредитов. Вместе с тем только в последние два года имеем рост ВВП. А в 2000-м наш ВВП составлял лишь треть ВВП 1990 года! Значит, кредиты брали, но эффективной отдачи от них не получили.

Что касается инвестиций, то есть средств, которые вроде бы не нужно никому возвращать, то за все время Украина не получила и 5 млрд. долл. Польша, например, за этот же период получила инвестиций в десять раз больше. Потому что поскольку Польша — более прогнозируемая для иностранных инвесторов и политически более стабильна, нежели Украина.

То есть не инвесторы слишком боязливы, а мы сами создаем предпосылки для поворота инвестиционного потока в экономику той же Польши. Там уровень жизни растет, а мы до сих пор митингуем и ссоримся друг с другом.

«Гроссмейстеры» или «начинающие»?

— Как, на ваш взгляд, влияют на привлечение инвестиций околоприватизационные споры по поводу таких стратегических предприятий, как «Укртелеком», «Росава», облэнерго?

— Любой скандал добавляет популярности только политикам. В экономике на громких скандалах дела не сделаешь.

Иное дело — судебные постприватизационные споры. Нас иногда упрекают, мол, недостаточно профессионально были подготовлены документы, что и стало причиной судебных процессов. Но хочу вас заверить, что уровень квалификации наших специалистов довольно высок. Они в совершенстве знают ситуацию предприятия, предлагаемого к конкурсной продаже, и, соответственно, их нельзя упрекнуть в неосведомленности или непрофессиональной подготовке документов.

Причина судебных споров в ином. Сегодня на продажу выставляются, так сказать, общественно резонансные объекты. По их поводу происходит столкновение интересов разных финансовых структур и региональных элит. К этому прибавляется и политический фактор, когда за ту или другую сторону выступает еще и известный политик. А победитель может быть только один.

Дело в том, что у нас лишь формируются цивилизованные рыночные отношения, деловая этика. Лишь начинают просматриваться отдельные бизнес-структуры, умеющие и выигрывать, и проигрывать с честью. Они заботятся о собственной репутации.

На Западе выкладывают любые деньги для поддержания и сохранения репутации и отдельного лица, и компании. Это как в шахматах: мастера и гроссмейстеры никогда не сражаются до последней пешки, до мата. Они умеют вовремя оценить ситуацию на доске и признать свой проигрыш. Тем самым мастер проявляет уважение к своему противнику. А начинающие играют по тому же принципу, что и наши бизнесмены, — до последнего хода.

У нас на уровне гроссмейстеров от бизнеса играют единицы. Остальные — начинающие, безразличные к собственной репутации, и они через суды пытаются во что бы то ни стало помешать победителю реализовать полученное по итогам конкурса право собственности.

Это — диалектика жизни. Но с каждым днем культура отношений будет расти, и в будущем количество цивилизованных «игроков-профессионалов» в бизнесе превысит количество «любителей».

Министерство собственности?

— Раньше утверждалось, что с завершением приватизационных процессов ваше ведомство фактически останется без работы. Каким вы видите будущее Фонда госимущества?

— Иногда функции Фонда сводят к одной лишь приватизации. Так, сейчас разрабатывается программа приватизации стратегических предприятий на последующие шесть лет. Мы продолжим приватизацию крупных стратегических предприятий, предприятий-монополистов и т.д.

Однако этот процесс будет иметь не конвейерный характер времен сертификатной приватизации, а сугубо индивидуальный, включая тщательный анализ последствий продажи объектов. Главной задачей такой приватизации уже выдвигается не лозунг «Деньги любой ценой», а перспективы дальнейшего развития предприятия. Мы будем стараться привлечь таких инвесторов, которые прежде всего обеспечат развитие производства, его выход на качественно новый уровень конкурентоспособности и эффективности.

То есть лозунг «Деньги в госбюджет любой ценой», убежден, снят с фасада Фонда госимущества раз и навсегда.

С другой стороны, кроме приватизации, Фонд также управляет государственными пакетами акций почти 1700 акционерных обществ. То есть речь идет об эффективном использовании корпоративных прав государства. Также Фонд занимается вопросами аренды имущества, создания совместных предприятий и закрытых акционерных обществ.

Мы также контролируем выполнение инвестиционных обязательств по заключенным договорам. И если инвестор нарушает условия продажи, в судебном порядке расторгаем договора и снова выставляем объект на продажу.

Если заглянуть в будущее на четыре-шесть лет, то, возможно, произойдет трансформация структуры Фонда и, например, на его базе будет образовано Министерство собственности или Министерство имущественных отношений. Но все равно останется целый круг вопросов, относящихся к компетенции такого ведомства. То есть постепенно акценты в работе Фонда будут смещаться в сторону осуществления функций государственного корпоративного управления.

Поделиться
Заметили ошибку?

Пожалуйста, выделите ее мышкой и нажмите Ctrl+Enter или Отправить ошибку

Добавить комментарий
Всего комментариев: 0
Текст содержит недопустимые символы
Осталось символов: 2000
Пожалуйста выберите один или несколько пунктов (до 3 шт.) которые по Вашему мнению определяет этот комментарий.
Пожалуйста выберите один или больше пунктов
Нецензурная лексика, ругань Флуд Нарушение действующего законодательства Украины Оскорбление участников дискуссии Реклама Разжигание розни Признаки троллинга и провокации Другая причина Отмена Отправить жалобу ОК
Оставайтесь в курсе последних событий!
Подписывайтесь на наш канал в Telegram
Следить в Телеграмме