Обычно сдержанные в своих высказываниях академические ученые не любят рисовать жизнь в черно-белых тонах. Как правило, они предпочитают полутона. Однако на этот раз в оценке результатов полугодовой деятельности правительства академик Юрий Пахомов не поскупился на черные краски. Из его анализа вырисовывается страшная зияющая пропасть, в которую якобы катится украинская экономика под руководством нынешнего правительства. Более того, подводя итоги своего аналитического разгрома, он обвинил нынешнюю власть в стратегическом просчете из-за нежелания пойти под общую экономическую крышу с Россией, Белоруссией и Казахстаном, которая, по мнению ученого, обеспечила бы радужное будущее для Украины и вообще безбрежные перспективы. А так, мол, «маємо те, що маємо».
С вопросами, волнующими сегодня многих граждан Украины, обозреватель «ЗН» обратился к заведующей отделом Института экономического прогнозирования НАНУ Ирине КРЮЧКОВОЙ.
— Ирина Владимировна, первый вопрос, который хотелось бы задать: нынешнее правительство хоть иногда прислушивается к критике украинских ученых или оно относится к ней так, как все предыдущие, то есть делает вид, что науки в Украине вообще не существует?
— На невнимание к экономистам пожаловаться не могу — у нас много работы по поручениям экономических ведомств, директора нашего института, академика Валерия Гееца приглашают на все важные совещания. По опыту участия в таких совещаниях могу сказать, что и мне, и моим коллегам удается откровенно говорить о том, что перспективы не такие радужные, какие были заложены в правительственных прогнозах. Еще после апрельских статистических сводок стало понятно, что началось торможение макроэкономической динамики и надо пересматривать показатели роста ВВП. Однако недавний косметический пересмотр говорит о том, что у власти отсутствует желание видеть реалии. Хотя почти у всех специалистов среднего управленческого звена есть понимание сложившейся ситуации. Думаю, и высшее звено ощущает, что не все так хорошо, как хотелось бы, но выбирает тактику просеивания информации, отбрасывая то, что имеет не оранжевый, а серый цвет.
— Впереди выборы, приходится делать хорошую мину при плохой игре?
— Да, они, видимо, полагают, что все негативные последствия нынешней политики проявятся после выборов. Напрасно они так думают, худшее может произойти раньше и именно тогда, когда будет нужна наибольшая поддержка избирателей. В этом случае вовремя не предпринятые шаги ухудшат политический имидж нынешней власти.
— Что вы имеете в виду, когда говорите «худшее»?
— Прекратится экономический рост. Уже сейчас видно, что и нынешний год будет иметь очень низкий прирост ВВП, а следующий, после такого значительного снижения уровня капиталообразований, может вообще оказаться в минусе.
— Вы можете назвать виновника этой ситуации?
—Условно вину можно распределить между внутренними политико-экономическими и внешними факторами. Внешняя конъюнктура и условия торговли были благоприятными для Украины вплоть до конца 2004 года. Был спрос на наши экспортные товары, а экспортные цены опережали рост цен на импортные энергоносители, причем с хорошим зазором. Это давало нам большой выигрыш и возможность укреплять свою валюту. Теперь практически все эти факторы работают в обратном направлении, особенно удручает потеря некоторых рынков и опережающая динамика в росте цен на сырую нефть при относительной стабилизации экспортных цен на металл. Хотя о вероятности такого поворота событий речь шла давно, и к этому можно было подготовиться заранее.
— В этом правительство трудно винить — это факторы мировой экономики.
— Ну что ж, поговорим о внутренних структурных шоках, которые целиком зависят уже от новой власти. Сверхсоциализированная, а значит —заполитизированная бюджетная политика текущего года резко «перекосила» экономику, увеличив потребительский спрос, тем уменьшив инвестиционный ниже допустимого уровня, со всеми вытекающими последствиями для тех, кто на него работал. В результате в строительстве — падение, в машиностроении кумулятивные темпы прироста резко снизились. Негативно на эти процессы повлияло стремительное повышение железнодорожных тарифов, рост цен на энергоносители — идет ухудшение финансовых результатов и возможности финансирования своего развития. В итоге сокращаются инвестиции в машиностроение, строительство и производство стройматериалов, т.е. работает принцип домино.
В ближайшей перспективе у нас будет наблюдаться снижение объемов накопления основного капитала, а это с вероятностью 98 процентов означает отсутствие роста ВВП в следующем году. Элементарные расчеты показывают, что в нынешних условиях, когда исчерпан потенциал восстановительного роста (за счет старых мощностей), динамика ВВП зависит от роста нового инвестирования, которое по своим темпам должно вдвое опережать общеэкономическую динамику.
— От президента можно услышать об ожидающей нас лавине инвестиций. Возможно, они спасут украинскую экономику?
— К сожалению, рассчитывать на полноценные внешние инвестиции в следующем году нельзя — они не появляются в преддверии выборов. В лучшем случае они придут к концу следующего года. Повторяется ситуация с предыдущими парламентскими выборами — тогда за полгода до них началось ухудшение инвестиционной обстановки. Затем топтание на месте продолжалось полгода после выборов, и лишь к концу 2002 г. началось инвестиционное оживление.
Сейчас ситуация аналогичная — только в значительно ухудшенном варианте, так как экономика еще не пришла в себя от президентских выборов. Она получила двойной удар в результате избирательных кампаний.
— Ирина Владимировна, если бы к власти пришел Янукович, как бы сейчас развивалась экономика?
— В принципе, в той же плоскости. Но, в отличие от этого кандидата, вновь пришедшая власть более кардинально вмешалась в экономическое полотно. А никакая экономика не выдерживает резких структурных шоков. Это все равно, что в старый дом въехали новые хозяева и решили передвинуть капитальные стены. Старая власть несущие стены не стала бы трогать, но тоже повела бы себя популистски. Отличие лишь в том, что они основной аккорд популизма дали бы накануне выборов, как это сделали в сентябре прошлого года, когда начался процесс повышения пенсий, доплат и так далее. Они «облагодетельствовали» народ только за квартал до выборов. Поэтому результаты хозяйствования в 2005 году у них были бы более умеренными и ВВП выше.
— Многие экономические эксперты прогнозировали, что при президентстве Ющенко экономический рост в любом случае будет выше, чем у его конкурента. Почему же предсказание не оправдалось?
— Революционная эйфория, конечно, заставляет верить, что мир удастся сделать лучше и сразу же наступит исцеление от старых болезней. Но в жизни так не бывает. Тем более что многие новые «актеры» генетически несут в себе старые болезни.
— А может, все дело в непонимании нынешней властью каких-то глубинных экономических законов? В НАНУ многие ученые были удивлены тем, что Ющенко — представитель страны, которая летает в космос, имеет самые большие самолеты в мире, ядерную энергетику — прибыв в Японию, пошел… в Институт пчеловодства. Не странно ли это?
— Относительно глубинных экономических законов, то понимание, может, и есть, но как-то далеко запрятано. Что касается японцев, то это неудивительно — они всегда внимательно изучают человека перед приездом в их страну, его увлечения, а затем так строят встречи и контакты, чтобы у гостя остались самые приятные впечатления. Ющенко увлекается пчеловодством, и они предложили ему это. Думаю, здесь японцы очень тонко подошли. В следующий раз могут показать какую-нибудь интересную наковальню или знаменитые японские колокольчики...
— Видимо, недостаточно еще изучили.
— Не все сразу, надо приберечь что-нибудь и на следующий раз...
—И все-таки: после визитов Ющенко за рубеж поступают сообщения о миллиардах инвестиций. Где они?
— Да, инвестиции пока скудные, за полгода прирост иностранного капитала составил лишь 491,3 млн. долларов (в прошлом году — 530 млн.), из которых более 300 млн. долларов с Кипра и Виргинских островов. Впрочем, оффшорные зоны, особенно в последние годы, — наши самые весомые инвесторы. Ну а серьезные инвесторы наверняка будут ожидать не только окончания избирательной гонки, но и существенных изменений в предпринимательской среде. Им важно знать, какая будет курсовая политика, налоговая система, будут ли продавать или сдавать в аренду землю, важна и ценовая динамика, и рост заработной платы. Эти все моменты нужно просчитывать и закладывать в бизнес-план. Без полной четкости в таких вопросах доходы и окупаемость ввозимого капитала не посчитаешь.
— Однако недавно в страну приезжал американский миллиардер Тэд Дрейпер. Он объяснялся в любви к оранжевой революции и похоже, что вместе с украинскими коллегами решил вкладывать средства в венчурный бизнес в нашей стране. Кстати, украинские инновационные специалисты уже предлагали мне пари, что работа у него не пойдет.
— Всегда есть пионеры по духу, которые готовы рисковать, вести разведку боем. И в этом есть великий смысл. Быть первым на рынке, завоевать позиции — это намного перспективнее, чем наблюдать за тем, как это получается у другого, прежде, чем решиться на поступок самому…
— В общем, ваш анализ почти не отличается от пессимистических оценок, которые дал академик Пахомов. Он высказал также мысль, что в стратегической перспективе Украине будет плохо из-за того, что она пробивается на мировой рынок одна — без России, Белоруссии, Казахстана. Мол, если бы она с ними объединилась, тогда бы…
— У меня пессимизм только относительно ближайшего будущего. Надеюсь, что далее будет проводиться более взвешенная макроструктурная политика. Что касается возможности Украины петь не только в хоре, но и соло, то я не вижу здесь проблем. Действительно, мы зависим от России по энергоресурсам, а они от нас по их транспортировке. Так давайте эти вопросы решать цивилизованно, а не говорить о том, что мы должны обязательно держаться за руки в общем хороводе.
Я уверена, что Украина, как большая европейская страна, имеет немалые перспективы стать интересной миру. Кстати, о том, что интерес к нам просыпается, говорит такой факт: Украина по индексу развития розничной торговли оказалась третьей в мире, уступив лишь Индии и России. То есть уже в прошлом году нас стали рассматривать как серьезный потребительский рынок.
— Ну третье место на хлеб не намажешь…
— Не скажите — это как раз связано с тем, что доходы наших граждан резко выросли и симпатии людей на стороне тех, кто эти доходы увеличил. Если состояние экономики ухудшится, то симпатия быстро превратится в антипатию. Хотя я не вижу третьей силы, к которой эти симпатии могут переместиться...
— Однако сможет ли новая власть в дальнейшем внедрить креативные идеи, способные спасти экономику?
— Власть может начать внедрять креативные идеи только тогда, когда в обществе устанавливается период стабильности. Пока же украинская власть не успевает бороться с проблемами, которые катятся на нее как снежный ком. Попросту физически не хватает времени, чтобы приступить к реализации творческих и инновационных идей.
— А они есть?
— Более чем достаточно. Не говорю уже о том, что эффективные идеи возникают в ученой среде и достигают ушей правительства и президента. Очень много креативных идей приходит из-за рубежа, где накоплен огромный опыт инновационного развития.
— Но насколько созвучны эти идеи власти и насколько она готова реализовывать креатив?
— Властям желательно воспринять, в первую очередь, инновации в макроменеджементе. Украина сейчас находится на последнем месте в Европе по индексу конкурентоспособности роста, а программы ее повышения пока еще нет. Мы как раз сейчас проводим исследование слабых и сильных сторон конкурентоспособности экономики Украины, обосновываем необходимость создания Национального бюро по этой проблеме, разрабатываем концепцию программы повышения конкурентоспособности и надеемся, что эти идеи будут восприняты в правительстве. Разработка таких программ стала нормой во многих странах и в ЕС.
Основная слабость Украины — в недоброкачественной предпринимательской среде, в которой отсутствуют стержневые для рыночной экономики нормы по защите прав собственников, особенно миноритарных. У нас в зародышевой форме находится кластеризация экономики. А те кластеры, которые есть, ориентированы не на производство конкурентоспособного продукта, а на выкачивание денег и их отмывание. Сейчас требуется качественное изменение предпринимательской среды, активизация потенциала роста путем кластеризации экономики или развития так называемой сетевой экономики, что может серьезно оживить регионы, а значит, и всю страну.
— А если перевести понятие «кластеризация» на более понятный язык?
— Это понятие можно разъяснить на примере. Так, недавно правительство Франции озвучило амбициозную программу повышения конкурентоспособности страны путем создания инновационных кластеров. После тщательных исследований были определены основные полюса роста, где создание кластеров позволило бы экономике усилить свою креативность. Под реализацию программы выделены немалые бюджетные средства, а для привлечения к реализации проектов бизнес-структур предоставляются налоговые льготы и сокращение социальных взносов. Цель — через инновационные кластеры повысить рейтинг страны по конкурентоспособности, привлечь инвестиции, ускорить динамику и повысить уровень жизни.
В Украине суперинновационных проектов мы, пожалуй, не найдем. Сейчас слабо воспринимается даже чужой опыт и технологии, получаемые через прямые иностранные инвестиции. Очевидно, нам нужно пройти первый этап, который прошли более успешно реформируемые экономики. Они благодаря притоку иностранных инвестиций получили попутно и новые знания, технологии и опыт менеджмента, которые, вливаясь в их экономику, выводят ее на иной уровень по производительности и эффективности хозяйствования. Конечно, хотелось бы привлечь новые, а не отработанные технологии, и не повторять чужие ошибки.
— Однако в стране распространено мнение (и среди научной элиты также), что у нас все лучше, а нас попросту хотят поломать какие-то недоброжелатели?
— Это хуторской подход, ведущий к изоляции. Мир развивается благодаря обмену информацией, знаниями, опытом. Если мы не способны воспринять что-то новое, то как будем развиваться вообще? Сейчас потоки капитала идут параллельно с потоками информации — это мировое кровообращение, и кто вне его, тот остается на периферии и отстает. Мы пока слабо включены в инновационные процессы и как результат — усиление сырьевой составляющей нашей промышленности и экспорта, где идет ослабление высоко- и даже среднетехнологической составляющей.
— Россия может для нас служить счастливым примером для подражания?
— У России с этим тоже очень плохо. Они получают огромные средства за счет нефти и газа, но не трансформируют это национальное богатство в создание потенциала роста. Есть хорошие примеры большей прозорливости других, богатых нефтью стран, где доходы от нее инвестируются, к примеру, в человеческий капитал или в развитие туризма и в другие быстро растущие отрасли. У россиян, несмотря на хорошую мировую конъюнктуру по нефти, инвестиционные показатели слабые, да и рост в этом году тормозится.
Для улучшения структуры производства нам нужно усилить роль государства. Если правительство будет вести себя пассивно и деньги пойдут туда, где высокая прибыль (сырьевые рынки), то это тупик. Чтобы расширить сферу высокотехнологичных производств, нужно решить в стране большой комплекс вопросов, требующих адекватных поставленной задаче инвестиций. Пока их нет, поэтому надо идти в первый класс, а затем во второй и далее упорно учиться, как делали достигшие чего-то страны. Без этого попасть в так называемое инновационное ядро трудно. Нам надо самим измениться, ведь когда человек готов к чему-то, оно к нему приходит.
— Когда-то я видел карикатуру — в чреве огромного удава просматривается человек за рулем, который сидит в джипе. И под ним надпись: «Профессор, кончайте эксперимент и жмите на газ!» Не напоминает ли эта карикатура наши «эксперименты» в последние пятнадцать лет?
— К сожалению, мы пока демонстрируем невосприимчивость к новому. Это качество связано во многом с политиками и их боязнью честной конкуренции.
— Но украинская молодежь оказалась очень восприимчива к новациям...
— Да, именно поэтому она отсюда и уезжает. Ей здесь тесно, так как нет возможностей для роста. Поэтому у многих украинцев дети где-то за рубежом. Но если мы создадим здесь достойную среду, то и дети смогут вернуться сюда, и диаспора сюда возвратится, да и многие европейцы с удовольствием приедут сюда жить и работать. У нас для этого есть много хорошего, но нужно работать, а не говорить, что мы самые нравственные в мире, что мы самые хорошие и постелим вам ковровые дорожки — только приезжайте со своими деньгами. От таких причитаний ничего не произойдет. Нужно, чтобы люди увидели реальные преимущества — среда должна быть четко прогнозируемой.
— Как так получается, что в стране вдруг образуется ростовая точка, и все сразу идет в рост? Когда Дэн Сяопин повернул огромную страну — все в Китае покатилось-поехало…
— Пока энергия в обществе расходуется на политические потрясения, она не может стать созидательной. Физический закон сохранения энергии действует и здесь. Вот когда у нас все определится с политикой, тогда и начнется быстрый рост. А пока правительство, как боксер на ринге, — лишь отбивает атаки. Думать о чем-либо другом пока некогда. Лишь когда политика не отвлекает мелочами, а к власти приходят люди, мыслящие перспективно, меняется экономическая атмосфера и все трогается в рост — власть не суетится и поддерживает все новое, у нее другой подход к восприятию новых идей и рекомендаций, именно они становятся затребованы, а не камуфляж действительности. Однако пока такая система в обществе не сформируется, люди, несущие новые знания, креатив, будут уезжать за границу и искать там себе возможности самореализации.