В Стрелецкой бухте Севастополя плавают лебеди. То ли сил не хватило за море перелететь, то ли море у берегов Тавриды в результате хозяйственной разрухи чище стало — так или иначе, зазимовали дивные птицы в городе-герое. Днем «пасутся» у берега, соревнуясь в ловкости с чайками-пронырами, на лету хватающими кусочки хлеба, летящие с берега, а ночью предусмотрительно уходят подальше в море, поскольку многих своих собратьев недосчитались они с начала зимовки. И неудивительно, ведь даже голубь для многих малоимущих граждан давно уже перестал быть только символом мира...
А между тем именно здесь, в районе Стрелецкой бухты, у самого синего моря стоит учреждение, где знают ответ на главный вопрос времени «как накормить народ», причем, не какой-нибудь там «шахтерской» колбасой, сочащейся влагой, как стены в одесских катакомбах, а первосортной белковой пищей — рыбой, мидиями, устрицами и всевозможными ракообразными. Общее название всей этой живности — марикультура. А учреждение, которое, в числе других важных проблем, занимается ею, носит загадочно-теплое название Институт биологии южных морей Национальной академии наук Украины.
В будущем году институт будет отмечать свой 125-летний юбилей, его история, богатая удивительными именами — от Миклухо-Маклая до Петипа, — еще будет звучать на страницах нашей газеты. Сегодня же мы сосредоточим внимание на марикультуре — явлении для нас новом и, судя по прогнозам ученых, перспективном.
Моллюск не любит революций
Ностальгические нотки звучали в голосе заведующего отделом марикультуры, кандидата биологических наук В.Иванова, говорившего о том, что некогда в Керчи существовал ресторан «100 блюд из мидий». «У меня в коллекции, — рассказывал Валерий Николаевич, — есть фотографии устричных ферм конца прошлого века. На Черном море, в районе Севастополя, Каркинитского залива были устричные фермы. Устриц добывали миллионами, паковали в бочки со льдом и рассылали в Вену, Берлин, Санкт-Петербург. Черноморские устрицы славились как внешним видом, так и отменным вкусом».
Да что там — некогда? Всего 5 — 6 лет назад магазин «Океан» в Симферополе усиленно рекламировал «плов из мидий», который продавался расфасованным в пакеты, а феодосийский колхоз «Волна революции» гордился своими мидийными плантациями.
Волна перестройки смыла даже эту, 5-летней давности, память. А ведь как начиналось... Голландскую линию на Керченском рыбоперерабатывающем поставили. Но линию поставишь — она и будет стоять. С живыми организмами сложней.
ИнБЮМ (аббревиатура института) как учреждение, занимающееся фундаментальной наукой, не может заботиться лишь «о нуждах низкой жизни». Поэтому объектами его внимания становятся не только те организмы, которые могут быть употреблены в пищу, но и те, которые интенсивно мелиорируют и улучшают окружающую среду — организмы-водоросли, организмы-фильтраты, способные утилизировать все вредные вещества, попадающие в морскую среду. Основной девиз, которым руководствуется институт: воспроизведение качества среды в процессе производства продукции. Поэтому марикультура, по мнению В.Иванова, деятельность чаще всего фермерская, а не «охотничья», на что было ориентировано все рыбное хозяйство в прошлые годы.
Естественно, что работа эта должна вестись с элементами селекции, чтобы получать в итоге те виды, которые наиболее приемлемы и с точки зрения пищевой ценности, и с точки зрения мелиорации среды. Причину отсутствия на Черном море рентабельных ферм В.Иванов видит прежде всего в том, что Министерство рыбного хозяйства Украины, как и Министерство рыбного хозяйства бывшего СССР, а именно ему на откуп отдано это тонкое дело — марикультура, по-прежнему ориентировано не на разведение, а на «освоение» биологических ресурсов. Позиция же ИнБЮМа состоит в том, что «правом вылова продукции должен обладать тот, кто ее разводит, кто тратит деньги на ее сохранение, воспроизведение и рациональное безотходное использование».
Кто же тратит деньги сегодня?
Экспериментом сыт не будешь
Как и любое новое дело, развитие марикультуры на Черном море требует солидных денежных вложений. Иначе не может быть осуществлен прогноз ученых: к 2000-му году плодами моря будет питаться половина населения земного шара. Большинство приморских стран давно овладело наукой разведения морских организмов. Только в прошлом году Испания вырастила около 200 тысяч тонн моллюсков. Франция — более 150 тысяч тонн, а Норвегия вынуждена уже сдерживать производство лососевых пород рыб. Мы же пока на уровне эксперимента, да и тот не в силах проводить на должном уровне из-за отсутствия средств. Каково институту завести свою ферму, а это — «воду отведи, веревок накупи, водолазов обеспечь», если денег академическим институтам хватает сегодня лишь на то, чтобы зарплату платить сотрудникам! Неудивительно, что даже созданная ранее ферма — в бухте Ласпи — практически прекратила свое существование.
Немного легче стало дышать, когда организовалось Национальное агентство морских исследований и технологий. ИнБЮМ выступил руководителем проекта «Моллюски» и, защитив его, получил средства на участие в организации на Черном море ферм по культивированию моллюсков в рамках «Национальной программы исследований и использования ресурсов Азово-Черноморского бассейна, других районов Мирового океана на период до 2000 года».
Сотрудниками института, при участии некоторых коммерческих фирм, созданы крымский центр марикультуры «Атлантис», общество «Марикон», МП «Неритес», назначение которых — осуществить на практике ценный теоретический опыт путем создания морских хозяйств по выращиванию мидий, устриц, камбалы-калкана, дальневосточной кефали пеленгаса и других морепродуктов. Пока эти организации занимаются экспериментальными работами по подращиванию мидий и по сбору личинок мидий в море.
В 1993 году двухнедельную стажировку в мидийных хозяйствах Италии в г.Триесте прошел директор «Атлантиса» Александр Козинцев. Научный консультант «Атлантиса», сотрудник ИнБЮМа, кандидат биологических наук Валентин Холодов побывал во Франции, где ознакомился с работой морских хозяйств, а затем вместе с французскими коллегами посетил ряд центров марикультуры в США.
Именно с французами наметилось тесное сотрудничество в этой области. Цель его — создание сети частных предприятий, преимущественно семейного типа, по выращиванию, переработке и реализации мидий и устриц. Судя по количеству и статусу партнеров с французской стороны — от министерства сельского хозяйства до десятка частных фирм, Франция горячо заинтересована в освоении нашего побережья, и инвестиции уже не заставили бы себя ждать, если бы не суетное поведение крымских властей, создающее впечатление политической нестабильности на полуострове.
Думается, к тому же, что и фермерская основа занятия марикультурой должна строиться на прочной правовой основе, у нас же цивилизованный вариант отношений собственности просто отсутствует. В той же Франции семейное занятие марикультурой находится под жесточайшим контролем государства. Будущий фермер учится и сдает экзамен, после чего приобретает лицензию на 1 год и право на кредит. Прибыль строго лимитирована, а квадратный метр водной поверхности — зеркала моря — оценивается одним долларом в год.
Нам до такой дисциплины, прямо скажем, далеко. Вместе с тем, по словам В.Иванова, «в настоящее время нет препятствий биологических и научных для развития марикультуры в промышленных объемах». Но есть препятствия правового и финансового свойства, что в значительной степени отдаляет нас от рационального питания, а значит, и от увеличения продолжительности жизни.
«Ноу-хау» наши, деньги...
Институт биологии южных морей — не единственное в Крыму учреждение, вплотную занимающееся марикультурой. Разработки «чистых» ученых нашли свое развитие и применение в ЮгНИРО — Южном научно-исследовательском институте рыбного хозяйства и океанографии. Институт, прежде бывший керченским подразделением ИнБЮМа, а затем входивший в созвездие пяти морских институтов рыбного хозяйства бывшего Союза, занимается вопросами воспроизводства рыбных запасов и товарного выращивания рыб, беспозвоночных водорослей. Именно ЮгНИРО удалось воплотить в жизнь идею разведения в естественных условиях пеленгаса. Теперь эта рыба распространилась от Молочного лимана в Азове до Мраморного моря. Здесь разработана технология воспроизведения и автохтонных видов рыб — камбалы-калкана, камбалы-глоссы, местной кефали. Молодь этих видов рыб успешно выращивается на экспериментальном кефалевом заводе в северо-западной части Черного моря и около Джанкоя. В Керченском регионе институт имеет экспериментальное хозяйство по марикультуре, находящееся сегодня в катастрофическом состоянии из-за отсутствия средств.
Заместитель директора по науке И.Серобаба считает, что лучшего места для такого хозяйства не найти. Здесь все переплелось: география, рекреация, бальнеология, экология, а главное — сосредоточились вместе наука и индустрия. Именно с учетом этого обстоятельства был разработан проект «Керчьтехнополис», реализация которого позволит ежегодно реабилитировать здоровье 2 млн человек — в первую очередь пострадавших от чернобыльской катастрофы. Почти вся продукция «Керчьтехнополиса» будет выращиваться в искусственных условиях (устрицы, мидии) и только рапан — в естественных. Все эти морепродукты содержат биологически активные вещества — БАВ. ЮгНИРО же имеет законченные научные разработки на уровне «ноу-хау» по производству из перечисленных гидробионтов лечебно-профилактических и лекарственных препаратов радиопротекторного и иммуномодулирующего действия. Разработаны и новые пищевые продукты из рыбы, мидий, рапанов, водорослей с лечебно-профилактическими свойствами — крекер, икра, пресервы, майонез. «Да мы бы завалили Керчь чипсами из мидий и бальзамом «Пантикапей»! — восклицает Иван Иванович. Сотрудницы лабораторий — а их в институте три, занимающихся выработкой лечебных продуктов и лекарственных препаратов, сами по выходным в степь за травами ходят для целебного бальзама.
Многие продукты и препараты одобрены фармацевтическим ведомством Украины, вызывают большой интерес Минчернобыля, но все тормозится отсутствием инвестиций. А может быть, прав директор ЮгНИРО В.Яковлев, считающий, что «низкий уровень жизни в данное время — это, в том числе, и из-за невостребованности государством и обществом достижений и возможностей науки»? Может быть, все дело в нашем неумении определить приоритеты в экономике? Ведь целая отрасль готова родиться, да какая — в полном смысле слова «лекарство от смерти»!
Доктор географических наук, профессор В.Яковлев считает, что рождение и развитие этой отрасли «возможно даже без бюджетного финансирования от крымского правительства, но при его посредничестве и поручительстве между наукой и финансово-коммерческими структурами путем льготного кредитования и налогообложения».
И все-таки: какова же судьба бывших мидийных плантаций? Карадаг, Судак, Феодосия... Создалась анекдотическая ситуация. Весь Керченский пролив, по словам И.Серобабы, заставлен коллекторами, и мидий там «приличный» урожай, но «Керчьмоллюск» не находит интереса к своей продукции со стороны обладателя голландской технологической линии и потому мечтает создать свою перерабатывающую базу, а завод, в свою очередь, собирается создать бригаду по выращиванию мидий. Что это — издержки суверенизации? «Несогласованности нынешнего периода», — загадочно объясняет Иван Иванович. Когда же наступит эта согласованность? Когда на базе «Керчьтехнополиса» будет создан марикультурный экспериментальный комплекс. В перспективе, считает И.Серобаба, за счет марикультуры мы сможем получать около 100 тысяч тонн рыбы и 50 — 60 тысяч тонн моллюсков.
В прошлом году замдиректора института в качестве эксперта от Украины участвовал в экспедиции по оценке возможностей развития марикультуры в Черном море, организованной международным Фондом по экологии. Экспедиция, названная «миссией по марикультуре», побывала во всех шести странах Причерноморья, подписавших конвенцию по защите Черного моря от загрязнения. На итоговом заседании в Стамбуле было принято решение инвестировать две точки в Украине, и обе в Крыму: либо Джанкой и Керчь, либо северо-западный регион и Керчь.
Так что же — «пройдут годы, отгремят революции», и любой из жителей и гостей Крыма, зайдя в первый попавшийся ресторанчик, сможет заказать устриц и к ним ледяное белое вино, как любили некогда наши предки?
— С устрицами все гораздо сложней, — говорит Иван Иванович. — Их практически нет. В свое время в Очакове было создано мидийно-устричное хозяйство, но нежные устрицы не выдержали экологического пресса. Так что, говоря об этом моллюске, мы имеем в виду гигантскую дальневосточную устрицу. Мы уже акклиматизировали ее здесь, создали маточное стадо, разработали технологию товарного выращивания. Это будет деликатесная продукция, дорогая.
* * *
В наше время, когда деликатесной продукцией становится все, что употребляется в пищу, это не пугает. Без устриц мы пока обойдемся. Но как долго продержатся еще два уникальных института, в которых сосредоточен огромный интеллектуальный потенциал, имена, известные всему миру, на сколько еще хватит энтузиазма, подкрепленного одной лишь надеждой — убедить в полезности своей работы. Нельзя не согласиться с директором ЮгНИРО: «Выживание в науке — это вырождение, деградация, потеря кадров».