Визовая история. О бюрократии и человеческом факторе. Консульство Германии упорно не желает видеть украинцев в ЕС

На протяжении всей студенческой жизни вместе с друзьями с факультета международных отношений мы путешествовали по Европе — в рамках обучения, участия в различных конференциях и семинарах. Такие поездки для студента-международника были равноценным практическим приложением к теоретическим знаниям, как и пребывание студента-биолога в национальном парке или студента-инженера на заводе. Это стало неотъемлемой частью нашего образования, изучения языков, формирования мировоззрения да и, без преувеличения, неплохо повлияло на будущую профессиональную жизнь.

Кроме того, подобные поездки в государства ЕС остаются, пожалуй, самым эффективным способом достижения целей евроинтеграции Украины. Ведь украинцы имеют возможность понять на практике, что такое европейская ментальность, европейские стандарты жизни и как их можно внедрить в нашем государстве. В конце концов налаживание человеческих контактов является важным фактором формирования межгосударственных отношений.

По окончании университета вместе с проевропейски настроенными друзьями мы решили сами делать вклад в евроинтеграцию Украины: в партнерстве с немецкой общественной организацией было решено провести серию семинаров о роли общин в общественно-политической жизни Германии. Для реализации проекта представители обеих организаций приложили чрезвычайно много усилий — в свободное от работы время, без какого-либо вознаграждения.

Как ни парадоксально, но самым большим препятствием, возникшим на пути этого проевропейского проекта, было европейское (а именно — немецкое) консульство, которое, кажется, откровенно игнорирует Соглашение между Украиной и ЕС об упрощении оформления виз. И речь идет не только о жестких требованиях для получения визы или о банальной некомпетентности и хамстве клерков консульства, но и о том, что дипломаты не считают обязательными совершенно четкие статьи соглашения. Речь идет, например, о том, что для лиц, участвующих в научной и культурной деятельности, предусмотрена упрощенная процедура оформления виз, то есть достаточно письменного запроса приглашающей организации принять участие в такой деятельности, без предоставления какого-либо другого подтверждения, приглашения или обоснования цели визита. Но в нашем случае стоит отметить, что, кроме самого присутствия всей группы, руководителю пришлось семь(!) раз бегать в консульство, исполняя очередные прихоти учреждения. Хотя ранее, за несколько лет до подписания соглашения, консульство Германии не требовало присутствия группы для получения виз. Хотя в соответствии с соглашением, плата за оформление виз с приведенных выше категорий лиц не взимается, одно из богатейших государств мира не гнушается зарабатывать таким образом деньги в стране, где ВВП на душу населения составляет около 20% от аналогичного ее показателя.

Однако все препятствия удалось преодолеть, и первый семинар все-таки состоялся. Группа имела возможность посетить органы федеральной и местной власти Германии и пообщаться во время семинаров с немецкими депутатами, лидерами общественного движения, преподавателями и студентами.

Казалось, все механизмы отработаны, и препятствий для дальнейшей реализации семинаров не существует. Более того, было принято решение расширить проект, приобщив к нему людей с недостатками зрения, — уже в следующем семинаре должен был принять участие незрячий студент-германист. Увы. На этот раз консульство просто... отказалось принимать документы. Причина — у группы не было оригинала приглашения от немецкой организации (который по техническим причинам не дошел до украинской стороны), а соответствующий факс не удовлетворил немецкого дипломата. Это было формальное обоснование: если вчитаться в требования консульства, то для отказа целой группе в получении визы достаточно, скажем, чтобы кто-то один из ее членов неправильно транслитерировал имя матери. Более того, в этот день должно было состояться собеседование — организаторы оставили достаточно времени между собеседованием и поездкой для того, чтобы донести любой дополнительный или исправленный документ, если возникнет такая потребность. При этом дипломаты не удосужились сконтактировать с немецкой организацией, а попытки руководителя последней дозвониться в Киев для разъяснения ситуации были безуспешными. Таким образом почти 20 человек из различных уголков Украины, тратя свои средства и время, прибыли в консульство с пакетом документов, анкет, справок и копий, общим объемом около 200 страниц (напоминаю, это — «упрощенная процедура оформления виз»). В конце концов студенты-международники, юристы, политологи и лингвисты из самых престижных университетов государства, представители неправительственных организаций и молодежи, работающих в сфере евроинтеграции Украины, провели полтора часа под консульством и услышали грубый отказ немецкого дипломата. Планы всей группы и продолжительные усилия организаторов в один миг были разрушены, а целесообразность организации проекта в Германии в будущем поставлена под большое сомнение.

Предвижу — если и будет какая-то реакция на эту публикацию со стороны консульства Германии, то выглядеть она будет банально: «не был выполнен конкретный пункт требований консульства»; «гражданам Украины, стремящимся попасть в ЕС, нужно научиться европейскому порядку и выполнять правовые основания для получения визы» и т.п. Если такой ответ и появится, то заранее даю встречный ответ: «Ерунда. Полная ерунда».

Дело в том, что уже в течение нескольких лет мне приходится иметь дело с бюрократией — как в личной, так и в профессиональной жизни; как в Украине, так и в государствах ЕС. И где бы то ни было это явление, мягко говоря, не вызывает особого удовольствия. Тем не менее бюрократия стала неотъемлемой частью государственного управления в современном демократическом обществе. А среди основных целей бюрократии, напомню, — обслуживать государство с человеком в его центре.

В этом контексте приведу пример из Брюсселя — столицы европейской бюрократии. Во время подачи бумаг для получения разрешения на временное проживание меня известили о сроке получения этого документа, который никак не согласовался с моим желанием посетить на Рождество семью в Украине. Я объяснил ситуацию работнику администрации, после чего он просмотрел график посетителей, сделал несколько звонков, куда-то даже сходил (!) лично. В конце концов я получил документ значительно раньше стандартного графика. Тех, кто размышляет, сколько мне это стоило, разочарую: подобное ни мне, ни чиновнику даже не пришло бы в голову. И это далеко не единичный случай: здесь не ломают планы людей, если, скажем, какой-то документ не сдан вовремя. Просто, кроме выполнения своих бюрократических обязанностей, госслужащий остается человеком, понимая, что каждый из его клиентов тоже человек. Такая вот бюрократия с человеческим лицом.

И когда это человеческое лицо исчезает, бюрократия лишается своей естественной функции помогать в налаживании связи человека и государства, приобретая взамен функцию деструктивную — препятствовать полноценной реализации гражданами своих прав. И когда чиновник, а особенно дипломат, руководствуется желанием продемонстрировать свое превосходство перед гражданами другого государства, ссылаясь при этом на букву внутреннего документа учреждения, тем не менее игнорируя как букву, так и дух межгосударственного соглашения, этот человеческий фактор, принимая системный характер, может сыграть крайне негативную роль в межгосударственных отношениях. А жизнь украинцев за визовым занавесом все-таки часто дает основания говорить именно о системном характере такого обращения.

К сожалению, принцип Europa ohne Grenzen для многих европейских дипломатов до сих пор не стал краеугольным камнем международных отношений на нашем континенте. Спустя 20 лет после известных событий в Германии эти люди все еще мыслят категориями Berliner Mauer — стены, которая в их представлении не была разрушена, а только переместилась на несколько сотен километров восточнее.