Лариса Возницкая: "Ребята, проводившие обыск в моей хрущевке, видимо, сами почувствовали абсурд и постыдность того, что происходит"

Дочь Бориса Возницкого рассказала об обысках в ее квартире, о тревожных перспективах шедевров Пинзеля, а также об отстранении ее от руководства Львовской галереи искусств - из-за батальных полотен Альтомонте, которые не хотела отдавать в костел.

Уже довольно продолжительное время во Львове обсуждают напряженную ситуацию вокруг Львовской национальной галереи искусств им. Бориса Возницкого. В 2016-м новым руководителем галереи - по результатам конкурса - был назначен политолог и культуролог Тарас Возняк. А до тех пор, как известно, руководящую должность занимала Лариса Возницкая-Разинкова, дочь Героя Украины Бориса Возницкого, выдающегося культурного подвижника и миссионера. По результатам того же таки конкурса, г-же Возницкой пришлось уйти с должности. Однако этим сюжет не исчерпался. Весной 2017-го новый руководитель галереи заявил об исчезновении ценных памятников. Было возбуждено уголовное дело. Правоохранители пришли с обыском в квартиру Ларисы Возницкой (возможно, там искали более 500 старопечатных книг?). В музейной среде по поводу этого конфликта единого мнения нет. Некоторые представители музейного сообщества даже пытаются через суд инициировать увольнение нынешнего руководителя Львовской галереи искусств. Тем временем Лариса Возницкая возмущена ситуацией вокруг галереи, она говорит о попытках стереть имя ее отца со скрижалей исторической памяти, перечеркнуть его неоценимый вклад в становление и развитие национального музейного дела.

- Лариса Борисовна, недавно вы заявили в СМИ, что новое руководство Национальной галереи разрушает профессиональный коллектив. Есть ли факты, подтверждающие сказанное?

- До сих пор в галерее было 17 отделов. Теперь решено, что руководителям отделов не хватает полномочий. Посему новый руководитель предложил назвать их директорами. От этого ничего не изменилось.

По моему мнению, это только дало ему возможность поставить на некоторые должности своих людей.

Например, в Золочевском замке заменили Надежду Гупало, а ведь это специалист, проработавший в музее фактически с первых дней возрождения объекта. Там нет ни одного экспоната, который бы она не знала. Но на ее место поставили человека с сельскохозяйственным образованием, хотя он не работал в музее ни одного дня.

Очевидно, что новое руководство разрушает коллектив. Например, перевели заместителя директора по науке Владимира Пшика, который очень много сделал для галереи, в небольшой музей в Жидачиве. На его место назначили человека без специального образования. То же самое произошло с заведующей музеем Русалки Днестровой Галиной Корнеевой. Ее принудили написать заявление на увольнение. И только после того, когда увидели, что она выигрывает дело о своем увольнении в суде, создали для нее новую должность.

Недавно уволилась руководитель реставрационного отдела галереи Роксолана Мокрий, у которой была высшая категория реставратора, она хорошо организовала работу мастерской. Ее поставили в такие условия, что она подала заявление на увольнение.

Никто даже не пытался поинтересоваться, почему она увольняется. Только специалисты понимают, что означает потеря для музея реставратора высшей категории. В Украине таких специалистов немного.

Лично мое увольнение связано с уникальными батальными полотнами Мартино Альтомонте. Поскольку я не соглашалась отдать их из музея в действующий костел Жовквы.

Я предчувствовала, что рано или поздно это произойдет.

В течение четырех лет со мной на эту тему разговаривали четыре министра культуры. Каждый меня вызывал и заставлял отдать произведения.

Но я твердо убеждена, что отец был прав, не соглашаясь передать картины Альтомонте в костел. Потому что они - музейного плана. Эти произведения должны находиться под надзором реставраторов и музейщиков. Тем более что они не религиозного значения.

Однажды в Минкульте мне сказали, что если отдам эти произведения, то стану "первой скрипкой, которой пожмут руку". На что я ответила решительным отказом.

В Жовкве в костеле об этих произведениях рассказывают лишь как о победе Яна ІІІ Собеского. А о том, что в его войске треть составляли запорожские казаки, наша шляхта, духовенство и простые люди, не говорят.

- Что означает статус "Национального архитектурно-музейного заповедника", который лоббирует новое руководство галереи?

- Это еще одна инициатива - добиться для Львовской национальной галереи искусств статуса заповедника.

Сейчас такой статус имеют Олесский, Золочевский и Подгорецкий замки. Но зачем его распространять на всю галерею? Денег от этого больше не будет. Проблем также меньше не станет. Для меня это непонятные игры.

- Закончилась ли история со старопечатными книгами, в исчезновении которых обвинили вас? Они исчезли?

- Сейчас продолжается следствие. Его результаты мне неизвестны. Есть голословное обвинение г-на Возняка. Думаю, следствие разберется, когда это случилось.

У нас есть много претензий к нынешнему директору, но выводы пока что делать рано.

Единственное, что я ощутила, - обыск в своей квартире.

Сначала такое мне в голову не вкладывалось. Однако была спокойной. Хоть паркет срывайте, но что вы можете у меня найти?!

Единственное, что я взяла, - это отца и свои вещи. При этом главный хранитель И.Хомин лично проверил каждый мой пакет.

Кстати, половину отцовской библиотеки я подарила галерее.

Когда пришли проверяющие, я все им открывала, показывала. Они ушли, ничего не изъяли. И только потом до меня дошло, что на самом деле произошло.

Мне было очень больно, ведь они проверяли книги Бориса Возницкого.

Это оскорбительно, потому что именно Борис Возницкий спас в сложные советские времена десятки тысяч произведений, спас и добился открытия Музея Иоанна Георгия Пинзеля, произведениями которого гордится наша страна. Принес государству миллионы. Спас и создал единственный на западных землях Украины Музей книги.

Даже ребята, пришедшие с обыском в мой дом, увидев хрущевку, все поняли. То есть абсурд и постыдность того, что происходит. Ничего особенного, как для квартиры человека, который всю жизнь проработал в музейной сфере, они не увидели. Именно это меня чрезвычайно волнует, и из-за этого болит душа. Ведь такое даже представить было невозможно.

Во время поездок по области Б.Возницкий видел, как уничтожаются под ногами старинные книги. Он, естественно, свозил их в музей. А теперь звучит обвинение в похищении.

Я не намерена оправдываться! Еще при Б.Возницком в галерее начали инвентаризацию. Но ее еще не закончили.

После смерти отца мы с главным хранителем фондов галереи возобновили ее. В отделе старопечатных книг инвентаризация немного затягивалась. Неоднократно я вызвала к себе руководителя отдела Ларису Спасскую и Игоря Хомина, и они заверяли меня, что инвентаризация почти закончена, остались отдельные детали.

Но состоялся конкурс. Меня на должности не утвердили. Так что дальше инвентаризацию возобновил новый директор галереи.

Меня удивила позиция нового генерального директора, который, еще не будучи директором, заявил на конкурсной комиссии в Министерстве культуры, что дирекция галереи проворовалась. Этим заявлением он бросил тень на Бориса Возницкого, на меня. И когда пришел к власти, начал проверять музей именно со старопечатных книг.

Заменили членов инвентаризационной комиссии. Однако руководителя отдела старопечатных книг Ларису Спасскую неожиданно увольняют, хотя проверка еще не завершена. А именно она ответственна за фонды старопечатных книг. Когда болела, без нее в отдел заходил новый руководитель, который пломбировал двери только своей печатью. По правилам должны стоять, по крайней мере, две печати. Что можно сказать?

Теперь нужно расследовать, когда это случилось - при Б.Возницком или при мне. А может, при Возняке?

- Вы состояли в должности директора галереи немногим более четырех лет. Но вам так и не удалось отремонтировать фасад галереи.

- Много усилий потрачено на пробивание реставрации фасада главного корпуса галереи на ул. Стефаника, 3, - с этого помещения началась история картинной галереи. Фасад уже находился в аварийном состоянии.

В 2014 г. мы, наконец, собрали необходимые средства на проведение работ. Это были деньги, заработанные музеем. Но в государстве начались экономические неурядицы, и оно отказалось заплатить за охрану галереи. Пришлось перекинуть собранные на реставрацию средства на оплату охраны. А это были немалые деньги.

Сначала я наивно сказала, что не отдам эти деньги, поскольку они предназначены на ремонт фасада. Тогда Министерство культуры перекрыло нам счета, и пришлось капитулировать.

Но и это не все. Мы повторно собрали необходимые средства на ремонт фасада. Кроме того, изготовили и утвердили во всех инстанциях техническую документацию. Если бы я осталась генеральным директором галереи, эти работы уже в 2016 г. начались бы. Но, увы, ремонтировать фасад не начали до сих пор.

- Выделяет ли сейчас государство средства на пополнение музейных собраний?

- С обогащением музейных собраний сегодня сложно. Такая ситуация во всех украинских музеях. Раньше, когда кто-то приносил в музей экспонаты, а на их выкуп не хватало средств, музей обращался в министерство и получал нужные суммы. Теперь с этим трудно.

Поэтому в музеи практически уже никто ничего не приносит. Владельцы перепродают произведения искусства частным коллекционерам. Если есть возможность реализовать их за рубежом, то охотно это делают. Если бы этого не было, на границе бы не задерживали людей, которые провозят музейные вещи.

Поэтому очень важно музейщикам работать с коллекционерами, с людьми, которые хотят что-то продать.

Наш музей может похвастаться примером, когда художница, реставратор и коллекционер Ярослава Музыка завещала всю свою коллекцию Львовской галерее искусств. Для Б.Возницкого это было очень важно, он даже открыл в музее три зала, которые посвятил ее коллекции.

- Можно ли увидеть эту экспозицию?

- Нет, она закрыта. Без каких-либо объяснений. И не только эта экспозиция. Закрыта уникальная в Украине экспозиция надгробий в Олесском замке. Уже год как закрыт Музей древних памятников.

Например, в структуре музея нет отдела в Жовковском замке. Хотели, но не удалось закрыть Музей гетмана Выговского, Пятничанскую башню и музей в самом городе Жидачове, который мы открыли уже после гибели Бориса Возницкого.

Руководство галереи хочет передать в местное самоуправление Музей Феодосии Бридж. Соответствующее письмо направлено в департамент культуры Львовской ОГА.

Откуда местные органы власти возьмут средства на содержание? Где гарантия, что завтра кто-то на местах не решит музеи закрыть?

Борис Григорьевич неоднократно говорил, чем это может кончиться, потому и отстаивал целостность музея.

Неужели теперешний руководитель не знал, куда идет работать? Знал. Потому что еще с 2012 г. очень хотел стать директором.

Это уникальный музей в Украине. Здесь нужно трудиться, а не заниматься саморекламой. Это хорошо, что в музее продолжается выставочная работа. Но вместе с тем должна проводиться рутинная работа на всех направлениях.

А сейчас совершается преступление относительно собрания, самих экспонатов.

В настоящее время в музее Пинзеля идет ремонт. Уже перекрыли крышу, начали реставрировать фасад, витражи. Но в помещение попадает пыль, которая оседает на скульптурах, поскольку эти произведения Пинзеля ничем не накрыли. Такого нельзя допускать! Мне это больно видеть, однако ничего не могу сделать.

- Наверное, самым сложным объектом в галерее является Пидгорецкий замок. Это неподъемный объект. Возможно, здесь дело не столько в средствах, сколько в принятии решения, что с ним делать.

- Я считаю, что Пидгорецкий замок можно и нужно возродить, ведь это единственный объект в Украине, где сохранились более 60% экспонатов, и из архивов известно, в каких залах они размещались, на каких стенах висели и в каком порядке.

Конечно, когда у государства нет денег, нужно добиваться спонсорских средств. Но это должны делать квалифицированные реставрационные организации.

Недавно в Пидгорецком дворце поставили оперу-балет "История солдата" Игоря Стравинского. А перед тем, без проведения каких-либо исследований, одна фирма привезла краску "Снежку" и побелила внутренние помещения без разрешения памятникоохранительных организаций. Никто не имел права этого делать, ведь дворец - памятник архитектуры.

Дальше - больше. Теперь во дворце в нерабочее время проводят свадьбы и другие мероприятия. Речь идет не о регистрации молодых или фотосессии - там проходят свадьбы. В это время транспорт паркуют на территории замка. Все может закончиться плачевно. Хочется верить, что средства идут в бухгалтерию.

- Время изменилось, нужны новые формы в работе музеев…

- Изменения в работе музеев нужны. Появилось много новых возможностей донести до людей информацию об экспонатах. Есть средства мультимедиа. Было бы лишь желание искать эти возможности. Еще во время моего руководства галереей мы начали оцифровывать собрания музея, в частности живописи.

Появилась новая тенденция, когда можно создать музей, имея лишь один экспонат. Помогает мультимедиа. Ты заходишь в музей, тебя окутывает виртуальная атмосфера, перед тобой разворачивается театрализованное действо - проходят люди, звучит разговор, музыка. Ты погружаешься в незнакомую для тебя среду, с бытом и т.п. Это нормально. Я бывала в таких музеях. Это - музеи нового уровня.

Но есть большое предостережение, чтобы это не стало массовым явлением, нормой для всех музеев. Приходит новое поколение, которое все это может видеть через Интернет. И важно сохранить музеи, имеющие неповторимые собрания. Когда мы говорим о Лувре, в памяти возникает портрет Джоконды. Конечно, Лувр нафарширован разными электронными средствами, но об этом никто не говорит. Все говорят об экспонатах, которые символизируют сам музей. Ради него в Париж приезжают тысячи и тысячи туристов.

Или возьмите Дрезденскую галерею, в которой есть картина Рафаэля "Сикстинская мадонна", произведения Кранаха, Брейгеля. Это - основа. Каждый музей имеет какую-то свою визитку.

В Львовской национальной галерее искусств им. Бориса Возницкого такой визиткой является прежде всего картина Жоржа де Латура "У ростовщика", скульптура уникального загадочного мастера XVIII в. Иоанна Пинзеля, которые Борис Возницкий спас от уничтожения.

В нашем музее есть прекрасные картины польского и европейского искусства. В Золочивском замке - Восточный дворец, в котором представлено восточное искусство. В Олесском - уникальные надгробия. Все это - визитка музея.

- Время от времени можно услышать, что скульптуры Пинзеля нужно возить по Украине, чтобы с ними познакомилось как можно больше людей.

- Такие мысли постоянно озвучиваются. Преимущественно речь идет о вывозе произведений за границу. Мы думали после Лувра никуда эти произведения не давать. Но чиновники другого мнения.

В частности, в 2016 г. выставка произведений Пинзеля прошла в Австрии. Однако реставраторы против того, чтобы их куда-то возить.

Я согласилась, чем пошла против своих принципов. Считаю, что эти произведения нельзя перевозить. Как реставратор я категорически против. Для сохранности произведений Пинзеля перевозка опасна.

- Почему?

- Обычному человеку трудно понять, что произведения нельзя перемещать. Скульптура деревянная, полихромная. Со временем дерево усыхает в размерах, но левкас (грунт), нанесенный Пинзелем, остается без изменений. И между деревом и левкасом образуется люфт, речь идет о микроскопических размерах, и они есть. Таким образом, на поверхности скульптуры начинают образовываться трещины и микротрещины. И если начать грузить, перемещать такую скульптуру, это угрожает ее сохранности.

Поэтому скульптуры Пинзеля должны стать "невыездными". Это к нам должны приезжать туристы и смотреть на них.

Так, еще при Б.Возницком к нам приезжали искусствоведы из Японии, сняли замечательный фильм о Пинзеле. Чиновники считают наши запреты и предостережения личной прихотью музейщиков. А когда начинаешь доказывать, они и слушать не хотят. Говорят, нам нужно прославить Украину, так что не следует мешать.

- Какое отношение сегодня к музейщикам?

- Какое и было, тут ничего не изменилось. Правда, немного повысили заработную плату. Но разницы между заработной платой научного работника и уборщицы почти нет.

- Несколько лет назад говорили об изменениях в законодательстве, которые бы позволили музейщикам продавать экспонаты - якобы для выживания. Ваше мнение по этому поводу.

- Сейчас от музеев хотят, чтобы они начали зарабатывать деньги. Еще в 2015 г. Министерство культуры своим дополнением к Закону "О музеях и музейном деле" позволило музеям, для того чтобы выжить, продавать какие-то экспонаты. Такая попытка уже была при Б.Возницком. Помню, как это шокировало отца. Он собрал всех музейщиков Украины, и они выступили категорически против этой идеи. Но два года назад в Министерстве культуры снова вспоминают об этом дополнении к закону. Министерство культуры провело телевизионный эфир между музейщиками пяти областей - Киевской, Полтавской, Одесской, Харьковской и Львовской.

Я одна из первых выступила категорически против. Меня поддержали представители других областей. И снова этот закон не прошел.

А что будет теперь, когда место старых музейщиков занимают люди, которые не являются специалистами в музейном деле, не заинтересованы в спасении экспонатов, а хотят любой ценой быть "генеральными директорами"? Именно это пугает.

- Что может произойти?

- Если примут закон, который позволит музеям продавать ценности, можно ожидать чего угодно. Прежде всего пострадают периферийные музеи, в которых мало специалистов. Там начнется настоящая распродажа ценностей. Этого нельзя допустить ни в коем случае.

- Сейчас вы готовите в печать книгу воспоминаний об отце…

- Да, я настолько увлеклась книгой воспоминаний об отце, что у меня нет времени на что-то другое. Погрузилась в его записи. Когда раньше приходила к нему, пыталась убрать в квартире, приготовить еду. А он сам никогда не афишировал свою личную жизнь. Поэтому сейчас по сути происходит мое второе открытие Бориса Возницкого.

- И каким он теперь вам представляется?

- Сам он никогда не жаловался на жизнь. Его всегда воспринимали как человека, уверенного в себе и всезнающего. С другой стороны - как большого дипломата. Обстоятельства принуждали его таким быть.

А вот в дневнике он давал себе волю. В частности, там можно встретить: "Как мне уже надоело бороться с этими ветряными мельницами".

Еще пишет: "Я уже это все не выдерживаю. 50 лет в музее - неужели все, что было сделано, никому не нужно?". Но даже в этих записях он не сетовал на жизнь, считал себя самым счастливым человеком, потому что занимался делом, которое ему нравилась, был настоящим патриотом, потому что любил Украину.

До меня только теперь начинает доходить, что я почему-то постоянно защищаю отца, его наследие. Мне помогают люди. Но почему это спасенное им наследие не защищает государство? Ведь он - Герой Украины, лауреат Шевченковской премии и многих наград и отличий не только нашей страны. Его имя стало символом музейного дела. Почему такие люди, которые обивали пороги правительства в 2012-м, еще при жизни Возницкого требуя для себя его должность, теперь принимают решения о нецелесообразности памятной доски на фасаде музея, о закрытии отделов, об уничтожении трудолюбивого и преданного делу коллектива?

P.S. Огласка, которую приобрело "дело Возницкого", предполагает продолжение и развитие этой темы - в следующих номерах ZN.UA с привлечением к разговору как экспертов, так и нового руководства галереи.