«Зеркало недели» время от времени освещает проблемы лесного хозяйства Карпатского региона. Не односторонне, а с разных точек зрения, с учетом экологических, экономических и социальных аспектов проблемы лесопользования в этом живописном крае, подвергаемом, как и все горные регионы мира, периодическим природным катаклизмам. Газета предоставляет читателям возможность самим вырабатывать свое отношение к проблеме и, в частности, к лесу, к предпринимательской деятельности субъектов «лесных» отношений. Данная проблема действительно не проста. В этом может убедиться всякий, кто прочитает статью «Обкраденные горы»(см. «ЗН», № 18 (291), 2000 г.)
Статья хороша уже тем, что осведомляет читателей и общественность о том, что у леса есть «няньки», впервые называет некоторых из них поименно. Правда, не всех причастных и заинтересованных. Естественно, у каждого из них есть свои взгляды на развитие лесных отношений, свой интерес, делегированная им законодательством и другими нормативно-правовыми документами мера ответственности перед обществом и будущим. Статья предоставляет возможность осмыслить проблему с разных точек зрения, хотя в основу ее положено принятие Верховной Радой Закона Украины «О моратории на проведение сплошных рубок на горных склонах в елово-буковых лесах Карпатского региона». Поскольку закон уже принят и по содержанию имеет узко ведомственный характер, регламентирует, так сказать, технологию лесохозяйственного производства, т. е. лесоведения, воздержимся от публичного обсуждения его отдельных статей. Сосредоточим внимание читателей на другом, более важном для преодоления фобии к лесопользованию вообще и, в частности, для преодоления экономического и экологического кризиса в областях Карпатского региона. Поскольку автор статьи указал на трех «нянек», благодаря которым лес может остаться без деревьев, необходимо на «заслугах» каждой из них остановиться более подробно.
«Нянька» первая — Гослесхоз Украины
Так, если Гослесхоз Украины придерживается мнения, что в карпатской ситуации все урегулировано (речь, естественно, идет о принципах рационального и неистощительного ведения лесного хозяйства и лесопользования. — А.Б.), то общественность и «заинтересованные стороны в этом деле» просто обязаны, исходя из моральных и этических соображений, поверить этому и не требовать изобретать заново давно изобретенное и ведомое лесным специалистам. Действительно, принципы, пути организации и развития лесного хозяйства, а также направление и способы лесопользования надежно урегулированы лесным законодательством. Политические же решения в лесном хозяйстве необходимо гармонизировать с экономическими. Одни без других немыслимы. Гослесхоз Украины есть центральным органом исполнительной власти в части ведения лесного хозяйства, имеет многолетний опыт, необходимое кадровое обеспечение, развитую сеть научно- исследовательских и проектных организаций. Никто другой, кроме Гослесхоза, не имеет необходимого опыта, научных, производственных или иных структур, способных на должной научно-технической основе юридически ответственно оценивать, совершенствовать, совершать менеджерские операции относительно интенсивности и способов пользования древесины в лесах Украины. Упомянутые в статье 3,6 и 6,1 процента исключенных из эксплуатации лесов по Львовской и Черновицкой областях, соответственно, не есть показателем достоверности использования функциональных полезностей лесных экосистем. И это никак нельзя ставить в укор Гослесхозу Украины. Использование лесосырьевых ресурсов (древесины) и функциональных полезностей в Украине, как и в развитых зарубежных странах, осуществляется на многогранной, комплексной основе. Разграничение их ни в теоретическом плане, ни в практическом просто невозможно. Это — интегральный процесс. Хотя в технической литературе по этому вопросу иногда приводятся количественные показатели, все же их делают на основе экспертных оценок.
Целесообразно также заметить, даже если бы был принят Закон о полном запрещении заготовки древесины (термин «рубка леса» хотя и широко применяется, но многими понимается как перевод этой учетной категории земельных ресурсов в угодья другого назначения!) в лесах Карпатского региона Украины, ни ливни, ни снегопады, снеголомы, снеговалы, ни наводнения, ни другие катастрофические явления не прекратились бы. Об этом очень хорошо осведомлены ученые и специалисты — метеорологи, геологи, сейсмологи, агрономы, лесоводы и т. п. Поэтому утверждение о том, что «беспощадное истребление лесов ... карпатских, ответственных за поддержку баланса природных процессов в этом регионе, приводит к негативным последствиям», есть искусным журналистским приемом, намеренным преувеличением реального состояния проблемы. Это же касается многократно тиражируемого утверждения о сотнях тонн грунта (600 т/га — по Усатенко), смываемых с поверхностного слоя после проведения заготовки древесины способом сплошной рубки локальных насаждений, и необходимости свыше 1500 лет для их восстановления, о которых также пишут весьма именитые и уважаемые авторы (правда, указывают цифру 150 — 500 м3/га), то оно опровергается самим же автором упомянутой статьи. Указывая невесть откуда взятую цифру срубов (1,2 млн. га !?), он пишет, что «... почти все эти срубы сейчас закультивированы». Прибегая снова к гиперболе, заявляет о том, что «... защитные и гидрологические функции лесных культур, появившихся на месте уничтоженных (подчеркнуто мною. — А.Б.), значительно ниже, чем у их предшественников».
Уместно напомнить вдумчивому читателю, что во всей живой и неживой природе, как было установлено еще древнегреческим философом Гераклитом, все подвержено изменениям. Это относится к лесным биоэкологическим системам. Как нельзя войти в одну и ту же реку дважды, так нельзя войти в один и тот же лес дважды. Сравнивать защитные и гидрологические функции лесных культур, создаваемых трудом лесоводов на месте срубленных технически спелых лесных насаждений, как и природных, следует весьма осторожно, только на основе сопоставления соответствующих оценочных компонентов, привязанных к месту (классификация участков леса по их физико-географической характеристике) и времени (возрасту соответствующих лесобиоэкологических систем). Тем более неуместно в публичной статье указывать на нормы относительно количества «...поспевающих дубовых, буковых и сосновых лесов» (последних, кстати, в Карпатском регионе почти нет!), которых «...согласно лесоводческим нормам... должно быть 20%». В этом случае, как специалист (я имею право себя так оценивать хотя бы потому, что в свое время, еще в 1992 г, я был награжден почетным знаком за 40 лет безупречной службы в государственной лесной охране Украины), могу ответственно заявить, что эта норма «изобретена» учеными и журналистами по политическому заказу властных структур. При этом с удивительным упорством некоторые экологи никак не могут смириться с тем, что, говоря о возрасте спелости лесных насаждений (не леса!), подразумевается возраст технической спелости древостоя, т. е. тот возраст, при котором субъект предпринимательской деятельности (государственные лесохозяйственные предприятия, а также предприятия лесного хозяйства других форм собственности и ведомственного подчинения) может получить наибольшее количество необходимых (пользующихся на рынке лесных материалов наибольшим спросом) лесных сортиментов — пиловочника, сырья для технологической переработки, дров и т. п. Обеспечивая при этом непрерывность лесопользования и поддержание лесной экологической системы в состоянии динамического равновесия по породному и возрастному состоянию.
Преувеличением является и утверждение автора статьи «Обкраденные горы» о том, что «верхняя граница залесненности в горах в последние десятилетия снизилась с 1400 до 1200 м». Не отрицая возможности в отдельных случаях наблюдения динамики вертикальной залесенности изменения границ лесных экосистем, смело можно утверждать, что «в последние десятилетия» существенного развития оно не имело. Об этом объективно свидетельствуют цифры об изменении площади лесов и иных лесопокрытых площадей, лесного фонда в областях Карпатского региона по заслуживающим доверия данным Государственных земельного и лесного кадастров Украины. Площадь лесов в областях региона занимает 2177,1 т. га (1996 г.) и составляет 39,2% территории, а вместе с другими лесопокрытыми землями — 41,1 процента. Она не уменьшилась по сравнению с государственным учетом лесного фонда на 1 января 1966 года. О взвешенной стратегической политике относительно объемов лесопользования еще показательнее свидетельствуют изменения общих и удельных запасов древесины за прошедшие 30 лет. По региону они увеличились в 1,3 раза и больше всего по твердолиственным породам — почти в 1, 6 раза. Это же свидетельствует и о возрастании значимости лесов Карпатского региона относительно выполнения ими кислородопродуктивной способности и как фактора очистки воздушного бассейна от загрязнения и поглощения углекислоты, не говоря о других средообразующих и защитных функциях, в т.ч. и водорегулирующих. Средний возраст лесных насаждений в областях Карпатского региона (от 50 — по Ивано-Франковской до 77 лет — по Закарпатской) не свидетельствует о беспощадном истреблении лесов.
«Нянька» вторая — Минэкономики
В статье наиболее скромное место уделено Минэкономики. Неудивительно — ведь за последнее десятилетие конкретной экономике уделяется все меньше и меньше внимания, хотя об этом вроде бы все постоянно пекутся. И многие, в т.ч. высшие эшелоны власти, только и говорят о глубоком экономическом кризисе. Противоречия между декларируемыми принципами и фактическими делами не заметит разве что слепой. Даже принятие инициированного народным депутатом Ю.Костенко закона сопровождалось, мягко говоря, недооценкой экономического фактора. Следует заметить, что рассмотрение данного закона не было подкреплено разработкой технико- экономического и экологического обоснования последствий внедрения его в жизнь. Ограничились словопрениями.
Не будем упоминать о многочисленных обращениях руководителей и коллективов лесопромышленных предприятий разных регионов к Президенту Украины, председателю Верховной Рады, премьер-министру и др. о бедственном положении в отрасли, о безработице, безысходности их семей, жителей горных поселков и населенных пунктов. Приведем лишь один тезис из письма Закарпатской областной госадминистрации о том, что «...реструктуризація підприємств лісозаготівель і лісопереробки без належного обгрунтування призвела до того, що кількість працюючих в галузі скоротилась із 49,9 тис. чол. в 1991 р. до 13,5 тис. чол. в 1997 р., з яких на сьогодні (1.02.99. — А.Б.) лише третина працюють повний робочий день». То есть имеют работу только 4,5 тыс. человек, или менее 10 процентов к 1990 году. В указанной цифре еще не учтена потеря рабочих мест на работах, связанных с ведением лесного хозяйства — выращивание посадматериала в питомниках, подготовка почвы на лесных срубах, посадка лесных культур, уход за лесными культурами и т.д.
Сходное положение наблюдается и в других областях Карпатского региона. Разобщение исторической связи лесного хозяйства с лесоэксплуатацией, с социальным развитием соответствующих видов экономической деятельности ни к чему хорошему не привело. И рано или поздно лесные отношения, в т.ч. развитие интенсивности лесопользования, будут переведены на справедливые экономические основы. А пока, как и в прошлые времена, принимаются прежде политические решения, а лишь потом начинаем что-то считать...
Минэкономики, понятно, не определяет технологию и объемы лесоразработок. Оно обязано считать деньги и анализировать экономическую эффективность тех или иных видов экономической деятельности, в нашем случае — лесного хозяйства. Во всех зарубежных странах оно есть эффективным, а в Украине — постоянно дотационным. Дотационным во всех областях и во всех природно-климатических зонах. Все государственные лесохозяйственные предприятия «подпитывает» госбюджет. В условиях же рыночной экономики все субъекты предпринимательской деятельности должны ориентироваться на самоокупаемость и прибыльность производства. Именно поэтому необходимо уходить от чрезмерного государственного (обезличенного) вмешательства в хозяйственную деятельность предприятий, в т.ч. в лесном хозяйстве.
«Нянька» третья — Минэкобезопасности
Этой «няньке» автор статьи присваивает почетную приставку «им. В.Шевчука» и уделяет наибольшее внимание. Видимо, данному органу государственной исполнительной власти за короткий период работы в нем В.Шевчука удалось активизировать деятельность всех структур министерства с целью решения весьма сложного комплекса проблем, возложенных на Минэкобезопасности.
Что касается вопросов лесных отношений в Украине, нормативных и технических аспектов осуществления лесопользования, то они действительно урегулированы соответствующими законодательными актами, природоохранными и лесоводственными нормами и правилами. Никто не утверждает, что они безупречны. Однако их несовершенство связано не с технологическими особенностями осуществления лесозаготовительных работ при осуществлении рубок главного пользования. Их несовершенство лежит в плоскости именно экономических отношений. Субъекты предпринимательства лесного хозяйства, постоянные пользователи лесоземельных угодий никак не заинтересованы в повышении продуктивности лесных насаждений и доходности лесного хозяйства. И это относится, прежде всего, к государственным лесохозяйственным предприятиям, с одной стороны, выступающих субъектами предпринимательской деятельности, с другой (де-факто) — государственными органами управления лесами. Именно им законодательно предоставлено право выписки лесорубочных билетов в лесах всех форм собственности и видов деятельности (функция управления), а также оценки и продажи лесосечного фонда (функция предпринимательства) из лесов, которые предоставлены в постоянное пользование соответствующим юридическим лицам. В условиях развития рыночной экономики содержание и значимость лесорубочного билета, не может оставаться без трансформации. Поскольку он уместен лишь в том случае, когда субъект предпринимательской деятельности лесного хозяйства продает лесосечный фонд субъекту предпринимательской деятельности лесной промышленности, т.е. иному участнику лесных отношений, и стремится это сделать в наиболее выгодной, прибыльной для своей деятельности форме. «Покупка» лесосечного фонда у самого себя, а тем более совершение заготовки товарной древесины на безоплатной основе (проведение рубок ухода, санитарных рубок) противоречит нормальным экономическим отношениям, создает неравные условия конкурентной борьбы на рынке лесных материалов.
Именно этот «гордиев узел», видимо, и пытался разрубить В.Шевчук. Потому что предметом конкуренции в таком виде экономической деятельности, как лесное хозяйство, стало не стремление производителя увеличить продуктивность лесных земель, а стратегическое направление — заполучить лесоземельные угодья в постоянное пользование. К тому же, с бюджетным финансированием соответствующей деятельности. А заготовленная древесина становится собственностью предприятия и реализуется согласно рыночным условиям. И, как следствие, все недостатки ведения лесного хозяйства в стране отмечаются по субъектам лесных отношений агропромышленного комплекса, удельный вес которых в общем объеме заготовки древесины по стране очень невелик. Леса их в основном представлены мелкоконтурными участками, нередко рассредоточенными среди сельскохозяйственных угодий или расположенных по их периметру, выполняющими агромелиоративные функции. Они же, будучи приближенными к населенным пунктам, в определенной мере, служат своего рода буфером для охраны лесов государственных лесных предприятий от самовольных порубок, снижают степень антропогенного влияния на их массивы. Ведь государственные лесные предприятия, являясь субъектами предпринимательской деятельности, которым также предоставлено право контролировать ведение своего хозяйства в лесах агроформирований, Минобороны, учреждений науки и т.п., хорошо знают, что «в правильно поставленном хозяйстве лес представляет возможность погасить издержки на уход за ними еще на этапе рубок ухода. А рубка спелого леса есть высокорентабельным и весьма прибыльным делом. И понятно, почему именно лесники-профессионалы так придирчиво приглядываются к обширным площадям колхозов, занятых лесами». Где, как не там, выявлять «недостатки»?
Трудно сказать, о каких катастрофических перерубах в последние десятилетия пишет автор статьи, обвиняя в этом Минэкобезопасности. А то, что в последние годы имеют место случаи грубого нарушения лесоводственных норм и правил в части технологии ведения лесоразработки как по рубкам главного пользования, так по рубкам промежуточного пользования (рубки ухода, санитарные), то это у специалистов сомнения не вызывает. Именно это является следствием непродуманной реструктуризации управления лесным и охотничьим хозяйством (почему их объединили в одно целое — непонятно, т.к. они представляют собой совсем разные виды экономической деятельности), осуществленной в 1995 году. И его вряд ли правомерно ставить в вину Министерству охраны окружающей среды и ядерной безопасности. Эти нарушения являются следствием несовершенства экономических отношений в лесном хозяйстве. Не по вине Минэкобезопасности в Украине широкое распространение получило проведение рубок промежуточного пользования, объемы которых и место проведения определяют... сами субъекты предпринимательской деятельности лесного хозяйства.
«Няньки» остальные — облгосадминистрации
О них автор статьи «Обкраденные горы» ничего не говорит. Однако они есть, наделены довольно широкими полномочиями, должны влиять на совершенствование лесных отношений и реально нести ответственность за соответствующие их результаты. Это — областные государственные администрации прежде всего, а также органы местного самоуправления. Неужто о них можно забыть?
В наше время, в период перехода к рыночной экономике и развития регионализации управления, продолжать к ним отношение не сходное, а полностью скопированное с канувшей в Лету централизованной командно-бюрократической системы, просто недопустимо. Ведь порой созываемые «вече» (сходы), как это было в Ивано-Франковской области, принятие соответствующих наказов избирателей народным депутатам Украины, должны были бы быть услышанными органами власти. Однако последние просто самоустранились от регулирования экономических процессов в лесной отрасли, так важной для многолесных областей и районов. Никем не были услышаны те призывы. Крик души жителей горных поселков и населенных пунктов, мольбы о помощи, обращенные к первым руководителям разных ветвей власти, не возымели необходимого действия. Объем заготовки древесины продолжает постоянно уменьшаться, лесопромышленные предприятия и коллективы рушатся, социальное и экономическое развитие в этом регионе постоянно падает, возрастает полная и скрытая безработица.
Зато продолжают расти «процент заповедности», издержки из государственного бюджета на создание новых объектов природно-заповедного фонда, а также на инвестирование строительства параллельных деревообрабатывающих предприятий, конкурирующих с бывшими лесокомбинатами... Однако вновь образуемые заповедники и национальные парки не переходят в ведение Минэкобезопасности или, что было бы логичнее, в ведение областных государственных администраций. В то же время в переданных им в пользование лесах извлечение древесины из лесонасаждений не прекращается. Оно переходит из регламентируемого распоряжениями Кабинета министров главного пользования в рубки промежуточного пользования, «связанные с ведением лесного хозяйства» (РСВЛХ). То есть совершаются не на хозрасчетной основе, а за счет финансирования из государственного бюджета.
Субъекты предпринимательской деятельности лесного хозяйства, в том числе лесоохотничьи (!) хозяйства, национальные парки сами себе разрешали, т. е. выписывали лесорубочные билеты, проводили заготовку древесины путем проведения РСВЛХ, и нередко в круглом (необработанном) виде экспортировали ее. Что лучшее может вообразить для себя современный предприниматель в лесном хозяйстве? И это, т.е. противоправное присвоение ренты за лесные ресурсы (древесину) субъектами предпринимательской деятельности, которые ни копейки не вложили на их выращивание, делается не без ведома местных органов власти, которым по Конституции единственно предоставлено право распоряжения природными ресурсами. Ведь лесовосстановление, охрана леса и управление, уход за лесными насаждениями, создание материально-технической базы производятся за счет средств государственного бюджета. К тому же проведение лесоразработки при осуществлении рубок, связанных с ведением лесного хозяйства, также оплачивается за счет средств государственного бюджета. Именно в этом состоит горькая ирония ситуации, а не в том, что Минэкобезопасности считает, «что отдельная программа сохранения биоразнообразия... тоже не нужна».
Объемы проведения РСВЛХ не только в областях Карпатского региона, а по Украине в целом, как упоминалось выше, постоянно возрастают, а рубок главного пользования (РГП) снижаются. Так, за 1999 год объем РГП составил 4879,7 тыс. м3 в сравнении с 5138, 5 тыс. м3 в 1998 году, или на 258,8 тыс. м3 меньше. В то же время объем заготовки товарной древесины от РСВЛХ возрос на 18,9 тыс. кубических метров. При этом очень важно оценивать и объем лесного дохода, получаемого собственником лесных ресурсов. На приведенной диаграмме совершенно очевидно доминирование лесного дохода от продажи лесосечного фонда по РГП, т. н. ресурсы государственного значения — 97,3%, при явном доминировании заготовки товарной древесины от рубок промежуточного пользования (РСВЛХ) — 53,1%. И что еще очень важно: из лесного дохода за использование ресурсов государственного значения (лесосечного фонда) 80% направляется в госбюджет, а 20% — в местные бюджеты. Древесина, извлекаемая из лесных насаждений при проведении РСВЛХ, относится к ресурсам местного значения, доходы от продажи ее полностью (стопроцентно) должны бы поступать в местные бюджеты.
>
Однако не местные органы государственной власти, а Кабинет министров Украины своим постановлением от 20 января 1997 г. № 44 освободил лесохозяйственные предприятия от попенной платы при проведении РСВЛХ своими силами, что еще больше усложнило формирование местных бюджетов. Именно поэтому «по дорогам днем и ночью едут машины с лесом», а наши гектары леса, которые должны давать 300 — 400 м3, дают 150 — 200 м3. Остальные вырублены в процессе санитарных рубок и рубок ухода (вернее, тех же самых не сплошных рубок главного пользования — под видом прореживаний или проходных рубок. — А.Б.), причем вырублены лучшие деревья». Вот с чем нельзя не согласиться с уважаемым П.Усатенко.
Хотя вывод из этого он делает неточный. Кроме совершенствования законодательства, необходима честная и открытая работа органов государственной власти и местного самоуправления. То же касается и местных органов Министерства экологии и природных ресурсов, естественно, при надлежащей координации их работы с центра, а также при необходимом научно-техническом обеспечении исполнения техники и технологии контроля с учетом экономической основы и последствий соответствующих видов производственной деятельности.
Относительно ответственности за охрану окружающей cреды и за интенсивность лесопользования на первое место среди всех «нянек» необходимо поставить местные органы государственной власти, поскольку все иные функциональные органы государственной власти и местного самоуправления должны работать в едином правовом поле и четко определенном стратегическом направлении развития лесного хозяйства, создания рынка лесосечного фонда и рынка лесных материалов.
И, наконец, о грантах. Конечно, хорошо, что Украина уже получила для сохранения биоразнообразия Карпатского края грант Глобального экологического фонда 500 тыс. американских долларов. Однако читателям и общественности было бы интересным узнать, как и в каком конкретно направлении (по статьям расхода) использованы эти деньги.
И последнее — без нянек
Петр Усатенко призывает считать, как и насколько выгоднее увеличивать площади заповедных территорий, задавая публично вопрос: «Что же лучше — рубить или отдыхать»? Не вступая в полемику относительно его «несложной арифметики», я придерживаюсь мнения, что наиболее правильно — и рубить, и отдыхать. Гармонизируя лесопользование с развитием рекреационного, оздоровительного, культурно-просветительного и т.п. использования лесов, как это делается в соседних странах Карпатского географического субрегиона. Необходимо вырабатывать и постоянно совершенствовать свою, отвечающую интересам украинского народа лесную политику. Существующая нормативно-правовая база по ведению лесного хозяйства, по технологии рубок главного и промежуточного пользования позволяет уже сегодня этого достигнуть. Она может обеспечить местному населению и многолесным регионам возможность поступательного социального и экономического развития, в т. ч. путем рационального и взвешенного лесопользования. Ибо лес, как бы то кому ни хотелось, как вид природных ресурсов все же должен служить интересам прежде всего местного населения.