Михаил Чечетов |
В прошлом году произошел перелом в динамике экономического развития. Не будем вдаваться в дискуссию относительно того, что было главной предпосылкой этому: то ли новые подходы в экономической политике, реализованные в 2000 году, то ли сработал потенциал, заложенный в предыдущие годы. Главное, чтобы эта позитивная динамика не оборвалась, а наоборот, была еще более усилена в 2001 году. Причем акценты должны быть сделаны прежде всего на глубоких структурных изменениях и, в частности, на денежной приватизации крупнейших промышленных объектов, которая на сегодняшний день является единственным каналом поступления крупных денежных инвестиций в производство.
И прошлый год, и в особенности нынешний идет под флагом приватизации стратегических объектов, предприятий, занимающих монопольное положение на рынке. Первый опыт продажи индустриальных гигантов обнажил и серьезные проблемы, решение которых не может быть мгновенным и сразу понятным для всех. Но тем не менее озвучить их надо, учитывая, что государственная власть в лице Кабинета министров и Верховной Рады на протяжении нескольких последних лет не раз робко пыталась подойти к их решению.
Для более глубокого понимания сути проблем следует вернуться в первую половину 90-х годов, когда на повестке дня стоял концептуальный вопрос о формах и методах приватизации.
Наиболее радикально настроенные экономисты отстаивали свою, на их взгляд, единственно правильную позицию. И с ними можно было бы полностью согласиться, если бы не одно но. И это «но» — предполагаемое время изменений. Суть рассуждений сводилась к следующему. Приватизация — это процесс продажи государством своей собственности. А коль будет идти самая обыкновенная продажа, то, следуя элементарным законам рынка, государство, выступающее в роли продавца, должно быть кровно заинтересовано продать свою собственность только за деньги и как можно дороже. Никакой бесплатной раздачи государственного имущества, никакой бесплатной уравниловки не должно быть и в помине. Только так могут появиться реальные собственники, реальные хозяева. А полученные от приватизации деньги можно было бы использовать на структурную перестройку экономики, финансирование социальных программ и прочее.
Однако это сейчас можно спокойно говорить практически в любой аудитории о рынке, частной собственности, бизнесе, предпринимательстве. А в начале же 90-х даже само упоминание этих слов вызывало раздражение у большинства людей. Те, кто пытался говорить об этих вещах в положительном контексте, сразу же вызывал у окружающих негативную реакцию, скептическое к себе отношение. Все это можно было понять. В тот период у большинства населения еще не завершилась, а только начиналась болезненная ломка мировоззренческих и идеологических стереотипов. Поэтому в то время, когда исключительно болезненно в широких народных массах воспринималась сама рыночная терминология, начинать сразу и только лишь одну широкомасштабную денежную приватизацию было практически невозможно. Да и такое решение тогда попросту не могло быть принято ни одной ветвью власти.
Но даже если и предположить, что тогда это решение все-таки было бы принято, в Украине в тот период еще не было свободного отечественного капитала, способного участвовать в денежной приватизации. А начав бы в начале 90-х этот процесс и открыв шлюзы для неограниченного доступа на внутренний рынок иностранному капиталу, страна рисковала бы в одночасье остаться без своих стратегических отраслей, которые полностью могли бы перейти в руки иностранных инвесторов.
Но сегодня на календаре уже 2001 год. На законодательном уровне раскручен маховик денежной приватизации крупнейших стратегических объектов. Программа приватизации нацеливает исключительно на продажу контрольных пакетов акций предприятий группы Г на открытых тендерах, конкурсах с участием иностранного капитала. Ограничений нет, кроме одного — соответствия квалификации промышленного инвестора. То есть шлюзы для притока иностранного капитала на приватизационный рынок Украины полностью открыты.
Далее чисто теоретически все выглядит очень хорошо. Открытая конкуренция национального и иностранного капиталов на едином приватизационном поле Украины позволит сложить более высокую цену продаваемого государственного пакета акций, в результате чего страна получит более весомые суммы денег в бюджет, а предприятие — эффективного собственника и солидные внутренние инвестиции. На практике все выглядит несколько иначе. К сожалению, как и в начале 90-х, национальный капитал по разным причинам не может составить серьезную конкуренцию иностранному в процессе приватизации стратегических объектов.
Одной из наиболее существенных причин является то, что легального национального капитала, работающего на свету, в объемах, способных составить серьезную конкуренцию иностранному, практически не существует.
Основная масса национального капитала по разным причинам, начиная от того, что он получен преступным, криминальным путем и кончая уходом от непомерного налогового пресса, находится в оффшорных зонах и представляет собой так называемый оффшорный капитал, который в принципе и смог бы составить серьезную конкуренцию в процессе приватизации зарубежным деньгам. Но его участие в приватизационных процессах категорически запрещается программой приватизации, утвержденной Верховной Радой.
Начало приватизации энергопередающих компаний показывает, что этот процесс происходит без участия национального капитала.
Таким образом, сложилась парадоксальная ситуация: с одной стороны, крупный национальный капитал, имеющий окраску оффшора, законом отсечен от участия в приватизации, снижая тем самым уровень конкуренции на приватизационном рынке Украины, хотя, с другой стороны, теневой капитал не всегда имеет криминальный оттенок, напрямую связанный с торговлей оружием, наркотиками, а мог и образоваться в результате ухода в тень от непосильного бремени налогообложения.
Наверное, и государству далеко не безразлично, что колоссальные суммы отечественного капитала не участвуют в созидательных процессах в экономике. Более разумным, по всей видимости, было бы создание законодательных возможностей частичной легализации криминально незапятнанного теневого капитала с предоставлением ему права участия в большой приватизации. Это, с одной стороны, создало бы серьезную конкуренцию иностранному капиталу, резко повысив цену приватизируемых объектов, а с другой — не все ликвидные промышленные объекты легко бы перешли в собственность иностранным инвесторам.
Несколько раз, как уже отмечалось выше, и Кабинет министров, и Верховная Рада пытались подойти к развязке этой проблемы через подготовку законодательного акта о частичной легализации или амнистии теневого капитала. Но окончательно решение так и не было принято.
Понятно, что проблема это непростая. Причем не только экономическая — она и социальная, и политическая. Но не видеть ее тоже нельзя. На мой взгляд, любые проволочки с ее разумным решением не способствуют созидательным процессам в экономике.
Есть еще одна не менее важная проблема, от решения которой также напрямую зависит поступление инвестиций на предприятия. Речь идет о вторичной эмиссии акций, деньги от реализации которой полностью могут быть инвестированы в производство на этом же объекте. Согласно закону, вторичную эмиссию можно проводить на конкретном предприятии только тогда, когда полностью выполнен план размещения акций. Последний же считается выполненным либо при условии стопроцентной продажи акций, либо после продажи всех акций за исключением тех, которые закреплены за государством.
И вот здесь, при втором варианте, начинаются проблемы. К примеру, на стратегическом предприятии полностью реализован план размещения акций, т.е. все акции проданы за исключением 50% + 1 акция, которые закреплены за государством. Юридически вроде бы можно принимать решение о вторичной эмиссии, но результатом ее будет резкое уменьшение доли государства. Произойдет так называемый размыв государственного пакета в этом акционерном обществе. А деньги от его уменьшения в государственный бюджет не попадут. Правоохранительные органы очень жестко контролируют все вопросы, связанные со вторичной эмиссией, влекущей за собой уменьшение государственного пакета акций. Красноречивым примером может быть ситуация, сложившаяся на черниговском «Химволокне».
Но для резкого увеличения потока инвестиций в экономику мало достичь позитивного решения по выше названным проблемам. Стране, как воздух, нужна политическая стабильность, являющаяся главным индикатором улучшения инвестиционного климата.
В заключение хочу сказать следующее. Какой бы научно-обоснованной ни была разработанная экономическая стратегия государства на ближайшую и среднесрочную перспективу, она может остаться просто на бумаге, как и множество предыдущих, прекрасно написанных правительственных программ, если все мы вместе не объединим наши усилия для ее реализации. От каждого из нас — представителей многомиллионного народа Украины и прежде всего от тех, кто находится у руля государственной власти, лидеров политических партий и движений, политиков разной идеологической ориентации требуется осознание той величайшей исторической миссии, которая тяжеленным грузом легла на наши плечи. Миссии первопроходцев, стоящих у истоков создания и становления демократического Украинского государства.
Успешно реализовать эту священную миссию мы сможем только консолидировав усилия. Только объединившись. Только поднявшись над своими узкопартийными, узковедомственными, узкорегиональными, узкоклановыми, узкочастническими интересами. Ставя во главу угла высшие интересы государства и народа.