Итак, после долгих месяцев кропотливой работы, надежд и разочарований закончился конкурс по продаже первых шести облэнерго. Можно подвести промежуточные итоги перед приватизацией следующих двенадцати энергокомпаний, если, конечно, таковая состоится.
В начале пути перед приватизаторами стояли две главные задачи: обеспечить прозрачный характер продажи и осуществить структурные реформы в энергетике. Результатом их решения должна была стать максимальная цена продажи.
Нельзя сказать, что все предыдущие проведенные ФГИ продажи были непрозрачными. С каждым годом прозрачность работы Фонда возрастает. В данном случае сама процедура приватизации, основанная на разработанном ФГИ новом Положении о порядке продажи энергетических компаний, просто не позволяла провести конкурс непрозрачно.
То, что состоявшаяся продажа шести облэнерго была прозрачной и честной, сегодня никем не ставится под сомнение. Каждый, кто присутствовал при проведении конкурса, может подтвердить, что все было, как и обещано: прозрачные ящики, публичность, присутствие прессы и всех заинтересованных лиц. Участники конкурса опустили заявки в прозрачные ящики; присутствовавшие убедились, что желающих «делать ставки» больше нет; председатели приватизационных комиссий тут же вскрыли конверты с заявками участников, вслух зачитали предложенные цены и объявили победителем тех, кто предложил максимальные цены. Вот и все премудрости.
Подобной прозрачной приватизации не было еще ни в одной стране бывшего СССР, и Украина может по праву гордиться, что здесь мы впереди всех, включая северных соседей, на которых мы почему-то всегда и во всем равняемся.
После такой прозрачной и честной продажи сложно будет вернуться к образцам недалекого прошлого, когда победителей конкурса определяли не по тому, кто предложил наивысшую цену, а по тому, кто последним вошел в правильный кабинет и посулил наибольшие блага.
Многое в состоявшейся приватизации удалось сделать впервые. Согласно указу Президента Украины, к продаже были предложены максимально возможные пакеты, государство не оставило себе ни одной акции. Новое Положение о порядке продажи энергетических компаний позволило упростить процедуру продажи и сделало ее понятной для стратегических инвесторов. Члены правительства во главе с премьер-министром впервые снизошли до прямого общения с инвесторами и непосредственно от потенциальных покупателей получали информацию о том, что нужно сделать, чтобы повысить привлекательность предлагаемых к продаже компаний. Можете ли вы, уважаемые читатели, представить себе любое из предыдущих правительств, бороздящее Европу в поисках стратегических инвесторов и разговаривающее на понятном инвесторам языке? Я, например, не могу.
Что касается структурных реформ, то здесь удалось сделать далеко не все, хотя многое. Основная работа еще впереди. И это не удивительно. Потребность в структурных реформах накапливалась годами, и преодолеть наследие многолетнего прошлого за несколько месяцев сложно, если вообще реально. А поскольку реформы в энергетике затрагивают многочисленные экономические интересы, то неудивительно, что у них есть много сторонников и не меньше противников. Каждое решение давалось с огромным боем, а многие из них принять пока не удалось. Ключевые вопросы остаются те же, что и в начале приватизации: реформирование системы тарифообразования, отключение всех неплательщиков, предоставление целевой помощи тем, кто в ней действительно нуждается, а не всем подряд, как сейчас…
Теперь относительно того, как оценивать результат приватизации. Удалось продать облэнерго по приемлемым ценам или мы должны чувствовать разочарование?
Прежде всего необходимо понимать, что именно приобрели инвесторы.
Теоретически инвесторы могут приобрести либо активы, либо бизнес. Попробую пояснить разницу на условном примере. Если машина-такси покупается для того, чтобы потом распродать ее на запчасти, — это приобретение активов. Если такси приобретается для того, чтобы на нем возить пассажиров и зарабатывать деньги, — это покупка бизнеса. И во втором случае стоимость запчастей значения не имеет.
Поскольку ни один из инвесторов не собирается и не имеет возможности распродать облэнерго по частям — отдельно провода, отдельно трансформаторы и отдельно здания, то можно утверждать о продаже бизнеса, а не активов.
Насколько привлекательны наши облэнерго с точки зрения активов — вопрос спорный. Но как бизнес они сегодня абсолютно непривлекательны. Всякий бизнес должен приносить прибыль, а облэнерго сегодня убыточны, как ни считай. Возьму на себя смелость утверждать, что проданные компании, как бизнес, не стоят сегодня тех денег, которые за них предложены.
Что же тогда приобрели инвесторы? Инвесторы купили шанс, надежду на то, что государство выполнит взятые на себя обязательства и осуществит структурные преобразования в энергетике, превратит облэнерго в прибыльный бизнес и тем самым повысит стоимость пробретенных ими компаний. А заодно создаст предпосылки для надежного и бесперебойного обеспечения потребителей электроэнергией, притока инвестиций и развития отрасли.
Продолжая сравнение с приобретением автомобиля, можно предположить, что инвесторы за десять тысяч долларов купили шестисотый «Мерседес», который стоит сотню тысяч долларов, но автомобиль этот без двигателя. И, как всякий автомобиль без двигателя, он, естественно, не ездит. Если продать этот автомобиль на запчасти, прибыль была бы несомненной, но такой возможности нет: государство не разрешает. Поставить двигатель (читай: отключать неплательщиков и повышать тарифы) без разрешения государства тоже нельзя. И теперь инвесторы ждут от государства разрешения купить двигатель, за который нужно заплатить еще десять тысяч доларов.
Выгодная сделка? А это как повернется. Если удастся купить и установить двигатель (читай: государство осуществит обещанные реформы в энергетике), то, конечно, сделка выгодная, еще как! А если государство обманет (не дай Бог, конечно, разве наше государство кого-нибудь когда-нибудь обманывало?)... Купить автомобиль по дешевке с одной заковыкой, что он не ездит и стоит мертвым грузом, хотя при этом нужно платить и водителю, и за гараж, и за страховку? А еще приходит ГАИ и утверждает, что прежний владелец задолжал за техосмотры за предыдущие пятнадцать лет и нужно заплатить, а то могут быть проблемы…
Критики приватизации утверждают, что поступления от продажи облэнерго в размере 150 миллионов долларов США — ниже запланированных и что от продажи предполагалось получить 250 миллионов долларов. При этом они забывают, что изначально предполагалось продать не шесть, а семь облэнерго. А от продажи «Николаевоблэнерго», которая не состоялась из-за юридических проблем относительно статуса этой компании, предполагалось выручить около 50 миллионов долларов. Во-вторых, в начале пути предполагалось осуществить не реструктуризацию просроченной кредиторской задолженности, а полностью вывести ее из балансов продаваемых компаний. В результате реструктуризации чистая приведенная стоимость просроченной кредиторской задолженности была уменьшена вдвое, до приблизительно 65 миллионов долларов. А в случае вывода кредиторской задолженности из балансов проданных компаний выручка от продажи была бы на 65 миллионов больше.
А дальше следует простая математика. 150 миллионов долларов США, полученных от продажи, плюс 50 миллионов долларов от непроданного «Никоаевоблэнерго» плюс 65 миллионов долларов, недополученных из-за реструктуризации вместо полной очистки балансов, дают в сумме 265 миллионов, что даже больше заветных 250 миллионов долларов. И это в условиях, когда политические риски Украины, мягко говоря, возросли, а говоря по-простому, правительство находилось на грани отставки… В таких условиях сам факт, что продажа вообще состоялась, граничит с обыкновенным чудом и свидетельствует о безграничном оптимизме (или наивности) инвесторов…
Уверен, что продажа облэнерго была настолько успешной, насколько позволили обстоятельства. Будут структурные реформы в экономике вообще и в энергетике в частности — будет прогресс, стабильное обеспечение потребителей электроэнергией, рост валового национального продукта, внутреннего потребления и уровня жизни людей. И тогда следующие облэнерго будут проданы дороже — возможно, на порядок дороже.
А пока... Товар в рыночной экономике стоит столько, сколько за него готов заплатить покупатель. А все остальное — это досужие размышления от лукавого... Никого не удивляет, что квартира в Лондоне стоит дороже, чем квартира в Херсоне. Что же удивительного в том, что «Херсоноблэнерго» стоит меньше, чем компания, поставляющая электроэнергию потребителям в Лондоне?