О том, как и кому присуждаются у нас в стране научные степени, известно уже даже школьникам — ведь каждый, даже самый незначительный, начальник считает своим долгом обзавестись дипломом кандидата, а то и доктора наук. Один известный политик успел сделать это за один год, ни дня не работая в сфере науки. К тому же его адвокатская практика как-то не совсем стыкуется с темой научных исследований об истории формирования украинской государственности. Другой кандидат политических наук набрался опыта научной работы при руководстве овощебазой. Вопросы о теме диссертации он считает некорректными. Подобные примеры можно продолжать и продолжать. Однако в последнее время наметились несколько иные тенденции, которые становятся опасными уже не только для существования науки, но и для будущего государства.
30 мая 1995 года была создана Украинская академия государственного управления при Президенте Украины. 21 сентября 2001 года Леонид Кучма своим указом утвердил основные направления реформирования этого учебного заведения, в котором указывалось, что «решающим в реформировании академии должна стать качественная подготовка специалистов новой генерации для дальнейшего развития демократического, социального, правового государства». При этом важные задачи развития академии, получившей статус национальной, связаны с европейским выбором Украины.
В конце сентября нынешнего года на заседании ученого совета академии были объявлены результаты конкурса в аспирантуру в 2003 г. Согласно положению, в академии имеют право обучаться государственные служащие I—IV категорий, то есть не ниже начальника управления министерства. Госслужащие более низких рангов обучаются в филиалах. При таком раскладе не очень-то легко найти желающих грызть науку. Так, проректор по научной работе В. Князев сообщил, что на выделенные 56 мест государственного заказа было подано всего лишь 68 заявлений (конкурс составлял 1,2 человека на место). На киевских кафедрах вообще недобор — кандидатов меньше, чем выделенных мест. «Вакантные» места были отданы в филиалы, и ученый совет без лишних обсуждений утвердил решение комиссии по приему в аспирантуру. Однако в нем таился подвох. Один из его пунктов — не рекомендовать для поступления на кафедру политологии Миклоша (Николая) Ковача, народного депутата предыдущего созыва.
Здесь, по-видимому, уместно обратиться к биографии названного лица. В 1991 году М. Ковач окончил исторический факультет Ужгородского университета, а в 1994-м — Научный университет имени Лоранда Этвеша (Будапешт) по специальности политология, обучался в политической школе The Leadership Instite (США). После этого два года занимался научной и педагогической деятельностью в Венгрии, имеет публикации в западных изданиях. После возвращения на родину в 1996 году возглавил Общество венгерской культуры Закарпатья, которое основало Закарпатский венгерский педагогический институт, имеющий ныне украинскую (III уровень) и венгерскую аккредитации. Одновременно Миклош Ковач продолжает заниматься наукой — участвует в международных конференциях, читает лекции в вышеназванном институте и за рубежом. За это время в Украине выходит его авторская монография, посвященная отечественным политическим процессам. Исходя из вышеперечисленного, можно смело предположить, что любое учебное заведение наверняка гордилось бы таким поступающим. Тем не менее государственному служащему наивысшего I ранга, находящемуся в кадровом резерве, имеющему ряд существенных льгот при проведении конкурса (которого даже не было), отказано в зачислении. Неужели все остальные (зачисленные) 25 кандидатов затмили его своими научными достижениями?
Ясно — причину отказа следует искать не в научной сфере. Подтверждением такого вывода может служить поступление в аспирантуру на ту же кафедру народного депутата предыдущего созыва Вадима Мисюры. Этот выпускник Украинского полиграфического института 1984 года, сразу занялся комсомольской работой. После 1991 года он перешел в бизнес-структуры, на аппаратную работу в Верховную Раду. В «порочащих» его связях (научно-педагогической деятельности) не был замечен.
Политические биографии двух претендентов разнятся еще больше. Несмотря на многочисленные предложения «руки и сердца», мажоритарщик Миклош Ковач не вошел во фракцию СДПУ(о), был единственным из закарпатских нардепов, кто не голосовал за отставку правительства Виктора Ющенко, однако поддержал отзыв с поста первого вице-спикера Виктора Медведчука. На парламентских выборах 2002 года, несмотря на сумасшедшее давление админресурса, одержал победу. Но решением Верховного суда результаты на нескольких избирательных участках были признаны недействительными и нардепом стал представитель СДПУ(о), легитимность которого венгерская община не признает до сих пор. На выборах мэра Мукачево Общество венгерской культуры Закарпатья поддержало представителя «Нашей Украины», что было одним из факторов победы…
Вадим Мисюра оказался более сговорчивым. Прошедший в парламент в 1998 году по спискам Социалистической партии, участвовавший в акции «Украина — без Кучмы», в 2002 году неожиданно для всех оказался на проходном 30-м месте предвыборного списка СДПУ(о). Ныне он является первым секретарем Киевского горкома этой партии и советником главы администрации Президента.
Подтверждением политических предпочтений руководства академии являются и условия сдачи вступительных экзаменов двумя кандидатами. На первом из них (государственное управление) В. Мисюра отсутствовал. Из новостей стало известно, что в это время он проводил очередное эсдековское мероприятие в Крыму. По-видимому, это и было зачтено как «отлично» на экзамене. На «философию» он таки рискнул явиться лично и даже пойти отвечать перед всей группой, что впоследствии вызвало много ненужных разговоров. Английский он «сдавал» последним, при этом преподаватели предварительно попросили всю группу выйти.
А Ковачу создали экстремальные условия. При этом особо отличился проректор В. Князев. Вот отрывки из заявления Ковача на имя ректора В. Лугового: «На вступительном экзамене по философии мне, единственному из группы, была поставлена «тройка», с чем я не согласен. Неадекватное поведение В. Князева, которое противоречит этике как государственного служащего так и педагога, дает основание мне сомневаться в его незаангажированности. Поэтому прошу создать апелляционную комиссию для пересдачи экзамена и в состав комиссии включить преподавателей, которые не находятся в служебном подчинении В. Князева». Ответа на свое заявление он так и не получил. Однако спустя несколько дней решение о незачислении в атмосфере большой тайны было утверждено ученым советом. Особенно комично выглядит то, что и Ковач, и Мисюра получили одинаковую оценку («хорошо») по английскому языку — хотя первый владеет им свободно, а второй, как пишется в анкетах, со словарем.
(По словам Миклоша Ковача, были нарушены многочисленные законы и нормативно-правовые акты, и он уже предпринял юридические шаги по поводу восстановления своих прав. При этом он подчеркнул, что намерен добиваться восстановления справедливости вплоть до обращения в Европейский суд по правам человека.)
Можно предположить, что лидер СДПУ(о) решил использовать вышеназванную академию для оплаты труда своему партийному активу — ведь стипендия у аспирантов равна их заработной плате по месту работы. А, надо сказать, средства для финансирования президентской академии предусмотрены немалые. Так, в принятом Верховной Радой бюджете на следующий год отдельной строкой на академию выделено около 34 млн. грн., а также 600 тыс. грн. для проведения прикладных исследований в области государственного управления. На что пойдут эти средства, можно не сомневаться — может, снова у нас наступит год социал-демократии в Европе? Впрочем, без СДПУ(о), которая вычеркнута из списка кандидатов в Социнтерн, в отличие от СПУ, уверенно приближающейся к заветной цели.
У читателей, конечно, может сложиться мнение, что изложена точка зрения только одной стороны. Но вот вторая, в лице руководства учебного заведения, усиленно избегает контактов. Автор этих строк даже направила в письменной форме информационный запрос с просьбой указать причины такого странного распределения мест для поступающих в аспирантуру, однако ответа не последовало. Чисто по-человечески я понимаю ректора и проректора: идея не принимать в аспирантуру кандидата с такими данными не могла посетить их головы — она исходила из более высоких кабинетов.