Каждый из нас, научных работников, имеющих глаза и сердце, может сказать, что современная украинская наука обескровлена и в том виде, в каком она существует сегодня, у нее нет никаких шансов на будущее. Можно утверждать, что сейчас мы фактически стоим на пороге трагического события — исчезновения Украины из перечня государств с высокоразвитой наукой. И это не гипербола, а простая констатация реального факта. Через пять-семь лет процесс станет необратимым, и тогда уже никакие организационные усилия, никакие финансовые вливания не смогут воспроизвести высокий в прошлом уровень нашей науки.
В нашем обществе по сей день господствует целая гамма вредных иллюзий относительно науки. В частности, что наши ученые — одни из лучших в мире. Тем самым в подсознание граждан давно закладывают простую мысль, что на «этом фронте» пока все не так плохо. Истина, однако, состоит в том, что на самом деле сегодня нет более горячей проблемы, чем каталептическое состояние украинской науки. Поскольку именно теперь, может, в эти дни, месяцы, в этом году фактически решается будущее Украины как государства на много десятилетий вперед, будущее наших детей, внуков и правнуков.
Другая из ключевых украинских иллюзий состоит в том, что традиционно науку всегда условно делили на «чистую» и прикладную. Менее распространенное мнение — что сама прикладная наука уже давно четко разделилась на оборонную и коммерческую. На протяжении ХХ века в мире радикально усилилась роль коммерческой науки. Впервые в истории человечества она стала играть роль чуть ли не главного двигателя всей мировой экономической машины. Исторически первой в свое время это поняла и полномасштабно использовала послевоенная Япония. Ее тогдашние руководители отважились на довольно рискованный шаг: не имея ни полезных ископаемых, ни плодородной земли, Япония сделала ставку на коммерческую науку как на базовый сектор всей национальной экономики (кстати, без наличия Академии наук как таковой) и — выиграла. Благодаря этому она осуществила фантастический рывок в своем экономическом и социальном развитии, став одним из признанных лидеров современного постиндустриального мира.
Совершенно иной исторический пример продемонстрировал СССР, от которого мы фактически и унаследовали господствующие ошибочные представления о роли и значении науки. Как известно, в течение последних десятилетий своего существования ключевым сектором отечественной экономики был советский военно-промышленный комплекс (ВПК). СССР исчез с политической карты мира, рассыпался и его мощный ВПК. А нам в наследство остался тот же «обломок империи» в форме современной украинской (в сущности, и по сей день чрезмерно милитаризованной) науки, с которой вот уже четырнадцать лет мы не знаем что делать. «Академически-оборонные вареники» почему-то добровольно в рот прыгать не захотели.
Дело в том, что оборонная наука не несет в себе необходимого креативного потенциала, который бы непосредственно способствовал эффективному движению экономики вперед. Для этого нужна ее предварительная коммерциализация, а последняя, в свою очередь, требует довольно серьезных дополнительных инвестиций и организационных усилий. Но осуществить такой экономический маневр самостоятельно, без полноценной и масштабной государственной поддержки, не по силам ни одному «отдельно взятому» научному коллективу страны.
Национальная академия наук Украины (НАНУ) по своему статусу и обязанностям должна была выступать в роли мощного локомотива, который бы вытянул всю нашу науку (включая и вузовскую, и отраслевую) из того болота, где мы сегодня смиренно пребываем. Но она этого не делала и, как показывает несложный анализ, сделать не может в принципе. И не только из-за «мафиозно-кланового» характера своей организационной структуры.
Академия наук СССР в свое время была создана И.Сталиным как один из ключевых элементов военно-промышленного комплекса страны. Но, как уже отмечалось раньше, распалось государство СССР, распался и ее военно-промышленный комплекс. А нам в наследство остался его обломок, именуемый сейчас НАНУ. С милитаристски ориентированными организационными концепциями и представлениями ее руководства о роли и методах организации науки в современном государстве. То есть реальное место для коммерческой науки здесь совершенно не просматривается и никогда реально не просматривалось. А известные лозунги о «выдающихся успехах» НАНУ в сфере высоких технологий никоим образом не характеризуют общее состояние дел в ней.
К сказанному следует добавить, что критичность описанной ситуации углубила довольно безрассудная политика самой Академии наук. Хорошо помним, как еще в первые годы независимости она на своих учредительных собраниях приняла новый устав, в котором задекларировала следующее. Она (то есть НАНУ) является самоуправляющейся государственной организацией, которую государство обязано добросовестно опекать (то есть, попросту говоря, содержать). При этом авторы упомянутого устава как-то «позабыли» сформулировать свои весомые обязательства перед этим самым государством, за выполнение которых оно, собственно, и должно платить им деньги. То есть указать, какую из ключевых функций НАНУ будет выполнять в новой украинской государственной машине. Тот же факт, что она обещала нам тогда «просто развивать науку», вряд ли заинтересовал общество.
Таким образом, НАНУ как «обломок империи» оказалась абсолютно не приспособленной к реалиям. Ситуацию усложняло и следующее: объективно так сложилось, что она исторически была вынуждена играть роль эдакого «недобросовестного монополиста» для всей многогранной украинской науки. Действительно, здесь философы мирно уживаются с инженерами-сварщиками, историки — с физиками-ядерщиками, а математики — с биологами, геологами и географами. То есть она в силу определенных обстоятельств вынуждена быть «законодателем мод» одновременно во всех науках. В частности и в фундаментальных, социально-экономических, инженерных, а также в сфере новейших наукоемких технологий и т.д. Каждый, у кого есть хоть минимальный опыт административной работы, может сказать, что подобная система ее организации, учитывая задачи и реалии сегодняшнего дня, представляется, по крайней мере, нерациональной. И опять риторический вопрос, уже звучавший выше: неужели этого никто до сих пор не видит? Видят, но на сегодняшний день, как уже отмечалось, в нашем политическом бомонде вопросы такого типа традиционно считаются «непорядочными». Впереди выборы 2006 года, и нет никакой уверенности в том, что по политическим соображениям назревшую революцию в системе науки, за которую мы здесь ратуем, в очередной раз не отложат до лучших времен.
Прежде всего предлагаем руководству государства политически определиться с тем, что считать самой главной стратегической задачей отечественной науки. Такой задачей сегодня, по нашему мнению, является создание и дальнейшее развитие в Украине коммерческого сектора науки в форме развитой индустрии наукоемких высоких технологий. На ее выполнении в дальнейшем следует сконцентрировать основные организационные усилия и большую часть материальных и финансовых ресурсов, которые на сегодняшний день государство в состоянии выделить для науки в целом. Это, конечно, не означает, что не надо заботиться и о других секторах науки. В данном случае речь идет только о правильной иерархии приоритетов. Коммерческая наука, по замыслу, сегодня должна выполнить роль своеобразного локомотива реформы, что, в случае успеха, потянет за собой весь поезд украинской науки.
Для практической реализации сформулированной задачи предлагаем:
а) создать в рамках Министерства промышленной политики Государственный комитет науки и технологий (ГКНТ), передав ему для этого часть функций (в части, касающейся развития коммерческого сектора науки), которые сейчас закреплены за МОН. Возложить на указанный госкомитет функцию обеспечения эффективности государственной политики в деле развития и успешной широкомасштабной имплантации высоких наукоемких технологий в экономику Украины;
б) создать специализированную государственную отраслевую академию наук. В качестве организационной базы предлагаем использовать уже существующую Академию инженерных наук Украины (АИНУ), предоставив ей для этого статус государственной. Главной задачей АИНУ в дальнейшем считать определение (в сотрудничестве с ГКНТ) приоритетных научно-технических направлений и проведение их научной экспертизы. На сегодняшний день АИНУ имеет развитую организационную структуру, объединяющую практически весь цвет отечественной инженерной науки и технологий. По своему потенциалу, опыту ее членов и организационным возможностям АИНУ в состоянии успешно выполнить задачи такого масштаба;
в) пересмотреть функции нынешней НАНУ. А именно: оставить за самой НАНУ только те институты и научные центры, которые работают в основном в гуманитарно-социальных и фундаментальных сферах науки (история, языковедение, «чистые» математика, физика и астрономия, искусствоведение, археология, философия и т.д.). То есть предлагается снять с НАНУ несвойственную ей функцию «главного идеолога и законодателя мод» в сфере наукоемких коммерческих технологий, признав тем самым, что на протяжении последних четырнадцати лет она реально ее не выполняла. При этом предлагается оставить за НАНУ только функции координации и развития наук, непосредственно не причастных к функционированию экономики страны...