Дмитрий Маивский: дипломат на фронте

В ноябре 1942 г. по одной из львовских улиц шел высокий худощавый мужчина с усами. Приблизившись к одному из домов, он зашел в ворота. Затем послышались выстрелы, и неизвестный выскочил на улицу. В руках - пистолет. Пробегая вниз по улице, он несколько раз выстрелил назад…

В тот день, 19 ноября, гестапо готовило засаду на Дмитрия Маивского. Засаду устроили на конспиративной квартире, куда подпольщик прибыл на важную встречу. К счастью, подпольщик вовремя заметил опасность и начал отстреливаться. Результаты были плачевны для гестаповцев - один убит (штурмфюрер СС и криминал-секретарь Герхард Шарфф) и один ранен. "Добыча" не попала им в руки - раненый Маивский сумел оторваться от погони.

Советский перевод немецкого документа об операциях СД в борьбе с ОУН ЦДАВО Фонд 3676 описание 4 спр. 308 с. 239

Затем его разместили в больнице городка Бибрка на Львовщине, где он и лечился почти 3 недели; на дверях его палаты висела табличка "Только для немцев". За спасение Маивского заплатили жизнью десятки украинских узников - 25 ноября 1942 г. Вилли Вирзинг, прибывший из Берлина уполномоченный гестапо, приказал расстрелять каждого десятого узника-украинца в тюрьмах Львова и Чорткова.

Дмитрий Маивский родился чуть больше 100 лет назад,
8 ноября 1914 г. Свою подпольную карьеру начал в начале 1930-х. В 1933 г. становится членом ОУН, в 1934-м - повитовым руководителем Жолковщины, впоследствии - окружным руководителем Сокальщины. В том же 1934-м (по другим данным - в 1937 или
1938 гг.) году был арестован и осужден польским судом на
10 лет заключения. Из тюрьмы он освободился в начале немецко-польской войны в сентябре 1939 г. Подполье и заключение не дали получить хорошее образование - из Сокальской гимназии его исключили, по непроверенным данным, он пытался закончить учебу в учительской семинарии в городе Рудник, за пределами Украины. Несмотря на это, современники отмечали его образованность, знание, кроме родного, польского и немецкого языков.

После нападения Германии на Польшу ОУН решила воспользоваться моментом для самостоятельного захвата территории Западной Украины. Расчет был на то, что в ситуации полного развала прежнего международного порядка появляются шансы на обретение собственной государственности. К этому моменту Организация готовилась давно: учила своих членов военному делу, умению обращаться с оружием, организовывала отряды для предстоящей борьбы.

Как результат довоенных усилий, после начала немецко-польской войны части польской армии в Западной Украине получили дополнительный фронт. Его обеспечили небольшие партизанские отряды ОУН. Один из таких отрядов действовал в районе с. Воля Жолтанецкая Жолковского уезда, и командовал им Дмитрий Маивский. После того как войска покинули этот район - их перебросили на фронт, а гражданская власть находилась в растерянности, - члены Организации начали налаживать параллельное управление. В Жолковском этим занялся опять-таки Д.Маивский, а также Владимир Роман, Роман Мандрыка, Степан Мудрык и Николай Свистун. После нападения на Польшу Советского Союза наступил полный хаос, и вчерашние партизаны организовывали народную милицию для поддержания порядка и военный лагерь в лесах неподалеку от Воли Жолтанецкой. Кроме того, члены ОУН, по приказу Д.Маивского, активно собирали оставленное польскими военными оружие. Иногда оружие похищали или же отбивали.

Планы по созданию собственного государства реализовать не удалось - Западную Украину захватила Советская армия. С ней пришли спецслужбы, развернувшие широкие репрессии. Все, кто был засвечен как член ОУН, либо исчезали в подполье, либо перебирались через Сан - в зону немецкой оккупации. К последним принадлежал и Дмитрий Маивский. В течение 1939-1941 гг. он организовал украинскую администрацию в Грубешовском и Белзском уездах, исполнял обязанности областного руководителя Холмщины.

Кроме того, это было время усовершенствования умений и знаний для всех подпольщиков, оказавшихся в относительно спокойной обстановке в Кракове. Здесь, на улице Зеленой, были организованы - среди всего прочего - четырехмесячные офицерские курсы для общего членства и штабные курсы для тех, кто уже имел звание. В этих школах Дмитрий Маивский преподавал основы конспирации в подполье.

В Украину он возвращается летом 1941 г. как участник Северной походной группы. Эта группа должна была добраться до Киева и провозгласить там восстановление независимости. В середине июля, когда немецкое наступление на столицу Украины затормозилось перед Киевским укрепрайоном, все участники походной группы оказались сконцентрированными в с. Фасова неподалеку от Макарова. Здесь на совещании было решено, что В.Кук и Д.Маивский вернутся в Житомир для подготовки агитации. В Житомире Маивский застал начало открытых нацистских репрессий против ОУН, стартовавших 17 июля. Несмотря на это, он продолжает организовывать подполье в Центральной Украине - во Львов возвращается только осенью 1941 г.

Несмотря на боевую биографию, Маивский чаще фигурировал как идеолог и участник разного рода переговоров. Избежав ареста со стороны нацистов, в сентябре 1941 г. он попадает на совещание руководителей ОУН, оставшихся на свободе после повальных арестов лета 1941 г. На этом совещании он застал Н.Лебедя, который и созвал совещание, Р.Кравчука, Г.Прокопа, И.Климива, И.Равлика, М.Арсенича, Д.Мирона, М.Турчмановича. Лебедь описал ситуацию, выслушал отчеты присутствующих и официально объявил о переходе в подполье и начале борьбы с нацистскими оккупантами. Последнее было не более чем констатацией свершившегося факта.

"Расширенной версией" совещания стала Вторая конференция ОУН (б), организованная в сельском доме неподалеку от села Яричев Новый. На этой конференции Маивский тоже присутствовал. После длительных дискуссий решили продолжать развивать подпольную сеть, в том числе за пределами Западной Украины. В борьбе с нацистами было решено ограничиться беспощадной критикой оккупантов и препятствованием им - где только возможно. "Партизанщины" договорились избегать. Причина была логичной: руководство подполья осознавало неготовность к столкновению со значительно более сильным противником. К тому же основным врагом считалась большевистская Россия, и нужно было беречь силы. По той же причине присутствующие согласились налаживать контакты с антикоммунистическими движениями других народов для создания общего фронта борьбы против СССР.

Маивский не потерял свое место как один из тех, кто формировал политическую линию подполья. В феврале 1943 г. он принимает участие в Третьей конференции ОУН (б). К тому времени уже никто не сомневался, что Германия войну проиграет. Поэтому было решено выступить против нацистов вооруженным фронтом. Саму ОУН (б) решили переименовать в ОУН самостийников-государственников, во избежание четкой привязки к имени руководителя, который к тому же не мог влиять на ход событий.

С августа 1943 г. Дмитрий Маивский утвержден членом Бюро Руководства, куда, кроме него, входят также Роман Шухевич и Ростислав Волошин. Это в некоторой степени было следствием окончательного "свержения" с должности фактического руководителя ОУН (б) Николая Лебедя, которому, обвинив в диктаторских методах, выразили недовольство большинство членов руководства подпольной ОУН. В октябре того же 1943 г. во Львове состоялась очередная подпольная конференция организации, участники которой сконцентрировались на обсуждении ситуации и заслушивании отчетов из регионов. В 1944 г. Д.Маивский был одним из тех, кто организовывал Украинскую Главную Освободительную раду.

В том же 1944 г. в Западную Украину возвращаются советские войска, и подполье снова встречается со "старыми знакомыми" - спецслужбами СССР. Начинается отчаянная борьба, однако вскоре становится понятно, что УПА имеет очевидное преимущество над НКВД, а советская власть контролирует регион далеко не так надежно, как бы ей хотелось. Фактически, существует двоевластие - хотя действуют советские учреждения, на практике реальную власть, особенно в отдаленных от крупных городов районах, имеет исключительно подполье. Многие из местных свеженазначенных уполномоченных и председателей колхозов предпочитали не рисковать за коллаборационизм с оккупантами и на ночь просто сбегали в ближайший город. Но и это не было надежным выходом - бывало, что повстанцы захватывали райцентры и удерживали их несколько дней подряд. С другой стороны, все это стоило повстанцам значительных потерь, а советские спецслужбы были достаточно эффективными, чтобы раскрывать подпольные сети. Потому заинтересованность в переговорах была взаимная. Повстанцы демонстрировали большой скептицизм в отношении реальных результатов переговоров, и только благодаря энергии и упорству Дмитрия Маивского главный командир УПА Роман Шухевич все же дал разрешение на переговоры.

В результате длительных усилий через представителей духовенства энкавэдисты сумели выйти на контакт с подпольщицей Богданой Свитлык. После того как подполье согласилось на переговоры, представителям чекистов было предложено прибыть в назначенное место, откуда их повезут на встречу. 28 февраля 1945 г. обоих парламентеров - полковника Сергея Карина и его спутника Александра Хорошуна - привезли в небольшое село Конюхи под Стрыем. Именно привезли, потому что им завязали глаза, а средством транспорта были сани, организованные подпольщиками. Подполье на переговорах представляли Дмитрий Маивский и Ярослав Бусол ("Галина"). Для чекистов они были, соответственно, "Гайворонским" и "Чертополохом".

Разговор начался с обсуждения вопроса независимости Украины. Быстро стало понятно, что компромисс невозможен. Когда повстанцы четко заявили, что хотят для Украины независимого от России существования на равных правах, в ответ Сергей Карин заявил, что Украина и так независима и находится в "братском союзе" с русским народом. Не лучше было и с другими темами. Обсуждая вопрос борьбы с немцами, энкавэдисты заявили о коллаборации УПА с нацистами. В ответ повстанцы привели сравнительную статистику боев с немцами, с одной стороны, и советского отряда под руководством Бегмы, с другой - только одного повстанческого отряда под командованием "Яремы". Под конец чекисты "высказали претензии" за пущенные под откос поезда. В ответ услышали: "Это будет продолжаться, пока будут вывозиться в Сибирь наши невинные люди". Камнями преткновения стали также вопросы судьбы украинской интеллигенции в 1930-х гг. и русификации Украины.

Дискуссии продолжались всю ночь. Под утро чекисты предложили повстанцам капитуляцию. В ответ представители подполья озвучили собственные требования: выход Украины из состава СССР и проведение в Украине свободных выборов.

По иронии судьбы, именно чекисты оставили словесный портрет Д.Маивского: "…среднего роста, брюнет, лицо смуглое, круглое, с черными английскими усиками, внешность интеллигентная, привлекательная, ровные белые зубы, носит очки, типичный галичанин, разговаривает с галицким акцентом. Одет в темно-серое пальто с мягким "кенгуровым" воротом, серый костюм, белую рубашку с темно-малиновым галстуком, коричневый свитер".

Переговоры не получили продолжения - вероятно, из-за очевидной невозможности для сторон прийти к взаимопониманию. Самого Маивского вскоре ждала новая дипломатическая миссия.

После выхода из концлагеря Степана Бандеры возник вопрос координации деятельности ОУН. В отсутствие проводника остальная верхушка ОУН решала вопрос руководства, как и ответственности за отдельные участки работы, самостоятельно, поскольку связаться с заключенным не было никакой возможности. В результате после заключения Бандера оказался в ситуации, когда созданная им структура фактически работала без него, и ему - как и многим, кто возвращался из длительного заключения, формально в ней не было места. Поскольку же речь шла о руководящем уровне, он должен был фактически еще раз доказывать свою способность руководить и закреплять авторитет. А вместе с тем - быстро инкорпорировать бывших заключенных назад, чтобы предотвратить возникновение двоевластия: в ситуации подполья оно было бы смертельным.

Чтобы окончательно прояснить ситуацию, за границу отправились два высокопоставленных подпольщика - Д.Маивский, к тому времени член Руководства ОУН, политический референт, и Дмитрий Грицай "Перебыйнис", шеф Главного военного штаба УПА. В октябре 1945 г. они прибыли на Закерзонье, где связались с руководителем местного подполья Василием Галасой.

В конце ноября оба двинулись на Запад через Польшу и Чехословакию. Галаса дал им контакт своей жены Марии Савчин "Марички", которая в то время жила в Елжной Гуре под маской польки-переселенки.

Оба Дмитрия счастливо перешли всю Польшу и Чехословакию. На границе Чехословакии и Западной Германии - последней, отделявшей их от свободного мира, 19 декабря 1945 г. оба попали в засаду, устроенную чехословацкой полицией. Дмитрий Маивский погиб на месте…