Люди, подумайте, что творите!

Прочитала в №25 «ЗН» весьма актуальную статью «Дом над Набережной». Она не может оставить киевлянина равнодушным к судьбе и истории нашего города. Поэтому хочу рассказать кое-что из жизни домов, построенных на склонах Днепра. Мой личный опыт подтверждает, что события, описанные в статье А.Рожена как чисто фантастические, вполне могут стать реальностью.

Я родилась и выросла в доме №3 по улице Январского восстания (это рядом со станцией метро «Арсенальная». Раньше наша улица называлась Никольской — Никольский военный монастырь был расположен на месте нынешнего Дворца детей и юношества на площади Славы, а монастырские постройки (в частности, их жилые помещения) были и в нашем дворе. Не берусь утверждать, что именно — подземные ли ходы, прорытые монахами от Лавры до Зеленого театра и дальше, либо близость дома к крутым склонам над Днепром — влияло на состояние нашего дома, но, сколько себя помню, он всегда считался аварийным. Нас часто посещали разные комиссии, проверявшие состояние трещин, которые появлялись во всех квартирах вскоре после ремонтов, но мы к этому привыкли и не придавали особого значения.

Однако в 1968 году произошло нечто такое, что заставило задуматься многих, а так ли надежен наш дом? Была ранняя осень. В половине десятого вечера в квартире послышался глухой хлопок, и дом довольно-таки сильно вздрогнул. За окнами было темно, поэтому можно было только гадать, что произошло. Проснувшись утром и выглянув в окно, мы ужаснулись увиденному. Прямо перед нашими окнами зиял кратер метров 15 в диаметре, из которого выглядывали верхушки деревьев. А в квартире через всю стену проходила трещина, куда свободно входила рука. Картина, как сказали бы сейчас, из фильма ужасов.

Я тогда была студенткой и, придя на занятия, оказалась в центре внимания, т.к. из сообщений радиостанции Би-би-си мои однокурсники уже знали, что где-то на Печерске обвалились монашеские ходы. Не знаю, что это было на самом деле, народ тогда не очень посвящали в эти тайны. Помню, что было множество комиссий, яму быстренько зарыли, трещину в стене заделали, посадили новые деревья.

Еще несколько слов об особенностях и коварстве склонов Днепра, над которыми стоял и по сей день стоит дом моего детства и юности. Прямо из нашего двора вниз по склонам сбегает дорожка к Зеленому театру. По тропинке мы бегали к Аскольдовой могиле и, как все нормальные дети, движимые любопытством, исследовали все подземные ходы и засыпанные входы, ведущие неведомо куда. Могу только сказать, что их на склонах — множество! Теперь я понимаю, что все эти вылазки были далеко небезопасны. Монахами действительно было прорыто под Киевом множество ходов, а особенно это касается территорий, прилежащих к монастырям — как ныне существующим, так и уничтоженным. И мне кажется, что этот фактор, наряду с опасными, склонными к оползням, земляными породами, на которых стоит Киев, нельзя не учитывать.

Насчет Мариинского парка могу сказать, что там несметное количество раз проводилось укрепление склонов, но все равно сползание их к Днепру продолжается. На месте строящегося на улице Грушевского, 9а дома проходила дорожка, выходящая из нашего двора, огибающая справа комендатуру и выводящая в Мариинский парк. После каждой зимы асфальт на ней начинал «съезжать», появлялись ямы, трещины. Асфальт «латали», через год все повторялось снова.

Наблюдая сейчас за сумасшедшим строительством в Киеве, хочется сказать: «Люди, подумайте, что творите! Ведь за все придется отвечать!» Я уверена, природу нельзя победить с помощью бетона, к ней надо подходить разумно и бережно, как, впрочем, и к своей истории тоже.