СНИЗУ ДОЛЛАР, СВЕРХУ ДОЛЛАР: ПОДНИМАТЬСЯ И ПАДАТЬ БУДЕМ ВМЕСТЕ

Досужие размышления о том, к чему бы привязать курсовой коридор

«Плыть по течению?.. Ладно, я уже не спрашиваю, где берег. Но скажите хотя бы - где течение?!»

Задавайте несвоевременные вопросы неожиданно - получите массу удовольствия и показательный результат. Вот, например, двухнедельной давности совместное заявление правительства и Национального банка об установлении коридора курсовых колебаний гривни в первом полугодии 1998 года. Не упадет, мол, национальная валюта ниже цены в 1 доллар 95 центов, но и больше 1 доллара 75 центов стоить не будет. Коридор заявили и перешли к другим делам. Между тем наблюдатели, склонные к рефлексии, продолжают задаваться вопросом: а хорошо ли это, а правильно ли, а надо ли привязываться к доллару, как Муму к Герасиму, а может, лучше привязать родную гривню к корзине валют… Такие вот коридорные изыски во время предвыборной чумы. (Кстати, что такое корзина валют, в нашем материале наглядно объяснит на примере птицы кукушки Вадим Гетьман.)

Со всеми перечисленными вопросами пришлось обращаться к очень занятым и очень известным людям. Показателен, как мы уже сказали, результат. Он в том, каких вопросов ожидали от вашего автора и с каким облегчением отвечали, поняв, что на сей раз «крови пить» не буду. По этим - ожидаемым, но не заданным вопросам можно составить клиническую картину сегодняшнего дня экономики. Между тем, вопрос привязки - отнюдь не праздный и достаточно дискуссионный. Все дело в том, что он не горит. Горит другое, но что - в дыму не разобрать.

Вообще-то министр экономики Виктор Суслов беседовал с корреспондентами на тему правительственной программы - быть ей до бюджета или после (министр уверен, что после), быть ей сборником жалоб и предложений отдельных министерств или политической декларацией целей и средств, которую в случае поддержки следует воплощать в жизнь. Ну и все такое прочее, включая долги по зарплате. Вопрос о привязке курсового коридора оживил беседу и воспоминания. «Спор о том, к какой валюте привязываться, очень давний, - заметил Виктор Иванович. - Я помню, когда в 1993 году готовилась программа денежной реформы (я тогда был руководителем рабочей группы), предполагалась привязка к немецкой марке. Если бы год назад такая привязка была сделана, это был бы неплохой вариант. И не только политический».

Прервем на минуточку Виктора Суслова. Кстати, о марке, как о валюте привязки и о последних событиях в зоне этой валюты. Все знают, что падала нацвалюта Германии самым потрясающим образом. Причем по политико-экономическим причинам, к которым Украина не имеет даже смутного отношения. А именно - в соответствии с Маастрихтскими соглашениями Германия должна достичь предельного дефицита бюджета в 2%. То есть уменьшить существующий на сегодня дефицит. Как хорошо известно в Украине, для этого есть два пути: сократить бюджетные расходы, увеличить налоги или изыскать некий дополнительный доход - номинальный доход от девальвации марки. Произошло следующее: Бундесбанк продолжил традиционно жесткую политику учетных ставок. В то же время федеральное правительство Германии допустило увеличение доходности по своим займам. Суммарным стал эффект девальвации марки. Без комментариев.

«Но мы пошли по-другому пути, - продолжает тему привязки министр экономики. - Таможенные пошлины, акцизные сборы фиксировались в экю. Таким образом мы тогда решили избежать ориентации на валюту какой-либо страны, зависимой от внутриполитической ситуации этой страны. И во многих законах у нас прошло в качестве единицы измерения именно экю. В то же время отдельные министерства продолжали гнуть свою линию. Например, МВЭСторг, который готовил постановления правительства в долларах.

Опять же часть сборов и налогов считалась в разных эквивалентах - что-то в экю, что-то в долларах… Если привязываться к чему-то, то я предпочитаю привязываться к экю; появится евро, значит - к нему. Мы лоббировали евро или экю. И вот почему. Марка сильно девальвировала в этом году, соответственно, гривня относительно марки ревальвировала. Привязавшись к доллару и не привязавшись к марке, мы, конечно, понесли большие курсовые - кто потери, кто выигрыши - в отношениях с Германией. Но ведь то же самое периодически происходит с курсовыми рисками по доллару. Искусственная валюта типа экю смягчает отдельные колебания национальных валют. Привязка же к валюте конкретной страны есть отражение определенной политической ориентации».

Итак, Виктор Суслов дал нам прекрасную завязку сюжета. Дальше вся прелесть не в дискуссии, которой почти нет, а в оттенках и нюансах точек зрения. Например, что видно с высоты Украинской межбанковской валютной биржи?

Вадим ГЕТЬМАН, народный депутат, председатель УМВБ, скорее всего (уж не знаю точно), ожидал вопрос о том, как запрет НБУ на куплю-продажу СКВ комбанками за счет открытой валютной позиции скажется на объеме торгов УМВБ - в плане его увеличения. Или чего-нибудь в том же духе. К причинам, последствиям и путям преодоления упомянутого запрета мы вернемся в следующий раз, поскольку эта «временная мера» будет действовать как минимум до конца года. А на несвоевременный вопрос о привязке к доллару Вадим Петрович ответил так: «Прежде всего надо отметить очевидный факт: официальное провозглашение валютного коридора де-юре закрепило фактически существовавший в течение года коридор. Что касается привязки гривни к доллару, то напомню, что около 60% товарообменных операций у нас происходит в долларовом исчислении. С учетом того, что наш крупнейший торговый партнер - Россия также приняла решение о горизонтальном коридоре рубля к доллару США, получается, что мы и тут неизбежно танцуем вокруг доллара».

Кстати, о России. Горизонтальный коридор, то есть такой, который не предполагает перманентной девальвации рубля, - это хорошо. А вот то, что тамошний фондовый рынок весьма ощутимо пошатнулся в результате гонконгского кризиса, не придает уверенности в стабильности рубля. Во всяком случае, Центробанк России в минувший четверг был вынужден выкупать у российского Минфина значительные объемы ГКО (операция мало чем отличающаяся от прямого финансирования дефицита бюджета Центробанком) - вот это уже плохо. Плохо из общих соображений, поскольку отдельные субъекты хозяйствования в случае чего получат некие прибыли на цепочке рубль-доллар-гривня. Остальные получат нестабильность.

«Что же касается перспектив привязки к корзине валют, - продолжает Вадим Гетьман, - то, если коротко, - сегодня рано. Хотя всем понятно, что тут работает принцип кукушки, откладывающей яйца в разные гнезда: 60% - в доллар, 25% - в дойчмарку, 15% - в иену, а остальное, скажем, в фунты стерлингов. Для нашего коридора подобное делать рано - гонконгский кризис дал, в частности, миру открытие, которое будет зафиксировано на банковском форуме во Франкфурте в конце этого месяца. Вероятно, там будет «конституционно» определены три мировые валюты 2001 года: доллар, будущий евро и иена. Вот когда такое положение вещей будет закреплено однозначно, я стану ярым сторонником корзины перечисленных валют и привязки именно к ней».

Игорь МИТЮКОВ, министр финансов, только что представил парламенту бюджет-98. Исправленный, дополненный, украсившийся новым - на миллиард гривен меньшим - дефицитом. Что до дефицита в 4,3 млрд. грн. вместо бывших 5,3, то есть мнение, что Кабмин совместил приятное с бесполезным: приятное - это меньшее число «дефицитных» гривен на кабминовской бумаге, а бесполезное - это ожидание повышенного спроса на украинские облигации, за счет размещения которых можно было профинансировать дефицит в 5,3 млрд. Ожидание не оправдалось. Так что можно понять министра финансов, когда он очень твердо и заранее говорит, что до решения ВР не готов отвечать на вопросы о бюджете. А о долларовом коридоре - пожалуйста.

«Совершенству нет предела, - стоически отметил Игорь Александрович. - Теоретически было бы, конечно, правильнее привязываться к корзине. Но дело в том, что привязка к доллару - технически самое простое решение. Оно может быть обосновано, кроме всего прочего, тем, что доллар является доминирующей валютой во внешней торговле Украины. Впрочем, вопрос привязки полностью относится к компетенции Национального банка, и он, может, если возникнет необходимость, пересмотреть решение о привязке к доллару. Технически же работать с корзиной намного тяжелее - нужен мощный диллинг. Я не думаю, что в НБУ не понимают, что привязка к самой сильной валюте мира не всегда дает желаемый результат. Так что это - вопрос времени».

Сергей ТЕРЕХИН, народный депутат (фракция «Реформы») никаких вопросов традиционно не боится (а может, не подает виду). Оторвавшись на некоторое время от закона о бюджетной системе и очередных (небольших, но занятных) поправок к НДС, Сергей Анатольевич привел свежий и наглядный пример привязки к одной валюте: «Гонконгский доллар был жестко привязан к американскому доллару. После краха на Гонконгской бирже такая привязка сыграла свою роль бумеранга: немедленно дестабилизировалась биржа в Нью-Йорке. То же самое могло бы произойти и в обратном порядке. Правда, сложно представить, что самая защищенная - американская - фондовая система может испытать такой же стихийный кризис… Но понятно, что это в первую очередь ударило бы по привязанным к доллару рынкам и меньше всего ударило бы по Европе, проводящей политику взаимного согласования обменных курсов, т. е. имеющей мощную систему валютных фильтров.

С другой стороны, привязка к одной валюте существенно облегчает проведение валютных операций на национальном рынке. Естественно, если гривня испытывает колебания по отношению к экю, то арбитражи (они же - спекуляции) против валют, которые входят в эту еврокорзину, настолько затруднены, что практически невозможны. А вот привязка к одной валюте, тем более, к валюте страны, с которой у нас не самый большой товарооборот, когда платежный баланс не очень-то влияет на ситуацию… Возникает иллюзия, что играть можно».

Итак, что у нас в итоге? Во-первых, ясно, что легче отследить внешние колебания одной валюты. А во-вторых, поскольку наши украинские рынки реагируют на любое изменение с довольно большим лагом - есть время для арбитражного маневра.

В тех же кулуарах парламента был замечен и спрошен Известный Банкир, пожелавший остаться Неизвестным. На прошлой неделе некоторые банки, отчаявшись в этой жизни, приостанавливали работу под видом самосанации - и тихо-тихо ждали погоды. Видимо, настроение у Неизвестного Банкира было аховое, поскольку на словосочетание «привязка - доллар» он отреагировал так: «Это - крепостное право, доставшееся нам в наследство от системы международных расчетов, сложившейся еще при союзе нерушимом. В развитие этой системы все расчеты макропоказателей для МВФ - тоже в долларах. Кроме того, в привязке к доллару можно усмотреть и тесную связь интересов НБУ с интересами УМВБ. Коммерческим банкам тоже работать с единой «центровой» валютой легко. При недоразвитости нашего рынка forEX (рынка спекулятивных операций в СКВ) - чего лучше: выскочил в марку, сыграл, вернулся назад, выскочил в франк - сыграл, вернулся назад. При этом о долларе не беспокоишься - он был, есть и будет.

Но с точки зрения всей системы, всех субъектов - привязка к доллару может создать для Украины проблемы. Тупой пример - скажем, у меня был миллион долларов, я за год на нем заработал 200 тысяч. Получилось миллион двести. Но за этот же год доллар в Украине инфлировал на 10% - вот и считайте реальную прибыль».

Глава Национального банка Виктор ЮЩЕНКО был встречен автором на совещании по поводу платежного кризиса, созванном УСПП. Там главный банкир в очередной раз объяснил, что проблема неплатежей - это проблема легализации оборотных средств предприятий, то есть проблема в первую очередь фискальная. Впрочем, неплатежи - отдельный разговор. Но если бы только они. Вне совещания Виктор Андреевич заранее и честно попросил не «пить кровь» и почти без дополнительных вопросов сказал следующее: «НБУ очень внимательно следит, чтобы на фондовом (он же валютный) рынке не появилось признаков стихии и утраты доверия. Таких признаков пока нет. Ситуация сложная, но у меня есть надежда, что мы из нее выйдем». Это по горячей ситуации.

Что же касается привязки и того, как ее лучше сделать, да в чем мерить границы курсового коридора, то, сказал Виктор Андреевич, «серьезной дискуссии по поводу привязки к доллару не ведется. Хотя небольшое секторальное влияние, особенно немецкой марки, есть - в тех пределах, которые определяет доля марки в корзине платежей и резервов Нацбанка. Но это влияние не является определяющим. Сегодня определяющим является то, что прямым ресурсом платежей и резервирования является доллар. Привязка к другой валюте, не являющейся основной для этих операций, - к марке, например, ведет к большим рискам, к большим затратам при валютообменных операциях.

Впрочем, если в повестке дня появится необходимость ювелирного управления стабильностью национальных денег, необходимо будет реагировать и на те нюансы корзины, которые возникают. Но на сегодня это не тот вопрос, который стоит решать немедленно».

Снявши голову, по волосам не плачут, и, как показал эксперимент, не до изысков нынче финансовым властям. Держался бы объявленных рамок коридор - хоть в долларах, хоть в попугаях, и слава Богу. А что до тех вопросов, которые стоит решать немедленно… Да, надо немедленно что-то решать.

Или чего-нибудь в том же духе. К причинам, последствиям и путям преодоления упомянутого запрета мы вернемся в следующий раз, поскольку эта «временная мера» будет действовать как минимум до конца года. А на несвоевременный вопрос о привязке к доллару Вадим Петрович ответил так: «Прежде всего надо отметить очевидный факт: официальное провозглашение валютного коридора де-юре закрепило фактически существовавший в течение года коридор. Что касается привязки гривни к доллару, то напомню, что около 60% товарообменных операций у нас происходит в долларовом исчислении. С учетом того, что наш крупнейший торговый партнер - Россия также приняла решение о горизонтальном коридоре рубля к доллару США, получается, что мы и тут неизбежно танцуем вокруг доллара».

Кстати, о России. Горизонтальный коридор, то есть такой, который не предполагает перманентной девальвации рубля, - это хорошо. А вот то, что тамошний фондовый рынок весьма ощутимо пошатнулся в результате гонконгского кризиса, не придает уверенности в стабильности рубля. Во всяком случае, Центробанк России в минувший четверг был вынужден выкупать у российского Минфина значительные объемы ГКО (операция мало чем отличающаяся от прямого финансирования дефицита бюджета Центробанком) - вот это уже плохо. Плохо из общих соображений, поскольку отдельные субъекты хозяйствования в случае чего получат некие прибыли на цепочке рубль-доллар-гривня. Остальные получат нестабильность.

«Что же касается перспектив привязки к корзине валют, - продолжает Вадим Гетьман, - то, если коротко, - сегодня рано. Хотя всем понятно, что тут работает принцип кукушки, откладывающей яйца в разные гнезда: 60% - в доллар, 25% - в дойчмарку, 15% - в иену, а остальное, скажем, в фунты стерлингов. Для нашего коридора подобное делать рано - гонконгский кризис дал, в частности, миру открытие, которое будет зафиксировано на банковском форуме во Франкфурте в конце этого месяца. Вероятно, там будет «конституционно» определены три мировые валюты 2001 года: доллар, будущий евро и иена. Вот когда такое положение вещей будет закреплено однозначно, я стану ярым сторонником корзины перечисленных валют и привязки именно к ней».

Игорь МИТЮКОВ, министр финансов, только что представил парламенту бюджет-98. Исправленный, дополненный, украсившийся новым - на миллиард гривен меньшим - дефицитом. Что до дефицита в 4,3 млрд. грн. вместо бывших 5,3, то есть мнение, что Кабмин совместил приятное с бесполезным: приятное - это меньшее число «дефицитных» гривен на кабминовской бумаге, а бесполезное - это ожидание повышенного спроса на украинские облигации, за счет размещения которых можно было профинансировать дефицит в 5,3 млрд. Ожидание не оправдалось. Так что можно понять министра финансов, когда он очень твердо и заранее говорит, что до решения ВР не готов отвечать на вопросы о бюджете. А о долларовом коридоре - пожалуйста.

«Совершенству нет предела, - стоически отметил Игорь Александрович. - Теоретически было бы, конечно, правильнее привязываться к корзине. Но дело в том, что привязка к доллару - технически самое простое решение. Оно может быть обосновано, кроме всего прочего, тем, что доллар является доминирующей валютой во внешней торговле Украины. Впрочем, вопрос привязки полностью относится к компетенции Национального банка, и он, может, если возникнет необходимость, пересмотреть решение о привязке к доллару. Технически же работать с корзиной намного тяжелее - нужен мощный диллинг. Я не думаю, что в НБУ не понимают, что привязка к самой сильной валюте мира не всегда дает желаемый результат. Так что это - вопрос времени».

Сергей ТЕРЕХИН, народный депутат (фракция «Реформы») никаких вопросов традиционно не боится (а может, не подает виду). Оторвавшись на некоторое время от закона о бюджетной системе и очередных (небольших, но занятных) поправок к НДС, Сергей Анатольевич привел свежий и наглядный пример привязки к одной валюте: «Гонконгский доллар был жестко привязан к американскому доллару. После краха на Гонконгской бирже такая привязка сыграла свою роль бумеранга: немедленно дестабилизировалась биржа в Нью-Йорке. То же самое могло бы произойти и в обратном порядке. Правда, сложно представить, что самая защищенная - американская - фондовая система может испытать такой же стихийный кризис… Но понятно, что это в первую очередь ударило бы по привязанным к доллару рынкам и меньше всего ударило бы по Европе, проводящей политику взаимного согласования обменных курсов, т. е. имеющей мощную систему валютных фильтров.

С другой стороны, привязка к одной валюте существенно облегчает проведение валютных операций на национальном рынке. Естественно, если гривня испытывает колебания по отношению к экю, то арбитражи (они же - спекуляции) против валют, которые входят в эту еврокорзину, настолько затруднены, что практически невозможны. А вот привязка к одной валюте, тем более, к валюте страны, с которой у нас не самый большой товарооборот, когда платежный баланс не очень-то влияет на ситуацию… Возникает иллюзия, что играть можно».

Итак, что у нас в итоге? Во-первых, ясно, что легче отследить внешние колебания одной валюты. А во-вторых, поскольку наши украинские рынки реагируют на любое изменение с довольно большим лагом - есть время для арбитражного маневра.

В тех же кулуарах парламента был замечен и спрошен Известный Банкир, пожелавший остаться Неизвестным. На прошлой неделе некоторые банки, отчаявшись в этой жизни, приостанавливали работу под видом самосанации - и тихо-тихо ждали погоды. Видимо, настроение у Неизвестного Банкира было аховое, поскольку на словосочетание «привязка - доллар» он отреагировал так: «Это - крепостное право, доставшееся нам в наследство от системы международных расчетов, сложившейся еще при союзе нерушимом. В развитие этой системы все расчеты макропоказателей для МВФ - тоже в долларах. Кроме того, в привязке к доллару можно усмотреть и тесную связь интересов НБУ с интересами УМВБ. Коммерческим банкам тоже работать с единой «центровой» валютой легко. При недоразвитости нашего рынка forEX (рынка спекулятивных операций в СКВ) - чего лучше: выскочил в марку, сыграл, вернулся назад, выскочил в франк - сыграл, вернулся назад. При этом о долларе не беспокоишься - он был, есть и будет.

Но с точки зрения всей системы, всех субъектов - привязка к доллару может создать для Украины проблемы. Тупой пример - скажем, у меня был миллион долларов, я за год на нем заработал 200 тысяч. Получилось миллион двести. Но за этот же год доллар в Украине инфлировал на 10% - вот и считайте реальную прибыль».

Глава Национального банка Виктор ЮЩЕНКО был встречен автором на совещании по поводу платежного кризиса, созванном УСПП. Там главный банкир в очередной раз объяснил, что проблема неплатежей - это проблема легализации оборотных средств предприятий, то есть проблема в первую очередь фискальная. Впрочем, неплатежи - отдельный разговор. Но если бы только они. Вне совещания Виктор Андреевич заранее и честно попросил не «пить кровь» и почти без дополнительных вопросов сказал следующее: «НБУ очень внимательно следит, чтобы на фондовом (он же валютный) рынке не появилось признаков стихии и утраты доверия. Таких признаков пока нет. Ситуация сложная, но у меня есть надежда, что мы из нее выйдем». Это по горячей ситуации.

Что же касается привязки и того, как ее лучше сделать, да в чем мерить границы курсового коридора, то, сказал Виктор Андреевич, «серьезной дискуссии по поводу привязки к доллару не ведется. Хотя небольшое секторальное влияние, особенно немецкой марки, есть - в тех пределах, которые определяет доля марки в корзине платежей и резервов Нацбанка. Но это влияние не является определяющим. Сегодня определяющим является то, что прямым ресурсом платежей и резервирования является доллар. Привязка к другой валюте, не являющейся основной для этих операций, - к марке, например, ведет к большим рискам, к большим затратам при валютообменных операциях.

Впрочем, если в повестке дня появится необходимость ювелирного управления стабильностью национальных денег, необходимо будет реагировать и на те нюансы корзины, которые возникают. Но на сегодня это не тот вопрос, который стоит решать немедленно».

Снявши голову, по волосам не плачут, и, как показал эксперимент, не до изысков нынче финансовым властям. Держался бы объявленных рамок коридор - хоть в долларах, хоть в попугаях, и слава Богу. А что до тех вопросов, которые стоит решать немедленно… Да, надо немедленно что-то решать.