Свято место

Гибель в ДТП Киселя — одного из последних авторитетных людей, чьи имена гремели в столице в 90-х, стала поводом задуматься о своеобразных, специфических взаимосвязях преступности и власти, за последние два десятка лет приведших к удивительной метаморфозе: основные функции, некогда выполняемые уголовными авторитетами, сегодня практически полностью перебрала на себя официальная власть. Самую надежную, железную, так сказать, комплексную крышу, имея которую заинтересованному лицу не приходится сегодня общаться с налоговой, завтра — с санэпидстанцией и пожарными, а послезавтра ждать ментов, предоставляют только самые серьезные «авторитеты» — не ниже уровня Кабмина или законодательной ветви власти. Теперь «крышуют», решают конфликтные ситуации и выносят не подлежащие обжалованию вердикты товарищи с незапятнанной биографией, имена которых никогда не были и уже не будут в информационной базе УБОП.

Подавляющее большинство киевских авторитетов рано или поздно осознавало, что безопасность и новые горизонты для «профессиональной деятельности» может гарантировать только власть. Первым реализовал это Кисель, задолго до Л.Черновецкого с успехом применивший в качестве предвыборной технологии крупы и консервы на пути в Московский райсовет Киева. Своевременный шаг спас его от участи иных, не менее известных и влиятельных в Киеве, людей. А милиция оказалась в странном положении, что тогда еще было ей внове. В начале 90-х в коллекции УБОП были фото Киселя в профиль и анфас, его неоднократно задерживали, но он быстро выходил. А тут — исключительно меценат. Его с учета и сняли. Но поскольку одноименная группировка продолжала свою деятельность (и «стрелки» забивались, да и один только «киселевец» Жора Суворин, убивший «из личной неприязни» 17 человек, чего стоил), соответствующая информация по оперативным каналам поступала. Поэтому Киселя неоднократно то восстанавливали в его «криминальных полномочиях», то снимали с учета. Потом правоохранители стали махлевать по-другому: то утверждали, что группировка распалась, то искусственно отделяли от незаконного формирования «уважаемого, порядочного человека». Мотивация была прикольной: мол, от отступившегося лидера вся группа отказалась, даже общаться не хочет от обиды.

Кисель был, пожалуй, одним из первых, кто, кроме общеизвестной «профильной» деятельности подобных формирований, серьезно занимался своеобразной легализацией — «вставлял» в контролируемый бизнес членов своей группировки, вводил их в соучредители. (Точно так же сегодня власть имущие «вставляют» в опекаемый бизнес своих людей, в том числе жен и детей.) А сын его демонстрировал все замашки современного мажора. Теперь именно ему предстоит принять наследство отца (и это чуть ли не единственный подобный случай в новейшей истории этого движения).

Остальные, кто пытался двинуть во власть, были подвергнуты репрессиям. Тогда еще находились и статьи, и свидетели.

Попытки войти во власть предпринимали Солоха, Москва. Собирался баллотироваться и стремился легализовать свою деятельность Череп.

Прыщ, группировка которого оставила, может, самый большой кровавый след в столице, долго находился в розыске. Был задержан. Но помог ему суд, сыгравший с правоохранительными органами злую шутку: одним махом обелив Прыща, снял все обвинения. Как возмездие за преждевременно ушедшего Чайника, смерть которого, как полагают правоохранители, на совести Прыща, сам Прыщ пал от рук собственных подчиненных. Это осуществил ныне уважаемый человек при власти, который теперь печется о судьбах киевлян и учит собст­венную милицейскую охрану, как надо работать.

Известный в Киеве Личи, дело в отношении которого закрыто по давности, успешно трудится в горсовете.

Не стремился пробраться во власть Рыбка, который и не был рэкетиром в чистом виде. Ранее судимый за кражу, он придерживался специфических традиций и понятий и слыл человеком слова. Он двигал в высшие сферы других. И, надо сказать, людей подбирал мастерски — среди его креатур знаменитые во всем мире украинские спортсмены и молодой банкир, как утверждают люди знающие, не без способностей в своем деле. Правда, получил ли Рыбка дивиденды от своих выдвиженцев — вопрос.

А несколько месяцев назад УБОП задержал остававшегося еще на плаву Татарина с его, как полагают правоохранители, поставщиком наркотиков. Еще пять лет назад это событие вызвало бы большой резонанс. Сегодня нет. И вскоре оба вышли на подписку о невыезде. У Татарина своя финансовая структура и сеть популярных в стране ресторанов, другой бизнес. Татарин теперь, пожалуй, остался последним из «могикан». Остальные из оставшихся в живых по большому счету от дел отошли.

…Кисель похоронен в святом месте, вызывающем трепет не только у верующих — на территории монастыря Свято-Покровская Голосеевская пустынь, с которой связаны имена угодников Божьих. Многим этого никогда не понять. А других утешает мысль о том, что даже в Царство Небесное первым вошел раскаявшийся разбойник…