Фактов безрадостного положения нашей науки накопилось предостаточно. Давно пора серьезно поговорить о порождающих их причинах. На мой взгляд, существуют две главные — неэффективная организация государства в целом и самой Академии наук. Ситуация в НАНУ во многом повторяет вышеописанную проблему — сколько бы средств на науку ни выделялось, эффективно тратиться они не будут. Я даже не имею в виду такие очевидные вещи, как то, что шведский король, например, как и остальные граждане, сам ездит на своем автомобиле, а в нищей Украине администраторы от науки не могут обойтись без государственной машины и персонального водителя. Речь о главном — не может эффективно развиваться наука в условиях административной зависимости большинства научного сообщества от относительно небольшой группы титулованных людей, внутри которых многое вообще определяется мнением одного человека. Речь, конечно, о президиуме Академии наук, которая поставила себя над научным сообществом. Печальная правда заключается в том, что эти люди сами себя выбирают, сами себя оценивают, сами себя назначают и сами себя оплачивают. То есть происходит то, что в нормальных странах строжайше запрещено. Кто и за что достоин академика с пожизненной доплатой за звание в 500 у.е , а кто — член-корреспондента с доплатой в 300 у.е.? Чем хуже остальные ученые, среди которых есть и более способные, и почему они должны административно зависеть от этих? На подобные вопросы нет разумного ответа.
Изначально академиками Академии наук Российской империи были ученые, периодически собиравшиеся для обсуждения общих проблем. Поскольку страна была большая, а дороги плохими, то принять участие в собраниях могли лишь те, кто находился вблизи столицы. Остальные члены академии выражали свое мнение по обсуждаемому вопросу письменно и отправляли по почте. Отсюда и название — член-корреспондент. В советское время в целях контроля науку организовали по армейскому образцу. Штаб — президиум академии. Академики — генералы, член-корреспонденты — младшие генералы. Остальные ученые — челядь в подчинении и в общей очереди за хлебом. Периодически члены президиума довыбирали себе кадровый состав, естественно, под жестким контролем компартии. Такая система не могла не выродиться, что мы в полной мере сегодня наблюдаем. Сегодня в академики (с пожизненной доплатой за звание, превышающей основной заработок на рабочем месте) могут быть избраны политики, вообще не занимающиеся научными исследованиями. О научных достижениях речь даже не идет!
Выход из этой ситуации давно известен. Не грех воспользоваться опытом демократически развитых стран. Институты должны состоять из научных лабораторий, руководители которых имеют базовое и не зависимое друг от друга финансирование. Завлабы (профессора) составляют ученый совет научного учреждения и по очереди выполняют функции директора института. Поскольку директорство отвлекает от науки и ничего, кроме дополнительных забот, не приносит (у нас пока ситуация иная), соглашаться на это, как и в других странах, будут без особого желания. Не власть над другими, а возможность заниматься исследованиями, научные достижения, имя и репутация — наивысшие награды для настоящего ученого. Для этого не нужно присваивать звания и льготы выборным путем.
Конечно, люди, привыкшие повелевать и быть соавторами чужих работ, встретят такие предложения без восторга. Не понравятся они также чиновникам и политикам, покупающим научные степени и публикации. Но остается надежда, что среди нас еще остались истинные ученые, которые смогут с научной строгостью проанализировать сложившееся положение и выработать новые общие правила.