БУДУЩЕЕ УКРАИНСКОГО ЛЕСА: ЕСТЬ ЛИ ПОВОД ДЛЯ ОПТИМИЗМА?

По утверждению работников Волынской природоохранной прокуратуры и генерального директора государственного лесохозяйственного объединения «Волыньлес» Богдана Колисныка, сегодня в области небезуспешно функционирует около 500 приватных пилорам, которые занимаются распиловкой краденого леса, не имея никаких документов на его законное приобретение. «Лесные киллеры» Волыни спрятались за высокими заборами своих «лесопилен», недоступных государственной лесной охране. А согласно законам нашего государства вышеупомянутая охрана не имеет элементарных возможностей доказать, что лес краденый…

Собственно, по-другому и быть не может: лесной фонд и лесная промышленность разделены между разными ведомствами, контрольные функции принадлежат этим же структурам. В государстве нет единого органа, который бы занимался проблемами и отстаивал интересы отрасли, вырабатывая экономическую политику с учетом всех секторов лесного комплекса. Так что проблемы, затронутые в публикации, характерны для всей этой отрасли.

Официальный оптимизм, культивируемый еще в недалеком прошлом благополучной советской статистикой, создал у местных жителей представление о том, что область обладает неисчерпаемыми лесными ресурсами. Подкрепляемый некорректными и довольно примитивными арифметическими расчетами, этот оптимизм при внимательном анализе обнаруживает мифическую природу. Статистика продолжает убаюкивать общественность колоссальным объемом ежегодного прироста лесонасаждений. При этом умалчивается, что доля высокопроизводительных древостоев, представляющих реальную сырьевую ценность, не превышает 5 —10 процентов всех лесных насаждений. Несмотря на внешнюю гармоничность статистических отчетов, лесное хозяйство волынского Полесья не имеет признаков роста и интенсивности лесопользования, которые бы создавали условия для возрождения работы лесохозяйственных предприятий и для трудоустройства местного населения. Особенно чувствуется упадок лесной промышленности и сокращение объемов работ в последние годы. В результате аварии на Чернобыльской АЭС загрязнению подверглись большие площади лесов Полесья. На них произрастали в основном молодняки и средневозрастные насаждения, что резко ухудшило перспективу на ближайшее будущее. Под радиоактивное влияние попала территория пяти гослесхозов общей площадью 182 тысячи гектаров. Эти площади входят в зону жесткого контроля за сбором, переработкой и реализацией грибов и ягод как ценной продукции леса. Кроме того, резко ограничена заготовка сена и хвойного лапника. Как показывает опыт, радиологическая ситуация в лесах не улучшается. Но это еще не вся беда.

Совсем недавно на базе Маневичского межхозяйственного специализированного лесопредприятия, которое всегда считалось лучшим в области, состоялось производственное совещание директоров, главных лесничих и бухгалтеров отрасли. На повестке дня стоял один вопрос: бессистемная рубка и разворовывание леса. И хотя реализация лесопродукции возросла за восемь месяцев текущего года по сравнению с таким же периодом прошлого года на полтора миллиона гривен, проблем в лесной отрасли очень много. Директор Камень-Каширского специализированного лесопредприятия депутат областного совета Иван Вовк говорил о хищническом разворовывании леса. В районе, отметил он, есть более сорока частных лесопилен, которые перерабатывают краденый лес, в области же их — как утверждают компетентные органы — около пятисот… Как-то пребывая на Волыни, председатель Госкомлеса Валерий Самоплавский говорил, что «мы работаем для будущих поколений». Но это далеко не так. Дилеры, отправляющие лес за границу, не скрывают, что только на одном вагоне деловой древесины имеют 500 долларов чистого «навара». Лесные «киллеры» свободно расхаживают по лесам Волыни, отбирая лучшую древесину, путь которой — за «бугор». Сбывают ее в польском Хелме. Но это не конечный пункт волынского «золота» (на экспорт идет дуб, сосна, черешня). Лес перегружается и следует в Австрию, Испанию, другие страны Западной Европы, но уже по 400 и более долларов за кубометр. Так волынские подпольные «лесовики» зарабатывают твердую валюту!

Вот мнение на этот счет генерального директора государственного лесохозяйственного объединения «Волыньлес» Богдана Колисныка.

— Заготовка леса стала одним из привлекательнейших видов бизнеса. Лесная индустрия области начала быстрыми темпами превращаться в сугубо лесозаготовительную отрасль. Посторонние люди в лесу нацелены на получение сиюминутной выгоды. Поэтому предотвращение негативных последствий в лесном комплексе требует активного государственного вмешательства. Тем более что наиболее заинтересованы в развитии лесохозяйсвенного комплекса региональные власти: ведь это не только новые рабочие места и повышение социально-экономической устойчивости регионов, но и весомые поступления в местные бюджеты. Вместе с тем экономических мер для решения проблемы реструктуризации лесной индустрии недостаточно. Нужны и административные меры — они широко используются за рубежом, если затрагиваются национальные интересы государства. В США, например, запрещен экспорт необработанной древесины, которая заготавливается в государственном лесу. Это практикуется в Индонезии, Малайзии, других странах, где есть древесина ценных пород.

Но вернемся к проблемам разворовывания леса. В вышеупомянутом Камень-Каширском, Ковельском и Маневичском районах есть целые иерархии лесных воров, которых боятся волынская Фемида и государственная лесная охрана. Поэтому масштабы воровства растут: за первое полугодие 2001 года по объединению «Волыньлес» (отчетность лесных же чиновников) масса украденного леса составляла 500 кубометров на сумму 163 тысячи гривен. За такой же период нынешнего года уже выявлено 458 случаев воровства, украдено 600 кубов леса. В селе Стобиховка Камень-Каширского района, как стало известно из материалов прокуратуры, лесным бизнесом завладели «пятидесятники»: девять приватных лесопилен принадлежат «братьям во Христе». У них — круговая порука. А местному леснику из этого села была подброшена записка: «Оставь работу, иначе сгорит твоя хата». Широко практикуется поджог лесных массивов, ведь после лесного пожара лес надо валить. Его скупают те же «братья». В 2002 году прокуратурой области зафиксировано семь поджогов в Камень-Каширском районе и четыре — в Маневичском. «Правонарушения», как их называют чиновники отрасли, наблюдаются там, где произрастают наиболее ценные породы древесины. В упомянутых районах, расположенных близко к границе с Польской Республикой, более 70 процентов собственников частных лесопилен аккредитованы, по словам главного лесничего объединения Анатолия Гетманчука, на Волынской таможне, то есть они являются прямыми субъектами внешнеэкономической деятельности и работают на заграницу. Они же за три месяца нынешнего года вывезли за пределы Украины 2130 кубов лесоматериалов. По статистике это намного больше, чем законно вывезли госпредприятия лесной отрасли области.

Правовая база, на основании которой сегодня действует государственная лесная охрана, не выдерживает никакой критики. В природоохранной прокуратуре области работает три человека. Они не имеют физической возможности вести государственный контроль за соблюдением природоохранного законодательства, пользуясь лишь материалами лесной охраны, представители которой нередко и сами поддаются соблазну. Все еще не принят закон о статусе лесной охраны. Большая часть дел, переданных гослесохраной в прокуратуру, рассматривается с большим опозданием или вообще не рассматривается. За истекший период этого года в суды направлено 51 дело о воровстве леса. Рассмотрено лишь 30 дел, в 17 случаях виновным присуждено вернуть государству 32 тысячи гривен, но фактически возвращено только 2,8 тысячи гривен… Это не считая того, что 180 тысяч гектаров леса бывших военных и колхозных лесхозов в области остались практически бесхозными.

— Лесной фонд — одно из главных достояний нашего государства, — утверждает Богдан Колиснык. — Противоречие интересов субъектов хозяйствования естественно для развивающейся экономики. Поэтому и региональные власти нередко отдают предпочтение лесозаготовкам. Сглаживать эти противоречия необходимо не только формированием экономическо-правовой среды на макроуровнях, но и специальными региональными процедурами. Если говорить о деревообработке, то возможности региональной власти по ее стимулированию очень ограничены. Поэтому уместно использовать рентные отношения, которые компенсируют снижение эффективности на более высоких переделах обработки древесины. Чтобы ускорить этот процесс, необходимо поднять лесные платежи, возвращая их лесопромышленникам на объем переработанной древесины. Потеря ренты поставит последних перед необходимостью искать резервы снижения затрат, диверсифицировать производство, активно развивая глубокую переработку древесины. Почему, например, в мировой практике более распространены лесные платежи рентного типа, которые взимаются с учетом качества леса и того, как этот лес используется? Потому что доход от леса на этапе лесозаготовок могут фиксировать только нынешние лесные «киллеры».

Лес, как уже давно поняли в развитых странах, приносит прибыль не первичной технологической операцией, а на последующих переделах, когда из него производят бумагу, мебель, другие сложные продукты. Например, нынешние волынские «бизнесмены» продают в польском городе Хелме краденый дуб наилучшего качества по 120—130 долларов США за метр кубический. Деревообрабатывающий же комбинат Киверцовского гослесхоза нашего объединения продает за границей дубовую клепку за 1200—1300 долларов. Но мы изготавливаем ее столько, сколько у нас есть древесины, хотя можем изготавливать в 4—5 раз больше. В то же время в Киверцах производством клепки занимаются как минимум десять частных предприятий, используя краденый лес, выискивая в лесу лучшие экземпляры ценнейшей древесины и ежемесячно отправляя за границу не менее 150 метров кубических этого полуфабриката. Кроме этого, необходимо срочно поднимать цены на круглый лес. Высокая цена воспитывает совершенно другое отношение к продукту.

Здесь уместно напомнить, что самый сильный и шокирующий удар по надеждам государственных лесовиков, как ни сранно на первый взгляд, нанесло наше правительство. В государстве уже несколько десятков лет идут разговоры о глубокой переработке леса и торговле полуфабрикатами и готовой продукцией, а не традиционным кругляком. Власть же поступила с точностью до наоборот, повысив таможенные пошлины на вывоз лесопродукции глубокой переработки и понизив — на вывоз кругляка. Уже несколько лет в кулуарах Верховной Рады Украины ходят слухи о принятии закона о лицензировании лесозаготовительной деятельности, ведь сегодня лес за границу может отправить каждый желающий. Но закона, как известно, нет. А лес просит защиты.