КТО КОГО ПРИВАТИЗИРОВАЛ

и как теперь быть с акционированием НГЗ?

В производственно-приватизационной истории Николаевского глиноземного завода (НГЗ) не однажды случались невероятные повороты. И, в основном, администрации завода в лице директора НГЗ В.Мешина удавалось поворачивать ситуацию в свою сторону, т.е. в пользу коллектива арендаторов, как говорил господин директор. Это относилось как к вопросам прав собственности на имущество НГЗ, так и сугубо коммерческих отношений завода с поставщиками бокситов и покупателями глинозема. Между прочим, не однажды выразителям интересов коллектива арендаторов НГЗ удавалось отстаивать свои права и претензии в судебном арбитражном порядке. Однако в последнее время, а особенно с начала этого года, стратегия администратора НГЗ явно дает сбои. Причем вполне может оказаться, что последняя арбитражная тяжба закончится для НГЗ и его директора весьма крупными неприятностями. А именно - окончательным признанием недействительными учредительных документов (устава и учредительного договора) самого арендного предприятия «Николаевский глиноземный завод», которое было зарегистрировано 18 апреля 1995 года. С тех пор опять же в арбитражном порядке администрации НГЗ удалось не только взять в аренду НГЗ, но и весьма странным образом добиться от Фонда госимущества права передачи в собственность коллектива арендаторов (мол, заработали) около трети госимущества завода. Если пересмотреть тот арбитражный процесс с учетом выводов и решений последнего арбитража от 25 апреля 1997 года, то вполне может оказаться, что никаких прав ни на какую третью часть госимущества в НГЗ никакая организация арендаторов не имеет. И что это такое - арендное предприятие НГЗ - тоже тогда непонятно. А что из этого следует, нетрудно догадаться...

Впрочем, г-н Мешин, имеющий солидный опыт арбитражных тяжб, естественно оспаривает апрельские выводы Высшего арбитражного суда Украины.

А дело вот в чем. Так как-то получилось, что в те времена, когда официально еще даже не существовал арендный договор с НГЗ, а именно 13 декабря 1993 года, было создано некое акционерное общество открытого типа «Николаевский акционерный глиноземный завод» (НАГЗ). Заметим, что его учредителями выступила на тот момент организация арендаторов. А также акционерное финансово-инвестиционное общество «Фонд» (далее - АФИТ «Фонд»).

Уставный фонд учредили в 1 млрд. крб. Вклад организации арендаторов должен был составить 900 млн. крб., «Фонда» - 99 млн. крб. А пакет из 10 акций учредители решили продать инвестиционной фирме «Траст-Фонд». Сказано - сделано. «Траст-Фонд» внес еще 2 декабря 1993 года всю сумму для выкупа предложенных ему акций. Высший арбитражный суд, рассматривая эти нюансы, признал, что таким образом АО НАГЗ было создано в полном соответствии с действующим законодательством. Исходя из этого арбитр решил, что претензии акционеров на часть прибыли АП «НГЗ» (истец «ФРЦ» требует взыскать с арендного предприятия - АП «НГЗ» 1 млн. грн., а третья сторона - АФИТ «Фонд» - признать недействительными учредительные документы АП «НГЗ») вполне законны.

Но вот представители НГЗ утверждают, что, мол, «учреждение НАГЗ не состоялось», поскольку сама организация арендаторов свой взнос в уставный фонд НАГЗ не внесла. Но арбитр решил, что коль так, они и должны теперь выплатить другому соучредителю 10% годовых от суммы просроченного платежа (т.е. 10% от 900 млн. крб.).

За неделю до создания НАГЗ 7 декабря 1993-го ВАС признал заключенным с момента вступления в силу решения суда договор аренды целостного имущественного комплекса НГЗ между организацией арендаторов НГЗ и Фондом госимущества сроком на 10 лет. 13 декабря организация арендаторов НГЗ получила справку, что НГЗ как госпредприятие перестало существовать в связи с регистрацией НАГЗ. Зарегистрировали НАГЗ и в налоговой инспекции.

Но вот что интересно. Еще до всего вышеописанного, организация арендаторов НГЗ потребовала право собственности на имущество завода, приобретенное после 01.07. 90 года, когда вступил в силу закон СССР «О собственности». Согласно этому закону, чистая прибыль предприятия поступает в распоряжение трудового коллектива, а раз этот самый коллектив стал организацией арендаторов (несмотря на то, что не был еще заключен договор аренды!!!), то соответственно арбитраж признал право коллектива на всю часть прибыли, начиная с 1 июля 1990 года.

Тут бы подать иск Фонду госимущества на предмет того, что договор аренды заключен много позже, чем оформилась организация арендаторов. Но фонду было почему-то не до НГЗ. Да и эти арбитражные решения в деле о сроках и условиях аренды имущества НГЗ организацией арендаторов не фигурировали. А г-н Мешин не торопился сообщить об их существовании. Так и получил коллектив арендаторов «свою» часть имущества НГЗ. Но и это еще не все.

3 сентября 1993 года арбитраж еще увеличивает долю коллектива арендаторов НГЗ - за счет передачи ему имущества, приобретенного за счет чистой прибыли завода и инвестированных средств в другие проекты собственности от имени НГЗ, а также использованные суммы для погашения кредитов завода.

Итак, госимущество НГЗ передано в аренду организации арендаторов решением арбитража от 25 мая 1994 года. Но вопрос о коллективной собственности в составе целостного имущественного комплекса организация арендаторов выдвигает только в 1995 году. Параллельно арендаторы потребовали признать внесенные личные средства членов трудового коллектива как активы, приходящиеся на долю негосударственной собственности в стоимости целостного имущественного комплекса. И никому нет дела, что такие требования противоречат правовой практике и законам. Во-первых, сумма этих средств учтена в акте оценки по состоянию на 1 июня 1994 года (как задолженность) и поэтому подлежит возврату в той же денежной форме (как обычная кредиторская задолженность без начисления процентов по индексации). Во-вторых, у НГЗ, считают юристы, не было законодательной основы для осуществления этой операции... К тому же индексация этих вкладов однозначно влечет уменьшение стоимости госимущества, сданного в аренду, в связи с тем, что в качестве источника для начисления процентов использовалась прибыль госпредприятия НГЗ.

Но, тем не менее, организация арендаторов НГЗ в лице директора Мешина добивается уступок в свою пользу. Как это происходило - не нам разбираться. Остается фактом, что Фонд госимущества согласился, по сути, с притязаниями коллектива НГЗ на имущество завода. Обставлено это было со стороны администрации завода настолько умело, что в ходе инвентаризации и подготовки завода к приватизации Мешин энд С о добились того, что комиссия по приватизации отбросила выводы предшествующих аудиторских проверок о том, что организация арендаторов не понятно на основании чего претендует на имущество, приобретенное за время работы предприятия на хозрасчете. Речь шла как минимум о 20% стоимости всех акций. Заработанное же организацией арендаторов за время аренды предприятия с учетом акций руководства коллектива в общей сложности не превышает, вероятно, 7-12%. Напомним, что в 1994 году, при переходе на арендные условия работы, нигде не упоминалось о существующей коллективной собственности.

В разное время организация арендаторов, а точнее, директор В.Мешин от имени коллектива имел отношение к учреждению не только различных СП и АО (каковых, по некоторым данным, насчитывается около дюжины), но даже банков. Причем учреждал предприятия и аннулировал их В.Мешин весьма активно, не расходуя время на всякие там отчеты и согласования. Если просто подсчитать количество АО, где присутствует название «НГЗ» (в нескольких вариациях), то весьма проблематично выяснить, в какой момент о каком конкретно НГЗ идет речь.

Если соответствующие органы дадут себе труд разобраться во всех нюансах арбитражных дел, связанных с НГЗ, то, скорее всего, в результате возникнет комплексный вопрос: кто, кого, когда и на каких основаниях приватизировал? И что в этом контексте значит последнее правительственное решение об акционировании НГЗ? Не выяснится ли впоследствии, что граждане Украины и инвесторы, приобретя объявленные к продаже акции АО НГЗ, окажутся всего лишь владельцами «пустых бумажек», так как сам завод может оказаться уже давно «проданным»?

А между тем, если В.Мешину не удастся опротестовать решение ВАС от 25 апреля, то - как это ни парадоксально - большую часть взыскиваемой суммы с арендного предприятия - АП «НГЗ» придется платить... нет, не арендаторам, а по сути государству...

На носу у НГЗ еще как минимум один арбитраж: по взысканию долгов за газ, который заводу в 1996 году поставляла компания «Итера-Украина». Речь может идти о более чем 10 млн. долларов.

Далее, Фонд госимущества может сообразить в конце концов, что давно уже пора взыскать плату за аренду имущества НГЗ. И это также легко сделать через арбитраж. Тем более, что отстаивать права и прибыль государства - святая обязанность управляющего госимуществом - Фонда госимущества.

Затем претензии могут выставить энергетики и сам коллектив - о неполученной зарплате. А там еще и продавцы бокситов в Гвинее, прослышав о тяжбах с НГЗ, могут выставить счет...

В.Мешин между тем всего себя посвятил в последнее время проблеме сбыта продукции. И то верно: за этот месяц НГЗ не отгрузил практически ни одной тонны глинозема... Директор НГЗ заявил на днях, что, мол, будут приняты предложения российских алюминиевых заводов. И что, значит, будет продано в Россию 400 тыс. тонн николаевского глинозема по цене 12,5% от стоимости алюминия на Лондонской бирже металлов. Он также сообщил информагентствам, что на 1998-2001 годы цена поставок глинозема в РФ составит уже 13,2% от котировки алюминия на той же бирже металлов.

Жаль, что обо всем этом директора российских заводов узнали от корреспондента «ЗН». Они в свою очередь сообщили, что переговоры с В.Мешиным пока ни к чему конкретному не привели. Россияне хотят закупать 660 тыс. тонн николаевского глинозема в год, а директор НГЗ предлагает максимум 500 тыс. тонн. С ценовой политикой также неясно. Не ответил ничего пока россиянам и вице-премьер Сергей Тигипко, который месяц назад вроде бы пообещал дать ответ через две недели после встречи с директорами российских алюминиевых заводов.

Тем временем, по состоянию на середину июня (считайте, что почти за полугодие) НГЗ сумел отгрузить всем потребителям 340 433 тонн глинозема. Из них 240 тыс. тонн - в Таджикистан. И этот партнер не торопится возвращать украинскому заводу около 50 млн. долларов (хотя во всеуслышание директор НГЗ называет сумму почти в два раза меньшую). В первом квартале глинозем покупали и два российских завода, но взяли просто крохи: 72 тыс. тонн - Волгоградский алюминиевый завод и 9 тыс. тонн - Новокузнецкий...

На фоне вышеописанного остается только удивляться, что до сих пор никто из уполномоченных государственных министерств, фондов и комитетов не дал себе труда разобраться в проблемах НГЗ. Вполне может выясниться, что дирекция завода и не имела права делать многого из того, что успела совершить. И если так, то бесконтрольность со стороны государства уж никак нельзя будет оправдать чрезмерной занятостью отечественных госчиновников.