«ЧЕРНЫЙ ВТОРНИК» В ОЦЕНКАХ МИНЮСТА

В Министерстве юстиции Украины состоялась встреча журналистов с и.о. министра Василием Онопенко на тему «Правовая оценка событий 18 июля около ворот Софийского собора». Казалось, после множества пресс-конференций, проведенных представителями Кабинета министров, администрации Президента, депутатами Верховного Совета, — что нового мог сказать Василий Онопенко, кроме фиксации уже известного? Журналисты, очевидно, жаждали, чтобы юридическая точка в толковании этого прискорбного, взволновавшего всю общественность события была поставлена именно в Министерстве юстиции.

— То, что случилось 18 июля, — настоящая трагедия, — сказал министр. — По своей печальной значимости она, вероятно, займет место сразу после Чернобыля. Это не случайное событие, мы приближались к нему шаг за шагом, его причины имеют политический, социальный и даже экономический характер. Мы провозглашали много прекрасных доктрин, но слова расходились с реальностью.

Правомерны ли действия той или другой стороны? Само захоронение, безусловно, — считает Василий Онопенко, — осуществлено с нарушением законодательства. Но возникают вопросы о действиях милиции: насколько они были адекватными. Известно, что работники правоохранительных органов применяли дубинки и слезоточивый газ, которые они имеют право использовать, согласно ст.14 закона «О милиции», только в случае опасного для жизни других хулиганства, массовых беспорядков, в понятие которых входят погромы, поджоги, разрушения. В связи с этим возникает следующий вопрос: были ли массовые беспорядки и угроза для жизни людей? Судя по публикациям в печати — не было, из тех же публикаций можно сделать вывод, что действия работников правоохранительных органов были не адекватны возникшей ситуации.

Исполняющий обязанности министра особенно подчеркнул, что всю информацию он черпал из прессы и рассказов очевидцев, что это еще не факты, а сообщения, что лишь следствию дано установить истину.

После заявления, что министр не имеет никакой другой информации, кроме сообщений прессы, возникло странное ощущение. Но, уже отвечая на вопросы журналистов, он снова посетовал, что его как министра юстиции ни милиция, ни прокуратура не информируют о действиях и проводимом следствии, что Минюст не имеет права быть участником разбора этой ситуации. На естественный вопрос: чем же занимается высшая юридическая инстанция Украины Василий Онопенко не очень четко ответил, что Минюст разрабатывает только подзаконные акты, и добавил, что министерство не имеет права законодательной инициативы.

На пресс-конференции и.о. министра детально обрисовал правовую ситуацию с УНА, поскольку эта организация имела отношение к событиям 18 июля. В частности, он подчеркнул, что роспуск (ликвидация) объединения граждан проводится исключительно в судебном порядке по иску прокурора (ст. 32 закона «Об объединении граждан), а не приказом министра, как этого требовала Генеральная прокуратура в отношении УНА.

В конце встречи, когда многие журналисты поспешили в редакции, Василий Онопенко зачитал свое заявление об отставке. Вернее, это было даже не заявление, а открытое письмо Президенту Украины. Из него следовало, что на протяжении восьми месяцев министр юстиции Украины добивался личной встречи с Президентом, но так и не добился. Автор письма выражал беспокойство относительно состояния судебно-правовой реформы в Украине, время для которой давно настало, но она всячески тормозится некими силами, привыкшими ловить рыбку в мутной воде. Что они существуют, «ярко засвидетельствовали события вокруг похорон патриарха Владимира. Этот черный вторник похоронил надежды многих граждан Украины, в том числе и мои». Заканчивает свое заявление Василий Онопенко заверением, что если экономические, политические, социальные и правовые реформы будут проводиться реально, он всегда готов оказывать всяческую поддержку их воплощению.