Злые девочки спасают мир. Киносимптомы всемирной гендерной революции

Совершенно очевидный факт: мировой экран сегодня переживает подлинный бум киногероинь нового типа — воинствующих супервумен. Только за последнее время на экранах — «Убить Билла», «Эон Флакс», «Лара Крофт», «Домино», «Женщина-кошка», «Электра», «Мистер и миссис Смит», «Бандитки»… На подходе — «Ультрафиолет» с Милой Йовович в роли Вайолет, супербойца вампирического сопротивления конца XXI века. Любопытно, что и кассовые тенденции в связи с таким «киноматриархатом» довольно неожиданны. Блокбастеры с супервумен в главных ролях часто кладут на лопатки конкурирующие блокбастеры, где в центре супермены (см. отдельную справку). Беремся утверждать, что это вовсе не жанровое явление и не мимолетная дань очередной моде. Возможно, речь стоит вести о приметах глобальной трансформации «основного инстинкта» в современной культуре? Ведь, похоже, мы присутствуем при неких реальных тектонических сдвигах в традиционном распределении гендерных ролей.

Привычка убивать

Вообще, образ женщины, которая вопреки природному дару привносит в мир не новую жизнь, а новую смерть, — это древний мотив. Из тьмы веков нам «делают ручкой» как одиночки мокрых дел круга Юдифи, Клитемнестры, Бабы-яги, леди Макбет и Веры Засулич, так и целые преступные группировки дам, строивших свои отношения с противоположным полом на основе гомоцида. Причем если в античной традиции амазонки или дочери Пелия рубали мужиков без лишних эстетских прибамбасов, то иные женские коллективы вовлекали в дело всю свою природную соблазнительность и художественные дарования. Так, сирены злоупотребляли вокалом, русалки — водной хореографией, а вампирессы брали самцов на «живца» в собственном лице и только в последний момент показывали зубки. Собственно, такими и были первые опыты конвертации сексапильности в сексаКИЛьность.

Нужно быть отъявленным антипатриотом-украинофобом, чтобы здесь не коснуться и отечественного вклада в означенную гендерную традицию. Так, я вам не скажу «за все Триполье», с которым себя связывает всякий «свідомий», но не слишком начитанный украинец, но, судя по тамошней глиняной пластике, была, несомненно, феминоцентричная культура. И там, вполне вероятно, имели место показательные экзекуции для слабого (т.е. мужского) пола. Как бы то ни было, по античным источникам совершенно точно известно, что совсем неподалеку от нас во времени (ок. 2 тыс. лет назад) и в пространстве (на исконно украинской земле в Крыму) долгое время исправно функционировал храм Артемиды Таврической, где жрицы регулярно приносили в жертву исключительно мужчин.

Итак, сам по себе обычай ритуального мужеубийства, очевидно, восходит к первичным матриархальным моделям социальности, когда в сферу исключительной компетенции женщины, хозяйки дома и рода, входили и судьбы, и сами жизни всех домочадцев. Включая и «вьючных» мужчин. Жаль только, что гипотетическая многотысячелетняя цивилизация женщин так и не успела подняться до собственной писаной истории. Впрочем, до письменности тоже. Оно и понятно, было не до рефлексий: продукты, дети, дом, в конце концов — эти примитивные мужики… Ну ничего, ведь за оставшиеся до сего дня пару-тройку миллениумов патриархат наверстал упущенное и сформировал-таки историческое сознание. И даже пошел дальше — привел историю к ее вполне осязаемым пределам.

«Ж» vs «М» в кино

В раннем немом кино тема непосредственного кровопускания по вектору «женщина — мужчине» поначалу была редка и с геморрагической прямотой была затронута, пожалуй, только в серии фильмов Луи Фейада «Вампиры» (1915) со знаменитой тогда актрисой Мюзидорой в главной роли. Гораздо более популярной тогда оказалась вполне реалистичная версия роковой женщины-кровопийцы в переносном смысле. Героини-«вамп» непосредственно рук и губ мужским гемоглобином не марали, но были склонны, не слишком мешкая, отправлять облюбованных партнеров из постели прямо в гроб на своих двоих. Наверное, Джозеф фон Штернберг стал основоположником этой темы в «Голубом ангеле» (1930), доведя ее до мистического апофеоза в фильме «Дьявол — это женщина» (1935). Что ж, такая неожиданная ассоциация, похоже, на самом деле попахивает серой пророчества. Любопытно, что в недавнем религиозном блокбастере «Страсти Христовы» Мэла Гибсона сам дьявол действительно явлен как женоподобное существо, роль которого исполнила дочь известного певца и актера Розалинда Челентано. Так что вовсе не исключено, что Воланд—Басилашвили в свежеиспеченном сериале «Мастер и Маргарита» — это один из последних гендерных бастионов нечистой силы мужского пола.

Между тем в 30-е годы идею женского равенства по убойной части бойко подхватил советский экран, по обыкновению предельно политизировав тему. Так, Анка-пулеметчица из «Чапаева» (1934) братьев Васильевых задорно косит из максима мужские рати, воспринимаемые ею в качестве классовых врагов. Примечательно, что у самой Анки (Варвара Мясникова) с сексом в пределах сюжета так ничего и не складывается. Не это ли обстоятельство «красна» девица и сублимирует в серийной ликвидации «белых» мужчин? В «Сорок первом»(1956) Григория Чухрая аналогичная коллизия дает осечку: героиня Изольды Извицкой ликвидирует своего общим счетом сорок первого классового врага-мужчину, а тот, на беду, оказывается ее единственной возлюбленной жертвой. Личное счастье снова отложено до полного торжества коммунизма.

Вооружены и очень опасны

И вот новейшее кинонашествие «киллервумен», для которых «мокруха» становится занятием не просто серийным, но и профессиональным. Все началось, видимо, чуть более десяти лет тому назад — со знаменитого «Основного инстинкта» (1992) Пола Верхувена. Здесь незабываемая Шэрон Стоун дала исходный и одновременно каноничный образчик нового образа. У ее героини под платьем нет трусиков, зато под прической угадываются мозги, которые методично преобразовывают наличную сексапильность в целевую сексаКИЛьность. Причем как раз из профсоображений: женщина, пишущая детективы, хочет доказать мужчине, практикующему детективу, что ее тексты превосходят его действия. Итак, сегодня в основании извращенного «основного инстинкта» отчетливо просматривается мотив именно гендерной конкуренции, который, впрочем, не является единственным.

С тех пор мы можем наблюдать в кино и разные фазы становления женщины-убийцы, и самый широкий веер подобных сюжетных судеб. Скажем, Натали Портман из «Леона-киллера» (1994) Люка Бессона — это нимфетка на пороге мокрых дел. Логически следующая фаза развития образа — героиня Анн Парийон из «Никиты» (1996) все того же добрейшего мсье Бессона. Никита — это уже готовый идеальный терминатор, защитник отечества, универсальный солдат в том смысле, что на него можно смело положиться не только в бою, но и в постели.

Тук-тук: кто там? Это мы, боевые девчонки-самурайки по кличкам Черная Мамба (Ума Турман) и Смертоносная Гадюка (Дерил Ханна) из «Убить Билла» (2004—2005) Квентина Тарантино. Еще два сугубо женских резона для зачистки мужского мира. Месть женщины-матери за поруганное материнство и вообще вся незадавшаяся бабья доля, чего, оказывается, вполне достаточно, чтобы до скончания века стать беспощадной бой-бабой, вроде остервеневшей от одиночества серийной киллерши-надомницы Бабы-яги. Но вот в совсем свежем кинорепертуаре находим, напротив, как бы образчик идиллии в семейной жизни. Сатирическая комедия «Мистер и миссис Смит» (2005) о мужьях-женах эпохи развитого феминизма и огнестрельного равенства полов. Дело в том, что супруги — высоклассные киллеры, которым однажды «заказали» друг друга: «Прости, милый, ничего личного, только бизнес. Ты видишь, как дрожит пистолет в моей руке? Наверное, все-таки это любовь...».

«Киллервумен» сегодня стало настоящим амплуа. Скажем, Шарлиз Терон поначалу в «Монстре» (2004) успешно (на «Оскар») сыграла что-то вроде классического мистера Хайда, проснувшегося в рядовой миссис Джекил. А теперь вот она же выходит на экран в «Эон Флакс» (2005) в качестве комикс-агента нового матриархата: где-то в недалеком будущем героиня недрогнувшей рукой устраняет лидера «нехорошего» правительства, т. е. самыми жесткими мерами формирует новый политикум. Ясно, что это очень современный и даже узнаваемый образ. Только сразу скажу: Эон Флакс стрижена и нет у нее никакой косы вкруг головы. Вот и симпатичная дивчина по имени Домино (Кейра Найтли) из одноименного фильма Тони Скотта (2005). Здесь фотомодель однажды решает далее не быть «экземпляром» в мужских каталогах «телок» и сама объявляет сафари на самцов. А в «Электре» (2005) Дженнифер Гарнер бережно вылепила образ простой американской бабы, которая все-таки взяла верх над своей же ипостасью зомби-киллера: наотрез отказалась убивать «заказную» 13-летнюю девочку. Тенденция нарастает и уходит в необозримую перспективу.

Наш трагичный по сути мортиролог присутствует и в российском кино. В «Палаче» (1990) жертва группового изнасилования приступает к отстрелу своих обидчиков, а в «Кавказской рулетке» (2003) дана вполне натуральная история снайперши-«белоколготочницы» на чеченской войне. Докатилась эта тема и до украинского кино, что приятно удостоверяет как факт наличия последнего, так и его вписанность в мировые контексты. Скажем, образ женщины-убийцы витает над «Тремя историями» (1997) Киры Муратовой, где, в частности, просто девочка насмерть травит просто дедушку. Совсем недавно появился «Кофеман» (2004) Александра Итыгилова-младшего — притча о вечно жаждущей вечного счастья и вечно разочарованной в мужчинах «синей бороде» в юбке.

А программным апофеозом всей означенной тенденции можно считать «Догвиль» (2003) Ларса фон Триера. Здесь Николь Кидман явила всеобщего судью-палача воистину апокалиптического масштаба. Сначала безропотную «золушку» унижают до всех мыслимых пределов, но приходит миг, когда крайняя кротость оборачивается такой же максимальной жестокостью. Она мстит всем за все. Целый городок приговорен к поголовному уничтожению.

А не потому ли вообще возникла тема женщин, выходящих на тропу войны? Видать, накипело, и грянул час расплаты. У войны не женское лицо? Устарело! Они уже пришли в мир — неумолимые джахидки гендера. Самые отчаянные «снайперят» по чердакам или поджидают заказных клиентов у лифта (уж лучше б на панели!), беспредельничают в тюрьме Абу-Грейб или наращивают талию за счет пластида. И вся печаль моя не столько оттого, что какие-то там тетеньки на экране и в жизни пачками «мочат» каких-то дяденек, сколько от рутинности таких происшествий. Подозреваю, что за тем — суицидальный разворот всего мирового сознания, как бы уже согласившегося окончательно уравнять совсем разные по предназначению половинки человечества в «грязной работе по дому».

«В царство свободы дорогу грудью…»

Впрочем, еще более многообещающими, чем все вооруженные стычки «М» и «Ж», в наши дни выглядят «вавилонские» тенденции. Ведь сегодня становится все более неочевидным, а кому, собственно, в какую кабинку ходить для «мытья рук»? Ох, не к добру это… Прямо-таки эсхатологией веет от формирующегося всемирного «секс-микса», которым, возможно, и будет маркирован тот самый фукиямовский «конец истории», который имеет быть ввиду тотальной исчерпанности ее прежнего смысла.

Глобальное смешение «языков» (в том числе и гендерных кодов) ныне самоочевидно и сквозит во множестве мелочей повседневности, что вовсе не обязательно связано с прямыми половыми междоусобицами. Даже как бы напротив: налицо мужская мода на то, чтобы «быть как женщина» и аналогичное встречное течение со стороны прекрасного пола. Между тем по сути сие — отнюдь не знаки сближения, а напротив, полагаю, проявление предельного сепаратизма полов. Что-то вроде их окончательного экзистенциального развода с переделом совместно нажитой культуры. Еще пару десятков лет назад в кино сюжеты на соответствующие темы были «клубничкой», сегодня же они вполне банальны. Вот на экраны мира взошел женственный вождь народов «Александр» Оливера Стоуна в паре с мужественной боксершей из «Малышки на миллион» Клинта Иствуда. И с той же закономерностью, с какой на экране вслед какой-нибудь киномышке вроде «Бэтмена» бросается вдогонку какая-нибудь «Женщина-кошка», сегодня в главные претенденты на «Оскара» выходит гей-ковбойская «Горбатая гора» Энга Ли. Нарастает роскошь и популярность международной гей-культуры, а только что поднялась и волна официальных признаний однополых браков. Воистину «го-орько!» молодым.

Кое-где в Европе уже признано право христианок на высшие церковные посты, и недалек, видимо, тот день, когда папой станет «мама». А биологически подобная ситуация в кино уже отработана: сверхмужественный герой Шварценеггера вынашивал и рождал ребенка. Искусственное оплодотворение и клонирование делают такое действительно возможным. Пока же архаичное переодевание мужчин в женщин и наоборот дополняют вполне настоящие, хирургические, обмены телами и полами. Карнавалы геев и трансвеститов не выходят из мировой моды, и бледный отблеск того пал даже на постсоветскую попсу новых русских «бабок» (в смысле «денег»), где царит «наша» Сердючка. Снова мы в струе, ур-ра!

Быть женщиной — «в моде» и на более высоких уровнях социальности, где еще недавно бытовали абсолютные мужские приоритеты: в политике, бизнесе, юриспруденции и т.д. Мы становимся свидетелями прямо-таки триумфального дефиле женщин-президентов и премьер-министров: Ангела Меркель в Германии, Тарья Халонен в Финляндии, Вайра Вике-Фрейберга в Латвии, Эллен Джонсон-Серлиф в Либерии, Мишель Бачелет в Чили, наконец, Юлия Тимошенко в Украине. Далее — везде? Пока же у нас очень заметно, что в канун ближайших парламентских выборов всякая уважающая себя политическая сила, как никогда, старается выдвинуть на авансцену событий некую собственную женскую ипостась, на которой иногда вся программа и зиждется. Так, мы говорим ПСПУ, а подразумеваем лично и только товарища Витренко. И так далее — БЮТ.., «Регионы».., «Наша Украина».., «Віче»… Хотя, напомним, сегодня, чтобы быть женственным, вовсе не обязательно быть женщиной.

Итак, власть ныне просто обвально феминизуется, но, вопреки ожиданиям, от того не становится более мягкой и толерантной. Скорее наоборот — еще более волевой, бескомпромиссно-конфликтной и агрессивной, чем то демонстрируют ближайшие мужские партнеры «привластных дам». Бросим мысленный взгляд хотя бы на такие парадоксально-контрастные по характерам дуэты, как Кондолиза Райс при президенте Буше или — пуще того — премьер Юлия Тимошенко при президенте Ющенко. То, что принято считать «мужским началом», тут очевидным образом как бы перетекает в феминную оболочку и наоборот. А на подходе к президентству в США Хиллари Клинтон — реинкарнация президента Билла Клинтона. Им же некогда и обиженная…

Апокалипсекс

Известно, как пугающе могут вдруг «слипаться» микро- и макроуровни бытия. Парочка неосторожных слов и — глядь, уж «газовая война» на дворе и кто-то при том с сожалением поминает утраченный «ядерный щит» Украины. Вообще всякая война начинается именно на словах, а у истоков грандиозного побоища (вроде Троянской войны) может стоять банальный «треугольник». У Эжена Ионеско есть миниатюрный киносценарий, который начинается с рутинной семейной свары мужа и жены из-за того, какой телеканал смотреть. Слово за слово, конфликт разгорается, и вот уже телевизор летит в окно. А вот уж из всех окон всей улицы и всего города летят на мостовую такие же телевизоры. На экране одного из них, неразбившегося, возникает диктор ТВ, который вполне буднично сообщает зрителям в буквальном смысле последние известия: «Уважаемые дамы и господа, через пять минут конец света!» Воистину пророческий сюр великого абсурдиста.

И все бы ничего в описанном выше стирании граней в пользу прекрасной половины, если бы при этом она, эта исторически униженная половина, попутно не милитаризовалась (что и отразило кино) и не требовала бы с чисто дамской экспансивностью и специфичной «логикой» тут же, не отходя от партийной кассы, самого полного отчета за все понесенные обиды — вековые и вчерашние, исторические и интимные. А вслед за тем — самого сурового воздаяния былым «сексплуататорам». И для такой поведенческой парадигмы, как сказано, сегодня вовсе не обязательно быть биологической женщиной, достаточно быть ею психологически. Подозреваю, что многие проблемы нынешней украинской политики связаны именно с этим — с «переодетостью» многих ее фигурантов в мужчин при базовой противоположной ориентации. А шило-то в мешке не утаишь: то кто-то красуется перед телекамерой, как перед зеркалом; то кто-то дает слово и тут же берет его обратно, лукавит и делает глазки или говорит «приду», но не приходит. А «спать» сразу с несколькими поклонниками — так и вовсе в порядке вещей.

Между тем, оглядываясь назад в историю, можно заметить: то, что сегодня мы называем цивилизацией, есть не что иное, как естественное следствие того самого исходного Замысла по Великой Диверсификации Мира, где различия (в частности, полов) суть дар Божий, тогда как унификация качеств — скорее, кара. Ведь только между противоположностями возможна искра нового (в частности —дитя), а однообразие рождает застой и предвещает скорый обвал всей системы. Вспомним хотя бы судьбу СССР, где «грани» программно стирались не только между городом и деревней, но и между народами и полами. «И где этот ваш СССР сейчас?» — спросили бы в Одессе.

Увы, ничто не вечно под луной, и баланс общностей-специфик однажды должен быть исчерпан. Тут и сказке конец. Уже сегодня реклама, мода и масс-медиа уравнивают все со всем, и в итоге кажется, что все-все «уже было». И не важно, кто этому более всего поспособствовал — коммунисты, шовинисты, феминистки, масскульт или глобализация. Важно, что для устройства общего «конца» уже существуют вполне реальные технологии, а на политическом олимпе обжился всяческий фундаментализм и реваншизм — от этнического и религиозного до классового и гендерного. И вовсе не исключено, что когда-нибудь на заветную кнопку может нажать именно нежный пальчик «злой девочки». По чисто женским соображениям: «Вот вам, получите-ка за все унижения, пра-а-ативные!..» Не зря же образ «дамы с косой» на революционных баррикадах «последней и решительной битвы» прочно ассоциирован не только с той очаровательно цветущей особой, о которой вы только что с приятностью подумали. Есть еще и другая популярная «леди с косой». В силу крайней сухощавости возраст ее неопределим, и близости с ней обычно не ищут, хотя у нее на сей счет всегда были собственные резоны.

Цифры

Кто побеждает в кассовой битве — «Инь» или «Янь»?

«Мистер и миссис Смит» (бюджет — 110 млн. долл.; сборы — 429 млн. долл.), «Лара Крофт» (245; 403), «Убить Билла» (60; 331), «Электра» (43; 56), «Женщина-кошка» (100; 82).

«Бэтмен: начало» (150; 371), «Заложник» (52; 75), «Каратель» (33, 54); «Нападение на 13-й участок» (30; 34), «Оружейный барон» (50; 31).