Идеальный пейзаж Поднебесной

В Национальном музее искусств им. Богдана и Варвары Ханенко продолжается выставка "Дворец в горах". Куратор Марта Логвин и другие музейщики предлагают нетривиальный взгляд на знаменитую коллекцию китайского искусства Андре Стефана Жаспара и Таисии Павловны Жаспар.

"...Люди в мире считают, что картины создаются простым движением кисти. Они не понимают, какой это тяжелый труд - быть художником. У Чжуан-Цзы сказано: "Художник снимает одежду и сидит, скрестив ноги". Вот справедливое суждение о работе живописца. Этот мастер призван лелеять в своем сердце беззаботность и радость. Его думы должны быть спокойными и гармоничными, ибо сказано - "пусть будет сердце невозмутимым". Тогда все человеческие чувства и все свойства вещей сами собой проявятся в сердце и так же невольно сойдут с кончика кисти на шелк ...".

Так в своем трактате "О возвышенном смысле лесов и потоков" писал художник и теоретик искусства Го Си.

Он жил во времена династии Северная Сун, в XI в., а его философия живописи актуальна в Китае и сегодня.

Приобщиться не только к известному многим пейзажному жанру традиционной китайской живописи (го-хуа), но и к его определенной разновидности - "живописи под линейку" (цзе-хуа), или к архитектурному пейзажу можно в Национальном музее искусств им. Богдана и Варвары Ханенко.

Три десятка представленных в экспозиции свитков (созданные преимущественно в XIX в.) принадлежат к знаменитой коллекции Андре Стефана Жаспара и Таисии Павловны Жаспар.

Коллекцию из почти 300 раритетов Таисия Жаспар передала в дар музею после того, как, овдовев в 1959-м, переехала жить в Киев.

- Китайские художники не рисовали с натуры, - рассказывает куратор выставки, ведущая научная сотрудница отдела искусств стран Востока Музея Ханенко Марта Логвин. - Их живопись служила выражением философии (конфуцианской, даосской) и распространенного в Китае чань(дзен)-буддизма. Задачей хорошей картины считалось передать ощущение гармонии, соединив противоположности. Если говорить о цзе-хуа, это рукотворные строения - и величественные горы, и воды, природа. Каждый китайский пейзаж - завершенная целостная модель Вселенной, а не "фото с натуры".

С госпожой Логвин мы подходим к одному из свитков, который больше всего заинтересовал меня на выставке. На нем изображены люди в красной одежде; сидя в беседке, они любуются окружающими пейзажами.

- Беседка Пьяного старца существует на самом деле. С 1046 г. сохранилась она в китайской провинции Аньхой. Построил ее великий китайский поэт и чиновник-реформатор Оуян Сю, - говорит куратор. - В отдаленную провинцию он уехал, когда попал в немилость императора. Но именно за годы опалы написал знаменитые "Цзуй вен тын цзы" ("Записки о беседке Пьяного старца"), "Фен ле тын цзы" ("Записки о беседке Фенлетин", или же "О моем павильоне Роскошного удовлетворения") и др. Создавал Оуян Сю под псевдонимом Цзуй-Вен (Старый пьянчужка).

- "Поселившись в уединении на южном берегу Жу, отшельник из пустой болтовни составил сборник", - цитирует Логвин "Записки в беседке". "Опьянел" Оуян Сю, конечно, не благодаря вину. В китайской традиции - до беспамятства восхищаться красотой окружающей природы и гармоничностью мироздания. - А видите, поэт на рисунке одет в красное? - "опускает на землю" Марта Логвин. - Это неспроста. Чиновнику седьмого ранга, которым был Оуян Сю, следовало носить одежду зеленого цвета. Но император, желая особенно отметить Оуян Сю, даровал ему право одеваться в красное (как чиновники пятого класса и выше). "Где взять таких людей, как Оуян Сю?" - даже говорил он приближенным.

Оуян Сю на протяжении веков столь известен в Поднебесной, что предназначенное для отдыха глубокое кресло-шезлонг назвали "креслом захмелевшего старца". Именно в таком мудрец изображен и на картине.

Вообще же, написанная в XIX в. "в манере Цю Ин" (XVI в.) "Беседка Пьяного старца" - практически эталон китайского архитектурного пейзажа. В нем горы символизируют мужское начало "ян", потоки, лед, туман и прочие "воды" - "инь".

Гармония природы является иллюстрацией к конфуцианской идее о гармонии окружающего мира и человеческого духа, о Вселенной как месте взаимодействия трех сил: Неба, Земли и Человека. Отвечают канону и специфическая перспектива, и композиция.

Дома и все другие объекты изображены вдоль условной оси - так, чтобы ракурс был наиболее выгодным для созерцания. Зигзагоподобная, асимметричная композиция служит той же цели. В Китае до знакомства с Европой не знали о линейной перспективе в живописи. Вместо того была концепция "трех далей". ("... Высокая даль неожиданно поднимает свою мощь; суть глубокой дали - в повторении и наложении; замысел дали ровной - в разливе, который теряется в дали туманности ...", - писал Го Си. Если говорить сжато, "высокая даль" - это изображение одной величественной горы, "глубокая" - горного массива, "ровная" - преимущественно моря или же ровной поверхности). Благодаря "трем далям" изображение на свитках воспринимаются нелинейно. Каждый отдельный фрагмент изображения "рассказывает" просвещенному зрителю свою собственную историю. Тот может любоваться им снова и снова - и каждый раз находить новые смыслы.

Китайцы были уверены, что созерцание "идеального" пейзажа, вообще красоты способно улучшить человеческую природу. А наслаждение от созерцания "гор и вод" приравнивали к даосскому "свободному странствию духа", "воображаемому путешествию". Иначе говоря, смотреть свитки цзе-хуа - это, в представлении китайцев, почти шаманское путешествие.

Кроме старинной живописи, "Дворец в горах" порадует экспонатами, которые относятся к другим видам искусства. Так, вырезанная из слоновой кости модель пагоды словно светится изнутри, почти витает над собственной витриной. Где еще такую красоту можно увидеть?..