Поражение в президентской кампании Виктора Януковича по-разному сказалось на судьбах тех, кто входил в ближний круг группы поддержки провластного кандидата. Кто-то ушел из большой политики, посыпая голову пеплом и скорбя о загубленной политической карьере. Кто-то незаметно переместился если и не в ряды победителей, то хотя бы в состав команды спикера, оказавшегося в решающий момент «над схваткой» и пытающегося играть роль альтернативной, третьей, силы. Кто-то упорно продолжает воевать, ведя «партизанскую войну на оккупированной территории». А вот случай Валерия Коновалюка, входившего в первую пятерку самых влиятельных политиков Партии регионов, уникальный. Можно сказать, Валерия Ильича постигла удача: уйдя от «регионалов», он возглавил партию «Трудовая Украина», из которой перед тем ушли наиболее видные ее представители — Игорь Шаров, Александр Един, Юлий Иоффе и др. Правда, с другой стороны, Коновалюку не особо и позавидуешь. Рейтинг у «трудовиков» сегодня в рамках статистической погрешности. Идеология хоть и электорально востребована, но далеко не эксклюзивна: партий, позиционирующих себя сторонниками рыночной экономики и одновременно провозглашающих себя борцами за социальные блага для трудового люда, в Украине немало. Впрочем, на их фоне обновленная «ТУ» может выделиться тем, что декларирует себя оппозицией, но конструктивной, отмежевывается от оппозиционеров-реваншистов и не собирается пребывать «исключительно в антагонизме к действующему правительству».
— Валерий Ильич, ваш приход в «Трудовую Украину» в качестве лидера партии многим наблюдателям дал повод говорить о том, что финансовые столпы донецкого края либо намерены сыграть на выборах-2006 в две руки, либо решили переориентироваться с одиозной Партии регионов на другую, относительно нейтральную партийную структуру. Какой из вариантов отвечает действительности?
— Действительность состоит в том, что я вернулся к тому, от чего отталкивался в своей политической деятельности еще в 1999 году. Я стоял у истоков «Трудовой Украины», писал ее политическую программу. Но когда партия начала превращаться в подобие акционерного общества, дальнейшее участие в этом проекте стало для меня проблематичным. Поскольку я убежден: партия может быть состоятельной исключительно благодаря живой связи с людьми, с обществом, исходя в своей деятельности только из умонастроений людей. «Трудовая Украина» — это вовсе не противовес Партии регионов. Это попытка продемонстрировать другой подход, выработать новую стратегию на основании понимания того, что главный результат президентских выборов — изменения, произошедшие в обществе. Общество сегодня требует более осознанного понимания политических процессов в стране.
— Говорят, что финансовое обеспечение вашей партии взял на себя Ринат Ахметов. Это так?
— Такие разговоры идут давно. Я думаю, что обусловлены они исключительно моей принадлежностью к донецкому региону, хотя последние восемь лет я живу в Киеве. Тем не менее я горожусь своей малой родиной, людьми, которые там живут. Сегодня ни Ринат Ахметов, ни другие состоятельные люди страны в деятельности «Трудовой Украины» не участвуют. Поскольку нынешний этап реорганизации партии не требует больших финансовых вложений. Мы располагаем возможностью обеспечивать свою деятельность в том объеме, который требуется на сегодня.
— Но это — пока. Впереди парламентские выборы.
— Время покажет. Но я хочу подчеркнуть, что идеология и программа «Трудовой Украины» близка тысячам, десяткам тысяч представителей малого и среднего бизнеса, крупным промышленникам. Поскольку мы предлагаем абсолютно другую стратегию экономического развития страны и вырабатываем механизмы, с помощью которых можно избежать многих проблем, существующих сегодня в экономике. При этом мы не только предлагаем свою конкретную программу, но, что важно, — влияем на действия правительства, на принимаемые им решения. Благодаря этому нам часто удается предупредить негативные последствия непродуманной экономической политики новой власти.
— Однако для получения результатов деятельности необходимо как минимум попасть во власть, если не исполнительную, то хотя бы законодательную. Рейтинг партии «Трудовая Украина», согласно последним социологическим опросам, — 0,2 процента. Каким образом вы намерены увеличивать его до трех процентов, необходимых для прохождения в парламент?
— Уже хорошо, что у нас не ноль. Вообще-то, я считаю, что украинская социология пребывает в серьезном кризисе. Это обусловлено событиями последней президентской кампании.
— То есть вы не верите в эту цифру.
— Нет. У нас есть свои расчеты, свой анализ. С приближением парламентских выборов, начиная с осени, ситуация будет кардинально и быстро меняться. И к этому времени «Трудовая Украина» вполне способна достичь уровня, который позволил бы ей пройти трехпроцентный барьер на выборах.
—Но сегодня в парламенте находится несколько законопроектов, предусматривающих внесение изменений в закон о выборах народных депутатов. Кроме прочего, предлагается увеличение проходного барьера. Удастся ли, по-вашему, его изменить?
—Я отношусь к этому негативно. Потому что все эти действия направлены не на реализацию конституционных прав наших граждан. Проблема в том, что действующие политические игроки выстраивают правила под себя. И озабочены не тем, какой должна быть государственная идеология, какие принципы заложить в отношения между государством и обществом, а тем, кто попадет в следующий парламент, кто будет спикером, кто — руководителями комитетов, кому достанется пост премьер-министра. А общество остается в стороне от происходящего, ему просто навязывают уже определенные кем-то принципы и правила. Изменение закона о выборах нужно начинать не с увеличения или понижения барьера, а с устранения тех юридических противоречий, которых в нем с избытком. Чтобы парламентская кампания не перерастала в бесконечные судебные процессы, результат выборов не определялся в судебном порядке.
—Могли бы вы как человек, связанный с донецким регионом, оценить настроения, преобладающие сегодня среди его жителей?
—Когда я бываю в Донбассе, мне очень грустно видеть на лицах людей растерянность, обеспокоенность и тревогу. Проблемы, накопленные за время президентской кампании, к сожалению, так и остались нерешенными по сей день. Очень обидно, что новая власть так и не сумела предложить Юго-Востоку страны объединяющую идею, выработать принципы, которые позволили бы снять напряженность в обществе, сохранившуюся после избирательной кампании, конфронтационные настроения в нем. Возможно, они кое-кем еще и подогреваются. Но это не снимает с новой власти ответственности за то, что в настроениях людей укрепляется апатия к ее действиям и непонимание происходящего. Это создает почву для углубления раскола в обществе, наметившегося во время выборов. Мне бы очень не хотелось этого.
Поэтому одной из основных задач «Трудовой Украины» я считаю воздействие на людей с помощью объединяющей идеи, чтобы как-то изменить ситуацию. А вот попытки Президента общаться с людьми во время его поездок в Донецкую область на языке угроз и ультиматумов абсолютно не способствуют этому. Как и пренебрежительный тон, которым позволяет себе разговаривать с активом области госсекретарь Украины. Области, которая производит четверть национального дохода страны. Области, на которой, в силу максимальной концентрации в ней промышленности, в первую очередь сказываются экономические просчеты новой властной команды. Я думаю, нужно не только менять акценты, но и вырабатывать абсолютно иные принципы отношений Центра и Донбасса, Центра и регионов. Для того чтобы преодолеть конфронтацию, порожденную президентскими выборами.
— Хотя вы и не доверяете отечественной социологии, я позволю себе вновь сослаться на ее исследования. Около 70 процентов наших граждан уверены в необходимости пересмотра результатов приватизации в тех случаях, когда был нарушен закон. Каким образом, по-вашему, можно, с одной стороны, удовлетворить потребность людей в справедливости, а с другой — не навредить и без того не блестящему инвестиционному климату в Украине?
— На мой взгляд, о справедливости можно будет говорить только в том случае, если процесс пересмотра результатов приватизации коснется и тех олигархов, которые находятся в ближайшем окружении Президента. Перечень предприятий, приватизированных с определенными нарушениями или по заниженной цене, нам прекрасно известен. И это далеко не те предприятия, которые вошли в так называемый список двадцати девяти.
— Вы как первый заместитель председателя парламентского комитета по бюджету почувствовали себя первым лицом в комитете после ухода Петра Порошенко на новое место работы?
— Формально Петр Порошенко до сих пор являлся руководителем бюджетного комитета. Хотя еще три месяца назад, выступая на одном из общенациональных телеканалов, пообещал в течение двух недель решить вопрос о своем совместительстве. Секретарь СНБО — достаточно активный и энергичный человек, и старается охватить все проблемы, находящиеся сегодня в его ведении. Другое дело, как это влияло на эффективность работы бюджетного комитета и на сам бюджетный процесс. Мне кажется, помимо того, что речь шла о нарушении Конституции, это затрагивало вопросы морали, а также профессиональной этики.
Качество работы комитета от этого страдало. Ему до сих пор не удавалось определиться в своих организационных вопросах, из-за отсутствия кворума срывается каждое второе комитетское заседание. И это при том, что государственный бюджет — определяющий фактор стабильного развития как экономики, так и государства в целом. Ведь за каждой статьей расходов стоят конкретные люди, конкретные проблемы, конкретные регионы. Поэтому бюджет не должен быть заложником политической ситуации.
— Как бы вы оценили качество бюджетной резолюции, представленной недавно правительством.
— Крайне негативно. Она не дает ответы на главные вопросы, один из которых — что делать с бюджетной системой в дальнейшем и каковы определяющие факторы формирования бюджетной политики. Все идет по тому же сценарию, что и в прежние годы. Никто не утруждается выяснением вопроса: насколько успешно работает та или иная бюджетная программа? Почему мы только фиксируем бесконечные нарушения в использовании бюджетных средств по материалам Счетной палаты, не делая ничего для того, чтобы эти нарушения предупреждать? Почему структура бюджета сегодня ограничивает любые инвестиционные программы и программы развития, а сам бюджет становится фактором дестабилизации экономической ситуации?
Бюджетная политика может быть гораздо эффективнее, если будут определены принципы совместной работы и сотрудничества между парламентским комитетом и Министерством финансов. Сегодня этого нет, и от этого страдает бюджет.
— Переживет ли украинская экономика социально направленный бюджет еще и на следующий год?
— Для этого нужно очень многое поменять. Понимая, что отсутствие экономической политики не освобождает от ответственности, мы при участии большой группы специалистов, ученых, международных экспертов разработали свою программу «Стратегия стабильного развития», которую презентуем 25 июня на партийной конференции, посвященной пятилетию «Трудовой Украины». Мы хотим сделать это в формате общественных слушаний.
К программе мы прилагаем и свой проект бюджета 2006 года, который строится на абсолютно других принципах. Как раз там и будут содержаться ответы на те вопросы, которые сегодня волнуют людей. Это и эффективные механизмы сдерживания инфляции, роста цен, опережающего рост доходов населения, совершенно другой принцип распределения расходов на обеспечение структурных реформ в стране, и прежде всего в жилищно-коммунальной сфере, в сфере образования и медицины. Словом, программа будет давать представление о том пути, который должна выбрать Украины для того, чтобы, опираясь исключительно на свои возможности, отталкиваясь от национальных интересов, она достигла определенного благополучия. И, самое главное, перешла от ничем не подкрепленных намерений по части евроинтеграции к реальному достижению европейского уровня жизни и европейских ценностей для своих граждан. Я думаю, что это та программа, которую можно назвать новой экономической доктриной.
— До конца нынешней сессии Верховная Рада должна принять не только бюджетную резолюцию, но и ряд законопроектов, открывающих Украине путь к вступлению во Всемирную организацию торговли. Как вы думаете, удастся?
— Не удастся. Потому что для этого нет главного — общей концепции вступления Украины в ВТО. Имеется в виду не тот план протокольных намерений, который подписан. Можно привести пример о пятнадцатилетнем вступлении Китая в ВТО и выработке им своих персонифицированных условий, которые позволили им защитить своего производителя и определили дальнейший экономический рост страны. Можно говорить о Киргизии, которая одной из первых стран СНГ вошла в ВТО, и это никак не отразилось на ее экономическом благополучии. Поэтому, мне кажется, стремление власти упростить этот процесс, не заботясь о выработке концепции развития национальной экономики, вызывает противоречия в парламенте по поводу вопроса о вступлении в ВТО. Мы видим, что изменениями в бюджет на нынешний год были значительно снижены таможенные тарифы и либерализирован наш внутренний рынок. От этого стали страдать наши производители. И мы наблюдаем падение производства по многим отраслям.
Очень важен вопрос о том, насколько нам удастся отстоять свои индивидуальные позиции как государства. И я бы не торопил эти процессы, к этому нужно подойти очень серьезно и осознанно. Вступить в ВТО — не самоцель. Мы должны понимать свою дальнейшую перспективу: на какой уровень развития мы сможем выйти, чтобы решать, прежде всего, свои внутренние проблемы.
— Вернемся к внутренним проблемам. Как вы относитесь к идее Юлии Тимошенко создать Министерство угольной промышленности?
— Это не идея Тимошенко. Мы с этим выступили еще три месяца назад. Идет тотальный развал отрасли. Приход нового руководства в департамент и упразднение всех ранее принятых программ привели к тому, что за пять месяцев нынешнего года угледобыча упала на два миллиона тонн. При сохранении такой динамики к концу года она будет составлять шесть миллионов тонн. Процессы нарастают так быстро, что сегодня уже начался рост задолженности по заработной плате шахтерам. Если в предыдущие годы нам удалось технически переоснастить и увеличить производство, то за прошедшие месяцы 2005 года отрасль получила лишь десятую часть того, что должно было быть направлено на оборудование новых лав, на решение социальных проблем шахтеров.
Поэтому, конечно, профильное министерство необходимо. Оно должно послужить центром для выработки политики развития угольной промышленности.
— Ни для кого не является секретом то, что отношения между премьер-министром Украины и первым вице-премьер-министром не сложились. И есть сведения о том, что Юлия Тимошенко намерена заменить Анатолия Кинаха на вашего бывшего соратника по Партии регионов Виталия Гайдука, имеющего солидный опыт по части управления энергетической отраслью. Вы поддержали бы такой шаг премьера?
— Скажу откровенно, в какой-то степени это поможет улучшить ситуацию. Но вопрос сегодня не во взаимоотношениях премьер-министра и первого вице-премьера. Вопрос в той хронической болезни, которой была поражена власть еще во времена президентства Кучмы, когда выстраивание системы противовесов и провоцирование внутренних конфликтов позволяло укреплять позиции главы государства и ослаблять позиции премьер-министра. Нужно понимать, что Юлия Владимировна не чувствует себя сегодня полноценным руководителем исполнительной власти. Она очень зависима от настроений и побуждений лиц из ближайшего окружения Президента. Премьер лишена возможности проводить кадровую политику, она не может до конца реализовать те решения, которые принимает правительство. Я уже не говорю о том, что ее влияние на глав местных администраций практически носит формальный характер. Поэтому в разжигании конфликта между ней и ее первым заместителем прослеживается тактический ход: создать в лице первого вице-премьера в конечном итоге оппозиционера и собрать определенную часть электоральных симпатий, особенно на юго-востоке страны. Поскольку от проводимой сегодня экономической политики страдают в первую очередь индустриальные регионы, и здесь власть в лице председателя Украинского союза промышленников и предпринимателей, оппонирующего главе правительства, может рассчитывать на дополнительный электоральный ресурс в ходе парламентских выборов.
— Каким вы видите новый украинский парламент?
— Мне кажется, что выборы в парламент явятся продолжением президентской кампании. Одна часть политических сил будет пытаться взять реванш, расценивая парламентские выборы исключительно как четвертый тур президентских. Другие, уже почувствовав вкус власти, попытаются с помощью авторитарных методов усилить свои позиции максимальным числом депутатских мандатов…
—То есть вы не исключаете применения административного ресурса и на этих выборах?
— Я не только не исключаю, я вижу, как он применяется уже сейчас. Я представляю реакцию тогдашней оппозиции, если бы такое происходило год назад! Когда губернаторы повально становятся руководителями президентской партии, структуры на местах формируются исключительно по силовому принципу… Если мы не создадим условий для того, чтобы приоритетом для всех политических сил были интересы избирателя, его мнение, его желания, то судьба нового парламента будет предопределена. Он станет лишь ступенькой к очередной президентской кампании. Верховная Рада опять сконцентрирует в себе всех потенциальных участников президентских выборов, с первых же дней начнется напряженная политическая борьба, которая не оставит ее участникам ни времени, ни сил для эффективной законодательной работы. Думаю, конституционного большинства у власти не будет. Это отдельным игрокам позволит чувствовать себя весомыми и постоянно использовать свое преимущество в политической борьбе. Вряд ли можно ожидать значительного обновления депутатского корпуса — процентов 70 нынешних парламентариев перейдут в новый созыв. Единственное, на что я хотел бы надеяться, так это на то, что новый парламент, обретя полномочия, которые определены законодательному органу конституционной реформой, будет использовать их во благо всему обществу. И как представительный орган будет доминировать в политической ситуации и вырабатывать конструктивные решения.