Особенностей экономической реформы в Украине немало. Одна из них заключается в том, что нам пришлось приступить к тематическим экономическим преобразованиям, не дожидаясь окончания разработки самой стратегии таких преобразований. Слово «пришлось» здесь не случайно. Не из желания следовать правилу «давайте ввяжемся в драку, а там видно будет» наша телега оказалась впереди лошади. Так уж исторически случилось, что народу Украины и ее руководителям не было отпущено времени на теоретическую подготовку реформ. Не удивительно поэтому, что и сегодня в наши практические дела нет-нет да вплетается - «А куда мы идем?» Не удивительно, что в ходе обсуждения конкретных частностей приватизации вдруг сомнения - «А нужна ли приватизация вообще?»
Нечто подобное происходит и с проблемой социальной ориентации той формы экономики, которую мы называем рыночной. Вроде бы все ясно, но почему-то вновь и вновь мысленно возвращаешься к исходным позициям - в желании еще раз уяснить для себя принципы, уточнить понятия и даже те слова, которые уже стали для нас привычными.
Итак, вначале было Слово. Простое, доступное, как нам казалось. Ведь каждый из нас с детства имел дело с рынком, хотя бы в качестве покупателя. Для нас рынок был тем же базаром. И уже совсем недавно пришлось призадуматься: а что же подразумевать под словом «рынок», ставшим своего рода «визитной карточкой» той новой социально-экономической системы, к которой мы (признаться - полуосознанно) начали свое движение? Знали мы колхозный рынок (это тот, на котором торговали в основном не колхозы, а частники с приусадебных огородов), знали вещевой, но что собой представляет социально ориентированный рынок - ответить сразу было нелегко. Разве есть рынок, который был бы социально неориентированным?
В принципе, рыночная экономика - это нормальная экономика, какая и должна быть. Лучшей человечество пока еще не придумало. Она обладает способностью саморегулироваться и даже самонастраиваться на постоянно появляющиеся экономические ситуации. Именно она, рыночная экономика, стимулирует высококачественный производительный труд и удовлетворяет потребности так, как это не делает никакая другая искусственная система хозяйствования. Это доказано и передоказано богатым опытом богатых стран, атрибутами которых являются капитал, наемный труд, конкуренция и свободные цены. Эти слова стали, увы, нарицательными и вызывают у некоторых из нас настороженность: как бы они не привели к эксплуатации человека человеком.
Не приведут. Слово «капитализм» было и пусть останется предметом изучения политологов. Не надо отбивать у них хлеб. В обиходе деловых людей есть свое, сугубо экономическое понятие - «капитал». (Даже при социализме в советском исполнении были капитальные вложения.) Есть и толкование этого понятия, в основе которого лежит признание, что для постоянного совершенствования производства нельзя устанавливать верхний предел оплаты труда, ибо он сразу же становится пределом совершенствования производства. Отсутствие верхнего предела оплаты труда и, как следствие, совершенствование производства ведут к обогащению и со временем к изменению соотношения между потреблением и накоплением в пользу последнего. Только по своей бедности мы думали, что никогда не насытимся. Между тем у потребления есть биологические и социальные пределы. У накопления их нет. И чем больше накоплений, тем острее вопрос - как ими распорядиться.
Во всем цивилизованном мире накопления превращаются в капитал, в средства производства. За счет этого происходит расширение или реконструкция производства, увеличивается выпуск продукции, повышается ее качество, а владелец капитала получает доход. Деньги делают деньги. Накопленные в труде сбережения продолжают затем свою жизнь в нескончаемом хозяйственном обороте. Но недостаточно просто вложить капитал в дело. Надо, чтобы он функционировал. А для этого нужен живой труд. Раз появился капитал, то появляется и наемный труд. А коль они отсутствуют, то людям не будет смысла проявлять инициативу в труде и в предпринимательстве. И нечего будет распределять, как бы кто ни ратовал за социальную справедливость. Наступает застой, всеобщее оцепенение, игнорирование потребления.
На последнем слове следует остановить внимание. Поскольку рынок обусловливает высокую производительность, постольку общество получает возможность благодаря нарастающему богатству полнее удовлетворять потребности человека. Большой пирог делить легче. Другими словами, рынок сам по себе уже социально ориентирован. Почему же тогда возникают вопросы, упомянутые в начале этой статьи? Почему мы стараемся создать не просто рынок, а именно социально ориентированный?
На то есть причины. Во-первых, наш народ, создавая рыночную экономику, пребывает на очень низком уровне материального благосостояния, и его надо социально поддерживать в течение длительного времени - пока в полную силу не заработает рыночный механизм. Длительность же переходного периода связана с глубиной и масштабностью социально-экономических преобразований в государстве. Во-вторых, допущенные на старте экономической реформы ошибки и просчеты привели к слишком большому (недопустимо большому) интервалу между очень богатыми и очень бедными, и поэтому временно нужны нерыночные меры по социальной защите малоимущих слоев населения. К тому же оказался весьма стойким прежний менталитет, впитавший в себя идеи всеобщего равенства и братства («Да, мы все бедны, но зато одинаково») и ставший одним из главных психологических барьеров на пути экономической реформации.
Наступит время, когда безотказный рыночный механизм сам будет полностью настраиваться на достижение обществом социальных целей, на стимулирование и удовлетворение потребностей всего общества и каждого его члена в отдельности. Пока же государство должно постараться избавить живущее ныне поколение людей от непомерно дорогой платы за рыночные идеалы. В противном случае в жертву будет принесено не только благополучие граждан, согласившихся строить в своей неустроенной стране рыночную экономику, но и сама идея рыночной экономики. Такое опасение небеспочвенно, ибо в сознании немалого числа людей рыночная экономика уже стала ассоциироваться с обнищанием и разгулом преступности. На это обстоятельство должны обратить внимание в первую очередь представители делового мира и вообще все убежденные приверженцы рынка, дискредитации которого ни в коем случае нельзя допустить.
Раз нам пока не под силу сразу «лучше» и «быстрее», то давайте выберем первое. Если что-то сделано быстро, но плохо, то от быстроты ничего не остается, ибо приходится затрачивать много времени на переделку или, как модно было говорить, на перестройку. Общество устало от революций и контрреволюций, от великих строек и великих перестроек, от пятилеток за четыре года, от прожектов типа «500 дней», от популистских обещаний через год-полтора накормить и одеть всех, перекроив формулу «светлое будущее» в «светлое настоящее».
Что же собой представляет политика социально-рыночной ориентации, проводимой государством или под его эгидой? Спору нет, надо предоставлять сносные материальные условия существования пенсионерам по возрасту и по инвалидности, надо помочь многодетным семьям и одиноким матерям, материально поддержать учащихся - от первого класса школы до последнего года в аспирантуре. Сначала надо добиться того, чтобы денежное довольствие обеспечило человеку хотя бы прожиточный минимум, а со временем можно добраться и до потребительской корзины самого достойного содержания.
Все это правильно и понятно. Однако самые благие намерения в отношении неработающих останутся намерениями, если не позаботиться о работающих, которые создают материальные и духовные блага, если не платить им хорошо за их хороший труд и не создать благоприятных условий для работы. Примат должен оставаться не за распределением благ, а за их созданием.
И еще: не хлебом единым жив человек. Социально ориентироваться - это значит предоставлять человеку не только материальный, но и душевный комфорт. Рыночные преобразования ни в коем случае не должны вести к подрыву нравственных устоев общества. Напротив, переход к рыночной экономике должен сопровождаться развитием культуры, просвещения, здравоохранения и науки.
Трудно все это осуществлять? Да, нелегко. Во всяком случае, намного труднее, чем накапливать капитал, создавать новое дело, поддерживать его на плаву и приумножать доходы. Но без социальной ориентации, без осознания ее важности не будет самого бизнеса. И опасность кроется не только в возможном социально-политическом взрыве недовольных масс населения, но и в сужении потребительского рынка, неспособности людей покупать то, что производится.
Речь идет не только и не столько о меценатстве или спонсорстве, о благотворительных концертах или бесплатных обедах, сколько об активном участии представителей делового мира (буквально каждого из них) в экономических преобразованиях, в разумном распределении доходов между трудом и капиталом, в соблюдении норм цивилизованной конкуренции, в создании системы социального партнерства, в поддержке правительственных усилий по преодолению коррупции и организованной преступности. Лишь тогда не только экономика станет рыночной, но и рынок - социальным. И лишь тогда можно будет с большей уверенностью утверждать, что лучшего, чем рынок, человечество пока не придумало именно потому, что лучшего просто нет.
И только постараться не превратить это лучшее в худшее.