Наивное важнейшее

Мы все такие маленькие, одинокие и затерянные в этом большом мире, распадающемся на части. У нас слишком много всего: обязанностей, вещей, желаний, знакомых, мыслей, опасностей, неважных мелочей, которые запутывают нас и пугают. Собрать бы их, систематизировать, отобрать самое основное, а ненужное выбросить прочь и забыть о нем, чтобы не путалось под ногами, отвлекая внимание и все усложняя, — тогда можно было бы как-то с этим справиться. Разве это много — получить перед собой простую и ясную картинку, которая все объясняет и связывает и за которой можно уверенно двигаться вперед, избегая ошибок и не теряя времени на размышление над никчемными мелочами. Но мелкие частички пазла от легчайшего прикосновения к ним рассыплются на миллионы еще более мелких — как от этого не запаниковать, не разочароваться, не утратить веру. Но, в конце концов, от постоянного возвращения к одним и тем же фрагментам картинки подавляют злость и лень. Зачем стараться — в любом случае все это бессмысленно.

Да уж, бессмысленно. Но иногда удается все-таки обнаружить вещи, которые успокаивают и помогают почувствовать себя лучше. Тогда мучительная потребность копошиться в свалке разнообразных деталек конструктора угасает, на душе становится спокойнее и уютнее, и ты можешь вздохнуть с облегчением.

Человеку плохо и некомфортно, если он чего-то не понимает. А понять что-либо по-настоящему невозможно. Что ж, остается только притворяться, будто ищешь выход, — и верить в то, что этот выход можно найти. И если крохотный человек, утомленный бесконечными метаниями по лабиринту, в одном из глухих закоулков вдруг наталкивается на кого-то, очень похожего на него, такого же напуганного и одинокого, все становится вдруг не так уж и безнадежно. Если не только он старается сложить все частички в единое целое — значит, он не ошибался. Если он ошибался — что ж, не только он ошибался. Если есть кто-то, кто ошибается рядом с тобой, кто ошибается так же, как ты или немного иначе, если кто-то так же мал и встревожен — значит, все хорошо. И от этого становится спокойно, комфортно и уютно. Кому нужен какой-либо смысл?

25-летний мужчина, играя с братом в крокет, бросается на траву и начинает рыдать. 25-летним мужчинам так делать не подобает. Точно так же не подобает им ни с того ни с сего бросать университет (о, как приятно узнать, что не только ты бросаешь обучение ни с того ни с сего!), чтобы целыми днями ударять пластиковым детским мячом о стену дома, чтобы с утра до ночи забивать колышки в какую-то непонятную идиотскую игру, чтобы составлять бессмысленные списки бессмысленных вещей, читать книги, которых не понимаешь, и изображать из себя дебила. Последнее — это способ бегства, защита, которая ничем не хуже всех остальных. Либо же точка, с которой можно начать поиски. Следует лишь притворяться дурачком, не способным к общению, молчаливым, нелюдимым, наивным. Если ты знаешь слишком много, у тебя нет другого выхода, нежели притвориться идиотом. Добрым, милым идиотом, который абсолютно не ценит порнофильмов и не интересуется ими, не обсуждает женские бюсты, не может ничего украсть, даже если ему наверняка не грозит наказание, и не сомневается в том, что мир — бесконечно добр, как и он.

Знание того, что Норвегия — член Australian Group, способно лишь напугать и запутать еще больше. Знание того, что мир — супер, уже напоминает какую-то опору. Тем более если у тебя в наличии многочисленные доказательства (они должны быть по возможности как можно более простыми и примитивными, чтобы работать безупречно): дедушкина история о преступлении, наказании и вознаграждении озорникам, сломавшим яблоньку и покаявшимся; старший брат, который и поныне верит, будто искалеченная чайка, найденная им на берегу моря в детстве, все-таки выздоровела и улетела; рождественская история об американских полицейских, которые помогли бедной семье, обворованной накануне праздников.

Такое бесконечно инфантильное мировосприятие требует соответствующего основания — вот для чего нам красный пластиковый мяч, возведение городов из песка вместе с соседским мальчиком, списки вещей, захватывавших в детстве, и животных, которых видел в жизни, обход вокруг дома родителей вместе с отцом. Все эти вещи — подсказки, ведущие к разгадке, «очищение души через игрушки и развлечения», не более и не менее, чем компенсация за вред, который наносит общение с людьми, всем удовлетворенными и полностью похороненными под частичками пазлов. Эти люди нормальны, они получают образование и пересказывают друг другу порнофильмы, четко придерживаются предписаний и определяют, психопат ты или нет, по «непостоянным волнам» в твоих решениях. В конце концов, они также одиноки, испуганы и потеряны, но они блуждают совсем другими тропами. Впрочем, и они ощущали, что такое счастье, когда составляли в детстве конструктор «Лего», если цветные кусочки идеально подходили друг к другу, образовывая в конце концов неразрушимую крепость.

25-летний мужчина верит, что так оно и есть: счастье — это крепость из конструктора «Лего». Это писать и какать. Это иметь любимую девушку, красивый велосипед, надежную машину, уютный домик. Это записывать все, что случалось на протяжении дня. Украсть чужой шлем, а потом, измучившись укорами совести, отдать его владельцу (вместо того чтобы пройти мимо него не задев). Это знать, что времени нет, что прошлое, настоящее и будущее существуют одновременно, что вселенная бесконечна, а нас скоро не будет, что мы не можем влиять на нее — и потому избавлены от любой ответственности.

«Коли надворі світає, сиджу й міркую собі, що я таки непоганий тип, і нехай той всесвіт робить собі все, що хоче, разом з тим часом і всілякою іншою бідою».

До чего смешно быть настолько наивным.

Зато до чего супер.