БУДЬТЕ ГОТОВЫ, ВАШЕ ВЫСОЧЕСТВО

«Встречу без галстуков» между президентом России Борисом Ельциным и премьер-министром Японии Рютаро Хасимото сочли политической сенсацией еще до ее начала: в Красноярск слеталась мировая пресса, представленный публике план Ельцина-Хасимото был воспринят освещающими с таким восторгом, что, собственно, за скобками остался главный вопрос: а что же все-таки будет с Курильскими островами? Однако внутриполитический резонанс от свидания российского и японского лидеров оказался куда сильнее, чем внешнеполитическая дискуссия. Со встречей все ясно - на первый, разумеется, взгляд: продолжение следует. А вот каким будет расклад сил в российском руководстве после Красноярска - это уже совсем другой вопрос.

Ельцин ездил в Красноярск с Немцовым. Конечно, не только с Немцовым. и потом - когда это сопровождающий становился большей сенсацией, чем сам Борис Николаевич? Однако именно немцовскому пребыванию в Красноярске посвящают отдельные сюжеты российские масс-медиа. «Ельцин берет ситуацию под контроль Немцова», - пишет «Независимая газета». «Еще одним (помимо Хасимото. - В.П.) лейтмотивом уик-энда стал Борис Немцов» - «Московские новости»… Если учесть, что в тех же «Московских новостях» и той же журналисткой, входящей в близкий к аппарату кремлевский пул сопровождающих Ельцина журналистов, опубликована статья об ослаблении позиций другого первого вице-премьера - Анатолия Чубайса, то становится ясно, что речь идет не столько об аналитике, сколько о политике, о настроениях ближайшего окружения российского президента, настойчиво внедряющего информацию в допущенные журналистские массы.

Итак, что же произошло в Красноярске? Во-первых, уже в аэропорту этого сибирского города глава российского государства сказал о Немцове: «Пусть берет палочку - и вперед».

Сергей Ястржембский на следующий день объяснил, что имеется в виду эстафетная палочка. Однако ни на эту реплику российского президента, ни на разъяснение его пресс-секретаря никто не обратил бы никакого внимания, если бы не инцидент на церемонии подписания договора о разграничении полномочий между Центром и Красноярским краем, а также администрациями двух входящих в его состав автономных округов. По распоряжению президента к нему и главам администраций присоединился стоявший доселе за спинами у подписантов Борис Немцов. На возражения о необходимости соблюдения протокола последовала президентская отповедь: «Стул есть, микрофон есть, я хочу, чтобы он был полномочным представителем президента». «Что президент сказал - то и протокол», - резюмировал находчивый Ястржембский. И уже когда прозвучал заранее заготовленный дикторский текст о подписывающих соглашение, Ельцин дикторским же тоном присовокупил к нему «от правительства Российской Федерации - Борис Ефимович Немцов»…

Немцов, «кажется, начал привыкать к роли наследного принца, сопровождающего повсюду стареющего короля» - делают вывод «Московские новости». (А какой вывод вы бы сделали на их месте?) И тем не менее разыгранная президентом в Красноярске ситуация заслуживает более тщательного рассмотрения.

Во-первых, насколько искренен Ельцин, демонстрируя свои симпатии к Немцову именно как к преемнику? В ельцинских объятиях недолго и задохнуться - опыт предыдущего преемника, генерала Александра Лебедя, свидетельствует об этом неоспоримо. Возможно, двусмысленная ситуация с протоколом нужна президенту для того, чтобы расшевелить возможных претендентов на власть, Ельцин уже мог убедиться, что его заявления об отказе баллотироваться на следующий срок никого особо не будоражат, все продолжают хранить испуганное молчание, опасаясь, естественно, того, что президент изменит свое решение и тогда - горе высунувшимся! Однако те, кто боится идти с открытым забралом на Бориса Николаевича, могут не побояться схватиться с Борисом Ефимовичем, раз уж президент объявил его наследным принцем. И вот тут-то и проявятся все возможные соискатели.

Во-вторых. Настораживает несколько повышенное внимание прессы к красноярскому эпизоду. Ну мало что там случается во время поездок Ельцина - если каждому слову и каждому жесту главы государства придавать особое значение и бегать к толкователям президентских снов чуть ли не за каждой мало-мальски интересной подробностью происходящего - так можно оказаться совсем в особой реальности! Но тем не менее пресса сочла необходимым выделить именно эти эпизоды, а так как она свободна, как никогда, и так как в каждой из цитировавшихся и нецитировавшихся мной публикаций упоминается, разумеется, фамилия «Черномырдин» в контексте «да как же он допустил» и «как же он к этому отнесется», то в общем публикации выглядят одним большим письмом к Виктору Степановичу на тему «посмотрите, что у вас там в правительстве происходит».

А так как участие Немцова в недавних приватизационных аукционах - в смысле защиты их решений от посягательств недовольных банкиров - не оспаривалось даже самим Борисом Ефимовичем, то вы не будете удивляться, если я скажу, что пресса довольных банкиров как-то мягко обошла несуразности красноярского протокола, сосредоточившись в основном на российско-японских отношениях.

Тут приходится перейти к ответу на главный вопрос после красноярской российской действительности: так был все-таки мальчик или мальчика никакого вовсе не было? В смысле объявили преемником или еще нет. Как мне кажется, не объявили. Но сделали все возможное, чтобы у собравшихся сложилось именно такое мнение. И это действительно не рядовой эпизод, это политическая тактика президента, который будет шить камзол принца своему первому вице-премьеру, но не скажет до 1999 года, настоящее это платье или костюм голого короля.

Думается, сам Немцов хорошо понимает это. Молодой, обаятельный, интеллигентный и ироничный, он отнюдь не похож на человека, которого россияне могут избрать своим президентом - по крайней мере, сегодня. Немцову нужны имиджмейкеры, которым удалось бы стереть с его лица печать прочитанных учебников и написанных авторефератов. Ему нужна абсолютная поддержка всей «партии власти», которая может последовать исключительно при желании этой властью поделиться. Ему нужно примирение кланов, не собирающихся соглашаться друг с другом. Войну бульдогов под российским ковром сегодня сдерживает только личность Ельцина. Если даже предположить, что нынешний российский президент бросит весь свой авторитет на избрание Немцова следующим лидером страны - и победит, сможет ли Немцов руководить государством с царской настойчивостью Ельцина? Ведь в недавно вышедшей книжке «Провинциал» сам Немцов весьма точно характеризует нынешнего российского управителя «царем», замечая при этом, что Михаил Сергеевич Горбачев царем-то и не был. И в самом деле, Горбачев был не царем, а генеральным секретарем. Дело даже не в социальных системах, а в людях - Сталин был с какого-то момента одним из секретарей ЦК, но этого не заметили ни в народе, ни в парткомах - небожителям не нужны должности.

А Немцов живет на земле. Ельцин царствовал уже в должности председателя Верховного Совета России, ему только не хватало власти. Он задыхался от отсутствия этой власти. Горбачев мог иметь даже больше власти, чем получил от кремлевской геронтократии, - воспользоваться ею он уже не мог - по крайней мере, в предложенных объемах. Все это неплохой урок и для Немцова.

Впрочем, когда Горбачев ходил в наследных принцах, его воспринимали с воодушевлением: молодой, энергичный, красивый даже, говорят, в Лондон поехал с женой, говорит без бумажки - перечисление достоинств последнего генсека можно продолжать и продолжать… Не получилось бы с Немцовым той же истории - в смысле власть-то он получит, но окажется при этом переходной фигурой в стране, готовой легко поменять искушенного политика, выдвинутого стареющей властью на жесткого царя-батюшку, приходящего на престол в окружении новой свиты.