Страшилки о возможных последствиях ИТ-ошибок — весьма популярный жанр современной журналистики. Большинство из них прочно ассоциируется с перебитыми магистральными оптоволоконными кабелями да с неожиданным размножением какой-либо особо хитрой вирусной гадости.
Естественно, вышеперечисленные напасти могут привести к весьма значительным убыткам, пошатнуть стабильность в целых отраслях экономики, в худшем случае — вызвать ощутимый экономический кризис.
Но существует и другая категория возможных ИТ-ошибок, говорить и писать о которой как бы не принято. Речь не о банковских сетях и не о корневых серверах Интернета, а о сложнейших информационных комплексах, состоящих из спутников, радаров, станций слежения, специальных средств связи и целого ряда достаточно сложных электронных устройств. Таких комплексов на планете всего два, один из них принадлежит США, второй — России. Их главное предназначение — обеспечить ракетно-ядерный «удар возмездия» и гарантировано уничтожить противника, применившего ядерное оружие.
Как раз в текущем году человечество может отпраздновать 25-летный юбилей ошибки одного из этих комплексов, которая едва не привела к началу ядерной войны. И хотя главными причинами той ошибки являлись не технологические процессы и средства, а скорее склад ума персонажей, наделенных правом принимать глобальные решения, суть ее была глубоко информационной.
Ровно 25 лет назад, весной 1983 года, началась подготовка к штабным учениям НАТО под кодовым названием Able Archer («Способный лучник»). По легенде учений, советские войска начали массированное вторжение на территорию ФРГ, и блок ответил полномасштабным ядерным ударом по СССР.
Задачами учений были предусмотрены отработка кодированной связи между штабами стран—участников НАТО, организация экстренных переговоров между главами государств-участников, а также приведение стратегических ядерных вооружений в состояние максимальной боеготовности. С последующей серией условных запусков. Сами по себе учения Able Archer ничем особенным не выделялись среди долгой череды натовских штабных тренировок — очередной виртуальный Апокалипсис — да и только.
Но время, в которое они проходили, было весьма специфическим. В СССР после смерти Брежнева к власти пришел человек, у которого паранойя входила в служебные обязанности — бывший председатель КГБ СССР Юрий Андропов. Еще при жизни Брежнева, в мае 1981 года, ему удалось убедить генсека и прочее высшее руководство страны, что американцы, вероятно, планируют нанести неожиданный и сокрушительный ядерный удар по местам базирования советских ракетных сил, после чего каким-то образом попытаются перехватить на пути к цели немногие сохранившиеся советские ракеты.
Дабы этого избежать, КГБ совместно с ГРУ начало одну из самых масштабных операций мирного времени. Тысячи резидентов и осведомителей в Западной Европе и США в рамках операции РЯН (Ракетно-ядерное нападение) должны были собирать всю возможную информацию о людях, способных отдавать приказы о ракетной атаке, о техническом персонале, который будет эти приказы исполнять, и о военных силах и средствах, которые будут использованы. Негласной целью было точное определение момента атаки — и ее предотвращение. С помощью массированного упреждающего ядерного удара, естественно. Кто ищет — тот всегда найдет: доказательства вероятной угрозы не заставили себя ждать.
Следует признать, что для паранойи у советского руководства были достаточно веские причины. Рональд Рейган, занявший президентский пост в 1981 году, кротостью нрава отнюдь не отличался, и в плане агрессивной риторики мог дать фору самим кремлевским старцам. Даже если оставить в стороне частые пассажи об «империи зла» и милые шутки насчет «бомбардировка СССР начинается через пять минут», военная политика рейгановской администрации отличалась напором и агрессивностью.
Уже в 1981 году начались так называемые психические операции сил НАТО. Целые ударные соединения флота союзников подходили максимально близко к советским военно-морским базам. Американские бомбардировщики демонстративно летели к советской границе, лишь в последние секунды поворачивая в сторону. Психологическое давление держало советскую военную машину в постоянном напряжении. И «службист» Андропов, естественно, полагал, что у всей этой чехарды единственная цель — «приучить» противника к агрессивным маневрам и таким образом скрыть момент реального нападения.
По воспоминаниям перевербованного западными спецслужбами лондонского резидента КГБ Олега Гордиевского, 17 февраля резидентура в западных странах получила шифрованную телеграмму приблизительно такого содержания: «Принимая во внимание, что комплекс мер, предусмотренный состоянием боевой тревоги State Orange (возможность ядерной атаки в течении 36 часов), может быть проведен в условиях секретности (под прикрытием версии о маневрах, учениях и т.д.), весьма вероятно, что такая боевая тревога может быть использована для начала внезапного ракетно-ядерного нападения в условиях мирного времени».
В марте 1983 года Рейган объявляет о начале работ по Стратегической оборонной инициативе, предполагающей перехват советских ракет с помощью разнообразных, в том числе и космических оборонных систем. Журналисты немедленно окрестили СОИ «доктриной звездных войн», а Андропов — «новым планом ведения ядерной войны с надеждой на победу в ней».
Вскоре появляется еще один фактор, убеждающий руководство СССР в вероятности неожиданного ядерного удара. С лета 1983 года на территории ФРГ американская 56-я бригада сухопутных войск получает на вооружение новейшие баллистические ракеты средней дальности «Першинг-2». Их особенностью было крайне малое полетное время — стартовав из Германии, уже за 5—7 минут «Першинги» могли ударить по объектам в европейской части СССР. Теперь принимать решение об ответном ударе нужно было за считанные минуты. Соответственно, в случае подозрительной активности противника, гораздо целесообразнее стало нанесение превентивного ядерного удара.
И вот, 2 ноября 1983 года, в то время, когда советская разведка всеми возможными средствами ищет следы подготовки к нанесению ракетно-ядерного удара по СССР, НАТО в ходе учений Able Archer симулирует подготовку к этому удару. Штабы стран—участников блока начинают действовать по так называемому SIOP (Pentagon’s Single Integrated Operational Plan) — Единому интегрированному операционному плану Пентагона, который предусматривает, не более и не менее, нанесение ударов по 25 тыс. военных целей, 15 тыс. промышленных и гражданских, а также по 500 целям, связанным с местонахождением советского руководства.
СССР в известность об учениях, естественно, никто не ставит. А если определенная информация об этом и просачивается, то почти за год до того агентов информировали, что учения могут оказаться прикрытием для нанесения неожиданного удара. Поскольку учения предусматривают имитацию пусков, то в них, естественно, задействован технический персонал ракетно-ядерных баз, куда поступают кодированные сигналы о подготовке к пуску. Резко возрастает объем шифрованного радиообмена между США, Великобританией и ФРГ. Все это, естественно, перехватывается, тщательно документируется и достаточно быстро ложится на стол советского руководства. Более того, план учений предусматривал личное участие Рональда Рейгана, Маргарет Тэтчер и Гельмута Коля.
Советский Союз, в ответ на эти действия, начинает подготовку к ядерной войне. По данным ЦРУ, ВВС СССР в Польше и Восточной Германии вооружение было приведено в состояние повышенной боеготовности, из арсеналов выданы ядерные боеприпасы. Балтийский и Тихоокеанский флоты спешно покинули берега. И, самое главное, шахтные межконтинентальные баллистические ракеты были разблокированы и готовы к пуску. Притом заметного увеличения боеготовности сухопутных частей — за исключением размещенных в Чехии и ГДР — замечено не было. В этой войне они ничего не решали.
К счастью, все закончилось хорошо. Я могу писать, а вы — читать эти строки. Учения прекратили раньше, чем доведенный до крайности, неизлечимо больной Андропов отдал приказ, которого, по его мнению, требовала сложившаяся обстановка.
Позже, в мемуарах президент США Рональд Рейган напишет об учениях Able Archer и реакции на них СССР: «Я не понимаю, как они могли в это поверить. Но тут определенно есть над чем подумать». Не исключено, что сложившаяся ситуация уже тогда заставила его «подумать» — в конце 1983 года США отказались от политики конфронтации. Хотя, в свою очередь, ни один из высших советских руководителей впоследствии не признал, как близко мир подошел к ядерной войне в тот ноябрь.
Всю историю четвертьвековой давности можно было бы объявить «уроком для человечества» и смело списать в архив. Если бы не определенные выводы, к которым приходят уже вполне современные эксперты по безопасности.
Вот, к примеру, несколько пассажей из исследования, которое проводилось в Центре международной безопасности и оборонной политики (ISDPC) Отделения исследований национальной безопасности RAND:
«Дефицит ресурсов России привел к тому, что боеспособность ее ядерных сил резко снизилась и количественно, и в плане их боеготовности. Значительно сократился ее флот ПЛАРБ (атомные подводные лодки с баллистическими ракетами. — Ред.), большинство которых либо списаны, либо ржавеют в порту, а на боевом дежурстве одновременно находятся одна-две. Из ракет мобильного базирования лишь немногие выведены на пусковые позиции, а сроки службы большого числа МБР давно истек. В случае острого кризиса эта уязвимость может подтолкнуть Россию к стратегии быстрого применения своих сил при первых же признаках нападения для того, чтобы обеспечить их живучесть — при том, что такая политика оставляет мало времени на принятие решения и может привести к случайному применению ядерного оружия.
Такое положение дел еще больше осложняется неладами с системой раннего оповещения о нападении и тем, что Россия все больше полагается на ядерное оружие, чтобы уравновесить им атрофию своих обычных сил и вооружений.
Также может произойти сбой системы раннего оповещения о ядерном нападении, при котором поступит сигнал о нападении в то время, как его не было; либо не несущее в себе угрозы событие может быть интерпретировано, как нападение. События и того, и другого типа уже происходили между Соединенными Штатами и Россией в годы холодной войны (хотя каждый раз ошибку или сбой удавалось выявить до пуска ракет), и каждая сторона разработала двухуровневую систему раннего оповещения (радары на земле и инфракрасные датчики в космосе) отчасти для того, чтобы уберечься и от таких происшествий. Однако российская космическая система сейчас практически вышла из строя, в результате чего у России остался лишь один тип системы раннего оповещения, а вероятность принятия ошибочного сигнала о нападении за реальный существенно возросла. Таким же образом, из-за отсутствия высококачественной информации, получаемой от системы раннего оповещения, Россия может интерпретировать ядерный инцидент или нападение со стороны третьей страны, как нападение со стороны Соединенных Штатов»
Впрочем, все вышеприведенные заключения можно рассматривать исключительно как наветы западных милитаристов, жестко и последовательно создающих резоны для повышения военного бюджета в общем и своего конкретного бюджета — в частности. Если бы не ясные подтверждения американских теорий со стороны российских практиков.
В декабре 2007 года начальник российского генштаба Юрий Балуевский, в ходе пресс-конференции, посвященной созданию баз противоракетной обороны на территории Польши и Чехии, сделал весьма интересное заявление. Его суть сводилась к тому, что пуск американских противоракет, разместить которые планируется в Польше, может спровоцировать ответный удар российских межконтинентальных баллистических ракет. «Форма противоракет, их траектория и направление полета схожи с МБР, поэтому ложная квалификация пуска противоракет с территории Польши может спровоцировать ответный удар», — заявил тогда Балуевский.
Кроме того, по словам генерала, у России есть «автоматизированная система предупреждения о пуске ракет, при которой пуск определяется автоматически при минимальном участии человека».
Даже если оставить за скобками «схожесть формы и траектории» противоракет и межконтинентальных баллистических громадин, остается открытым вопрос — если российская система раннего предупреждения может принять за ракетное нападение старт ракет-перехватчиков из безъядерной Польши, что именно помешает ей интерпретировать аналогичным образом старт таких же ракет, к примеру, из ядерной Великобритании? Или из ядерного Израиля?
Ответов на подобные вопросы Балуевский, к сожалению, нигде не давал. И подробностей работы «системы автоматического пуска» ядерных ракет, к сожалению, тоже не открыл. В отличие от США, где информация о системах предотвращения случайного начала ядерной войны является открытой. А от «российского ядерного автомата» становится как-то неуютно.