Святая борьба с коррупцией на вершине украинской власти, к сожалению, быстро выродилась в войну компромата, пиара и контрпиара. И на гребне этой мутной волны оказалась государственная таможенная служба. В прошлом номере мы опубликовали интервью бывшего первого зампреда ГТС Н. Салагора, который де-факто выступает в конфликте на стороне Ю. Тимошенко и А.Зинченко. Сегодня говорит бывший начальник Салагора и — до восьмого сентября — глава ГТС Владимир Скомаровский, который получил (и потерял) должность благодаря контактам с Порошенко. Интервью Скомаровского суперактуально, поскольку вчера против Владимира Владимировича было выдвинуто резонансное обвинение экс-главой СБУ А. Турчиновым. Турчинов не сказал ничего нового, чего «ЗН» уже бы не освещала в двух последних номерах. Однако, учитывая недавний статус Александра Валентиновича, категоричность его суждений повысит температуру и в без того перегретом котле украинской власти.
— Владимир Владимирович, вас ознакомили с причинами, по которым президент отправил вас в отставку? Экс-глава СБУ Александр Турчинов называет вас контрабандистом, заявляет, что ваша фирма «Владимир» «продолжает заниматься контрабандными делами».
— Мне кажется, что в словах Турчинова больше личных эмоций, а реальных фактов там нет. Единственным формальным основанием для моей отставки стало сообщение в информационных агентствах, что якобы против меня возбуждено уголовное дело. Однако в тот же день, 8 сентября, СБУ сообщило, что речь идет вовсе не о возбуждении, а о пересмотре старого уголовного дела, которое было закрыто в 1999 году. По сути, меня отправили в отставку без всяких оснований. Ни о каких нарушениях либо ошибках в моей работе на посту председателя Государственной таможенной службы до сих пор компетентные органы и руководство страны не сообщало. Даже нового компромата не нашлось. Сразу после перехода на работу в таможню я запретил основанной мной фирме «Владимир» заниматься какой-либо внешнеэкономической деятельностью. Инцидент на таможне, который в качестве примера использует Турчинов, некорректен. На самом деле фирма «Владимир» там не фигурирует. И по поводу «контрабандиста»: я уже завершаю подготовку материалов для подачи судебного иска о распространителе подобной недостоверной информации в мой адрес — Николае Салагоре.
— Пересмотр дела 99-го года в качестве основания своей отставки вы не рассматриваете? По версии Турчинова, президент был вынужден отправить вас в отставку после того, как Александр Валентинович сделал «публичную засветку этой проблемы».
— Об этом просто смешно говорить. За время моей работы в оппозиции старая власть много раз намеревалась найти на меня компромат. Я был депутатом «Нашей Украины». И за последние годы это злосчастное уголовное дело пересматривалось пять раз! Если бы против меня существовали хоть какие-то улики, вы сами понимаете, та власть меня бы не пожалела. И вот теперь почему-то СБУ объявила о пересмотре дела в очередной раз. Мне кажется, политическая подоплека этого решения очевидна. Заявление СБУ было явно написано в спешке и абсолютно невнимательно. Почему-то Государственную таможенную службу обозвали таможенным комитетом. Хотя это название было изменено еще в начале девяностых.
— Вы получили портфель по квоте Порошенко. Можно ли сказать, что президент отправил вас в отставку просто за компанию с остальными, просто потому, что, кроме людей Тимошенко, надо было показательно отставить и человека Порошенко?
— Я стал жертвой «пакетной отставки». Честно говоря, я об этом механизме могу судить только по статье в прошлом номере «Зеркала недели». Я лично не знаю никаких деталей этих договоренностей. Думаю, после вышеизложенного очевидно, что информация пресс-службы СБУ имела решающее значение.
Вообще странно, что меня называют «человеком Порошенко». Значит ли это, что я выполняю волю Порошенко? Я боялся, когда шел работать в таможню, что Порошенко, Тимошенко, другие граждане, будут предлагать мне кандидатов на посты начальников региональных таможен. Я счастлив, что мне никто не навязал ни единого кандидата. Кажется, я доказал своей работой, что являюсь абсолютно самостоятельным человеком. Я был руководителем областного избирательного штаба Виктора Ющенко на президентских выборах, и Винницкая область заняла четвертое место среди всех регионов по рейтингу поддержки Виктора Андреевича.
Хочу отметить, что злосчастное уголовное дело, которое возбудили против меня и закрыли в 99-м, возникло по чисто политическим причинам, из-за моей популярности на Виннитчине. На парламентских выборах 98-го моим главным оппонентом был Порошенко, который также выдвигался по 12-у избирательному округу. Порошенко победил с отрывом в 56 голосов. Я подавал в суд на окружную комиссию и тем самым создал для Порошенко неприятности.
— Получается, в открытии уголовного дела против вас в 99-м был заинтересован Порошенко, который в то время был абсолютно лоялен к Леониду Кучме и избавился от неудобного конкурента. Теперь бумеранг вернулся, и это давнишнее дело ударило самого Петра Алексеевича со товарищи?
— Нет. Но если говорить о ситуации, кто чей человек, то меня выдвигали на работу в таможне коллеги по «Солидарности», прежде всего Одайник, Кармазин, Сокирко и другие. Честно говоря, я сам без этой поддержки не чувствовал в себе силы возглавить таможню. Дело в том, больше всего из государственных служащих я не любил таможенников, потому что это была самая коррумпированная система. Меня же знают и по работе как в Верховной Раде, так и в Народном союзе «Наша Украина», где я являюсь членом политсовета...
— Интересно, если президент вас отправил в отставку, то что с вами сделали в руководстве НСНУ?
— Восьмого сентября вопрос моей отставки из политсовета рассматривался. Но после изучения материалов ко мне уже никаких вопросов не было. Политический характер заявлений против меня очевиден.
— Парадокс — человек, которого из-за подозрений в коррупции президент увольняет с государственной службы, продолжает оставаться одним из лидеров партии власти, которую создает тот же самый президент! А президент даже не захотел встретиться и объяснить свое решение чиновнику первого ранга и соратнику по партии...
— При всем том хочу сказать, что я не поменял своего доброго и уважительного отношения к президенту. Более того, на будущих парламентских выборах я, весьма вероятно, буду работать в центральном штабе НСНУ.
— Ну, в таком случае мы про ваши «контрабандные операции» еще много чего услышим на выборах. Скажите, а правда, что премьер Тимошенко, по словам Турчинова, была категорически против вашего назначения в ГТС и отказалась якобы поставить даже свою подпись?
— Я глубоко не вникал в этот вопрос. За время моего пребывания в должности вопрос о процедуре назначения не поднимался. Но относительно интересов Юлии Владимировны могу отметить, что премьер-министр по крайней мере пять раз выражала мне свою благодарность за успешную работу таможни. Мы выполнили все поручения главы Кабмина. Заметьте, что эти благодарности выражались совсем недавно, когда Юлия Владимировна, образно говоря, на Петра Алексеевича «ядом дышала». И еще важный момент: ни разу премьер-министр официально не высказала никаких замечаний по работе таможни. У меня не было конфликта с Тимошенко.
— Однако контрабанда по-прежнему в широких масштабах поступает в Украину. Кто-то должен нести ответственность и в таможенной службе за просачивание этих полноводных потоков. Какое у вас алиби?
— Безусловно, ответственность должна быть. Давайте разберемся. И лучше всего о работе таможни говорят официальные данные правительства. Рост доходов от деятельности таможни по сравнению с прошедшим годом на порядок превышает рост доходов по другим статьям бюджета — 77 процентов против 42-х. При этом заметьте, что после либерализации внешней торговли, согласно требованиям ВТО, государство сократило объем таможенных отчислений примерно в пять раз! Скажу более, правительство предпринимает иногда непоследовательные и хаотичные шаги в сфере таможенного законодательства. На мой взгляд, система выдачи векселей за таможенное оформление наносит прямой ущерб интересам государства. Векселя были и есть средством для уклонения от уплаты налогов. Печатают их на бумаге, которая по фактуре сродни туалетной. Учет векселей в налоговой обеспечить просто нереально, а деньги за таможенные платежи, вернее, то, что остается от зачетов векселей, идут в налоговую администрацию. Сколько уже было экспериментов с векселями, и ни разу еще они не доказали свою жизнеспособность.
Однако проблему контрабанды за несколько месяцев не решить. Это проблема системная. И для ее решения нами была в кратчайшие сроки подготовлена стратегия развития таможенной службы, был принят Дисциплинарный устав, в Верховной Раде за него проголосовало 314 народных депутатов. Главное, что нам удалось сломать коррупционную вертикаль, когда таможенники брали взятки за решение любого вопроса. Чтобы не быть голословным, приведу пример. Как известно, для усиления контроля по борьбе с контрабандой решением правительства были созданы специальные мобильные группы, не зависимые от таможни. По состоянию на 22 августа по материалам работы мобильных групп было возбуждено всего 20 уголовных дел, и, что характерно, почти все они касаются контрабандных грузов, которые шли не через таможенную границу, а через дырки в «зеленой границе», там, где таможенных постов просто нет. Далее, мы впервые приняли специальный «индикатор рисков» — каталог товаров, на которые установлена минимальная таможенная стоимость. То есть теперь нельзя провезти в Украину «Мерседес» за одну гривню. Независимо от того, что там написали в накладной, стоимость товара определяется не субъективно, а согласно четким критериям оценки.
— Почему возник скандал из-за согласования начальников региональных таможен между государственным секретариатом и Советом национальной безопасности и обороны, почему эта ситуация не решилась по закону?
— Решалось все по закону. Факты таковы. Есть указ президента Ющенко — порядок назначения руководителей силовых структур согласовывается с СНБО. Мы так и делали. Но есть указ президента Кучмы — согласование проводить с администрацией президента. Администрации нет, но госсекретарь считал себя правопреемником этой структуры. Только ради того, чтобы не ссориться с Зинченко, мы ему также носили документы на согласование. Но иногда логика госсекретаря в этих вопросах была непонятной, и нам ее никак не объясняли. Например, я с трудом уговорил на пост главы юридического департамента одного опытнейшего юриста, который на выборах работал в команде Николая Катеринчука, в штабе «Нашей Украины». Его кандидатуру в секретариате дважды отклонили без объяснения причин. По-моему, это дикость. Кинули человека как тряпку...
— Давайте коснемся конкретных обвинений, которые выдвигают против вас оппоненты. И Турчинов, и Салагор приводят случай, когда ваш родной брат Анатолий при провозе машин через Мостисскую таможню стал показывать паспорт и требовать пропуска на основании наличия звучной фамилии вопреки нарушениям, которые зафиксировал инспектор. Так гласит рапорт инспектора, вместе со всем местным руководством уволенного через несколько дней после инцидента. Вам не кажется, что в данном случае налицо злоупотребление служебным положением? Почему инспектор был уволен до завершения проверки?
— Дело в том, что реальная картина отличается от показаний инспектора.
Прежде всего я хочу заявить, что один из присутствовавших той ночью на таможенном посту записал на свой телефон, как инспектор Якибчук вымогает взятку у моего брата в размере 500 долларов. Если не дашь, мол, будешь сидеть тут долго. Пока шли препирательства, через этот пост прошло без надлежащего оформления несколько контрабандных автомобилей. Они были установлены нами через несколько дней. Против инспектора возбуждено уголовное дело, ведется следствие. Брат действительно показал паспорт, и только тогда его пропустили. Но у него не было выхода — сколько же можно сидеть и ждать?
Я бы хотел, чтобы мои оппоненты меньше говорили на пресс-конференциях, а старались свои серьезные обвинения выдвигать в суде, благо сейчас у нас все открыто. Я не вижу ничего серьезного в обвинениях, которые выдвинули мне Салагор и Турчинов. Отсутствуют факты. Слова, за которыми не стоит ничего. Я не буду соревноваться с ними в ораторском искусстве, а хочу как можно скорее встретиться с ними в суде. Обвинения в мой адрес и в адрес Государственной таможенной службы абсолютно беспочвенны.
— Но другие сидят и ждут, и вынуждены давать взятки. Увы, не у всех граждан есть паспорт с фамилией Скомаровский. Что им делать? Вы одобряете поведение брата, который, вместо того чтобы действовать по закону, решил действовать по семейным связям?
— Я бы на его месте так не поступил. Но, понимаете, брат на государственной службе не состоит, и ему не удалось сдержать эмоции. Видите ли, он так же, как и я, ненавидит таможенников, которые откровенно требуют взятки. Я его поступок не одобряю. Но есть проблема нашего законодательства. Чтобы поймать взяточника на горячем, надо привлекать милицию. Давать помеченные деньги, ловить преступника. Какая милиция выедет ночью фиксировать факт вымогательства взятки? Тем более что на местах они там все давно знакомы, и рука руку моет. Других возможностей наше законодательство не предоставляет.
— Чем вы объясните наличие в руководстве ГТС целого землячества ваших друзей и знакомых? Бывший следователь СБУ Вовк, который закрыл ваше уголовное дело в 99-м, занимает пост первого заместителя главы ГТС. Сотрудник «Укрпроминвеста» получил место заместителя.
— В таможне сохранены старые кадры, есть люди с опытом в руководстве ГТС, однако нужны специалисты со свежим взглядом, не связанные корпоративной круговой порукой. Люди, которые работали с этой системой и видели ее недостатки снаружи. Только такие профессионалы могут что-то изменить в работе таможни. Относительно сотрудника «Укрпроминвеста» — этот человек пользуется авторитетом в среде бизнесменов, которые постоянно контактируют с таможней. И его кандидатуру мне предложил общественный совет при ГТС. Если проанализировать кадровый состав ГТС, то понятно, что главный принцип — подбор профессиональных кадров.
P.S. Летом 2005 года тогдашний председатель СБУ Александр Турчинов подписал приказ о награждении Владимира Скомаровского ведомственным (СБУ. — Авт.) знаком отличия за успехи по борьбе с контрабандой. И поэтому нет никаких оснований адекватно оценивать заявления Турчинова о том, что Скомаровский «контрабандист».