Французский энергетический парадокс: объединяй и властвуй!

Информация о слиянии двух французских энергетических компаний — Gaz de France и SUEZ SA — в большинстве СМИ была более чем сдержанной. Чаще всего делался акцент на том, что результатом этой операции станет образование четвертого в мире по величине рыночной капитализации энергетического гиганта. Первое место, вне всякого сомнения, принадлежит российскому «Газпрому», хотя сколько он «стоит», сказать точно никто не берется. Понятно, что более 200 млрд. евро, а вот на сколько именно «более» — Кремль его знает. На втором месте находится французская Electricite de France со 135 млрд. евро, на третьем — немецкий E.ON (85 млрд.). На четвертой строчке отныне прописалась GDF SUEZ, в актив которой записали для начала 70 млрд. евро.

В том, что образование нового тяжеловеса на европейском энергетическом рынке имеет не столько экономический, сколько политический подтекст, не сомневается никто. Похоже, нет разночтений и в основном диагнозе — «протекционизм». То, что миру преподан урок виртуознейшей защиты интересов, очевидно. Теперь бы разобраться, чьих именно и от кого.

Адресатом самой прямолинейной отсылки в данном случае выступает итальянский энергетический концерн Enel, который в прошлом году сам нацеливался на приобретение SUEZ. Не сложилось. Новому французскому правительству пришлось предпринять героические усилия, чтобы рычаги управления французскими газораспределительными сетями остались во французских руках. Правда, большинство аналитиков считают, что этот наполеоновский демарш направлен не столько против цивилизованных итальянцев, сколько против непредсказуемого «Газпрома».

Примечательно, что не считает нужным скрывать это даже столь искушенный в политических недомолвках дипломат, как посол Франции в Украине г-н Везиан. Более того, отвечая на вопросы корреспондента «ЗН», господин посол подчеркнул, что проведение этой операции (по слиянию двух компаний) является не только исключительно успешным, но и весьма поучительным. Для Франции. От себя хочется добавить, что и для нас тоже.

Для осуществления этой операции потребовалось не только частично приватизировать Gaz de France (80% акций которой принадлежало французскому государству и которую Николя Саркози в своих предвыборных обещаниях клялся не приватизировать ни при каких обстоятельствах), но и добиться существенных уступок со стороны франко-бельгийской SUEZ. В частности, этой компании пришлось отказаться от целого ряда своих предприятий в сфере водоснабжения и переработки мусора. Причем на этот шаг руководство частной компании пошло после трех (именно столько насчитали британские журналисты) телефонных звонков французского президента.

Более того, решение о слиянии было принято на встрече советов директоров компаний уже после того, как в силу вступила директива ЕС, требующая разграничения энергодобывающих и энергораспределительных функций в пределах одной и той же компании. На данный момент сделка по слиянию компаний Брюсселем одобрена. И в этом французский посол видит еще одно свидетельство мастерства своего президента в искусстве достижения невозможного.

Хотя такую положительную оценку разделяют далеко не все эксперты. Сделку, декларируемую как «слияние равных» (21 акция GDF обменивается на 22 акции SUEZ), британский журнал The Economist оценивает, как национализацию SUEZ. И действительно, 34% акций (блокирующий пакет) новой компании остается в руках французского правительства.

При этом никто и не собирается скрывать, что торг с российским «Газпромом» будет гораздо более уместным, если противостоять российскому монополисту будут два французских энергетических гиганта — Electricite de France и GDF SUEZ, которые к тому же пользуются весомой поддержкой со стороны своего правительства.