Анатолий Гальчинский: «Янукович плюс донезация всей страны» — такова суть «нового порядка», выстраиваемого регионалами»

Заканчивается период летних отпусков. Впереди — новый политический сезон, начало которого пройдет под знаком подготовки к выборам в местные советы. Естественно, в центре общественного внимания будет политика новой власти, предпринимающей гигантские усилия для укрепления своих позиций на уровне регионов. Как в этой связи можно оценивать сделанное властью за прошедший период? Можно ли рассматривать достигнутое в качестве основы системных преобразований, открывающих обнадеживающие перспективы для нашего государства? Или главный вопрос стратегии реформ — что делать? — остается открытым?

Все эти и многие другие вопросы «Зеркало недели» адресовало экс-главе совета НБУ, многолетнему президентскому советнику, профессору Анатолию ГАЛЬЧИНСКОМУ.

— Сначала о сделанном. Что об этом говорят регионалы? Приняли бюджет, остановили экономический спад, получили кредиты МВФ? А что в этом сверхъестественного? После кризиса экономика восстанавливается естественным образом. К тому же у нас эти процессы происходят в основном за счет улучшения внешней конъюнктуры, — говорит профессор. — В то же время ресурсы внутреннего роста остаются незадействованными.

В состоянии стагнации остается инвестиционный процесс. Похоже, власти не знают, как подступиться к решению данной проблемы, а ведь это — основа экономической динамики. За полгода масштабы строительства сократились на 19,7%. Это видно и без статистики, по городской панораме — застывшим строительным кранам.

Фактически на нулевой отметке остается кредитование реальной экономики. Кредитные ресурсы банков идут в основном на обслуживание бюджетного дефицита. Вновь выстраивается печально известная пирамида ОВГЗ.

В этой связи я достаточно сдержанно оцениваю и «достижения» в реализации проекта «Евро-2012». Его финансирование осуществляется в основном за счет бюджетных источников. А где ресурсы инвесторов? Они должны стать определяющими. Только в этом случае программа «Евро-2012» сможет взять на себя функцию локомотива экономического роста, как и рассчитывали. К тому же финансирование соответствующих объектов осуществляется не с учетом реальных возможностей бюджета. Так что у вице-премьера Колесникова реальных поводов пиариться нет.

Что касается кредитов МВФ, то и в этом вопросе все понятно: программа сотрудничества с Украиной начата два года назад. Она была приостановлена на время президентских выборов, и для меня было совершенно очевидно, что в перспективе будет продолжена. Причем даже не столько по экономическим, сколько в первую очередь — по геополитическим мотивам.

Показательным является и провал «красногвардейской атаки», связанной с «экстренным» принятием Налогового кодекса. А ведь это — один из основных инструментов экономической политики. Но проблема состоит в том, что до настоящего времени не сформирована целостная система взглядов относительно принципов такой политики. Скромные наработки президентской программы — это лишь отдельные, к тому же далеко не синхронизированные фрагменты логики необходимых преобразований. Так что если говорить о «реальных прорывах» в экономике, то в этих вопросах, скорее всего, доминируют пропагандистские штампы. Кичиться здесь пока еще нечем.

И все же я далек от того, чтобы оценивать происходящее лишь в мрачных тонах. Следует учитывать стартовую ситуацию, прежде всего то, что новой власти удалось приостановить наиболее деструктивные процессы, связанные с кризисом государственности, который в предшествующие годы начал приобретать системный характер. Украина шаг за шагом скатывалась в разряд недееспособных государств. Последствия этого даже трудно себе представить.

— Вы имеете в виду преодоление процесса разбалансирования власти? В этом основа недееспособности государства?

— Разбалансированность — основная детерминанта недееспособности. Что же касается реальных процессов, то это в первую очередь опасное ускорение тенизации. Существует критический порог тенизации, за пределами которого экономика теряет управляемость, становится виртуальной. Считается, что критическая масса тенизации — 35—40% ВВП. По нынешним оценкам (в т.ч. и международной экспертизы), мы существенным образом переступили этот порог.

То же самое можно сказать и о масштабах коррупции, динамика которой таким же образом, как и динамика тенизации, связана с потерей дееспособности государства. Существуют и другие показатели. Речь идет не только о фактическом коллапсе государственных финансов, но и о неспособности экономики осуществлять процесс расширенного воспроизводства на основе внутренних источников накопления.

Добавьте к этому обвальную девальвацию гривни, приведшую к шоковому сокращению стоимости финансовых активов, и многое другое. Я не хочу сказать, что эти процессы уже локализованы. Я говорю лишь о том, что преодоление разбалансированности власти — необходимая предпосылка для продвижения в этом направлении.

— Однако есть проблема качества власти, качества государственной политики, проблема ее адекватности современным процессам мирового развития.

— Правильно. Именно проблема качества власти, качества государственной политики — это то, что волнует в первую очередь научную общественность, которую я представляю. Меня настораживает основной лозунг регионалов — «наведем порядок». Что означает «новый порядок»? Присмотритесь внимательно к тому, что именуется ныне «президентской вертикалью». В действительности речь идет о настырном созидании основанной на сугубо донецких ценностях и стандартах корпоративно-иерархической структуры государства. Аналог этому — путинизация России. У нас воспроизводится нечто подобное!

«Янукович плюс донезация всей страны» — так бы я, перефразируя известный лозунг коммунизма, определил логику этого «порядка». «Государство — это мы, дончане» — абсолютно все (даже футбол) перестраивается в соответствии с этой формулой.

«Я и только Я, Янукович, сделаю вас счастливыми», — главное, что в очередной раз провозгласил президент в своей речи на Майдане во время празднования нашей Независимости. В каждой позиции доклада (от первой до последней) — Я сделаю, сотни раз «Я» и только «Я». «Восходит» новый мессия.

Все это — очень примитивная и абсолютно бесперспективная позиция. Наиболее тревожит то, что идеологи президентского окружения этого не понимают.

— Но ведь стране необходимы экономические реформы. Они никогда не бывают популярными. Жесткая президентская вертикаль нужна именно для этого.

— У меня есть принципиальные замечания к содержанию экономических реформ. Я не говорю о частных решениях. Отдельные из них, в т.ч. и те, что предусматриваются меморандумом сотрудничества с МВФ, располагаются в конструктивной плоскости, и я их активно поддерживаю. Хочу привлечь внимание к другому — к некоторым концептуальным позициям системных преобразований.

Когда мы говорим о стратегии реформ, то нужно понимать, что в этом случае доминантой является стратегия развития общества в целом. Это принципиально важно. Общество — это прежде всего духовное начало, взаимозависимости на уровне осознанных ценностей, видение перспективы, это — построенная на доверии система устойчивых социально-коммуникационных связей. И только потом — экономика.

В политике регионалов отсутствует понимание подобной субординации. Это — ахиллесова пята новой власти. Не извлечены уроки из президентских выборов 2004 года. Они лежат в этой же плоскости: 12% экономического роста и — поражение. Причина — в одностороннем восприятии сути экономического процесса, в отсутствии понимания того, что экономические преобразования сами по себе не имеют никакого смысла, если они не связаны с логикой обновления общества, которая остается непроработанной.

Задекларированы отдельные фрагменты, в то же время целостная система взглядов на перспективу развития украинского общества и государства отсутствует. Новая власть никак не может определиться в этом принципиально значимом вопросе. Это углубляет мировоззренческий вакуум, дезинтегрирует духовное пространство, девальвирует морально-мотивационные источники осуществляемых преобразований, что в конечном итоге сказывается и на потенциале экономического роста: пока его ресурсы весьма скромны.

Важно учитывать и то, что ныне во многом исчерпала себя политика осуществления реформ «сверху». На начальных этапах системных преобразований эта логика себя оправдывала. Но реформы такого рода имеют свои пределы. Это реформы незрелого общества, реформы начального этапа системных трансформаций. Сейчас мы стали другими. Мы остановились перед дилеммой проведения нового класса реформ. Реформ, идущих снизу, реформ, инициируемых гражданским обществом, формируемых общественным консенсусом.

Естественно, речь идет о более сложном разряде преобразований. Реформы такого рода многосубъектны. Они предполагают формирование принципиально иной, по сравнению с реформами, идущими сверху, институциональной базы. Хотелось бы, чтобы идеологи новой власти осознавали и эту специфику нынешнего этапа развития страны.

— Вы говорите о необходимости фундаментального обновления общества и соответствующей корреляции экономических реформ. О каких ценностях идет речь?

— Моя позиция хорошо известна читателю «ЗН». Многие годы я отстаиваю либеральную модель обустройства общества и, соответственно, экономики. Я глубоко убежден в том, что свобода, равенство, справедливость и толерантность — это те фундаментальные ценности либерализма, которые могут стать надежным фундаментом конструктивизма и политической консолидации общества, мировоззренческим стержнем системных преобразований общества, логики экономических реформ.

Украина может и должна стать очагом либерализма на постсоветском пространстве. Его ценности очень близки украинской этнопсихологии, нашей духовности и морали. Акцентирую прежде всего на украинском индивидуализме, который, с одной стороны, противостоит российскому общинному коммунизму, с другой — тесно связывает нас с европейской ментальностью.

Сейчас я заканчиваю работу над книгой «Либерализм — уроки для Украины», в которой анализируются эти проблемы. Одной из самых ощутимых ошибок нашего почти двадцатилетнего пути независимости и, прежде всего, политики экономических реформ президента Л.Кучмы было то, что мы не осмеливались тогда публично признать их как реформы либеральной направленности. Убежден, что уровень их общественной поддержки, а это — основа основ успеха, был бы на порядок выше.

— Почему бы, на ваш взгляд, регионалам не взять на вооружение эту идею? Они ведь представляют интересы предпринимательского класса, которому должны быть наиболее близки идеи либерализма.

— Я тоже задаюсь этим вопросом. Ответ на него, по сути, сформулирован выше. Либерализм — это, прежде всего, система горизонтальной организации общества и экономики, признание равнозначимой ценности каждого субъекта. Корпоративная модель общества, приверженцами которой, как мы уже говорили, являются регионалы, предполагает противоположное — вертикальную систему организации, в которой действующие субъекты позиционируются в соответствии с их капиталом. Именно поэтому, как я полагаю, в политическом словаре регионалов практически отсутствуют акценты, касающиеся механизмов утверждения принципов свободы, равенства, достоинства, нравственности и многого подобного.

Регионалы не понимают либеральной сути оранжевой революции, для них чуждо понимание естественного права каждого из нас быть самим собой, нет и кучмовского понимания того, что Украина — не Россия, что мы не можем обустраивать свою жизнь по сугубо российской матрице.

Приплюсуйте к этому далеко не конструктивный альянс с коммунистами — и ответ на поставленный вами вопрос прояснится.

— Но ведь регионалы — последовательные сторонники рынка, являющегося основой экономической политики либерализма?

— Какого рынка? Мы пока остаемся в системе координат административного рынка. Существуют политические силы, которые объективно заинтересованы в замораживании реформ на их начальной стадии, которым чужды принципы полноформатной самодостаточной рыночной системы либерального содержания, перед утверждением механизмов которой мы остановились.

— Боюсь, что читатели вас не поймут. О каких определениях рынка идет речь? Не могли бы вы более подробно остановиться на этом тезисе? В чем разница?

— Разница весьма существенна. Речь идет не только о степени зрелости рыночных отношений. В административном рынке вместо сетевой системы конкурентных связей выстраивается вертикальная иерархия, система «свой—чужой». Вместо права здесь доминируют обязанности, отношения подчинения, ограничительные барьеры, ресурсные манипуляции. Снимая с этого административную ренту, государственная бюрократия заинтересована в консервации подобного состояния.

В итоге ощутимо снижается дееспособность рынка, он не реализует свои основополагающие функции: поставляет экономической системе неправдивую (в лучшем случае — ограниченную) информацию, теряет способность стимулировать инновационные процессы, превращение сбережений в накопления.

Посмотрите статистику: удельный вес инновационно активных предприятий у нас (как, кстати, и в России) в семь-восемь раз ниже, чем в странах с развитой рыночной системой. И это понятно: в конкуренции выживают далеко не те, кто на самом деле перспективен в технологическом и организационно-структурном плане, а те, кто сумел интегрироваться в систему власти, составляет ее экономическую опору.

Административный рынок — главный враг среднего класса. В Украине были очень быстро созданы предпосылки для становления крупного капитала, а ситуация с формированием среднего класса и сегодня остается критической. Двадцать лет мы акцентируем внимание на этой проблеме, но ничего не получается. Для меня здесь многое понятно: консервация механизмов административного рынка препятствует прогрессу и в этом вопросе. В итоге — глубоко поляризованная социальная структура, в которой доминирует внушительный массив маргинальных слоев общества. Особая опасность — в маргинализации интеллектуальных слоев. Здесь — значительная часть творческой интеллигенции, ученых-обществоведов, которые формируют общественное мнение: и педагоги, и медики, и инженерно-технические работники.

На Западе люди соответствующих профессий составляют ядро среднего класса. Занимая значительное пространство электорального поля, маргинальные слои нашего общества де-факто определяют маргинализацию действующей системы власти, базисные основы государственной, в т.ч. и экономической, политики. С этим нельзя не считаться.

— Мы говорим о предстоящих выборах в местные советы, на которых регионалы рассчитывают существенно укрепить свои позиции в системе власти. Насколько, по-вашему, обоснованы подобные устремления?

— Политика «наведем порядок», а это основной лозунг регионалов, нравится людям. К тому же регионалы умеют решать практические вопросы, сильны в конкретике, этого не отнять. Важно и другое: честному человеку не хочется возвращаться в систему хаоса предыдущих пяти лет. Так что многие избиратели будут действительно голосовать за регионалов. Это очевидно. Но мы уже говорили о нюансах этого «порядка», о его наполнении, о нашей перспективе.

Углубляя сказанное, хочу привлечь внимание к такой дисгармонии: Партия регионов идет на выборы, не определившись концептуально в базисных доминантах региональной политики. Речь идет в первую очередь о ее трех позициях: административно-территориальная реформа, двухпалатный парламент и федеральное обустройство государства. Да, это очень сложные вопросы. Но партии, претендующей оставаться у руля государства и в будущем, не к лицу «прятать голову в песок» в этих ключевых вопросах государственного строительства.

В Польше считают, что фундаментом системных преобразований в стране стала административно-территориальная реформа. Напомню в этой связи читателю, что по темпам экономического роста за последние 20 лет Польша занимает третье (после Китая и Вьетнама) место среди постсоциалистических государств. В настоящее время уровень ВВП страны почти в два раза превосходит показатели 1989 года. Польша — одно из немногих государств, где во время последнего мирового финансового кризиса сохранилась положительная динамика экономики.

Еще одна проблема — политика экономического выравнивания регионов. Здесь нужна серьезная аналитика. Немцы считают свою восточную политику «выравнивания», которая, кстати, обошлась казне почти в 2 трлн. долл., ошибочной. В этом вопросе и у нас далеко не все очевидно. В западных областях Украины — самые низкие показатели экономики и в то же время — наиболее благоустроенные села. Уровень жизни сельских жителей выше, чем в других регионах. Самая высокая миграция населения — и одновременно больше всего плодородной земли «гуляет», не обрабатывается. Не знаю, кто подбросил президенту идею по поводу единых коммунальных тарифов. Это полная нелепость. Искусственная унификация условий регионального развития — это антиэкономика.

Региональная политика должна строиться по-другому. Она должна максимально учитывать региональную многомерность, существующие различия в системе социальных и духовных ценностей, мировоззренческих предпочтений. Такого рода различия — не слабая, а наоборот, сильная сторона нашего общества, основа его креативного потенциала. Нужно учиться его использовать. Это очень важно.

По определению нобелевского лауреата Ф. Хайека, путь к однообразию — это «дорога к рабству» (так называется одно из его широко известных произведений), это, в конечном итоге, «удел общества, для которого характерны низкий интеллектуальный уровень, примитивные, грубые вкусы и инстинкты». Мы не должны опускаться до подобного.

Конечно, строить государственную политику на основе усугубляющегося разнообразия регионов также весьма сложно. Нам, естественно, пока это еще не дано. Но принципы понятны: региональная политика должна в первую очередь быть институционально гибкой. Следует отказаться от поиска универсальных решений, всеохватывающих формул. Необходима реальная конкуренция регионов, в том числе и в вопросах создания наиболее благоприятных условий жизнедеятельности человека. Почему мы боимся этого?

Бюджетное субсидирование регионов должно учитывать эти обстоятельства. Оно не должно быть патерналистским. При таком подходе безальтернативной является выборность губернаторов. Янукович допускает ту же стратегическую ошибку, что и Кучма: назначая своих «наместников» в регионах, он автоматически перекладывает на себя ответственность за каждый поступок местных властей.

Формируется далеко не конструктивная психология: «президент за все в ответе». Но, отвечая за все (в т. ч. и за то, что должно делать правительство), президент фактически теряет способность отвечать за главное — быть в ответе за дееспособность страны и государства. Янукович и его окружение этого не понимают.

— Говоря о позитиве, вы ничего не сказали о «нормализации отношений с Россией». Власть этим очень гордится…

— О чем свидетельствует практика? Отмечу два аспекта. Первый — существенное увеличение в этом году товарооборота с Россией, как, кстати, и в докризисный период 2005–2007 годов, — убедительное доказательство того, что оптимальной структурой наших экономических отношений является система прямых двухсторонних связей. Никаких еэпов, никаких таможенных зон и других многосторонних образований для этого вовсе и не требуется. Это — принципиальная позиция, которую я отстаиваю многие годы, в том числе и в бытность своей работы советником президента.

Вторая позиция опять-таки связана с реальной практикой. Как бы мы ни улыбались друг другу, но нельзя забывать, что в течение всей почти двадцатилетней истории нашей независимости основные внешнеэкономические вызовы поступали к нам со стороны восточного соседа. Нас постоянно испытывают на прочность, ищут слабые места. Не хочу копаться в прошлом, вновь привлекать внимание к проблемам конфискации наших сбережений, разделения активов бывшего СССР, его золотовалютных запасов, к тому, как нас «надули» во время выхода из рублевой зоны, как блокировались высокотехнологичные проекты, в том числе и проект АН-70, и многое другое.

Эти вопросы не девальвируются ввиду срока своей давности. Власти, независимо от личных симпатий или антипатий к лидерам России, не имеют права их замалчивать. Такое право им никто не делегировал.

Хочу сказать и о последних фактах, не менее циничных. Это — обходные газопроводы и газовый контракт, подписанный Тимошенко. Говорят, что виновником этого был Ющенко. Неправда. Мне известно из российской прессы, что разработка проектов газопроводов, в т.ч. и «Южного потока», начала осуществляться по инициативе Путина еще во времена президентства Кучмы, а соглашение по поставкам газа было подписано в январе 2009 года, когда перспективы неизбрания Ющенко на новый срок были совершенно очевидны. Все это нечто большее, чем политика защиты национальных интересов России. Это — «политика на поражение» конкурента.

Когда-то Затулин заявил: «России вовсе не нужен сильный украинский президент, сильная Украина». Мне почему-то представляется, что «газовые амуры» Путина и Тимошенко — ария из той же оперы. Истинные друзья таким образом не поступают. К тому же эти контракты никто не отменял. Они продолжают действовать. Стодолларовая скидка на цену газа — это совсем иное. Это очень скромная плата россиян за пролонгацию сроков дислокации Черноморского флота.

Я не призываю новую власть отвечать тем же. У нас иная ментальность, иное видение перспективы. Но выводы мы обязаны делать. Пользуясь армейской терминологией, скажу так: развивая всесторонние связи с Россией, необходимо оставаться по отношению к ней на расстоянии вытянутой руки. В моем понимании это тоже принципиально важно.

Хорошо знаю: восточная политика всегда была и остается самым сложным испытанием на зрелость внешнеполитической деятельности власти, прежде всего нашего МИДа. Пока мы и здесь во многом проигрываем. Проигрывал Ющенко, по-своему проигрывает и Янукович. Это очевидно.