РЕЗИДЕНТ РАЗВЕДКИ И ЕГО ЖЕРТВЫ

Поделиться
Девять томов этого уголовного дела наполнены множеством протоколов допросов молодых киевлян, в основном девушек в возрасте 18-25 лет на момент описываемых событий...

Девять томов этого уголовного дела наполнены множеством протоколов допросов молодых киевлян, в основном девушек в возрасте 18-25 лет на момент описываемых событий. В своих показаниях следователю в 1945-1946 г.г. они довольно зримо рассказывают о жизни людей в оккупированном немцами городе, и мрачной картине условий, при которых население было полностью бесправным, лишено какой бы то ни было защиты, о голоде и обреченности, когда аресты и расстрелы были обыденным явлением. Показания дополняются личной трагедией почти каждого человека, допрошенного по делу.

В тот период, насколько известно, по всему городу были расставлены весьма надежные капканы на молодых, здоровых людей для угона их в Германию. Практически все оккупационные власти и их производные учреждения от домоуправлений до горуправы, от украинской охранной полиции во главе с комендантом Анатолием Кабайдой (сейчас он проживает в австрийском городе Канберра) и до гестапо выполняли одну из основных задач - выявлять, задерживать и направлять в городскую биржу труда как можно больше людей, которых немцы вместе с полицией на сборном пункте на ул.Львовской формировали в бесконечные колонны и под конвоем гнали на вокзал к товарным поездам.

Но была еще одна ловчая организация, имеющая такое приоритетное право на выявление и отбор молодежи, перед которой никто, - ни биржа труда, ни полиция, ни даже гестапо - не могли противостоять. Это - тайная разведывательная организация «Валли», фельдпост №00220 службы «Орион», размещавшаяся в г. Киеве по ул. Кузнечной (ул.Горького) в кв. 43 дома №6. Более того, полиция и иные оккупационные органы были обязаны поставлять ей подходящие кадры, и этот вербовочный пункт, склоняя людей к измене Родине и систематически направляя их в Полтавскую и Харьковскую диверсионно-разведывательные школы, работал в городе довольно интенсивно на протяжении трех лет уже с пятого дня оккупации.

Читая протоколы и иные материалы дела, не перестаешь удивляться, с какой изобретательностью и поистине иезуитской изощренностью организация пыталась подавить патриотические чувства человека, посеять сомнения в конечной победе, вызвать апатию, безразличие, морально его уничтожить. «Душеспасательные» беседы с каждым кандидатом в шпионы с использованием материалов слежки за ним и проверки его личности, действительного или вымышленного «компромата», с чередованием неприкрытых на реальных примерах угроз беспощадной расправы не только в отношении его самого, но и его семьи. Обещание в будущем и немедленное предоставление разных материальных благ для многих людей оказались, к сожалению, непреодолимыми и намертво замкнули круг их безысходности.

И действительно, «Валли», используя награбленное имущество и продолжая грабить оккупированные территории, не скупилась при подкупах. Уже через несколько часов после получения согласия и оформления необходимых документов будущий курсант тут же освобождался от угона в Германию, получал 1000 рублей, пол-пуда муки, 4 кг крупы, сахар, колбасу. Его семья прикреплялась к тайному складу на той же Кузнечной улице, где она ежемесячно получала внушительных размеров пайок. При необходимости предоставлялась благоустроенная квартира, дрова и уголь для отопления, малолетние братья и сестры имели возможность учиться в элитарной школе, а в некоторых случаях получали даже пианино.

Однако, как видно из материалов дела, далеко не всех сломала эта организация. Бывшие солдаты и офицеры Красной армии, попавшие в плен, которым посчастливилось освободиться из него, в основном за взятки немцам, соглашаясь учиться в школе и быть заброшенными через фронт якобы для сбора шпионских сведений для немцев, имели твердую и определенную цель - любой ценой добраться до своих. Именно так поступили киевляне Владимир Войтюк и Александр Стражев.

В некоторых случаях вербовочный пункт применял элементарный обман. Валентина, Татьяна, Нина (не будем называть их фамилии) вплоть до прибытия в Полтавскую школу были убеждены, что они едут в целях обучения правилам изысканных европейских манер и правилам поведения, необходимых для работы в будущем горничными и поварами в богатых немецких домах. Николай и Анатолий - для изучения топографии, приобретения профессии радиомастера и прочего.

Начальником вербовочного пункта и уполномоченным разведоргана «Орион» в период всего времени оккупации города был печально известный всем, кто имел несчастье с ним встречаться, Мильчевский Антон Иванович (по псевдониму - «Майер»), - киевлянин, окончил Киевский политехнический институт еще до революции, инженер мукомольной промышленности, судимый в 1936 году, мера наказания в виде лишения свободы в отношении которого заменена на высылку за пределы СССР. Но, как видно, после фундаментальной подготовки в Германии, эта зловещая личность снова появилась в Киеве вместе с фашистскими войсками.

У Майера был целый аппарат как штатных, так и внештатных агентов-ловцов душ, каждый из которых выполнял определенные функции. Аппарат его состоял из заместителя М.Самотолкова, секретарей, радиста, курьеров, кладовщиков, водителя. В отдельной комнате квартиры А.Мильчевский имел свою радиостанцию, связанную с разведывательным центром «Валли». Непосредственными его начальниками были подполковник абвера Пауль Рокита и бывший секретарь немецкого консульства в Киеве до войны Баун.

Надпись на дверях штаб-квартиры «Инженер Майер», убежденность в непобедимости оружия, что он любил повторять неустанно каждый раз, манера его поведения, самодовольство и подчеркнутое превосходство в обращении с «туземцами» создавали впечатление у окружающих, что это - немец, притом высокого ранга. То, что в вербовочном пункте постоянно толпились немецкие офицеры, его встречи с высшим немецким командованием в Киеве и даже с Канарисом создавало ему видимость высокого авторитета.

Примечательно, что Майер всегда и всюду подчеркивал исключительную важность, актуальность и высокую эффективность своей деятельности. Однако из материалов дела видна такая же исключительная его самонадеянность и желание показать несуществующие успехи.

Большинство курсантов школ по тем или иным причинам уклонялись от заброски их за линию фронта. Одни казались больными и списывались, другие возвращались в Киев и, стараясь не попадаться на глаза агентам Майера, находились на нелегальном положении до освобождения города, после чего вливались в ряды Красной армии. Те, которые все же были направлены со шпионскими заданиями за линию фронта, или тут же сдавались, или были выявлены и обезврежены сотрудниками СМЕРШа. И очень немногие оправдали доверие немцев.

Это не случайно. В Полтавской школе (которая располагалась, по одним показаниям, по ул.Октябрьской, по другим - по ул. Мирного, в одном из домов, на котором имеется мемориальная доска о том, что в нем жил Панас Мирный) обучение проводилось ускоренными темпами, часто не более 20 дней, что и определяло уровень квалификации завербованных «разведчиков».

В последствии, при аресте Майера и допросах, он, оправдывая себя за провалы его питомцев, заявил следователю, что «все завербованные были уголовниками и ни одного хорошего человека я Роките не отправил». Но это уже потом, в 1953 году…

…А пока он, преисполненный силы и превосходства над окружающими, у себя в штаб-квартире по ул. Кузнечной, 6, а также по месту своего жительства в квартире №3 элитарного дома №5 по ул.Чудновского (ул.Терещенковской), где жило все высшее командование немцев при оккупации города, часто устраивал гулянки, длящиеся по нескольку дней и ночей. По свидетельству очевидцев, он отличался изысканностью манер, безупречной элегантной одеждой и прической. Вместе с тем имел необузданные сексуальные наклонности, и почти каждый день к нему приводили все новых и новых девушек, причем самых красивых. Отдельных из них потом он отправил в Полтавскую разведывательную школу. Используя свою агентуру, он собирал сведения о лицах, настроенных против немцев, патриотах, евреях, делал попытки проникнуть в подпольные организации и все это передавал в гестапо.

Майер не брезговал и спекуляцией. Из Польши и Германии он привозил часы, сахарин и проч. и поручал продавать все это своим доверенным лицам. Продавал также тоннами муку, крупу, дрожжи, сахар, имея неограниченный к ним доступ, и покупал золото, бриллианты, ковры, антиквариат. Его секретарь А.Шнидель, став его женой, также открыла широкую торговлю продовольствием.

Но вот наступил октябрь 1943 года. Баун приказал Майеру уничтожить все документы, все следы деятельности фельдпоста в Киеве и выехать в Польшу, что он и сделал, прихватив с собой награбленное и приобретенное спекулятивным путем имущество. Это позволило ему в Варшаве тут же купить ресторан и жить не бедно. И только в 1952 году спецслужбами ПНР был выявлен и вместе с женой и сыном передан в СССР.

Но какие парадоксы судеб и неожиданности карательной политики того времени! Какое наказание понес Мильчевский-Майер, который всецело был предан немцам, верой и правдой служил им, организовал и на протяжении трех лет вербовал, склонял и подстрекал множество граждан к измене Родине и полностью перешел на сторону врага? Да можно ли оценить то зло и вред, что причинил он нашей стране, подсчитать искалеченные судьбы и загубленные жизни десятков и сотен людей?

По приговорам военных трибуналов все установленные бывшие курсанты, завербованные Мильчевским в немецкие диверсионно-разведывательные школы, как известно, были осуждены в 1944-1946 гг. как минимум на 10 лет лишения свободы, а некоторые приговорены к расстрелу. Отдельных лиц судили лишь за то, что они в этих школах учились. Добровольная явка и заявление о себе сразу же после пересечения линии фронта их не спасла. Так оказались в тюрьме названные выше Войтюк и Стражев.

С учетом всего содеянного по приговору Военного трибунала Киевского военного округа от 14 мая 1953 года Мильчевский-Майер осужден к высшей мере наказания - расстрелу.

Но, согласно постановлению Президиума Верховного Совета СССР от 5 ноября 1953 года, высшая мера наказания для Майера заменена на 20 лет лишения свободы, а 5 октября 1955 года он и вовсе освобожден из мест лишения свободы по амнистии и уехал в Германию, не исключено, к своим прежним хозяевам.

Пересматривая сейчас это уникальное дело в соответствии с законом Украины «О реабилитации жертв политических репрессий в Украине», прокуратура г.Киева, безусловно, отказала в реабилитации Мильчевского-Майера.

Однако немало граждан, которые в то время были завербованы Мильчевским, учились в тех шпионских школах, но добровольно отказались от совершения преступлений, прокуратурой г.Киева реабилитированы. Но они не знают этого, и им не вручены официальные справки о реабилитации, поскольку адресаты не найдены.

Отзовитесь! Вы не виновны!

Поделиться
Заметили ошибку?

Пожалуйста, выделите ее мышкой и нажмите Ctrl+Enter или Отправить ошибку

Добавить комментарий
Всего комментариев: 0
Текст содержит недопустимые символы
Осталось символов: 2000
Пожалуйста выберите один или несколько пунктов (до 3 шт.) которые по Вашему мнению определяет этот комментарий.
Пожалуйста выберите один или больше пунктов
Нецензурная лексика, ругань Флуд Нарушение действующего законодательства Украины Оскорбление участников дискуссии Реклама Разжигание розни Признаки троллинга и провокации Другая причина Отмена Отправить жалобу ОК
Оставайтесь в курсе последних событий!
Подписывайтесь на наш канал в Telegram
Следить в Телеграмме