БИТВА ЧУБАЙСОВ

Долгое время Россия ожидала поколение молодых реформаторов, которые ее обустроят и преобразуют. Мало кто представлял себе, что внешне неприметное мероприятие под малопонятным для непосвященных названием «аукцион по продаже акций АО «Связьинвест» покажет реформаторов, так сказать, лицом, удостоверит, что их новые предприниматели и новые политики в России есть в достаточном количестве и они способны воевать между собой с жестокостью, присущей ранее только одному действующему лицу российской политической сцены - Анатолию Борисовичу Чубайсу. Именно поэтому происходящее можно назвать войной Чубайсов, а не потому, что ставкой в этой борьбе является скальпель первого вице-премьера. И еще один вывод можно было сделать из сложившейся ситуации, да не хочется, чтобы не расстраиваться заждавшихся реформ соседей. Короче говоря, никто там ничего обустраивать не собирается - по крайней мере, до тех пор, пока пирог не будет разделен между представителями новой номенклатуры, уже оправившейся от восторга, что ей удалось сокрушить номенклатуру старую, но сохранившую еще и в утрированном виде акулью хватку побежденных.

«Лакмус» «Связьинвеста»

Чтобы не вдаваться в подробности того, насколько серьезны заявления недовольных итогами аукциона по «Связьинвесту», зададимся вопросом: насколько важен в данной ситуации сам «Связьинвест»? Очевидно, конечно, что контроль над связью важен для любой революции - в том числе для революции «новых русских». Однако тот факт, что аукцион произошел в разгар почти открытой схватки за влияние между Борисом Березовским и Анатолием Чубайсом, вероятно, особо повлиял на настроение игроков.

Вероятно, проигравших бизнесменов более всего насторожило, что они присутствуют при зарождении некоей схемы, в очередной раз опрокидывающей корпоративные обязательства периода президентских выборов. Первое такое нарушение скорее всего - назначение Бориса Березовского заместителем секретаря Совета безопасности. Так опробовалась схема «обхода Чубайса» с помощью не менее влиятельной фигуры - дочери президента Татьяны Дьяченко. Уже при назначении Березовского было заметно, как раздражены обойденные - и не только Чубайс. Однако в тот момент Владимир Потанин был первым вице-премьером, а Владимиру Гусинскому в одиночестве было явно не с руки бороться с Березовским - даже если бы он этого захотел по-настоящему. Теперь же Борис Березовский и Владимир Гусинский убедились в том, что интересы их фирм могут быть вполне элегантно проигнорированы и они практически ничего не могут этому противопоставить. Наметилась схема: взаимодействие правительства - вернее, его «молодой реформаторской части», банка, превращающегося понемногу в крупнейшего монополиста ряда важнейших рынков - от энергоносителей до СМИ и западного капитала (Сорос! Сорос!). Если такая схема будет задействована и в дальнейшем, то Борис Березовский и Владимир Гусинский могут оказаться на периферии российской политической и экономической жизни.

Очевидно, что им этого очень не хочется.

Любимый Потанин

Анатолий Чубайс избрал весьма эффективное оружие в своей борьбе с Борисом Березовским - экономическое. Усиливая корпорацию, явно далекую от Березовского, он таким образом снимает с повестки дня возможность реального влияния заместителя секретаря Совета безопасности на собственное будущее. Однако Чубайс вряд ли ожидал объединенной оппозиции. Хотя нетрудно было понять, что единство ОРТ и НТВ в период президентской предвыборной кампании - это не только удачная находка Анатолия Чубайса и президента НТВ Игоря Малашенко, предложенная Гусинскому и Березовскому, но и мощной рычаг давления в будущем, когда обоим владельцам будет угрожать реально понятая опасность. Именно поэтому открытый союз Чубайса и Потанина вывел гусинского из себя в гораздо большей степени, чем назначение Березовского в Совет безопасности. Но, по существу, в альянсе Чубайс-Потанин нет ничего неожиданного. Это слепок новой «партии власти», партии государственников.

Березовский и гусинский, какие бы должности ни занимал каждый из них сегодня и в дальнейшем, - прежде всего бизнесмены, думающие об интересах власти прежде всего как об интересах бизнеса. Чубайс, Немцов, Потанин, председатель Госкомимущества Альфред Кох - прежде всего люди власти. И дело даже не в том, что Потанин был первым вице-премьером и стремился остаться в правительстве до такой степени, что Виктору Черномырдину даже пришлось пригрозить отставкой в том случае, если чубайс будет настаивать на сохранении Потанина. Дело в том, что ОНЭКСИМ-банк гораздо в большей степени государственный и строящий свой бизнес в связи с интересами власти, чем МОСТ или ЛОГОВАЗ, как сказал когда-то Потанин - «частный банк с государственной идеологией». Могли бы когда-нибудь Гусинский или Березовский сказать о своих структурах что-либо подобное?

Тень Сороса

над Россией

Впрочем, уже даже и не тень. Впервые в современной российской истории Джордж Сорос продемонстрировал, что он не рождественский дедушка, приносящий вундеркиндам подарки на елку, но один из самых талантливых и жестких бизнесменов современности. Именно участие Сороса в игре за «Связьинвест» сделало позиции ОНЭКСИМбанка неуязвимыми, по крайней мере, с финансовой точки зрения, и оно же дало повод недовольным итогами аукциона упрекать Владимира Потанина и российское правительство в целом в непатриотизме. С одной стороны, можно удивляться тому, что Владимир Гусинский и Борис Березовский, известные своими тесными контактами на Западе, - Владимир гусинский в свое время для демонстрации этих контактов спонсировал целый Российский еврейский конгресс, избравший его президентом этой новой организации, - так опасаются прихода бизнесменов из западных стран на российский рынок. Но, с другой, чувства двух преуспевающих бизнесменов можно понять. Они вдруг замечают, что российский рынок, который еще недавно казался им поместьем, легко или нелегко делящимся между наследниками партаппарата, теперь оказался настолько открыт, что на нем могут появляться самые неожиданные игроки. Как сравнительно недавно начавшим свое дело людям, пропитанным до сих пор - а как иначе? - отрицающей конкуренцию советской идеологией, бороться с гроссмейстерами рынка? Ведь ясно же, что Сорос играет совсем по другим правилам, чем те, которые приняты в российских коридорах власти - в том числе и экономической. В общем, это соревнование двух систем, а кто оказывается в выигрыше, мы уже знаем по собственному опыту.

Ход ферзем

но уже сейчас понятно, что простым розыгрышем фигур, взаимными обвинениями, статьями в газетах и ожиданием новых аукционов дело не закончится. да, возможно, сегодня будет заключена некая мировая. По некоторым сведениям, на компромисс, как обычно, готов Борис Березовский, а Владимир Гусинский в одиночку будет совершать лишь демонстративные акции - такие, например, как судебный иск против Потанина по защите чести и достоинства. Но это не мир, а перемирие, в ходе которого новые группировки будут апеллировать к высшим авторитетам. Вернее, к авторитету. Виктор Черномырдин, конечно же, душою против чубайсовско-потанинской группировки - не случайно он, как всегда, весьма уклончиво оценил происходящее, а не бросился с открытым забралом защищать прошедший аукцион подобно своему заместителю Борису Немцову. Но Черномырдин, конечно же, не может быть всею душою за интересы Гусинского и Березовского - уж так сложилось. Вообще с точки зрения интересов премьер-министра лучше всего наблюдать за происходящим - как и с позиции всего топливно-энергетического комплекса в целом. Ослабление главных конкурентов - пусть лучше всего ослабнут обе - группы вернет Черномырдину и «Газпрому» утраченные после реорганизации правительства горные выси.

На этих высях, как обычно, вольготно только одному человеку - президенту Ельцину. Ему и решать. И предсказать президентское решение не может никто. Некоторые, вчитываясь в строчки агенционных сообщений, утверждают, что президент России поет с голоса Чубайса. Да ну? Мы уже слышали о песне с голоса Коржакова, и где теперь этот Коржаков? Там же, где и все остальные бывшие фавориты, - в Думе. В большой политике, одним словом.

Пейзаж после битвы

Но если почти невозможно предсказать ельцинское решение, то тем труднее предвидеть будущее развитие ситуации. Кто сказал банкирам, что Ельцин будет зависеть от них?! С каждой новой схваткой они все зависимее от него хотя бы потому, что он один, а их много и они ссорятся, ему выгодно ослабление всех этих преемников, спасителей, радетелей - так и превращаются люди в дэнсяопинов, в высшую инстанцию, способную уйти с должности, но не от кормила власти…

Предположения, что схватка окончится обязательно отставкой (или ослаблением) той группировки, которая окончательно проиграет, вряд ли актуальны. У каждой группировки вряд ли найдутся ресурсы, чтобы проглотить все возможности и активы оппонентов. Возможность хотя бы лицемерного компромисса существует, и ее, скорее всего, используют. Но в любом случае сложившаяся ситуация заложила модель будущих взаимоотношений в новой «партии власти». Когда эти люди боролись с Коржаковым и Сосковцом, это еще можно было понять - шла игра с чужими, с предшественниками. Когда они начали борьбу с «Газпромом», ЕЭС и алюминиевыми баронами - это тоже можно было объяснить борьбой с другой группировкой. Но вот они борются между собой с той же ненавистью, с той же исступленностью, что и с явными конкурентами. Состоящая в «Медиа-Мост» газета «Сегодня» пишет о Немцове и Соросе с той же озлобленностью, что и газета «Правда» - и если в газете, связанной с президентом Российского еврейского конгресса, вы вдруг почувствуете в статье о Соросе антисемитский душок - не удивляйтесь, борьба есть борьба. Связанная с Борисом Березовским программа «Время» обличает Владимира Потанина по той же схеме, по которой проводилось в свое время обличение Александра Коржакова. А вошедшая в холдинг ОНЭКСИМа «Комсомольская правда» комментирует ситуацию в том же издевательско-поучительном тоне, в котором когда-то комментировала нападки на Ельцина Руцкого и Хасбулатова.

Все это очень напоминает фракционную борьбу большевиков. Пока существовала высшая инстанция - Ленин, свары Бухарина и Троцкого, Зиновьева и Сталина, Троцкого и Каменева казались естественным выяснением отношений между людьми, волею случая получивших власть. Но вот Ленин умер, новой высшей инстанции у большевиков не было, а история ее появления хорошо убеждает в опасности свар между людьми, у которых по сути схожие интересы. Но в России не привыкли вспоминать историю, так что остается рассчитывать на рынок, способный выровнять извилистость переходного периода.

В конце концов, среди большевиков не было сороса.