Недавно слова Романо Проди о том, что Украина никогда не станет членом Европейского Сообщества, неприятно поразили всех, кто надеялся, что наша страна вплотную приблизилась к этой цели. Профессор Богдан Гаврилишин относится к наиболее осведомленным в европейских делах украинцам. Он долгое время возглавлял Международный институт менеджмента (МИМ) в Женеве и сейчас является членом известного своими футурологическими прогнозами Римского клуба. Именно к нему обозреватель «ЗН» и обратился за комментарием.
— Сказанное Романо Проди, — объяснил Богдан Гаврилишин, — не столь важно, поскольку он отходит от дел через несколько месяцев. Мне кажется более опасным то, что подобные мысли в Европе высказывает не он один. Как мне кажется, эти высказывания вызваны тем, что Украина политически «не дозрела»: в ней мало демократии, много политической коррупции, слишком сильно олигархи влияют на политическую ситуацию, есть претензии к Президенту, много вопросов по поводу конституционных изменений до выборов Президента. Страна, в которой выборы проходят так, как это было недавно в Мукачево, с точки зрения европейца, не может быть кандидатом в ЕС.
— И что, эта ситуация навеки?
— Убежден, если бы президентские выборы прошли более-менее порядочно, то отношение к Украине было бы совершенно иным. И неважно в этом случае, кто выиграл бы на этих выборах. Украинские чиновники должны продемонстрировать европейскость, как это делают эстонцы, словенцы, румыны... Иногда даже неожиданным способом. Так, румыны организовали у себя... франкофонную конференцию. И хотя язык румын — латинской группы, их премьер, как и многие румыны, прекрасно говорит на французском, и это позволило им продемонстрировать свою склонность к сохранению языка галлов. И нам тоже нужны новые люди в политикуме, которые могли бы общаться с европейцами не через переводчиков и не через русский язык.
Весомы и экономические барьеры. Дело не в том, сколько производится в стране продукции на душу населения. Европейцев больше пугает то, что у нас очень много бедных людей и рядом — горстка очень богатых. Они усматривают в этом опасность — придется выделять большую помощь из фонда регионального развития, чтобы Украина достигла среднего уровня ЕС.
— Но ведь Румыния не богаче Украины, да и Польша не намного ее опережает. Я уж не говорю о потенциях Украины. Не так ли?
— Если есть потенциал, то прежде всего возникает вопрос: а что вы с ним сделали? И ответ работает против Украины — мы ведь не используем его. Не следует думать, что у поляков все хорошо, — там часты кризисы, меняются правительства, существуют противоречия между партиями, но демократия у них чувствуется на каждом шагу, рыночная система работает нормально, большой коррупции нет. Действительно, там 20% безработных. Много! Но это точные цифры, на которые можно полагаться и начинать что-то делать. Поэтому туда идут большие инвестиции, стране доверяют намного больше, чем нашей. Польша, с точки зрения европейцев, является страной, разделяющей их ценности, а мы — нет. Европейцы опасаются, что как только между ними и Украиной исчезнут границы, очень многие бедные украинцы уедут в Европу в поисках работы. Естественно, им требуется какое-то количество рабочих, и, думаю, лучше их получить из Украины, чем из африканских стран, ведь украинцы лучше интегрируются в западный мир, — но их пугает массовое переселение.
Есть и другие причины, в существовании которых Украина уже не виновата. ЕС беспокоит Россия, которая ведет себя так, словно стремится воссоздать некоторую зону — ЕЭП, куда попадет и Украина. СНГ — до сих пор фантом, а теперь, когда Путин закрепил свою власть, новое образование может реализоваться.
Нам не нужно заходить далеко в отношениях с Россией. Единое экономическое пространство не является препятствием для вхождения в ЕС, но таможенный или валютный союз сделает движение Украины в Европу абсолютно невозможным. Следовательно, нельзя переходить эту грань. Но, возможно, что и Россия в какой-то форме войдет в ЕС. Не думаю, что Европа этого очень желает, однако полностью исключать такую возможность не следует. И это при любых обстоятельствах для Украины было бы неплохо, поскольку Россия тогда не сможет захватить контроль над ней.
Существенны и проблемы мировосприятия — православный мир в католической и протестантской оптике выглядит довольно непонятным, автократическим. Кстати, если бы Украина вся была такой, как Галиция, проблем со вступлением в ЕС было бы намного меньше, поскольку там нет психологических барьеров. К сожалению, пятьдесят лет пропаганды о том, что в Западной Украине живут не только националисты, но и коллаборанты, сформировали негативное отношение к греко-католической церкви. Странно, ведь она всегда была украинской церковью: хранила язык, обычаи, веру и патриотизм и теперь очень быстро восстановилась. Ей верит население региона...
— Если спрогнозировать перспективы Украины, какими вы их видите?
— Все зависит от того, как Украина будет проводить свою политику и сохранит ли темпы экономического роста...
— А они реальны?
— Возможно, статистика не очень точно их отражает и реальный рост немного ниже, но его можно увидеть в Киеве, который расстраивается, наполняется машинами и т.п. Если сохранятся современные темпы экономического роста, то за несколько десятков лет украинская экономика достигла бы многого. Кстати, Украина имела огромный потенциал в космосе, авиастроении, информативных технологиях... Он еще не полностью утрачен. Еще есть достаточно много людей с хорошим математическим образованием. К сожалению, рост ВВП сейчас в большей степени происходит благодаря традиционным энергоемким секторам промышленности, а необходимо дальше развивать наукоемкие направления, и тогда не останется никаких экономических аргументов против участия Украины в ЕС. В регионах тоже начинается рост — богатство страны увеличивается. Следовательно, если бы действительно поскорее изменилась наша политическая культура, стало больше последовательности, демократии, свободы слова, — отношение мира к Украине очень бы изменилось.
Полезно, что все больше украинцев лично контактирует с миром: изучают язык, зарубежную культуру. Нас больше знают и не так насторожено относятся, как раньше. В Европе есть Центр по формированию политики. Это не официальный орган ЕС, но в нем очень многое сделано, например, для стабилизации на Балканах. Я работаю в совете ученых центра и часто общаюсь с разными людьми. Привлекает внимание то, что поведение людей из стран — новых членов ЕС — выгодно отличается от поведения представителей Украины. Поэтому к ним иначе относятся. Я объясняю отличие тем, что представители этих стран были ближе к Европе. Сегодня украинцы платят высокую цену за многолетнюю изолированность от мира.
К тому же у нас не было среднего класса — было крестьянство и так называемая интеллигенция довольно ограниченного спектра: священники, учителя, некоторые ученые, художники. Бизнесом, торговлей украинцы традиционно не занимались. Это видно даже по нашей диаспоре — там есть много медиков, дантистов, профессоров, но очень мало бизнесменов. Поэтому почти нет людей, которые заработали бы действительно большие деньги, что возможно в торговле и промышленности. Но это можно исправить — преподавая в МИМ, я убедился, что и в этом направлении наши люди имеют большие перспективы. У них есть талант и прекрасная математическая и естественнонаучная база, понимание, как делаются настоящие деньги. Следовательно, и это не будет для нас тормозом в будущем.
— Вас не пугает, что украинская промышленность скупается за бесценок, например, россиянами?
— Каждая страна должна радоваться, если приходит зарубежный инвестиционный капитал. Это помогает строить экономику. Но если мало украинского капитала, мало сбережений населения, которые можно превращать через эффективную систему в конкретные инвестиции, — это действительно причина для тревоги. Для нас сегодня важны малые и средние предприятия — здесь для начала не нужен большой капитал, и присутствие украинцев здесь значительно. Это успокаивает, поскольку именно это станет фундаментом для дальнейшего развития.
— Следовательно, подводя итог, вы могли бы назвать сроки, когда Украина сможет стать членом ЕС?
— Кандидатом Украина могла бы стать через три-четыре года, например, в 2007 году. А членом — в 2020 году. Все зависит от очень серьезных изменений в нашей политической системе — это касается не только деятельности Президента, но и работы Верховной Рады, Кабинета министров, судебной системы. Необходимо отлучить олигархов от власти, обеспечить действительно демократические выборы, свободу слова и нынешние темпы экономического роста.