ПРЕОДОЛЕНИЕ

Последние дни перед финалом были особенно изнурительны: многочасовые репетиции. Еще нестрашный, неодушевленный полумрак зрительного зала. Безобидная сцена, которой вскоре суждено стать беспощадной. Многочисленные консультанты, у каждого из которых есть конкретно для тебя несколько простых, ласковых слов. Снова и снова девочки «прокатывают» спортивный конкурс, танцуют «Макарену», рассказывают воображаемым зрителям, о чем мечтают. И слышат из уст своего главного вдохновителя Николая Подрезана победоносное неизменное: «Люкс!»

Странно было бы, предположим, подумать сейчас, что вот эти самые суматошные и в общем-то счастливые дни перед финалом конкурса красоты Таня Баранцова из Луганска провела как-то иначе - возможно, более скучно и обыденно, - если бы не одно давнее событие, перевернувшее всю ее последующую жизнь. «Я была бы совсем другим человеком», - так говорит она о себе.

Накануне своего десятилетия Таня пошла с подружкой за мороженым. Ее остановила чужая старушка: «Деточка, какой это номер трамвая подошел?» Она ответила. «Дай Бог тебе помощи», - сказала старушка. «Бога нет!» - мимоходом возразила Таня. А бабушка говорит: «Будет в твоей жизни момент, когда ты вспомнишь мои слова!»

Вскоре на элементарном уроке физкультуры Таня неудачно прыгнула и почувствовала острую боль в спине. С этой болью она проходила месяца полтора, прежде чем родители решили обратиться к врачам. И была операция, после которой Таня на ноги уже не встала. Родителям объявили: у девочки саркома, готовьтесь ее хоронить.

Таня все спрашивала у навещавшего ее отца: «Почему не приходит мама?» Мама лежала с нервным срывом. Дедушка поседел в считанные дни. Готовились к трауру. А ведь эта была очень счастливая семья: все друг друга обожали. И Танюша, никогда ничем не болевшая, лежа в больничной палате, еще не знала, что к ее десятилетию родители приготовили ей такой долгожданный подарок - пианино...

Лишь через восемь лет Тане поставили правильный диагноз: это было элементарное смещение диска. И если бы не упущенное время, она бы по-прежнему бегала.

Между тем, для десятилетней Тани наступил период, когда слово «нельзя» стало главным в ее жизни. Нельзя гулять и ходить в школу. Нельзя учиться играть на пианино и улыбаться мальчику, в которого влюбилась впервые в жизни. И еще - нельзя показывать родным, что страдаешь.

Ей было мало ее четырех стен и любви родителей. Хотелось в мир. Но выбраться на улицу было невыносимо: все прохожие смотрели на нее жалостливыми глазами, и от этого она боялась разреветься. В четырнадцать лет Таня решила для себя, что в жизни ее не будет ничего главного: ни любви, ни семьи, ни счастья. И с этим решением надо было как-то жить.

Школу она закончила с отличием и уже в девятом классе поступила в Московский высший заочный народный университет искусств.

А когда ей было семнадцать, в ее дневнике появилась запись: «Мне кажется, этот человек будет играть большую роль в моей жизни». Дело в том, что одна Танина знакомая, женщина, видно, сердобольная, дала ее телефон некоему молодому человеку. Он позвонил однажды Тане и пришел в тот же вечер - высокий, красивый. Подарил гвоздику, подсел к пианино. Его музыка покорила Таню мгновенно... Пришел человек, который решил подарить ей весь мир. Они виделись с тех пор каждый день: прогулки, походы в кино, уроки игры на гитаре и фортепиано, а вечерами - телефонные разговоры до глубокой ночи.

О любви не было сказано ни слова: чувствам Таня сопротивлялась, словам не верила. Когда она уехала в Донецк на лечение, он последовал за ней и там сделал предложение. Маме по телефону Таня сказала: «Будет свадьба и хочу в платье». На свадьбе гуляло много гостей и никакой коляски. Все на его руках.

Вот этого она не хотела никогда - поблажек. Жена так жена. Научилась мыть полы, готовить, печь его любимые пироги. Казалось, идиллии ничто не угрожало. Увы... Знакомые каждой молодой семье бытовые проблемы усугубились Таниными комплексами коляски. Муж пытался раскрепостить ее - она не поддавалась. Когда они ехали в троллейбусе, все до единого пассажиры смотрели на них, и в глазах многих Таня читала недоумение, обращенное к ее мужу: «Что ж тебя заставило?..» Он шутил: «Гляди-ка, а ты сегодня героем дня стала». А Таня страдала. В гостях, когда все танцевали, он сидел рядом с ней и ей это было невыносимо. Он шел в магазин, а ее в коляске оставлял у входа. Таня не ревновала его к другим женщинам, а ревновала к той жизни, которая могла бы у них быть, если бы не ее коляска. Бесцеремонное внимание случайных обывателей ранило и унижало. Но если бы не ее положение, возможно, никогда она так и не узнала, сколько в тех же простых, случайных людях - нет, не жалости, - доброты. Особенно остро она это ощущала... в поездах. Когда на вокзале ее провожали родные, нередко проводница, обращаясь к ним, а не к Тане, с ноткой возмущения говорила: «Как же это она будет ехать одна?» Зато любопытно разворачивались события в купе. По глазам своих спутников Таня определяла: у них в голове не укладывается, что же им с ней придется делать? Ведь из купе на коляске не выедешь. Потом молчат долго и вдруг начинают разговоры издалека - о погоде. Позже - шквал вопросов и - облегчение. Какой же симпатией к ней они проникаются! А однажды в поезде Таня испытала настоящий ужас. Ночью что-то загорелось в тамбуре. Началась паника. И она поняла: о ней-то в такой момент никто не вспомнит. А щупленький парнишка с соседней полки ей говорит неожиданно: «Ну, чего испугалась? Если б что-то серьезное, я б тебя первую бросился спасать».

В другой раз ехала она в купе с военными. Опять же ночью одному все не спалось. Ходил-ходил по вагону, затем подошел, наклонился над ней, одеялом укрыл. А когда увидел, что она не спит, сказал: «Слушай, давай я тебя в туалет отнесу...» Все было гораздо сложнее с мужем. Между ними шла невидимая и непрерывная психологическая борьба: он хотел помогать ей, поддерживать, опекать. Она злилась, страдала и боялась, что сделает его жизнь слишком тяжелой, и он первый сдастся, уйдет. Для Таниного самолюбия это было невозможным. Она все чаще стала говорить о разводе. Она по-прежнему говорила «нет» своему сердцу.

...После развода их отношения еще целых два года продолжались. Какие это были отношения? Как-то девятого мая он вышел из дома и позвал ее: «Собирайся скорей, посмотрим вместе салют!» А Тане так не хотелось собирать свою коляску... И тогда он подхватил ее на руки и вынес во двор...

Таня уже знала, знала, что любит его - очень уж сильной была душевная боль, когда он уходил. Но однажды она поняла: эти отношения опустошают, обедняют ее. Пока она будет ждать его, в ее жизни ничего не изменится. А ведь ей всегда было мало любви окружающих. Она стремилась отдавать - и много. Наверное, никогда Таня так интенсивно не работала, как в тот период. Одна за другой рождались ее картины, ее стихи и песни. Затем началось сотрудничество с благотворительным частным «ИП-Фондом» Николая Подрезана и - новое возрождение к жизни. В архиве областной луганской больницы Таня выписала координаты всех «спинальников», со всеми созвонилась и даже всех посетила. Она убеждена: если человек получил травму позвоночника, каждый день и час уменьшают надежду на его выздоровление, а наши медики порой упускают столько важных нюансов! И еще Таня способна возвращать людям желание жить. Она сама слишком долго к этому шла.

...А на первом в Украине конкурсе красоты «Мисс на коляске» Таня Баранцова завоевала титул «Вице-мисс».

- Мне кажется, сказала она о себе и своей жизни, - что однажды моя душа упала с огромной высоты и разбилась. И когда я собрала ее по кусочкам, оказалось, что я ничего не потеряла, а только приобрела. Меня теперь ничто никогда не сломит.