САМАЯ НЕОТЛОЖНАЯ МЕРА — ВЗАИМОПОНИМАНИЕ

Так уж совпало, что одновременно с кампанией по назначению нового премьер-министра проходит обкатку документ под названием «Неотложные меры по ускорению реформ и выводу экономики из кризиса». Вслед за Советом регионов его рассмотрел Высший экономический совет при Президенте Украины. Свои замечания к проекту высказал Александр Мороз и Совет национальной безопасности и обороны. На очереди - обсуждение с банкирами и в Кабмине. После учета или не учета высказанных замечаний «Меры» получат путевку в жизнь в форме президентского указа. А пока - анализ «исходника».

Как хороши, как свежи были реформы...

Концептуально очередная антикризисная программа исходит из семи принципов:

1) приверженность курсу рыночных преобразований, начертанного в октябре 1994 года; 2) ускорение экономических реформ; 3) приоритетность жесткой антиинфляционной политики и дальнейшего углубления макроэкономической стабилизации; 4) создание условий перехода к этапу структурной перестройки и экономического роста, усиление на основе рыночных принципов госрегулирования экономических процессов; 5) административная реформа; 6) усиление социальной направленности реформ за счет соединения рыночных преобразований с активной социальной политикой, включая опережающее повышение стоимости рабочей силы и мотиваций к труду; 7) создание программы действий, рассчитанной на два года.

Приведенный перечень мероприятий и последующий текст документа весьма напоминают, с одной стороны, среднесрочную программу правительства РФ на 1997-2000 годы «Структурная перестройка и экономический рост», а с другой - ежегодный экономический доклад Президента «О внутреннем и внешнем положении Украины». Так что, похоже, новая разработка вышла из стен президентской администрации и является модернизированным «кратким курсом» антикризисной политики, изложенной в мартовском документе. Одну из главных причин кризисной ситуации в Украине авторы доклада видели в отсутствии органической связи между денежной и финансовой стабилизацией, когда снижение инфляции обеспечено жесткими монетарными средствами, игнорирующими высокую затратность производства отечественной продукции, которую за год-два не вылечишь. В итоге - острейший платежный кризис, усугубленный низкой монетизацией экономики, ограниченностью кредитных ресурсов, внебанковским обращением основной массы наличности и бартеризацией операций обмена.

Еще одним важнейшим фактором кризиса было сведение социальной политики к эпизодическим и бессистемным мерам защиты наиболее чувствительных слоев населения. Крайне низкая доля зарплаты в совокупных доходах и неравномерное распределение последних привели к свертыванию потребительского рынка и росту товарных запасов.

Так как за минувшие три месяца ни один из этих и других «неудов» не изменился в позитивную сторону, первый пункт «Неотложных мер» есть не что иное, как запрет на любые сомнения в верности избранного «курса рыночных преобразований». Но возможны ли рыночные отношения там, где нет рыночных субъектов? Ведь отмена контроля над ценами в затратной монополизированной экономике означает только одно: цены теперь будут диктоваться не государством, а затратными монополиями. А поскольку преимущество при этом получают те, что стоят в начале производственной цепочки, то вкупе с низким качеством и неконкурентоспособностью конечной продукции такой экономический переворот неизбежно привел к разрушению высокотехнологичных отраслей промышленности.

Что касается платежного кризиса, то сколько бы мы не перемывали ему косточки, главная причина его - свободные цены и жесткая кредитно-финансовая политика при отсутствии сильной внутренней конкуренции. Отсюда следует неизбежный вывод: пока монополизация товарных рынков сохраняется (а сохраняться она будет не один год), для предотвращения сильной инфляции в экономике должен быть сформирован и эффективно действовать механизм цен, равных уровню существующего платежеспособного спроса.

В совокупности это означает, что тезис «госрегулирование на основе рыночных принципов» просто-напросто повис в воздухе. Более того, в условиях демонетизации экономики, ограниченности кредитных ресурсов, низкой оплаты труда, тенизации большей части хозяйственных связей крайне необходимую структурную перестройку хозкомплекса страны (прежде всего с точки зрения антизатратности) нам предлагают делать на базе жесткой антиинфляционной политики, что в переводе на язык обывателя подразумевает прогрессирующее безденежье. Но безденежье, так сказать, «селективное». Ну а кто допущен к «источнику», можно было весьма рельефно наблюдать при обсуждении в ВР кандидатуры нового премьера. Вы обратили внимание, кто был среди самых рьяных агитаторов? Совершенно верно: финансисты, аграрии и «базовые» промышленники.

Но штука-то вся в том, что все эти господа и представляемые ими отрасли не могут служить теми «точками роста», которые числятся в главных деталях механизма реализации «неотложных мер». По одной простой причине: не являясь производителями сложной продукции конечного спроса, они не обладают одним из главных условий общего экономического роста - мультипликативным эффектом воздействия на хозкомплекс.

Нет особых надежд и на международные финансовые организации. У них, как говорится, своя программа реформирования экономики Украины, имеющая мало общего с ее подлинными национальными интересами. Приведу в этой связи лишь одну цитату из презентованного 17 июля в НБУ сборника статей немецких и украинских специалистов «Рывок в рыночную экономику. Реформы в Украине: взгляд изнутри». «В ходе всеобъемлющей реструктуризации европейской промышленности существует значительный спрос на комплектующие изделия, детали и полуфабрикаты, требующие больших трудозатрат. Украина вполне могла бы поставлять эту продукцию, которая производится главным образом металлообрабатывающей и металлургической промышленностью». Но есть ведь и «взгляд снаружи» в виде перманентных «секвестров» зарубежной финансовой помощи.

Этот неуловимый экономический рост...

Из всего сказанного становится ясно: только государство способно обеспечить необходимые инвестиции в «локомотивы» экономики Украины. Анализ, проведенный российским Центром макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования, показал, что системный эффект такого рода от государственных капвложений может быть получен лишь в случае, если они достигнут 4-5% ВВП. В украинском бюджете-97 эта цифра равна 0,5%. Она же фигурирует и в «Неотложных мерах». В качестве других источников госфинансирования там указаны средства от денежной приватизации, от размещения госзаймов на фондовом рынке, иностранные кредиты. Однако, мечтать в этом году о сумме в 4-5 млрд. грн. не приходится.

Другой важной предпосылкой экономического роста служит, как известно, платежеспособный спрос. Для этого, справедливо считают авторы «Неотложных мер», надо не только погасить задолженность по зарплате и пенсиям, но и заметно их поднять. К тому же, уйму средств потребуют программа поддержки занятости, компенсация дореформенных сбережений, индексация новых вкладов при месячной инфляции более 5% и масса прочих мер поставленной во главу угла «сильной социальной политики».

В этой связи не могу не привести квинтэссенцию выступления на шестом немецко-украинском симпозиуме «Ни шагу без конкуренции: дерегуляция и структурные преобразования в Украине» директора московского Института экономического анализа Андрея Илларионова. Отсутствие экономического роста в Украине и России, полагает он, обусловлено тем, что необходимо покончить не только с инфляцией, но и с большим госпотреблением. Именно в этом секрет успехов Китая, «азиатских тигров», Чили, Маврикия, а теперь и Грузии с Арменией.

Тут, правда, докладчик не сообщил слушателям один нюанс: для всех названных стран сделать это было не столь уж сложно, коль, к примеру, житель Южной Кореи в конце 60-х годов зарабатывал $100 в год (!). Но согласится ли на тот же прожиточный минимум основная масса населения Украины, где даже полуголодные пенсионеры имеют годовой доход $300? Да, после того, что пережили грузины и армяне в результате многолетних военных конфликтов, возможно, и согласится. Но тогда как же «социально-ориентированный рынок»? Правда, выступивший в прениях зампредседателя правления Первого украинского международного банка Борис Тимонькин убежден: чем быстрее мы дойдем до дна, тем скорее начнутся настоящие реформы.

Это «мы» здесь просто замечательно. Думается, наш банкир все же не имел в виду известный большевистский лозунг «Долой богачей!» В этом смысле немецкие консультанты-участники симпозиума выгодно отличались от других западных советников и большинства наших доморощенных реформаторов. Они не только более глубоко проникли в специфику украинской действительности, но и оказались куда большими гуманистами. Речь идет о стратегии денежной политики (д-р Аксель Зиденберг) и так называемом стабилизационном пакте (проф. Лутц Хоффманн).

Начну с последней идеи. Впервые она была изложена нашим высшим чиновникам еще в конце 1994 года. Ее исходный посыл таков: инфляция - в конечном счете, политическая проблема, в основе которой - борьба за перераспределение скудного ВВП переходной экономики, где полноценные рыночные механизмы не функционируют. Поэтому Хоффманн предложил заключить стабилизационный пакт между экономическими блоками правительства и парламента, предпринимателями, наемными работниками, финансовым сектором и НБУ. Каждый из партнеров обязывался соблюдать оговоренные темпы изменений зарплаты, цен, процентных ставок и налогов, дабы не провоцировать излишнюю инфляцию. За выполнением соглашения должен был следить высокого уровня спецорган и применять санкции к нарушителям.

Однако политической воли для реализации данной идеи не хватило. Между тем, в нынешних условиях полнейшего реформаторского тупика - это, пожалуй, единственный выход. Ибо, несмотря на яростное сопротивление финансовых кругов, снимающих солидную ренту с «дорогих денег», только тщательно взвешенная, но тем не менее масштабная кредитная эмиссия, непременно в рамках упомянутого пакта, способна решить большую часть означенных выше проблем. Одним из эффективных механизмов минимизации отрицательных последствий эмиссии может служить немецкая идея о монетарном якоре в виде обменного курса, а не объема денежной массы.

В развитых и некоторых бывших социалистических странах уже давно пришли к этому выводу. И только МВФ продолжает навязывать старый подход Украине, чей экспорт охватывает порядка 50 % производимой продукции. А ведь при кредитных эмиссиях обменный курс, оказывающий решающее влияние на величину инфляции, значительно проще регулировать. Делать это можно как с помощью соответствующих инструментов НБУ, так и, скажем, обязательств комбанков в рамках стабилизационного пакта минимально использовать эмитируемые средства на валютном рынке.

Мы здесь остановились на ключевых моментах «Неотложных мер», из которых, собственно, вытекают другие разделы очередной антикризисной программы, вроде бюджетной реформы и усиления управляемости госсектором, стимулирования предпринимательства и иностранных инвестиций, укрепления банковской системы и реформирования АПК. Уже само это перечисление говорит о том, что для достижения успеха в создавшейся ситуации крайне необходим «пакт об экономическом ненападении». И если правда, что новый премьер обладает изрядным талантом миротворца, то сегодня это - едва ли не самое важное качество.