Запад должен поддержать цель Украины по возвращению Крыма не только потому, что полуостров – это суверенная украинская территория, но и потому, что его возвращение лишит Россию Севастополя, лучшей военно-морской базы в Черном море.
«Пока Россия не потеряет Севастополь, Ближний Восток и Африканский Рог будут оставаться беспокойными, поскольку Москва до сих пор сохраняет право вето на установление мира в регионе, которое она имеет со времен арабо-израильской войны 1967 года», - пишет в статье для Wall Street Journal профессор истории и стратегии Военно-морского колледжа США Сара Пэйн.
Андрей Громыко, занимавший должность министра иностранных дел СССР с 1957 по 1985 год, однажды заметил о Ближнем Востоке: «Пока регион остается напряженным, Советскому Союзу обеспечена определенная роль в нем». В мирные времена сторонняя страна с третьесортной экономикой, как Россия, не оказала бы значительного влияния на Ближнем Востоке. Но пока регион остается нестабильным, Россия может вмешаться как посредник и наложить вето на мирные планы, вооружив сторону, не желающую урегулирования конфликта.
«Как продемонстрировал Владимир Путин, войны легко разжигать. И как выяснили США, их тяжело прекращать. Пора забрать карту вето из рук Путина», - пишет автор.
Без Севастополя Россия не может легко поддерживать свои военные операции на Ближнем Востоке или в Африке. Военные интервенции требуют солдат, так же как и большого количества тяжелого вооружения и логистической поддержки, в большинстве своем приходящих через море. Пока Россия контролирует Севастополь, она может поддерживать свои сирийские базы Тартус и Латакия через Босфор. А с этими базами Россия может дотянуться до любой точки вдоль восточного Средиземноморья и вплоть до Африканского Рога. Утрата Севастополя уничтожит эти возможности. Главный российский черноморский порт Новороссийск не подходит для этой роли.
Без Севастополя российским военным кораблям пришлось бы добираться до Средиземноморья с помощью трех других флотов: Балтийского флота в далеком Калининграде, еще более отдаленного Северного флота, базирующегося в Североморске за Полярным кругом, и Тихоокеанского флота на полуострове Камчатка.
Более того, у России нет баз между этими местами и Средиземным морем. Транзитные расстояния огромны. Суэцкий канал был бы очень важным для сокращения пути Тихоокеанского флота, что объясняет постоянное внимание России к водным путям, определяющим доступ к нему – Восточному Средиземноморью и Красному морю.
Во время Холодной войны, когда Украина была частью Советского Союза, Кремль проектировал свою военную силу из Севастополя на ряд баз. За исключением Сирии, Эфиопии и Йемена, принимающие страны, включая Албанию, Египет и Сомали, считали СССР нежелательным гостем и последовательно изгоняли его войска. Базы в Сирии и Сомали, заменившие базы в Египте и Эфиопии, уступали потерянным портам Александрии и Берберы. Ничто так и не смогло заменить утраченную базу подлодок в Албании. В конце Холодной войны Россия имела лишь одну зарубежную военно-морскую базу –Тартус.
Три года назад Путин через своих наемников из группы «Вагнер» начал искать возможность построить базу в Судане, охваченном сейчас гражданской войной. Африканская бизнес-модель «Вагнера» предусматривает предоставление военизированных услуг для удержания диктаторов у власти в обмен на контроль над прибыльными шахтами, доходы от которых финансируют Путина.
«Натравливание группировок друг на друга посредством этих соглашений, как это произошло в Судане, также является частью модели «Вагнера», направленной на максимизацию российских, а не африканских доходов от инвестиций. Агентство интернет-исследований «Вагнера» одновременно распространяло ложь в социальных сетях. Долгосрочное влияние этих замороженных конфликтов на региональный экономический рост будет катастрофическим», – пишет Пэйн.
Отсутствие средиземноморских баз некогда ограничивало возможности СССР. Это означало, что он не мог повлиять на результаты Суэцкого кризиса 1956 года, когда США помешали Израилю, Франции и Великобритании отменить национализацию Египтом Суэцкого канала, или Ливанского кризиса 1958 года. Советский Союз искал военно-морские базы в Югославии, Албании и Египте, но получал отказ до 1967 г., когда Израиль взял под контроль Голанские высоты в Сирии, Западный берег реки Иордан в Иордании и Синайский полуостров в Египте.
После этого Египет дал Москве разрешение на размещение советских баз, чтобы предотвратить повторное наступление Израиля. В последующей войне на истощение, когда Египет безуспешно пытался вернуть себе Синай, советские пилоты и ракеты класса «земля-воздух» нанесли Израилю достаточные потери, чтобы заставить его прекратить огонь. Советская поддержка позволила Сирии и Египту попытаться вернуть свои территории во время войны Судного дня 1973 года. Они потерпели неудачу, но нанесли ущерб Израилю.
После того, как Египет исключил СССР из уравнения, расторгнув договор о дружбе в 1976 году, он смог разморозить конфликт с Израилем и подписать Кэмп-Дэвидские соглашения 1978 года, вернувшие Синай Египту и установившие дипломатические отношения между Каиром и Тель-Авивом.
Сегодня палестинский, ливанский, сирийский, ливийский, йеменский, эфиопский, сомалийский и суданский конфликты остаются замороженными, что дорого стоит этим странам и региону. Группа «Вагнер» действует в Сирии, Ливии и Судане, а также в ЦАР, Мали, Мозамбике и Чаде.
«Без надлежащих военных баз Россия не смогла бы легко поддерживать эти кампании. Севастополь – это корень проблемы. Пора его выкорчевать», - говорится в статье.