Украинцы — невероятная нация, потому что делают все вместе. Вместе бросаются на борьбу с врагом или на спасение пострадавшим районам, вместе потом делят лавры. Вплоть до драки. Но затем снова бросаются вместе тушить очередной пожар, спасать очередной район беды и горя, иногда жертвуя собственными жизнями ради незнакомых людей. Херсонщину после подрыва россиянами плотины Каховского водохранилища спасали тоже все вместе.
[pics_lr left="https://zn.ua/img/forall/u/495/25/455a7520c9c4bdc3871277f6aae0506e.jpg" ltitle="" right="https://zn.ua/img/forall/u/495/25/e8c5c2d84a217cc9435f554f428c2be7.jpg" rtitle="undefined"]
Херсон — это страшно. Обстрелы происходят постоянно, и самое противное в этом то, что нелюди целятся непосредственно в эвакуаторов, в гражданских, пытающихся спастись от наводнения. Страшно от бессильной злобы, от безысходности, в которой оказались люди на острове, на левом берегу. Видимо, именно эта бессильная злость и желание помочь хоть чем-то и гонит на Херсонщину гигантские птичьи стаи привычных к разгребанию чужой беды волонтеров.
[pics_lr left="https://zn.ua/img/forall/u/495/25/b5f78f736ea07e315a36eeaa102f5609.jpg" ltitle="" right="https://zn.ua/img/forall/u/495/25/45195762d74bc6cb508333f9e7b57ab3.jpg" rtitle="undefined"]
На въезде в Херсон стояли очереди волонтерских колонн, а также колонны фур от бизнеса, присоединившегося к спонтанному движению. Уставшие войска на блокпостах наспех проверяли содержимое фур и документы въезжающих. Наш волонтерский фонд тоже стоял в этих очередях. У нас было время, вдохновение у нас есть всегда, поэтому вспоминали другие районы бед за все девять с половиной лет новых освободительных соревнований.
...Как-то Майдан ждал фуру из Львова. Об этой фуре ходили легенды, говорили, что она мчится спасать и везет форму, бронежилеты, шлемы, наколенники, новенькие современные противогазы и медицинские средства — все, что было самым необходимым на Майдане зимой 2013–2014 годов. Фура пришла, долго пряталась в киевских двориках, пока майдановцы не сопроводили ее к нашему волонтерскому складу. Мы начали разгрузку.
Легендарная фура привезла горы ящиков с апельсинами, мандаринами, яблоками и бананами, пирамиды банок с домашней консервацией, крупы и макароны мешками, центнеры гражданской зимней одежды — от лыжных костюмов до шуб. Там даже было несколько ящиков со старыми солдатскими противогазами периода Второй мировой — и ни одного экземпляра формы. Шлемов и бронежилетов тоже не было. Так мы похоронили мечту о хорошей фуре, которая приедет и спасет нас, и стали закупать броники и шлемы, где только могли. За апельсины, бананы и т.п. Майдан вежливо поблагодарил.
...Как-то волонтеры услышали, что Славянск, только что освобожденный от сепарско-российского нашествия (летом 2014 года), находится на грани голода, — и на восток помчали караваны волонтерской помощи. Местная администрация, к которой обращались за подсказками, рекомендовала либо отдавать продукты в ее распоряжение, либо раздавать людям на главной площади города. Прыткие горожане становились в очереди по несколько раз, потом эта гуманитарная помощь оказывалась в продаже на местном рынке.
...Как-то в феврале 2017 года Авдеевка страдала от страшных обстрелов врага. Военная администрация объявила об эвакуации гражданских. И потянулись караваны помощи в Авдеевку. Распределение привезенного проходило в палаточном городке, обустроенном ГСЧС. Гуманитарной помощи было так много, что квартиры и дома некоторых из местных жителей превращались в бакалейные лавки и магазинчики секонд-хенда. Военная администрация умоляла волонтеров остановить этот горшочек, пусть больше не варит. Но караваны с помощью шли и шли.
…«Как-то я ехал на фронт и мне нечего было везти. Так забросал свой автобус кипами газетных подшивок», — признался мне как-то старый волонтер. — «Зачем газеты на фронте?» — удивилась я. — «Ну, пусть хотя бы буржуйки растапливают. Должен же я был отвезти хоть что-то!» — удивленно ответил волонтер.
Я вспоминала все эти случаи по волонтерскому опыту и, оглядываясь на очереди волонтерских караванов, понимала, что в Херсоне происходит приблизительно то же самое. Люди должны были привезти на помощь хоть что-то, поэтому собирали обычный список при любой катастрофе — одежду, одеяла, продукты, памперсы.
«В Херсоне нужны только вода и лодки», — передавали по телефону те, кто прибыл на Херсонщину в первые дни трагедии.
«Да и вода скоро будет, — объяснил нам уставший ГСЧСник. — Понимаете, Херсон является городом скважин. Конечно, часть из них уже непригодна для питья. Но большинство работает. Поставку воды наладим».
Сейчас же вода была нужна. Нам предложили сдать привезенные кубы воды на склад при въезде в город. Но мы решили заглянуть в больницы, да и просто проехаться по низовым полузатопленным улицам и поинтересоваться непосредственно у людей, в чем именно они нуждаются.
[pics_lr left="https://zn.ua/img/forall/u/495/25/ef803d16755b9007aeaedb19f225b94c.jpg" ltitle="" right="https://zn.ua/img/forall/u/495/25/11da415fda04d2ebb3f7f749ab9db907.jpg" rtitle="undefined"]
Люди нуждались в воде. За чистой питьевой водой стояли очереди, весть передавали в местном чате, люди бежали, чтобы получить свою пайку.
Закончив работу в Херсоне, мы возвращались назад. На окраине города, около централизованных складов, стояла очередь из волонтерских караванов. Коллеги разгружали привезенное на склады. Почему они не могли проехаться по улицам и раздать людям хотя бы воду, мы так и не поняли. Возможно, администрация города в то время сама еще не понимала, что ей делать с этим огромным количеством помощи, в какое русло ее направить. В нескольких километрах от самого города, просто на обочине трассы, лежала гигантская гора бутылей с чистой питьевой водой. В которой так нуждались в то время и низовые полузатопленные улицы, городки и села районов, и которую некоторые организации просто сваливали на этой обочине, не довезя до самого Херсона.
Мало было собрать помощь. Надо продумать, что именно ты собираешь, чтобы эта помощь была максимально своевременной. Мало привезти помощь в район бедствия. Ею нужно еще распорядиться разумно и максимально конструктивно.
Обеспечение бывает государственное и волонтерское. И то, и другое имеет свои дыры и свои пики затаривания. За девять лет войны волонтеры научились как-то ориентироваться в дырах государственного обеспечения и даже определенным образом затыкать их, — и все равно украинская черта делать все вместе побеждает. И вот гонятся караваны помощи в район Донецкого аэропорта (2014–2015 годы), и проседают без помощи другие участки фронта. И вот идет помощь на Бахмут (2022–2023 годы), но в то же время мало кто знает о потребностях Угледара, Купянска, Марьинки. Возможно, именно поэтому в июне 2023 года Фейсбук начал откликаться на вселенскую помощь Херсону осторожными постами под девизом: «Эй, люди, а не забыли ли вы о других участках фронта?». Возможно, поэтому измученный херсонский чиновник, из последних сил сохранявший вежливость, осторожно сказал нам: «Вы там как-то объясните, что население Херсона во время оккупации и боев сильно уменьшилось. Люди выехали. Половину населения составляем мы — чиновники, медики, спасатели и т.п. Нам не нужно такое количество одежды, памперсов, продуктов...».
Мы покивали. Мы хорошо знаем эту просьбу. Горшочек, не вари! Остановись, пожалуйста.
Но шли и шли колонны помощи навстречу нам, когда мы возвращались. И везли люди фурами одежду, продукты, горы памперсов. Хотелось верить, что все это понадобится, когда начнет сходить вода, и местные жители доберутся к своим испоганенным грязью помещениям. Хотелось верить, что тогда откроются двери складов, куда разгружали привезенное добро волонтерские и бизнесовые караваны, и людям начнут привозить все необходимое просто на место беды. Ведь транспорта больше, чем нужно. Ведь волонтеров у нас много, только позови.
Хотелось также верить, что народные деньги, вложенные в помощь Херсонщине, не пропадут напрасно — но последнее не точно.
[pics_lr left="https://zn.ua/img/forall/u/495/25/fab900bcf5527ee6a03591a16e2d17d4.jpg" ltitle="" right="https://zn.ua/img/forall/u/495/25/8913cbd862d77fef6ca12bf711216008.jpg" rtitle="undefined"]
Сейчас Херсон нуждается в абсолютно других вещах. Волонтеры, работающие в Херсоне, уже криком кричат, чтоб не везли еду и одежду. Вода отступает, люди начинают возвращаться в свои дома. Расчищают улицы и дороги. Возникла потребность в бензопилах, обычных лопатах, резиновых сапогах. А еще, как всегда, в бесстрашных людях, которые под обстрелами до сих пор ведут поисковые и спасательные работы. Каким-то чудом пробиваются на оккупированный левый берег и вытягивают оттуда людей, брошенных на произвол судьбы — спокойно и уверенно делают это, привычно кладя свои жизни на разгребание чужой беды. Люди, которых около воды не так уже и много — намного меньше, чем в этих бесконечных караванах с помощью.
[pics_lr left="https://zn.ua/img/forall/u/495/25/6175b0fb79b6e757176c9602de9f866c.jpg" ltitle="" right="https://zn.ua/img/forall/u/495/25/238db1eae6d270c2d17143c99b3a1f67.jpg" rtitle="undefined"]
...Я должна была написать о трагедии Херсонщины и Николаевщины. О героизме спасателей, о скорби по погибшим. Но я — волонтер, а волонтер — это в первую очередь о деньгах. Народных деньгах, которые иногда тратятся так нелепо. Хотя, казалось бы, надо только одним (волонтерам) точнее узнать, что именно нужно везти пострадавшим районам. А другим (администрации города) объявить список реальных потребностей. Чтобы не везли и не покупали что попало.