Среди специалистов продолжается спор, целесообразно ли внедрять в Украине схемы
с определенными пенсиями в негосударственном добровольном пенсионном обеспечении. Однако насколько хорошо оппоненты понимают суть и сложность проблемы?
Казалось бы, все очень просто: ваш работодатель пообещал вам дополнительную пенсию, и вы с надеждой ждете ее по достижении пенсионного возраста. Однако, как свидетельствуют последние события на мировых пенсионных рынках, воплотить эту простую и привлекательную идею на практике довольно сложно.
Пенсионные системы в разных странах отличаются прежде всего тем, как именно определяются будущие выплаты. С этой точки зрения существует два основных типа планов пенсионного обеспечения:
— планы с определенными, или обещанными, пенсиями (ОП), когда размер пенсии определяется формулой, в основе которой обычно лежит размер зарплаты работника и выслуга лет. Часто планы ОП называют еще «планами последней зарплаты»;
— планы с определенными взносами (ОВ), когда размер пенсии зависит от взносов в пенсионный фонд и доходов от их инвестирования.
Определенные взносы
В планах ОВ не существует какой-либо организации, которая непосредственно гарантировала бы выплату конкретной суммы при выходе на пенсию. При такой схеме вы или ваш работодатель (или оба) платите взносы на ваш индивидуальный счет, иногда по определенной ставке — скажем, 5% от ваших годовых заработков. Эти взносы инвестируются от вашего имени, как правило, администратором пенсионного фонда (или компанией по управлению пенсионными активами). Перед выходом на пенсию сумма на вашем счете будет состоять из взносов плюс доходы (или минус убытки) от инвестирования средств. Примерами схем с определенными взносами являются индивидуальные сберегательные пенсионные счета, схемы владения акциями для работников и схемы участия в прибылях.
Достигнув пенсионного возраста, работник очень часто покупает у страховой компании аннуитет (пожизненную пенсию). Например, сейчас в Великобритании человек, собравший до 65 лет 100 тыс. фунтов на своем пенсионном счете, будет получать ежегодную пенсию в размере 8 тыс. фунтов. Т.е. размер пожизненной пенсии будет составлять 8% от накопленной суммы. Следует отметить, что за последнее десятилетие аннуитеты для пенсионеров существенно подорожали (и не в последнюю очередь в связи с увеличением продолжительности жизни англичан после выхода на пенсию). В 1990-м за 100 тыс. фунтов можно было купить аннуитет в размере 13 тыс. фунтов в год.
Естественно, что нормы финансирования для пенсионных планов с определенными выплатами очень просты: размер пенсии определяется суммой на личном счете. Юридические обязательства работодателя ограничиваются размером взноса, который он обязуется вносить в пенсионный фонд.
Размер будущей пенсии в схемах ОВ зависит от следующих факторов:
— размера взносов (зарплаты);
— продолжительности участия в программе;
— инвестиционного дохода;
— административных издержек фонда;
— стоимости аннуитета (которая, в свою очередь, определяется ожидаемой продолжительностью жизни после выхода на пенсию).
В приведенной таблице показано, какие взносы следует делать на индивидуальный пенсионный счет в зависимости от возраста и ставки процента, чтобы накопить 100 тыс. гривен до достижения 60 лет. Чем раньше человек начнет откладывать деньги на свою старость и чем большей будет прибыль от инвестирования средств, тем меньшим может быть «определенный взнос».
Определенные пенсии
В схемах ОП вам обещают ежемесячную пенсию определенного размера. Это может быть определенная сумма в гривнях — например, 100 грн. в месяц после выхода на пенсию. Но чаще пенсия рассчитывается по формуле, учитывающей такие факторы, как заработная плата и стаж работы. Например, работодатель гарантирует пенсию в размере 1% от вашей средней заработной платы за последний год (пять последних лет) работы, или 1% вашей средней заработной платы за весь период работы.
Одно из важнейших отличий планов ОП состоит в том, что они предполагают особый порядок определения суммы обещанных пенсий и необходимых для этого взносов, которые не уравновешиваются автоматически с финансовой точки зрения. Если сумма активов в корпоративном пенсионном фонде (являющемся обеспечением обещанных пенсий) меньше нынешней стоимости обещанных пенсий, это свидетельствует об их недостаточном финансировании. И здесь возможны несколько вариантов: либо работодатель вносит в пенсионный фонд дополнительные средства из прибылей предприятия, либо урезает (не повышает) зарплаты нынешним работникам, либо пенсионеры не получают обещанного.
Однако существуют один или несколько рисков, обезопаситься от которых невозможно. Скажем, в течение действия договоров с определенными выплатами может резко ухудшиться ситуация на фондовом рынке. Или резко возрасти продолжительность жизни людей после выхода на пенсию (что, естественно, хорошо для самих граждан и очень непросто для финансирования пенсий). Поэтому система с определенными выплатами всегда имеет своего гаранта. Им может быть страховая компания, сам работодатель или будущее поколение работников. Для государственной солидарной системы ОП таким гарантом выступает правительство (а фактически — налогоплательщики).
Юридические обязательства работодателя в схемах ОП очень серьезны, ведь речь идет об обеспечении обещанных сумм пенсий как бывшим, так и нынешним работникам. Подобные схемы, как свидетельствует мировой опыт, являются значительно более дорогими для компаний. Например, в Великобритании фирмы в среднем вносят на финансирование пенсий по последней зарплате 15,4% фонда зарплаты, в то время как на финансирование схем с определенными взносами — только 6%. Однако, несмотря на все это, работодатели не отказываются от практики обещанных пенсий. Логика очевидна: схемы с ОП позволяют им контролировать инвестиционную политику пенсионного фонда и использовать по своему усмотрению профицит пенсионных средств.
Один лишь пример. С 1992 по 2000 год англо-датская компания Unilever добавила к своим прибылям 1,2 млрд. фунтов (почти 2 млрд. долл. США), изъятых из избыточного тогда пенсионного фонда. Из этой суммы две трети, или 726 млн. фунтов, вернулись акционерам в виде более высоких прибылей и больших дивидендов, а при системе ОВ они пошли бы на повышение пенсий.
В приведенной ниже таблице мы попытаемся подытожить основные отличия между планами с определенной пенсией и определенным взносом.
Красноречивые тенденции
История существования частных планов с определенной пенсией в Западной Европе и США насчитывает много десятилетий — со времен Второй мировой войны и даже раньше. Сначала подобные схемы внедрялись для мужчин, поскольку в ту пору очень немногие женщины работали на одного работодателя по 30—40 лет и получали самую высокую плату в конце своей карьеры. Но теперь таковых немного и среди мужчин — очень часто люди меняют место работы после трех-пяти лет. Более того, они могут не получать свою самую высокую зарплату именно на этапе завершения трудовой деятельности, что важно для определенных пенсий.
С начала 80-х в мире все большую популярность приобретают планы с определенным взносом, их количество стремительно растет. Хотя до сих пор большинство американцев принимают участие в планах с определенной пенсией, поскольку именно на них сориентированы крупные предприятия. Но и здесь не все однозначно.
В начале 2002 года британский журнал The Guardian опросил 100 ведущих британских компаний по поводу ситуации с корпоративными пенсионными фондами. Почти половина из них ответили, что закрыли для новых работников схемы с обещанными пенсиями, предложив им взамен схемы с определенными взносами. К «отказникам» относятся такие известные компании, как British Airways, British Telecom, Marks & Spencer, Abbey National, GlaxoSmithkline, Barclays, HSBC, Lloyds TSB, Scottish Widows, Ernst & Young, Big Food Group.
Главными причинами масштабного перехода от планов ОП к планам ОВ являются: а) рост продолжительности жизни после выхода на пенсию; б) ухудшение прогнозов относительно дальнейшего развития фондовых рынков; в) жесткие требования новых бухгалтерских стандартов по адекватному учету пенсионных обязательств; г) увеличение финансовой нагрузки на работодателей, ведь реальная стоимость многих обещанных пенсий явно недооценена.
По данным государственного актуария Великобритании, в 1991 году количество работников частного сектора, охваченных планами ОП, достигало 5,6 млн., а к 2001 году оно сократилось до 3,8 млн. человек, или на треть. Общий дефицит британских корпоративных планов ОП в середине 2002-го составлял 70 млрд. фунтов (105 млрд. долл. США).
По данным рейтингового агентства S&P, летом текущего года средний уровень финансирования американских корпоративных пенсионных планов ОП составлял 94% против 100% в конце 2001-го. Недавно Корпорация по гарантированию пенсионных выплат США (Pension Benefit Guaranty Corporation) была вынуждена вмешаться, когда известные компании Polaroid, American Airlines и производитель стали LTV объявили о своем банкротстве, отметив крупный дефицит средств в своих корпоративных планах. Активы американских планов ОП понесли большие потери в прошлом году (-13,7%), чем активы планов ОВ (-9,6%).
Ушли в прошлое 90-е, когда благодаря бурному росту фондовых рынков англо-американским пенсионным фондам удавалось легко латать дыры в корпоративных пенсионных планах. В этом всегда чувствовался какой-то элемент нереальности — слишком много денег за такие малые усилия! И вот теперь компании вынуждены тщательно пересмотреть активы фондов на предмет их соответствия пенсионным обязательствам перед работниками.
Но закрывать планы последней зарплаты не так-то просто — против этого активно выступают профсоюзы. Они отдают предпочтение планам ОП, поскольку в них риски возлагаются на работодателей, в то время как в схемах ОВ риски возложены на работников.
В странах Центральной и Восточной Европы и бывшего Советского Союза главным образом разрешается использование схем с определенным взносом. Единственным исключением является Россия, где под давлением некоторых крупных компаний, представляющих преимущественно добывающие отрасли, разрешено функционирование негосударственных пенсионных фондов, построенных по принципу определенной пенсии.
«Солидарные» счета с неопределенными пенсиями
Наши сторонники схем ОП не вполне понимают (а возможно, и не желают понимать?), как эти схемы должны финансироваться. В Украине кое-кто считает, что должен действовать принцип «солидарности», при котором размер взноса будет равен размеру ожидаемой пенсионной выплаты. Подобный порядок приемлем для государственных пенсионных систем, но абсолютно неприменим для негосударственных пенсионных планов. Объем необходимых пенсионных средств в будущем станет быстро расти, поскольку увеличится количество пенсионеров, а работодатель вряд ли сможет позволить себе существенно увеличить отчисления на пенсии. Последствия предугадать несложно. Это банкротство пенсионных планов, работодателей и рост давления на государство с тем, чтобы оно взяло на себя выплату обещанных пенсий.
Когда речь идет о внедрении в Украине солидарных схем, то главным аргументом служит опыт России. Но если тщательно изучить не только его, но и опыт многих иных стран, то обнаружим, что на самом деле в российских компаниях, чьи дочерние пенсионные фонды ввели т.н. солидарные пенсионные счета (так эти схемы называют российские специалисты), использован неудачный опыт пенсионных фондов таких обанкротившихся компаний, как американские Studebaker (1963), Enron (2001), британская Mirror Group (1992), владельцем которой был газетный магнат Роберт Максвелл, и других.
Добровольные негосударственные пенсионные фонды (НПФ) развиваются в России с 1992 года. Закон «О негосударственных пенсионных фондах» был принят в апреле 1998-го, сейчас Государственная дума рассматривает изменения и дополнения к нему. Крупнейшие фонды созданы промышленными и финансовыми гигантами, при этом 15 из них контролируют около 70% всех пенсионных активов. По данным инспекции НПФ при Минтруда РФ, на 1 ноября т.г. в России действовали 274 фонда, пенсионные активы которых достигали 44 млрд. руб. (1,4 млрд. долл.). Участниками НПФ были 4 млн. человек.
Большинство российских негосударственных пенсионных фондов обычно предлагают только программы с определенными взносами. Но несколько крупных корпоративных пенсионных фондов сразу же предложили программы «солидарных пенсионных счетов» (СПС) с определенными выплатами.
С точки зрения российских работодателей, неперсонифицированные СПС имеют неоспоримые преимущества. Во-первых, пенсионная «солидарность» является достаточно гибким административным и кадровым инструментом, позволяя работодателю своевременно вносить изменения в список участников в случае изменения в штате или в корпоративной кадровой политике (например, выплачивать пенсии не всем участникам солидарной схемы, а только проработавшим в компании определенное количество лет без нарушений трудовой дисциплины). Во-вторых, законодательство дает определенные налоговые льготы для системы СПС. И в-третьих, работодатель имеет полную свободу действий при определении «выкупной суммы» пенсионных сбережений работника в случае его увольнения, т.е. фактически сам решает, платить ему или нет.
На самом деле СПС является системой недофинансированных и не определенных по размеру пенсий, уже когда-то где-то существовавших.
Как писал недавно известный российский бизнес-журнал «Коммерсантъ-Деньги» в специальном тематическом обзоре, большинству российских фондов до сих пор не удалось добиться особых успехов ни в привлечении средств, ни в управлении ими. Одна из статей этого обзора называлась символично — «Зона пенсионного риска». Имея очень ограниченное количество инвестиционных инструментов, российские фонды активно кредитуют своих вкладчиков и учредителей. Это не только уменьшает доходность инвестирования, но и увеличивает риски: заемщикам выгодны дешевые деньги, и для «своих» НПФ идут на уступки.
Ту же практику использовал друг и издатель мемуаров генсека КПСС Брежнева г-н Максвелл. Когда в конце 80-х годов прошлого века финансовый фундамент его издательской империи дал трещину и не хватало средств для возврата банковских кредитов, он начал покрывать финансовую дыру за счет пенсионных фондов работников почти 800 своих компаний. Два из трех пенсионных фондов с определенными пенсиями Mirror Group были ликвидированы в 1992-м, а убытки в сотни миллионов фунтов правительство было вынуждено покрывать за счет налогоплательщиков. Суд по делу Максвелла (состоялся в 1992 году после его загадочной смерти в ноябре 1991-го) оказался в Великобритании самым продолжительным после Второй мировой войны среди всех рассмотренных дел о мошенничестве — 129 дней.
Из постсоциалистических стран только Россия применяет недофинансированные «солидарные пенсионные счета» с неопределенными пенсиями. Это связано с двумя основными причинами. Во-первых, НПФ разрешено инвестировать в спонсора до 30% пенсионных средств. Тогда как Европейская комиссия, ОЭСР и лучшая мировая практика рекомендуют инвестировать в компанию-учредителя не более 10% пенсионных активов. Фактически же через теневые схемы инвестирования при посредничестве связанных со спонсором управляющих компаний удельный вес самоинвестирования достигает еще большей доли, т.е. фонд превращается в чей-то собственный «кошелек». Хотя, как мы знаем, именно из-за отсутствия диверсификации активов потерпел крах пенсионный фонд обанкротившейся американской компании Enron.
Во-вторых, российская законодательная и регуляторная база не требует от компаний-учредителей полностью зависимых от них пенсионных фондов давать какие-либо конкретные обещания относительно размера пенсий или взносов, а также не учитывает международную практику по финансированию пенсий с определенными выплатами, отчетности и защите прав участников. Допускаются ненадлежащее административное управление НПФ, рискованное инвестирование средств, конфликты интересов и т.п.
Российский закон об НПФ очень щедр, он позволяет использовать «на обеспечение деятельности фонда» до 15% дохода от инвестирования пенсионных активов. Эта законодательная норма поощряет менеджеров пенсионных фондов осуществлять краткосрочные и рискованные инвестиции с целью более быстрого получения максимально большой выгоды. В международной практике наиболее распространенным комиссионным вознаграждением является процент от суммы активов (обычно меньше 1% их рыночной стоимости) или процент от страхового взноса, что стимулирует администраторов и инвестиционных менеджеров фондов ориентироваться именно на долгосрочную перспективу.
К счастью, российская система негосударственного пенсионного страхования пока демографически незрелая — количество получателей пенсий несравнимо меньше общего количества участников. Но если не начать срочно изменять ситуацию, то через 10—15 лет неизбежно возникнут сложности из-за недостаточного финансирования обещанных, хотя и не определенных, пенсий.
Принципиально иная ситуация в Венгрии, Польше, Хорватии, Болгарии и Литве, где законодательство ограничивает самоинвестирование 5—10% и не позволяет создавать схемы с обещанными пенсиями, не говоря уж о «солидарных пенсионных счетах». Поэтому, если говорить об опыте наших ближайших соседей, то мне лично больше нравится венгерский. В Венгрии, как известно, не исчезали в гиперинфляционной бездне сбережения населения. Не было там громких скандалов, организованными пирамидостроителями Мавроди и рекламными агентами ленями голубковыми, не было и вариантов украинского НПФ «Оберіг». Кстати, опыт «пирамид» позаимствован украинцами и россиянами у американца итальянского происхождения Чарльза Понци, создавшего свою классическую финансовую пирамиду SXC еще в далеком 1919-м.
Чтобы не соврать, лучше не обещать
Управление надежной схемой ОП невозможно представить без квалифицированного актуария, т.е. специалиста по анализу финансовой состоятельности пенсионных систем. Следует проводить постоянный мониторинг состояния капитализации плана, сложные регулярные расчеты, дабы определить, каким будет надлежащий уровень финансирования фонда, прогнозировать на много лет вперед показатели смертности, инфляции, процентные ставки и т.п. Но просто ли это сделать даже лицензированному и опытному специалисту в стране, где правительство трижды в год пересматривает собственные прогнозы по инфляции? Также в Украине пока нет профессиональных страховых консультантов и настоящего рынка страхования жизни...
Для планов с определенными пенсиями нужна более сложная регуляторная база. Государство должно установить сложные правила, касающиеся разрешенных и неразрешенных видов деятельности, связанной с финансированием пенсионных схем. Кроме того, много времени уйдет на разработку формул исчисления пенсий и критериев, дающих право на их получение.
Не обойтись без подробного порядка исчисления среднего заработка, трудового стажа и т.п. И уж совершенно невозможно — без порядка начисления пенсий для тех, кто прекращает работать до достижения пенсионного возраста, а также порядка перечисления средств для выплаты пенсий в случае изменения места работы. Все это потребует очень продуманных актуарных расчетов и надзора со стороны регуляторных органов.
Готовы ли мы ко всему этому? Вопрос почти риторический. Поэтому для Украины было бы предпочтительнее сначала создать надежную систему негосударственного пенсионного обеспечения с определенными взносами. И лишь со временем можно будет обсуждать перспективы системы с определенными выплатами. Идеальная же пенсионная система должна соединять лучшие черты, свойственные обеим схемам, — обещанных пенсий и определенных взносов.
Регулирование фондов становится более жестким
Однако, очевидно, только не у нас. Наоборот, некоторые украинские политики и специалисты разделяют мнение о том, что на начальном этапе развития негосударственного пенсионного обеспечения в Украине следует применять менее жесткие (?) нормы регулирования — мол, это будет способствовать лучшей адаптации НПФ к реальному состоянию финансовых рынков.
Ошибочность подобной позиции очевидна. Регулирование пенсионных фондов в США и Великобритании практически не существовало, пока не разразились скандалы с пенсионными средствами компаний Studebaker и Мirror Group. Именно ослабленное законодательное регулирование является причиной нынешних и будущих проблем с негосударственными пенсионными фондами в России. Одним из лучших в мире — и далеко не либеральным — признано регулирование деятельности пенсионных фондов в Венгрии. Многие страны мира, например, Чили, Польша, начинали с введения очень строгих, «драконовских» режимов регулирования, и только со временем, когда рынок заработал и его участники лучше поняли правила игры, были сделаны некоторые послабления.
В июле сего года Организация экономического сотрудничества и развития приняла Рекомендации по управлению пенсионными фондами, структура которых аналогична принятым ранее Принципам корпоративного управления ОЭСР. В частности, рекомендовано, чтобы каждый пенсионный фонд имел орган управления или администратора, на которого возлагались бы обязанности по административному управлению фондом, а также общая ответственность за выполнение условий пенсионных контрактов и защита интересов участников пенсионных планов. Обязанности органа управления пенсионного фонда должны согласовываться с основной целью создания НПФ — обеспечением надежного источника дохода граждан после выхода на пенсию. Процент инвестиций в акции компании-спонсора фонда не должен превышать 10%.
В России после старта в этом году обязательной накопительной системы также серьезно взялись за создание более жесткой системы государственного контроля над НПФ. Ведь с привлечением огромных средств граждан значительно возрастают институциональные и инвестиционные риски. Например, более жесткими стали требования к размеру собственных средств НПФ.
...Наш собственный и чужой опыт свидетельствует, что подавляющее большинство украинских экономических и социальных проблем и неудач связаны с некомпетентностью (в лучшем случае) и чрезмерной жадностью. Как остроумно сказал недавно Алан Гринспен, глава Федеральной резервной системы США, по поводу громких корпоративных скандалов и банкротств в США и последних событий на мировых финансовых рынках, «сегодняшние люди жадны не в большей и не в меньшей степени, чем их предшественники. Просто в конце 1990-х годов было больше возможностей быть жадными». Так вот, самой надежной будет негосударственная пенсионная система с таким строгим регулированием, когда для этих человеческих слабостей не останется ни малейшего шанса.
В статье использованы материалы Financial Times, The Guardian, The Wall Street Journal Europe, IPE Investment & Pensions Europe, «Коммерсантъ-Деньги»