Украина празднует вторую «военную» Пасху в своей новейшей истории. Уже второе Светлое Христово Воскресенье мы встречаем в смятении духа и язык не поворачивается говорить о «светлом празднике», когда вокруг одна тьма — на километры вокруг, на годы вперед. Что с того, что Бог «смертию смерть попрал», если тысячам и тысячам его сыновей и дочерей не удалось избежать ее косы?
«Смерть, где твое жало?»
Тут оно, тут — в Бахмуте, под Угледаром и Авдеевкой. В Запорожье и Гуляйполе. В гектарах свежих могил, кое-как маркированных рукописными табличками. В списке контактов, из которого нет сил удалить тех, кто уже никогда не откликнется, — все равно что бросить горсть земли на крышку гроба.
«Ад, где твоя победа?»
Да вот же — в дрожи рук, в пустоте внутри, в страхе ночных звонков и сигналов мессенджера. Прямо в ленте новостей: очередной западный пианист едет в Москву играть Бетховена, потому что он «презирает культуру отмены». В речах патриарха самой крупной православной церкви, провозглашенных на Великий четверг — в день последней Вечери, молитвы в Гефсиманском саду, ареста и суда над Христом. «Россия всегда на стороне света». «Россия никогда ни на кого не нападала — только защищалась». И теперь, по патриарху, Россия не воюет — лишь борется за свои «ценности»: чтобы мама и папа не назывались «Родитель 1» и «Родитель 2».
Что ж, ради таких великих «ценностей» можно уничтожить не один миллион мам, пап, да и детишек тоже. Логика вполне адская: нет людей — нет грехов.
Война — время пожирателей смерти и логики ада. Где уж тут «смертью смерть попрать» и увидеть свет...
Надежнее опереться на ненависть. Ненависть к тем, кто это начал и не теряет надежды закончить к вящей своей радости торжеством ада, особенно того его отделения, где висит табличка «русский мир». Пасхальные размышления бегут прочь от греха и искупления: актуальнее наказание, возмездие. Бегут к тому сладкому моменту, когда тот, кто резал головы, почувствует тонкий аромат свежей джутовой веревки, обвившей шею. Когда тот, кто отдавал приказ о начале «спецоперации», сам услышит последний в своей жизни приказ, отданный расстрельному взводу.
Ненависть дает силы тем, кто идет на врага. Она поможет сокрушить, убить, стереть с лица земли. И удержит на поверхности, не даст утонуть в отчаянии. Мы нуждаемся в постоянных инъекциях ненависти и принимаем ее как лекарство: чтобы не терять ориентиров, оставаться в тонусе. Чтобы поддержать свою боль и ужас: именно они объединяют нас в единое искореженное страданием тело. Бесконечный перепост видео и фото, откровений жертв, разоблачений всех и вся — цепные реакции гнева, пробегающие по нашему коллективному телу. Болит — значит, ты еще жив. Злишься — значит, ты причастен к общей борьбе, общей цели, общему рвению стереть в порошок врага и развеять саму память о нем. Причастен ненависти. Причастен смерти.
Ненависть убивает. Но, увы, не только врага. Она разрушает нас самих. Изнутри — на химическом уровне, постоянными подпитками кортизоном и адреналином, нужными солдату в атаке и совершенно лишними вдали от линии фронта. Она выжигает живое и внутри, и вокруг нас: наших вчерашних друзей, коллег и партнеров, которые все чаще не соответствуют высокой планке «настоящего патриота». Не на том языке говорят, не тем богам молятся, не там лайки ставят, не за тех голосуют, недостаточно донатят, и не на то, и не тем... И даже умирают, оказывается, хоть и за Украину, но все равно неправильно: не те слова произносят, спину неровно держат — разве так должны умирать истинные патриоты?
Ненависти все равно, кого жечь. Кто ближе — по тому и шмальнем. Борьба с «внутренним врагом» приобретает угрожающие масштабы. Потеряв огромную часть населения в войне — мертвыми, депортированными, беженцами — мы продолжаем начатое не нами основательной «чисткой рядов». Сказано же: не все достойны войти в Землю Обетованную.
Но с кем пойдете дальше, «истинные»? Сколько остатка израилевого задержится в вашем крупноячеистом решете «праведности»? Хватит вас, чтобы поднять страну из руин? Будет с кем рожать и воспитывать новых граждан, кормить-лечить, пахать-сеять, отстраивать и запускать производство? Защищаться от маньяка-соседа, который, увы, никуда не денется с карты мира, сколько бы мы ни ненавидели? Будет ли с кем хотя бы войну довоевать?
Тот, кто долго вглядывается во тьму, позабудет, что бывает свет. Смерть настойчиво вытесняет из нашего поля зрения жизнь, и чем меньше мы думаем о жизни — в том числе о будущей жизни, — тем вернее победа ада.
Какая она, эта земля обетованная, за которую воюем, ради которой страдаем и теряем лучшее, что у нас есть? Неужели все и правда ради «возвращения территорий» — как вещает телевизор? Конечно, вернуть свое — достойная цель: агрессор должен уйти ни с чем, иначе справедливости нет под Луной. Но справедливость — птица редкая и своенравная. Ведь даже если мы выйдем на границы 2014 года — мы не вернем все то, что потеряли. Мы не вернемся ни в январь 2022-го, ни в март 2014-го, ни в любые другие благословенные времена, когда деревья были большими, а мама с папой — живыми и полными сил.
У нас нет дороги назад. То, что мы потеряли, мы не вернем никогда, и никто нам этого не компенсирует — жало смерти разит наповал и мертвые не восстанут из могил с последним выстрелом в этой войне. Все, что нам осталось, — жизнь будущая. Но для того, чтобы увидеть ее очертания, нам нужен свет. И даже если мы пока еще ее не видим, нужно ее придумать. Потому что настоящая победа — это не о границах. Или во всяком случае не только о них. Это о жизни, которая настанет. Воскресение Христово — вот пример идеальной победы.
Не меньше, чем снаряды, танки, системы ПВО, нам нужно виденье будущего века. Нам не создать модели нашей победы на топливе чистой ненависти — это топливо хорошо только для разрушения. Созидание питается совсем из других источников. «Воскрес Христос — воскреснет Украина»: я знаю, эти слова будут повторять в каждом украинском приходе в это светлое Христово воскресенье. И каждый пристойный священник не упустит возможности напомнить прихожанам, что жертва Христа была актом грандиозной любви. Ненависть — оружие массового поражения, которое не щадит ни своих, ни чужих. Любовь не спасает от страданий — возможно даже наоборот. Но это единственный способ победить ад и вернуться к жизни. Единственный путь к победе, которая не о «территориях» и «границах», а о жизни будущего века.
Нам необходимо представить себе эту победу и эту жизнь и начинать ее лелеять уже сейчас. Хотя бы ради того, чтобы те, кто уже принес свою жертву, сделал это не напрасно. И чтобы те, кому еще предстоит свою жертву принести, знали, ради чего они отправляются на свою Голгофу.