Вот опять вопросов больше, чем ответов. Журналисты задают их друг другу и не могут в месиве алогичности и абсурдности найти хоть намеки на ответы. Некоторых из них вообще не существует, некоторые могли бы дать правоохранительные органы, но они сплотились и повернулись спиной к вопрошающим. Формулируя эти вопросы, лично я себя чувствую очень неуютно. Наверное, как студент, впервые попавший в анатомку мединститута. Но задавать вопросы и искать на них ответы - наша работа. Впрочем, это не только наша работа, но и наше личное дело - сделать все возможное для того, чтобы наступила ясность не только с телом, но и с делом Георгия Гонгадзе. Потому что он - один из нас... Но неясностей очень много. Точнее, не ясно ничего.
Прежде всего непонятно, почему милицейские и прокурорские верхи попеременно заявляли то о том, что найденный в Тараще труп как минимум перезимовал, а как максимум два года лежал в земле, то о том, что «две недели назад Георгия Гонгадзе видели живым и здоровым и никто его не удерживает силой». В то же время более низкие чины доверительно сообщают о том, что описанные журналистами браслет и перстень совпали с теми, которые были найдены в таращанской могиле. Именно эти украшения и кулон в форме половинки монеты были нарисованы таращанским судмедэкспертом Игорем Воротынцевым. По его словам, эти вещи, найденные в могиле при обнаружении тела, он лично отмывал от грязи, а потом их забрали в Киев те, кто 6-7 ноября приезжали смотреть на страшную находку и брать ткани для дальнейшей экспертизы.
Сомнений в том, что изображенные таращанским судмедэкспертом украшения один в один совпадают с теми, которые носил Гонгадзе, у журналистов не возникло. Но это порождает вопрос: почему до сих пор, а именно с 6 ноября - дня перевоза украшений в Киев - они не были предъявлены для опознания жене Георгия, и кто, кстати, сейчас даст гарантию, что Мирославе Гонгадзе в конечном итоге для опознания будут предъявлены именно те браслет, кольцо и кулон, которые были найдены рядом с телом, а не какие-нибудь другие? Возможно, у читателей и есть основания всецело доверять нашим правоохранительным органам. Но у тех журналистов, которые столкнулись с их поведением в таращанской истории, таких оснований нет. Уж слишком много расхождений между официальными дозированными данными и данными, полученными неофициальным путем в Киеве и Тараще. Одни говорят, что телу два года, другие утверждают, что не больше двух месяцев, одни заверяют, что рост найденного человека, определенный по тазовым костям, составляет от силы 177 сантиметров, другие констатируют, что длина найденного тела без головы и шеи составляет 167 сантиметров. Да и потом вызывает по меньшей мере удивление то, как обошлись с найденными в Тараще останками. В течение двух недель с момента эксгумации, тело без холодильника лежало на столе морга Таращанской больницы. И уж совсем не понятно, почему его понадобилось тайком, подбирая ключ к дверям морга, вывозить и вывозить именно в тот день, когда в Таращу приехали журналисты, и именно в тот час, когда в морге никого не было?!
Кстати, справка о смерти, которая не имеет никакой юридической силы, поскольку была выдана не ближайшим родственникам, была написана судмедэкспертом после того, как тело исчезло. Инициатором ее выдачи был Игорь Воротынцев. Он посчитал возможным это сделать в связи с тем, что ближайший друг детства Георгия Константин Алания, человек, которого Георгий считал своим кровным братом, сказал, что он почти убежден, что тело, которое исчезло из морга в неизвестном направлении при неизвестных обстоятельствах, принадлежит его другу. В свою очередь Константин, которого все друзья называют Коба, пришел к такому выводу после того, как еще до исчезновения тела эксперт нарисовал найденные драгоценности и сообщил о том, что содержимое желудка у найденного трупа соответствует тому, что ел Георгий в вечер исчезновения, сказал о длине тела и при журналистах сделал рентген правой кисти, который показал наличие металлических осколков, некоторые из которых впоследствии достал магнитом. Журналисты, прибывшие из Киева, отдавали себе отчет в том, что справка не имеет юридической силы. Однако ее существование после исчезновения тела было единственным доказательством того, что это тело в Таращанском морге было. А то состояние, в котором оно находилось, засвидетельствовали фотографии, сделанные коллегами Георгия.
Сегодня мы не можем получить ответы на целый ряд вопросов, касающихся скорее версий следствия, нежели просто имеющихся фактов. Например, совершенно непонятно, зачем в могилу к трупу, у которого отсечена голова, и почти отсутствует кожа, иными словами, к трупу, который невозможно визуально опознать, подбрасывать украшения, которые, вполне вероятно, принадлежали Георгию? Если это банальный криминал, то почему серебряные украшения не забрали те, кто это сделал? Если кто-то хотел убедить следствие в том, что Гонгадзе погиб, то зачем они подбрасывали браслет, кольцо и кулон в могилу с трупом двухлетней давности? Бред. И наконец, последний вариант. Если кто- то действительно был заинтересован в том, чтобы, применяя столь циничные методы, убедить органы и общественность в том, что Георгия нет среди живых, то где же сам Георгий и чем он был настолько ценен для них, что организаторам пришлось приложить столько усилий, чтобы сохранить ему жизнь, «замести следы» и вывезти его из страны? Весь этот смертельный маскарад мог бы быть оправдан лишь в том случае, если бы Гонгадзе знал коды доступа к главному компьютеру ЦРУ или, например, к компьютерам, отвечающим за пуск российского ядерного оружия.
Но от неясности с версиями, вернемся к неясности с фактами. Почему до сегодняшнего дня никто из тех, кому Президент вменил ответственность за раскрытие факта исчезновения журналиста, не сообщил о своей причастности к перевозу тела из Таращи в Киев? Почему первый замминистра Николай Джига с парламентской трибуны утверждает, что «экспертиза еще не закончена и результаты будут не ранее чем через неделю», а в то же время главный судмедэксперт Киевской области заявляет, что он «на двести пятьдесят процентов уверен, что это не Георгий»? Почему идет речь об экспертизе ДНК, о клеточной экспертизе и т. д., но при этом до сих пор не сделана экспертиза осколков, извлеченных из руки тела. Ведь если они не окажутся частицами гранаты или мины, то можно и весь остальной огород с экспертизами не городить? И наконец, еще один момент. Почему, когда по словам Джиги экспертиза еще не закончена, коллег и близких Георгия Гонгадзе еще в первой декаде ноября уведомили о том, что беспокоиться не о чем? Ведь когда правоохранительные органы обратились к коллегам Георгия с просьбой подробного описания украшений и того, что Георгий ел в вечер исчезновения, то на следующий день намекнули на возможное приглашение для опознания. А через несколько дней сообщили, как уже было сказано, что причин беспокоиться нет и что найденному телу несколько лет. Складывается впечатление, что правоохранительным органам с самого начала было не выгодно, чтобы история с «таращанской находкой» получила развитие. Многое указывает на то, что общественность хотели с самого начала убедить в том, что это ложный след и по нему не нужно идти. Возможно, это и так. Если найденное тело не принадлежит Георгию, то мы три раза перекрестимся и будем ждать. А если нет?..
В принципе, если следовать логике, то силовикам было бы, по идее, выгодно закрыть по крайней мере ту часть дела, которая предусматривает розыск самого Георгия. Наличие установленного трупа было бы основанием для этого. Но милиция и прокуратура к этому не стремятся. Наоборот, они всячески пытаются доказать, что это не Гонгадзе. И тогда возникает вопрос: почему они начали это делать до окончания экспертизы, почему они еще в начале ноября не представили найденные украшения на опознание близким или друзьям, почему данные среднего звена так разнятся с оценками высшего? Объяснений подобного поведения может быть, по меньшей мере, два. Либо в органах правопорядка царит полный бардак и правая рука не знает, что делает левая, либо таращанская история является следом, выводящим на кого-то столь могущественного, что прокуратуре и МВД связываться с ними не хочется.
Примечательно, что относительно происходящего никоим образом свою позицию не обозначила Служба безопасности. Хотя в свое время Президент поручал всем трем ведомствам взять на особый контроль расследование исчезновения Георгия Гонгадзе. Правда, с неделю назад генеральный прокурор Михаил Потебенько, по собственной инициативе сделавший заявление в отношении проводимого расследования, подчеркнул, что Президент поручил этим заниматься лично ему и министру внутренних дел Юрию Кравченко. Впрочем, если Служба безопасности и выпала из процесса следствия, то она в этом не одинока. Отсутствие всяческих полномочий и возможностей у следственной комиссии Верховной Рады, которую возглавляет Александр Лавринович, сводит на нет все усилия членов комиссии и ее председателя получить хоть малейшую достоверную информацию о ходе расследования исчезновения Георгия Гонгадзе. При всем желании помочь журналисту и его коллегам комиссия Лавриновича не может работать эффективно в условиях, когда Президент заветировал закон о следственных комиссиях ВР. Отсутствие полномочий у следственной комиссии позволяет всем силовым структурам отделываться отписками. Изыскать же иное средство общественного контроля за действиями правоохранительных органов невозможно. И эта же ситуация, кстати, формирует одноканальный доступ информации к Президенту, которого сначала убедили в том, что Георгий самостоятельно уехал из страны, а теперь заверили, что найденное тело никакого отношения к Георгию не имеет.
Ситуация, сложившаяся в последние три дня, является необыкновенно щепетильной, и многие, в первую очередь родные и близкие Георгия, в очередной раз почувствовали себя оголенным нервом. Возможно, в чем-то перебрали журналисты, испуганные исчезновением тела и теми совпадениями, которые были обнаружены в Тараще. Возможно, не совсем корректны были те, кто обвинил их в спекуляции. Возможно, представителям правопорядка стоило хоть раз в жизни быть искренними или уж, по крайней мере, не строить свои выступления на непроверенных фактах. В любом случае, в настоящий момент ни у кого нет права на окончательный вывод. Оно есть только у судмедэкспертов.
И буквально за час до сдачи этого номера «ЗН» в печать, нам удалось получить информацию от в полной мере компетентного источника о том, что уже сейчас происходит с телом, найденным в таращанской лесополосе. Оказалось, что оно находится в городском морге на улице Оранжерейной, а не в областном, как это сообщалось ранее. И все нижеприведенные факты свидетельствуют о том, что многие данные, сообщаемые стражами порядка, не соответствуют действительности. И уж наверняка стало ясно одно: таращанским телом профессионалы начали заниматься только в четверг 16 ноября, спустя ровно две недели после обнаружения трупа. Только вчера были взяты ткани обнаруженного тела для выделения ДНК. На это уйдет, как минимум, две недели. Когда подготовка будет закончена, эксперты возьмут анализ крови (и только крови, никаких других тканей) у ближайших родственников Георгия. В данном случае ими являются мать и двое дочерей Гонгадзе. При сравнении ДНК одной из них с ДНК выделенной из тканей тела, можно будет получить почти со стопроцентной вероятностью ответ на мучающий всех вопрос. Вопреки заверениям некоторых представителей правопорядка, сравнительная экспертиза ДНК в Украине проводится, и для этого совсем не обязательно везти материал в Варшаву или Москву. Экспертиза эта достаточно дорогостоящая. Например, установление отцовства таким образом обходится в 1770 гривен. Однако нет сомнений в том, что средства для данной экспертизы будут найдены. Далее.
В тот же день из руки тела были извлечены металлические осколки и в пятницу начат процесс их идентификации.
Более тщательная экспертиза костей тазового и плечевого поясов дала основания полагать, что тело принадлежит человеку, который при жизни имел рост не более 175-180 сантиметров. Любопытно, что эксперты получили информацию о том, что в военном билете рост Георгия Гонгадзе определен как 180-сантиметровый. Все, кто знают Георгия, смогут засвидетельствовать, что Гия всегда возвышался над любой компанией, в которой бы он ни находился. В нем 190, а то и больше. И это обнадеживает.
Но настораживает другое: эксперты изменили свое мнение о том промежутке времени, которое тело, найденное в Тараще, находилось в земле. Сейчас они склонны считать, что «возраст» трупа колеблется от двух до шести месяцев (и он уж никак не «пережил» зиму). Разброс объясняется тем, что верхние и нижние части тела находятся в различной стадии распада. Причиной этому может служить следующее: нижняя часть находилась в глинистой почве, а верхняя - песчаной. Соответственно, качество тканей в нижней части тела соответствует шести месяцам, в верхней - двум. И действительно, на фотографии хоть и плохо, но видно, что грунт в могильнике, из которого было извлечено тело, не однороден и идет слоями: мокрая, способствующая скорейшему разложению глина внизу, нечто похожее на супесчаный грунт вверху. При этом наш собеседник категорически исключил, что тело было обработано каким-то специальным раствором или кислотой. По его мнению, на состоянии трупа сказался лишь естественный процесс распада и гниения.
По словам эксперта, с учетом анализа ДНК, который по абсолютно непонятным причинам не начали делать в начале ноября, когда труп был обнаружен, результаты можно будет получить не ранее чем через три-четыре недели. Мы верим в то, что всем тем, кто будет ждать момента истины, хватит сил пройти через очередное испытание. Мы надеемся, что правоохранительные органы не будут затягивать процесс ознакомления родных и близких Георгия с результатом экспертизы. А если это будет возможно, то не заставят их так долго ждать вердикта. И уж тем более, не прекратят поиски человека, которого нет оснований считать мертвым.
Юлия МОСТОВАЯ