Ознакомление с двумя вариантами проекта Закона "Про внесення змін до Закону України "Про наукову і науково-технічну діяльність", один из которых, очевидно, был представлен на заседании Кабинета министров, оставило тягостное впечатление. Надеюсь, что это не последний вариант, и уповаю на то, что рабочая группа при профильном комитете Верховной Рады сможет добиться существенного улучшения этого документа. Ведь реального широкого обсуждения с научным сообществом, ради которого вносятся изменения в закон, не было.
Даже поверхностное сравнение существующего закона с проектом обновленного говорит об исчезновении в последнем ряда отдельных важных статей и положений. Конечно, в документе содержатся новые, достаточно важные положения, как например, касающиеся стажировок ученых за рубежом, грантовой системы и ключевых лабораторий, провозглашается "первенство" конкурсного отбора проектов и финансирование по результатам конкурсов без тендерных процедур, сменяемость руководителей научных организаций и т.п.
С другой стороны, проект резко усиливает роль и влияние "центрального органа исполнительной власти, который обеспечивает формирование и реализацию государственной политики в научной и научно-технической сфере". Фактически ему будет подчинена и Национальный совет по вопросам науки и технологий. В соответствии со ст. 39 проекта закона "центральный орган" только "взаимодействует" с Национальным советом, осуществляя всю полноту власти в формировании и реализации научной и научно-технической политики. Возможно, с этим можно было бы смириться, если бы в системе власти существовал такой самостоятельный орган управления. Но сегодня эти функции возложены на Министерство образования и науки Украины, в деятельности которого доминируют проблемы образования. Трудно представить, как этот орган управления будет влиять на научно-техническую политику в энергетике или машиностроении, транспорте или связи. Более того, в проекте закона исчез "Инновационный фонд", который мог бы быть таким инструментом влияния. В целом проблемы научно-технической направленности, инновационной политики и "облегчения" процессов использования результатов практически не нашли отражения. Забыта и роль технопарков.
Принципиально "принижена" роль Национальной академии наук. Новый законопроект, провозглашая "самоврядність" академий, ограничивает их права, регламентируя их внутреннюю организацию, что относится к уставным документам академий, но никак к положениям закона. Вряд ли стоит более глубоко анализировать этот блок проекта, который просто противоречит положениям самоуправляемости. Из числа "инноваций" отметим только пункт о лишении звания членов Академии, что вряд ли возможно найти в уставах подобных организаций других стран. Более того, это дело самих академий, но не законов.
К сожалению, можно увидеть некие тенденции в предлагаемой "реконструкции", "успешно" осуществленные в России по нивелированию роли и места РАН и возвысившие роль бюрократического аппарата в жизни науки. Можно теперь ожидать и "перекраивания бюджетного финансового поля"…
Проект содержит многочисленные положения, которые относятся к подзаконным актам и не должны содержаться в законе. Например, порядок избрания руководителей учреждений должен определяться соответствующими уставными документами. Зачем в законе требования о размещении диссертаций и отзывов оппонентов, если это обязано быть в совершенно иных нормативных актах? Более того, проект провозглашает диссертации и отзывы "публичной информацией", лишая авторского права на интеллектуальную собственность их авторов. Ряд пунктов прописан недостаточно корректно, например Центр коллективного пользования может предоставлять сотрудникам организаций, где он создан, услуги без оплаты, следовательно - он может и не предоставлять их бесплатно.
Положительно оценивая создание Национального совета, в то же время стоит обратить внимание на усложненность в ее организации и структуре. Целый ряд вопросов организации и деятельности Совета следует отнести к "подзаконным" актам. По сути, возникает некая сложная иерархия совещательных и наблюдательных структур, что требует упрощения и четкости. Формирование Нацсовета также вызывает вопросы. В нем предлагается паритет ученых и чиновников уровня заместителей руководителей органов власти. Из этого становится очевидным, кто будет "командовать парадом". По предыдущему опыту знаю, что первые лица страны слишком заняты текущими государственными делами, чтобы руководимые ими консультативные органы работали регулярно. В реальности министр образования и науки становится ключевой фигурой в руководстве Национального совета. Какова тогда роль самих творцов науки?
Безусловно, изменения в законе о науке необходимы. Они обязаны учитывать существующую реальность, новые и прогрессивные тенденции в организации науки, направленные на активизацию научной жизни, ее максимальную интеграцию в образование и научно-техническое развитие страны, вхождение в мировое научное пространство. Но при этом нельзя перечеркивать накопленный положительный опыт и традиции жизни украинской науки. Науке присуща демократичность и свобода. Именно таким и хочется видеть новый закон о науке и научно-технической деятельности.