КТО СПАСЕТ ОДНУ ЖИВУЮ ДУШУ, ТОТ СПАСЕТ МИР

Профессор Леонгардт в своей книге «Акцентуированные личности» писал, что в мире нет ни одного человека, у которого к тридцати годам не сформировались бы определенные отклонения в психике. Вопрос лишь в том, переступает или не переступает каждый из нас ту тонкую грань, которая отделяет здорового человека от больного. Необъяснимым с точки зрения науки остается тот факт, что в различных странах в разные времена наблюдается примерно одинаковое количество людей с психическими расстройствами.

Выходит, природе ли, Творцу ли угодно, чтобы они жили среди нас. На Западе это давно поняли и относятся к душевнобольным вполне цивилизованно. Там они живут среди здоровых людей и в меру своих сил участвуют в жизни общества. У нас картина несколько иная.

Огромные больницы-монстры, где нет соматических отделений, где больные изолируются от социума как преступники, а общество со страхом смотрит на стены «желтых» домов — это наша постыдная постсоветская действительность. На Западе люди с психическими отклонениями лежат в небольших отделениях больниц «для нормальных» и не чувствуют себя изгоями. Там психиатрическая команда не состоит, как у нас, из одного врача и сестры, чьи основные функции — «заколоть» больного или зафиксировать его. Там есть психологи, спортивные тренеры, терапевты, социальные работники. У нас же начиная с 1990 года постепенно полностью сократили даже такую категорию медицинских работников, как сестры социальной помощи. А ведь именно они хоть в какой-то степени способствовали установлению связи психически больного с реальностью...

Член Всемирной ассоциации психиатров, британский психиатр Гарри Лоубир в одну из своих поездок в Украину заметил: «Критерии постановки диагноза в психиатрии, как и методы лечения на всей территории бывшего СССР, отличаются от западных далеко не в лучшую сторону» и охарактеризовал их как «криминальный аспект советской политики».

Во времена перестройки обнаружился поразительный факт: в киевской Медицинской библиотеке не было ни одной книжки, ни одного журнала на иностранном языке по психиатрии. Последняя книга такого рода в Украине была переведена с английского в 1956 (!) году. А ведь психиатрическая наука, как и любая другая, не стоит на месте. В мире давно поняли, что акцентироваться нужно не на медикаментозном лечении пациента в больнице, а стараться предотвращать само попадание в лечебное заведение (т.е. обострение болезни) всеми возможными способами. С этой целью за рубежом создаются различные реабилитационные структуры: агентства по защите прав психически больных; группы самопомощи; бытовые центры для душевнобольных; центры по трудоустройству (при них часто создаются рабочие места и магазины, где продают продукцию, произведенную душевнобольными). Особое место среди этих структур занимают так называемые клубные дома (КД), сетью которых буквально пронизаны развитые страны Американского, Европейского и Австралийского континентов.

Возникшие в конце 40-х—начале 50-х гг. КД воплотили идею организационного развития существующей в те времена в Нью-Йорке группы самопомощи душевнобольных под названием «We are not alone» («Мы не одиноки»). В основу функционирования этой организации были положены популярные в те годы идеи «опоры на здоровые области психики», развитие интересов и потребностей душевнобольных, создание пространственно-временной структуры, где они могли бы существовать как обычные члены общества, не «больные» мужчины и женщины, а люди определенных профессий и интересов, делающие что-то вместе.

Поскольку сам момент болезни здесь как бы игнорируется, участники такой программы реабилитации стали называться и называются по сей день не пациентами, а членами организации. Те же, кто помогает им в реабилитации (психологи, социальные работники, преподаватели, философы, инструктора трудотерапии) и получает за это зарплату, называются сотрудниками. Есть еще волонтеры — люди, работающие на благо КД безвозмездно.

В своей работе КД руководствуются положениями «Стандартов», разработанных исполнительным комитетом Международной федерации клубных домов. Основной принцип деятельности КД — их сотрудники как бы теряют власть над пациентами, предоставленную им статусом «профессионала», и добровольно сходят со своего незримого пьедестала. Они вместе с членами организации занимаются обыденной ежедневной работой: моют полы, готовят обед, выпускают стенгазету, работают за компьютером, совершают прогулки, отвечают на звонки и т. д. У сотрудников нет отдельных комнат и кабинетов, нет привилегий. Более того, в КД должно быть такое количественное соотношение между сотрудниками и его членами, чтобы первые не могли справляться с большим объемом ежедневной работы без помощи вторых. Не важно, насколько велик вклад члена КД в выполнение какого-либо дела, важно, что он может сделать именно такой вклад, от которого будет зависеть, сможет ли сотрудник в этот день выполнить свою работу.

КД имеет различные отделы: административный, хозяйственный, творческий, отдел по трудоустройству и т. д. Клубные дома также имеют свои жилищные программы и обеспечивают своих членов жильем. Попадая в подобную структуру, новые члены невольно втягиваются во всеобщее движение, в суету рабочего дня. Слыша слова благодарности, больной начинает верить в собственные силы (а душевнобольным особенно свойственна неуверенность в себе, боязнь не справиться). Ставя перед собой небольшие практические задачи, он стремится контролировать свои психические функции («мне нужно не забыть данное поручение, не отвлекаться, записывать свои намерения и проверять, следую ли я им»), организовывать свои мысли и поступки. Таким образом человек, привыкший чувствовать себя изгоем, начинает накапливать положительный опыт, оценивания себя как нужного, полезного. Понимая свои ограничения и проблемы, он, тем не менее, ощущает и свою человеческую ценность.

Психически больным людям очень сложно соблюдать режим рабочего дня: ежедневный ранний подъем, проезд в общественном транспорте и минимально необходимое общение с посторонними в нем, методичное выполнение работы — в КД они постепенно привыкают к этому. Процесс этот длительный, но его логическим завершением становится возможное трудоустройство на постоянную работу, которому предшествует труд на так называемом «промежуточном» рабочем месте. Организовывается оно следующим образом: КД договаривается с какой-либо организацией о предоставлении для его членов нескольких рабочих мест сроком на три месяца или полгода с оплатой не ниже самой низкой на предприятии. На это рабочее место устраивается член КД при условии, что обязательно готовится дублер — на случай, если больной «сорвется». Если же по какой-то причине и дублер не сможет выйти на работу, то ее в этот день будет выполнять сотрудник КД.

Сотрудники КД служат для членов организации своего рода «ролевой моделью», душевнобольные, подражая им во всем, как бы перенимают уклад жизни здоровых людей. Постепенно они начинают проявлять лидерские качества в работе, выступают с инициативами и не боятся общаться с посторонними.

Как показали научные исследования, клубные сообщества интегрируют людей на самых глубоких уровнях. Среди их членов резко уменьшается количество попаданий в больницы с обострениями, растет процент поступающих и заканчивающих высшие учебные заведения и просто трудоспособных членов общества.

15 сентября 1999 года в столице Украины произошло знаменательное событие, которое, увы, мало кто заметил: под руководством Игоря Коростишевского открылся первый в нашей стране клубный дом «Душа к душе». Знаменателен еще и тот факт, что впервые в постсоветской стране врач-психиатр, заведующий отделением «официальной», павловской больницы, кандидат медицинских наук, сняв с себя должность и белый халат, вышел со своими пациентами за ее стены.

Отделение доктора Коростишевского стало нетрадиционным с самого начала. Здесь отсутствовала атмосфера закрепощенности, тут доброжелательно относились к пациентам, уважали их человеческое достоинство, санитары не били больных, а медперсонал не пьянствовал. «Нельзя глумиться над больными, — решил для себя И.Коростишевский, — оскорблять их бесконечным матом, использовать за пачку сигарет для мытья туалета». И стал строить отношения на уже давно отработанном в цивилизованных странах принципе партнерства врача и пациента, подбирая соответствующим образом и медперсонал. Так в отделении родился «Клуб общения», где приходили повидаться, поговорить со своими друзьями уже выписавшиеся пациенты — здесь они чувствовали себя как дома.

— В СССР доминировала лекарственная терапия, ущемление общегражданских прав больного, игнорировалось его мнение в лечебном процессе, — говорит доктор Коростишевский. — Поэтому мы разработали концепцию, в основе которой — презумпция психического здоровья, уважение прав каждого отдельного человека и партнерство между теми, кто лечится, и теми, кто лечит.

К 1997 году И.Коростишевскому удалось создать уникальное психиатрическое отделение, объединившее лечебное и реабилитационное начала. Сформировалось объединение пациентов, имевшее собственное правление, представленное на равных пациентами и сотрудниками отделения, гостиную, спортивный зал, артмастерскую, радиостанцию. В отделении регулярно проводились художественные выставки, концертные программы, спортивные и культурно-просветительские мероприятия, даже демонстрации моделей женской одежды. Об удивительном отделении знал весь город: сюда постоянно наезжали журналисты, телевизионщики, деятели культуры. Сюда непременно заводили все иностранные делегации, посещавшие павловскую.

Два раза в неделю пациенты собирались «в круг» и общались с персоналом по проблеме «здесь и сейчас». «В круге» медперсонал сознательно снимал белые халаты и находился в обычной одежде. Но изжить в себе «иллюзию власти» над больным человеком, увидеть в нем личность, избавиться от этой, неизбежно возникающей, «профессиональной деформации» оказалось намного сложнее, чем просто снять белый халат.

— Я и не предполагал, что изменить не только подход к душевнобольному пациенту, но и самого себя будет так сложно, — рассказывает И.Коростишевский. — Группа требовала значительно большей свободы для своей жизнедеятельности, чем мы могли предложить ей в рамках распорядка психиатрической больницы. Кроме того, мы постоянно теряли связь с пациентами после выписки: очень немногие приходили просто в гости в наш «Клуб общения» — их пугала необходимость возвращаться в больничные стены.

Директор американского благотворительного фонда «CEMDAP» Джудди Клайн, посетившая отделение с рабочим визитом, уговорила доктора Коростишевского решиться создать первый в Украине клубный дом. Помогла и жена — социальный работник, нынешний исполнительный директор КД. К ним присоединилась медицинская сестра с 27-летним стажем работы Елена Каретная и магистр социальной работы Ульяна Снидевич.

Сегодня КД «Душа к душе» в основном существует благодаря грантам британского благотворительного фонда «Гамлет-траст». Увы, сколько ни обивал Коростишевский пороги местных потенциальных спонсоров, никто не откликнулся. Только Национальная опера и Театр русской драмы согласились предоставлять членам КД благотворительные билеты.

За арендуемую двухкомнатную квартиру на Оболони КД платит 100 долларов в месяц, и Коростишевский сетует, что если бы городская администрация изыскала возможность выделить организации небольшую квартиру, сколько можно было бы на сэкономленные деньги приобрести книг, провести экскурсий, а может и купить второй компьютер. Кстати, волонтеры КД обучают его членов работе на ПК и английскому языку. А есть и такие, которых необходимо учить даже обыденным и прозаическим вещам — экономно покупать продукты, готовить, соблюдать гигиену. Учить не бояться чужих людей, высказывать собственное мнение и прислушиваться к чужому. Все это потихоньку делается. Но вот о собственной жилищной программе и программе создания промежуточных рабочих мест в нынешней экономической ситуации в Украине не может быть и речи: в агентствах по трудоустройству никто и слушать не хочет о психически больных.

Кстати, из сорока человек, прошедших через КД за минувший год, практически никто ни разу не был госпитализирован, что, безусловно, свидетельствует о его успешной деятельности. А один из его членов, Леонид Клещев, закончил в Киево-Могилянской академии годичный курс социального работника и теперь возглавляет группу самопомощи «Союз друзей». Нетрудно догадаться, каково было бы количество спасенных человеческих судеб, если бы в нашей стране существовал не один КД, а их развитая сеть.

Психически больным людям часто сложно производить даже самые простые жизненные манипуляции. В период обострения они переживают жуткие галлюцинации, бред, навязчивые идеи. Каждый приступ отнимает жизненную энергию, травмирует душу, разрушает личность. Но даже психически больному человеку можно помочь сохранить себя как личность. Потому что на самом деле душевнобольные в достаточной степени отдают себе отчет в том, что с ними происходит, и изо всех сил пытаются сопротивляться болезни. Но сил этих слишком мало, чтобы бороться в одиночку. Следовательно, им необходимы такие реабилитационные структуры, как клубный дом.

«Часто в процессе моей ежедневной работы с членами клубного дома я испытываю такой же благоговейный страх, который ощущал, когда меня представляли кому-нибудь, кто выжил вконцлагере, — писал сотрудник старейшего в мире клубного дома («Фонтан Хауз», США) С.Андерсон. — Я думаю, что психическое заболевание похоже на жизнь с пытками концентрационного лагеря, которые продолжаются в их собственных головах. В нашем КД мы каждый день встречаем людей, которые нашли в себе волю и силы не просто противостоять этим пыткам, но еще и заботиться о других».

В течение своей жизни Эрнест Хемингуэй перенес 200 электрошоков, но никому не приходила в голову мысль изолировать его от мира за высокими стенами «желтого» дома. В Украине уже давно назрела необходимость перемен в отношении общества к душевнобольным людям. Наверное, разумнее дать психически больным возможность адаптироваться в социуме (что благотворно влияет на их психику, продлевает периоды благополучия в течение болезни), чем кормить и лечить их за счет государства в больницах во время обострения. Хотя тот факт, что за рубежом реабилитационные структуры зачастую существуют за счет средств частных спонсоров и различных благотворительных фондов, вовсе не означает, что государство может вовсе не принимать участия в их судьбе, обойти своим вниманием и поддержкой. Да, на Западе общество тратится на душевнобольных, но как много товаров и услуг создается там именно этими больными. И в итоге общество только выигрывает. Может быть, потому, что милосердие рано или поздно — всегда окупается. Вспомните библейское: «Кто спасет одну живую душу — спасет мир».