Будучи одним из публичных деятелей, Александр Юркин, тем не менее, сторонится популистской активности и крайне редко дает интервью. Однако профсоюзная тема зазвучала в начале года достаточно громко. Украина стояла перед угрозой всенародной стачки. Председатель Федерации профсоюзов Украины согласился ответить на вопросы «Зеркала недели».
— Снят ли вопрос о всеукраинском выступлении работников, речь о котором шла еще месяц назад?
— Вопрос о забастовке сегодня снимается, поскольку правительство декларировало, что идет на удовлетворение наших требований. Но любое нарушение этих договоренностей делает стачку вероятной. Вместе с тем организующая роль ФПУ вместе с другими профобъединениями не даст протесту разворачиваться стихийно и бесконтрольно.
— В чем заключались требования профсоюзов?
— Центральная задача — заставить, наконец, власть приступить к решению острых социальных проблем. Начать ликвидацию долгов по зарплате, повысить размер прожиточного минимума до 734 грн. и привести в соответствие с ним минимальный размер оплаты труда. По этим пунктам мы готовы подписать Генеральное соглашение с правительством. Этого мы сегодня добиваемся, считая, что для членов профсоюза и народа соглашение важнее выборов.
У нас есть определенные рычаги влияния на ситуацию. Инициатива Национальной комиссии регулирования электроэнергетики, предполагавшая существенный рост тарифов для населения, была нами заблокирована. Настаивая на повышении тарифов, НКРЭ грубо нарушала пункт 4.11 Генерального соглашения на 2004—2005 годы. Там четко сказано, что решение об изменении действующих тарифов и норм принимается по согласованию с профсоюзами.
На мой взгляд, противодействие НКРЭ — это доказательство того, что мы можем реально защищать интересы членов профсоюзов и наших граждан, и не всех это устраивает. Наши позиции по этому вопросу остаются сильными. За то, чтобы оставить в Генсоглашении пункт о согласовании тарифов с профсоюзами, 10 февраля проголосовали все стороны: работодатели, профсоюзы и представители правительства.
— Где гарантия, что ваши требования, которые прописаны в Генсоглашении, после его заключения будут реализованы правительством?
— Соглашение устанавливает важнейшие нормы договорных отношений, что влияет на параметры социально-экономической ситуации в стране. В каком-то смысле оно обладает более прямым действием, нежели нынешние выборы в ВР. В него закладываются обязательства правительства по ликвидации долгов по зарплате, по размеру минимальной заработной платы, сдерживанию роста тарифов и т.д.
По сути дела, потребительская корзина, зарплата и тарифы — это три кита любой социальной политики. Договаривающиеся стороны ставят под соглашением свою подпись. Как вы считаете, обязывает ли чиновников подпись премьера? Я думаю, да. Мы относимся к своим обязательствам с такой же серьезностью.
— Когда планируется подписание Генсоглашения?
— Оно намечено до 15 марта. Достигнуто предварительное согласие сторон о формате и параметрах договора. Мы со своей позиции не сойдем и сделаем все, чтобы конкретные договоренности с Кабмином и работодателями не были пересмотрены.
Но подписание Генсоглашения — только первый шаг. Мы должны выстроить механизмы реализации наших предложений по зарплатам, прожиточному минимуму и так далее — от базового документа до конкретного коллективного договора на конкретном предприятии. Профсоюзы должны взять под свой контроль всю цепочку. Главное, чтобы социальная политика, фундамент которой закладывает Генсоглашение, заработала.
— Удается ли вам найти общий язык с президентом Ющенко и премьер-министром Ехануровым?
— Юрий Ехануров был гостем и участником недавней Всеукраинской профконференции, выступил в поддержку наших инициатив, так что, я считаю, здесь достигнуто полное понимание. С Виктором Ющенко намечена встреча, на которой нами и правительством будет представлено свое видение ситуации. По тарифной теме Ющенко уже высказался в резонанс с нашей позицией, заявив, что повышению тарифов для населения должны сопутствовать бюджетные компенсации для малозащищенных слоев.
По сути, в треугольнике «профсоюзы—президент—премьер» противоречий сегодня нет, однако я не исключаю, что на других этажах власти мы встретим жесткое противодействие.
— Тем не менее некоторые ваши оппоненты утверждают, что предложения профсоюзов по минимальной зарплате и бюджету, уровню тарифов на электричество и газ непосильны для украинского бюджета и потому заведомо нереальны…
— У меня есть расчеты, которые показывают, что от наших предложений бюджет выиграет, а не проиграет. Увеличение прожиточного минимума до 734 грн. требует заложить в бюджет дополнительно 21,7 млрд. грн. Но экономически безграмотно ставить здесь точку. Только дополнительные налоговые поступления дадут 15 млрд., а также мы сэкономим на сокращении расходов для покрытия дефицита Пенсионного фонда, поскольку масштабные дотации уже не понадобятся.
Собственники предприятий, конечно, понесут дополнительную нагрузку, потому что им придется платить своим работникам более достойные деньги и вернуть долги по зарплате. Но это абсолютно справедливые требования.
По тарифам линейная экономическая логика также не срабатывает. Повышение тарифов приведет к тому, что огромная часть населения вообще откажется платить. Сейчас у нас и так процентов сорок неплательщиков, а будет еще больше. Как это скажется на положении областных энергокомпаний? Пока темпы роста экономики падают, лучше собирать те платежи, которые возможны в данной ситуации, чем спровоцировать системный кризис.
Необходимо отметить, что наши требования относятся к способности правительства выстроить перспективу развития государства и благосостояния его граждан. Нам важно видеть волю и последовательность в действиях власти в этом вопросе.
— У вас нет опасений, что после выборов 26 марта экономическая ситуация в стране изменится очень кардинально и любые договоренности с властью потеряют силу?
— Мы не опасаемся, мы учитываем такую возможность. Но, помимо ситуативных факторов, учитываем фундаментальные обстоятельства нашей жизни. На мой взгляд, профсоюзное движение к ним как раз и относится. Сама идея профсоюзов — эффективный ответ на вызовы, с которыми сталкивается человек труда. Пока сохраняются противоречия между собственниками и трудовыми коллективами, сохранится и необходимость разрешения споров в интересах работника. И никто, кроме профсоюзов, не придет на помощь.
Другое дело, что само профдвижение должно стать более востребованным. ФПУ, как самое крупное профсоюзное объединение, находится в процессе внутреннего реформирования. Мы не можем в современных условиях «окуклиться» в организационных формах ВЦСПС. Нам нужно усилить первичные организации, отраслевые профсоюзы, «облсовпрофы». Их полномочия будут предельно широки, но встроены в общую логику профсоюзной системы, общую программу действий и единую систему координат.
Я уверен, что центральные органы профсоюзов должны быть сильным субъектом переговорного процесса с правительством. Вот почему выступаю за «вертикально интегрированную» структуру профдвижения. И надеюсь, мы придали ФПУ необходимый импульс к развитию.
В «раскачанной» современной Украине профсоюзы становятся одним из островов стабильности. Это, кстати, отличает нас от политических партий. Среди наших членов есть люди разных политических симпатий, но профсоюзы в целом не оказывают поддержку ни одной из партийных сил.
Я считаю, что и лидер ФПУ не должен быть членом политической партии. Партии защищают чьи-то интересы в рамках своего разумения, причем лишь время от времени. А для профсоюзов защита прав трудящихся — основная и постоянная задача.
По сути, сейчас решается вопрос о жизни всеукраинских профсоюзов. Чтобы сохранить инструменты влияния на ситуацию, нужно вписаться в контекст меняющейся экономической и политической реальности. Либо мы модернизируемся все вместе, либо умрем.
— Чем все-таки можно объяснить ситуацию, когда при такой, казалось бы, бурной деятельности ФПУ и стремлении вписаться в новую формирующуюся экономическую модель Украины членом вашего профсоюза по-прежнему становятся автоматически, а не по убеждению?
— Вы, наверное, не до конца понимаете суть профсоюзной организации. Член профсоюза платит членский взнос; не хочешь — не плати, никто не заставляет. Членство — абсолютно добровольное. Потому люди охотно участвуют в работе. Причем не по инерции, а исходя из собственных интересов.
— Что мешает организовать масштабную информационную кампанию по разъяснению и уточнению позиций и взглядов ФПУ на эпопею с принятием того же Трудового кодекса, согласно которому, к примеру, работника можно будет уволить без согласия профсоюза?
— Все дело — в состоянии нашей ВР. Вы же знаете, что там происходит. Но мы, тем не менее, работаем в плотном контакте с депутатами. В частности, пункт об увольнении, о котором вы говорите, благодаря усилиям ФПУ уже удалось исключить. И в новой редакции Трудового кодекса его нет.