Чем глубже мы входим в процесс приватизации крупнейших стратегических объектов, предприятий, занимающих монопольное положение на рынке, тем больше возникает серьезных вопросов, от решения которых напрямую зависит национальная безопасность государства.
Вопрос первый. Вы не задумывались, почему даже в методологии расчета государственного бюджета, которая используется нашими международными финансовыми донорами, прежде всего Международным валютным фондом и Всемирным банком, деньги от приватизации государственной собственности не считаются как доходы бюджета? По их расчетам, наш так называемый бездефицитный государственный бюджет на 2001 год сведен с дефицитом 3%. То есть всю сумму планируемых поступлений от денежной приватизации — а это 5,9 млрд. гривен, или практически 1 млрд. долларов США — они засчитали в дефицит бюджета. Суть их идеологии сводится к тому, что в доходную часть должны идти только заработанные государством деньги, а не средства от распродажи своей собственности. И это вполне логично и естественно. Нельзя через бюджет проедать то, что создавалось трудом не одного поколения.
Наверное, экономически более целесообразно было бы направить эти средства не на решение сиюминутных бюджетных проблем, а заставить их работать на перспективу, точечно сконцентрировав их на приоритетных точках роста, прежде всего промышленного производства за счет его технической модернизации, внедрения передовых технологий, на что, собственно говоря, и нацеливает указ Президента Украины «О мерах по привлечению средств, полученных от приватизации государственного имущества, на инновационное инвестирование предприятий, имеющих стратегическое значение для экономики и безопасности государства».
Вопрос второй. Следует ли форсировать денежную приватизацию стратегических объектов — флагманов нашей индустрии, если истинной конкуренции, даже просто конкуренции национального и иностранного капиталов на едином приватизационном рынке Украины на сегодняшний день просто не существует. И не надо на это закрывать глаза.
Программой приватизации отсечено участие оффшорного капитала в приватизации крупных промышленных объектов группы «Г». А кроме него просто не существует легального национального капитала в объемах, соизмеримых с иностранным, участвующим в украинской приватизации. То есть мы четко должны видеть последствия всех наших действий. А они одни: промышленные гиганты, энергетика могут полностью перейти под контроль иностранного капитала. Хорошо это или плохо, трудно ответить сразу. Но то, что это непосредственно затрагивает интересы национальной безопасности, — безусловно.
Поэтому если мы готовы легко сдать все командные высоты в экономике представителям крупного иностранного капитала, тогда надо продолжать наращивать темп денежной приватизации стратегических объектов. А если нет — тогда возникает закономерный вопрос: а не сделать ли нам паузу, чтобы на законодательном уровне попытаться решить вопрос о частичной легализации криминально незапятнанного теневого капитала с предоставлением ему в последующем возможности участия в большой приватизации.
Если такое решение будет принято, то возникает необходимость в коррекции государственного бюджета за счет резкого уменьшения поступлений от денежной приватизации и изыскании дополнительных компенсаторов доходов бюджета с тем, чтобы не менять расходную часть или же, в крайнем случае, пойти и на адекватное сокращение расходов.
Вопрос третий. Какую цель мы преследуем в процессе денежной приватизации? Если только повышение эффективности управления, налаживание более эффективного менеджмента и за счет этого — повышение эффективности производства в целом, а не поступление любой ценой денег от приватизации в бюджет для выполнения плановой цифры, то тогда это дает возможность несколько по-иному, под другим углом зрения взглянуть на необходимость приватизации хорошо работающих, высокорентабельных государственных предприятий, таких, как, например, металлургический комбинат «Криворожсталь». То есть, иными словами, если главная цель приватизации — повышение эффективности производства — достигнута за счет высокопрофессиональной работы команды менеджеров без смены формы собственности, то, наверное, вопрос приватизации таких предприятий сегодня, мягко говоря, просто неактуален.
Поэтому, на мой взгляд, на данном этапе развития любая экономическая и социальная политика в Украине должна прежде всего предусматривать последствия как в средне-, так и в долгосрочной перспективе. На повестке дня задача — двигаться вперед по пути рыночной трансформации не хаотично или в лучшем случае интуитивно, а на основе хорошо спрогнозированной и спланированной стратегии.
В отличие от централизованной системы, спускающей директивы сверху, новый механизм планирования должен зиждиться на подключении к анализу и процессу принятия решений всех экономических и социальных партнеров. Это процесс диалога и согласования, называемый так потому, что направлен на объединение различных партнеров (правительства, предпринимателей, профсоюзов) с экспертами для совместного выявления проблем в различных областях и, по возможности, для предложения конкретных путей их разрешения.
В условиях рыночной экономики средства экономического и финансового регулирования обычно находятся на макроэкономическом уровне. Для выполнения своих регулирующих функций Министерство финансов должно располагать широким арсеналом средств со взаимозависимыми эффектами воздействия, позволяющими проводить в жизнь политику государственных расходов, бюджетного дефицита и его финансирования, контролировать денежную сферу, кредиты и сбережения, создавать условия для свободного проявления конкуренции, служащей гарантией правильного формирования цен на товары и услуги в соответствии с соотношением спроса и предложения.
По моему глубокому убеждению, необходимой предпосылкой любого экономического воздействия являются не только хорошие знания экономической ситуации, но самое главное — тщательная диагностика её перспектив, то есть оценка тех отклонений, которые могут повлечь за собой меры, предусмотренные властью.
Сегодня как никогда остро стоит вопрос о степени вмешательства государства в экономику. Регуляция экономики, ее дерегуляция... Как правильно расставить акценты и самое главное — в какой момент и в какую сторону их целесообразнее смещать? Универсального рецепта на все случаи жизни нет. Требуется очень гибкий подход, максимально балансирующий разные группы интересов, при котором, однако, главенствующими остаются интересы государства.
В последнее время с разных, можно сказать, диаметрально противоположных позиций высказываются два, на первый взгляд, взаимоисключающих тезиса. С одной стороны, вроде бы радикальный — о дерегуляции экономики, а с другой — консервативный, об усилении ее государственного регулирования.
На мой взгляд, противоречия здесь нет. И два названных процесса могут развиваться в параллельном режиме. Дерегуляция — это резкое уменьшение бюрократических препятствий на пути регистрации новых предприятий, предпринимательских и коммерческих структур, развития малого бизнеса. Значительное сокращение всевозможных разрешительных функций, порождающих и провоцирующих коррупцию и чиновничий произвол.
Что же касается элементов государственного регулирования экономики, то здесь подразумевается несколько иное. Это и государственная политика в области приватизации, ставящая своей целью не только форсирование темпов денежной приватизации для пополнения доходной части бюджета, хотя и это не надо сбрасывать со счетов, а прежде всего поиск эффективного собственника, способного не только эффективно управлять бесхозной государственной собственностью, но и инвестировать в производство свои собственные средства, которые не в состоянии вложить государство. Это и разумная таможенная политика, направленная на защиту отечественного товаропроизводителя, но только не за счет монополизации его позиций на внутреннем рынке и ликвидации конкурентной среды. Это и жесткая, но рациональная налоговая политика, стимулирующая внутреннее реинвестирование, и прочее.
Социально ориентированная рыночная экономика предполагает, что государство, не пытаясь подменить собой динамизм частных хозяйствующих субъектов, играет важную роль в организации экономической и социальной жизни. В его компетенцию входят, прежде всего, выработка правил игры и надзор за их соблюдением. Необходимо уметь избежать искушения регламентировать и контролировать все и вся. Вместе с тем рынки тем эффективнее, чем надежнее регулирующие инстанции обеспечивают их правильность функционирования. Это справедливо как в отношении рынков товаров и услуг, на которых конкуренция всегда может искажаться более сильными агентами, так и в отношении рынков финансовых.
По сути дела, в прошлом году удалось осуществить реверс в динамике экономического развития. Страна вышла на траекторию экономического роста, о чем свидетельствуют показатели роста ВВП и объемов промышленного производства не только в 2000 году, но и за первые два месяца нынешнего. Не будем вдаваться в дискуссию, что было главной предпосылкой этому: то ли новые подходы в экономической политике, реализованной в прошлом году, то ли сработал глубинный потенциал, заложенный в предыдущие годы. Главное состоит в том, чтобы эта позитивная динамика не оборвалась, а наоборот — была еще более усилена в дальнейшем.
Как говорят шахматисты, сейчас важно не потерять темп, поскольку издержки при этом будут колоссальные — как экономического, так и политического плана.
Радикализм в экономической политике сегодня не является панацеей от всех бед. Но это именно то направление, можно сказать, тот стратегический вектор, который способен направить развитие экономических процессов в созидательное русло.
Дальнейшие перспективы финансово-экономической политики, думается, следует рассматривать неотъемлемо от самой концепции укрепления Украинского государства. Сегодня как никогда необходима идея, способная объединить все общество, консолидировать все общественно-политические силы, все партии и движения в направлении экономического оздоровления страны.
Недостатка в предложениях нет. Очень часто многие политики обращают взоры к языковой проблеме, которая, на их взгляд, способна сцементировать общество. Действительно, роль языка нельзя недооценивать. Но с другой стороны — и жизнь является тому подтверждением — эту роль нельзя переоценивать. Объективности ради следует отметить, что законодательные решения, принятые по языковым вопросам, были своевременными и необходимыми, они дали определенный положительный результат. Но сегодня их ресурс практически исчерпан, ближайшие цели достигнуты, а эффект, связанный с языковой политикой в образовании, будет накапливаться постепенно и ощущаться начнет не сразу. Глубинные резервы находятся в плоскости повышения конкурентоспособности украиноязычного интеллектуального продукта в национальном и мировом культурном пространстве.
Поэтому нужна идея более весомая, более патриотическая, если угодно — более стратегическая, способная объединить всех и вся независимо от национальности, языка общения, религиозных воззрений, региональной принадлежности. В качестве такой идеи может, и просто обязана, выступить идеология укрепления государства, наращивания его экономической и социально-политической мощи и на этой основе — повышения уровня жизни народа.
Так уж исторически сложилось, что на территории нашей страны проживают представители многих национальностей, носители разных национальных культур. И это еще раз подтверждает, что Украина многолика. Но она одна. Одна для всех. И нам вместе в ней жить. Поэтому и поднять ее мы сможем только общими усилиями. Только все вместе.