Л.Кучма заявил в Бонне о своем намерении баллотироваться на второй президентский срок. Кажется, мы имеем здесь дело с известной особенностью украинских политиков, в том числе и Президента Украины, делать подобные заявления вне страны: помнится, и заявление Л.Кучмы, что он будет «добиваться своего переизбрания на посту Президента в октябре 1999 года», впервые появилось в парижской «Монд» 15 октября 1996 года. Но в Германии Л.Кучме придется решать и другие существенные задачи - он настаивал во время последнего визита в Киев президента ФРГ Р.Херцога на том, что «не увидеть позитивные изменения в экономике Украины может лишь слепой». И через полгода после этого визита Президенту Украины придется приложить немалые усилия для «прозрения» немцев.
Майский 1998-го визит украинского Президента в Бонн, его переговоры с бундесканцлером Г.Колем - лишь момент в истории взаимоотношений первых лиц Украины и Германии, истории, которая началась еще во времена премьерства Леонида Даниловича. Канцлер ФРГ, посетив Украину с официальным визитом 9-10 июня 1993 года, т.е. в самый разгар начала крупнейшей в мире в текущем десятилетии по числу участников шахтерской забастовки, проведя переговоры с Л.Кравчуком, И.Плющом, Л.Кучмой и А.Зленко, заявил тогда на заключительной пресс-конференции, что на форуме Европейского сообщества в Копенгагене будет отстаивать доступ на европейские рынки украинских товаров. А вот значительной финансовой помощи от Германии Украине в то время ждать не приходилось - судя по тому, что Г.Коль «посоветовал» строить «тесные отношения» с Международным валютным фондом и Всемирным банком. Украинская сторона, в свою очередь, пообещала - о чем канцлер ФРГ сообщил с удовлетворением - скорейшим образом подписать договор СТАРТ-1 и Лисабонский протокол, по которому Украина отказывалась от ядерного оружия.
Однако взаимные обещания (и необещания) были не единственным и даже не самым важным итогом визита. Гельмут Коль в Киеве не только подписал соглашения о взаимной защите инвестиций и воинских захоронений, но и заверил присутствовавших на заключительной пресс-конференции, что между двумя странами достигнуты «твердые договоренности и конкретные соглашения о сотрудничестве». Ключевыми словами здесь, пожалуй, являются «твердые» и «конкретные». В силу пресловутой немецкой педантичности они в этом контексте никак не могли появиться случайно или же представлять собой лишенную реального смысла дипломатическую формулировку.
Тогда же Леонид Кравчук получил официальное приглашение Гельмута Коля приехать через год в Германию. Однако через год в Украине случились президентские выборы. Леонид Кучма осуществил визит в Бонн лишь в 1995-м, но перед этим он встретился с канцлером ФРГ еще раз - 6 декабря 1994 года в Будапеште, где проходило заседание глав государств СБСЕ. Агентство «Интерфакс-Украина» передало тогда слова Владимира Горбулина о том, что Германия выразила намерение поддержать проведение экономических реформ в Украине и что «Гельмут Коль проявил полное понимание ситуации, в которой находится Украина». Под «ситуацией» понималась, в частности, чернобыльская проблема; но непонятно, что имелось в виду под «поддержкой реформ». Последнее, впрочем, неудивительно - судя по тому, что секретарь Совета национальной безопасности при Президенте Украины не сказал ничего по поводу того, как выполняются уже достигнутые в июне 1993-го «твердые договоренности и конкретные соглашения». Вряд ли немцы готовы были взять на себя какие-либо новые обязательства, если украинская сторона не выполняла старые.
А в том, что не выполняла, сомневаться не приходится. 8 июля 1995 года, по окончании своего визита в Бонн, на итоговом брифинге в Киеве Леонид Кучма был вынужден публично заявить о том, что должностные лица, виновные в неудовлетворительной реализации международных соглашений, будут привлечены к ответственности.
И все же, несмотря на то что старые «твердые договоренности и конкретные соглашения» по вине украинской стороны в течение двух лет оставались невыполненными, немецкое руководство в ходе визита Леонида Кучмы в Бонн 3-6 июля 1995 года таки возвело обещание помощи украинским реформам тоже в ранг «твердого и конкретного». Причины тому были чисто политическими. Еще за две недели до визита Л.Кучмы Г.Коль начал готовить общественное мнение своей страны к осознанию того, что «на Украину» придется «раскошелиться». «Правительство Германии и я лично считаем, - передали информагентства слова канцлера ФРГ, - что дальнейшее развитие украинского демократического государства с рыночной экономикой является важным фактором для создания новой системы европейской безопасности».
Следует помнить, что в тот раз украинский Президент приехал в столицу Германии как триумфатор, в пике своей популярности в стране и в мире. Восемь месяцев исполнилось провозглашенной Леонидом Кучмой радикальной экономической реформе, четыре месяца - премьерству Евгения Марчука, первого главы правительства, назначенного самим Президентом, а не парламентом, 1 месяц - Конституционному договору между Президентом и парламентом, ставшему явной победой первого над вторым. «Вот мои реформы, где же ваша помощь?» - вполне мог бы заявить Л.Кучма и наверняка в той или иной форме заявил.
В первый день визита, 3 июля, Г.Коль обратился к Л.Кучме со словами: «Я приветствую вас как человека, на которого возлагает надежды вся Европа и Германия, как человека, который продолжает реформы в вашей стране». Отметив, что успехи Украины - «это успехи для немцев, для всех европейцев», бундесканцлер, обращаясь к украинцам, заявил: «Вы не одиноки на пути реформ. Ваши немецкие друзья хотят, чтобы вы прошли по этому пути». «Конкретно и твердо» Г.Коль пообещал: отношения Украины и Германии должны перейти «в новое качество - к более тесному экономическому сотрудничеству»; помощь Германии Украине в рамках Европейского союза; Германия увеличит объемы страхования инвестиций по линии государственного страхового общества «Гермес»; немецкое правительство осенью 1995 года направит в Украину делегацию высокопоставленных представителей министерств и ведомств для изучения возможностей расширения сотрудничества с Украиной, в частности для разработки экономических и финансовых программ. Утром следующего дня (4 июля) было подписано соглашение об избежании двойного налогообложения между двумя странами.
В тот же день Л.Кучма в интервью украинским журналистам в Бонне сказал, что «Украина после этих переговоров может рассчитывать на значительную помощь Германии в проведении экономических реформ». Вечером 6 июля, в последний день визита, украинский Президент на встрече с представителями украинской диаспоры в Мюнхене заявил: «Мы с канцлером понимали друг друга на 100%». А на брифинге 8 июля Л.Кучма прибег даже к такому высказыванию: «В двусторонних отношениях Украины и ФРГ состоялся прорыв, и они приобретают партнерский характер».
Взаимопониманием характеризовались и четырехдневные переговоры других членов украинской делегации с их немецкими коллегами. По словам Юрия Костенко, украинское руководство стремилось в ходе визита заручиться поддержкой Германии в вопросе предоставления помощи процессу закрытия Чернобыльской АЭС и с немецкой стороны наметилось понимание того, что вывод из эксплуатации Чернобыльской АЭС должен сопровождаться вводом в действие в районе АЭС тепловой станции, против чего Германия ранее возражала. По словам Виктора Ющенко, немецкая сторона выразила готовность содействовать предоставлению Украине со стороны МВФ средств для создания стабилизационного фонда для новой украинской денежной единицы - гривни. В ходе визита был также подписан ряд меморандумов с крупными немецкими фирмами.
Л.Кучма и Г.Коль договорились о визите федерального канцлера Германии в Украину весной 1996 года. Позднее визит был перенесен на осень, но, очевидно, не потому, что свою часть «твердого и конкретного» украинская сторона и далее не выполняла, а по более прозаическим и приземленным причинам. Весной 1996-го Украине было не до немцев - она была занята разбирательствами между парламентом и Президентом по поводу Конституции. За лето ситуация стабилизировалась, но об особом триумфе Леонида Кучмы речь уже не шла. Реформы все более пробуксовывали, усугубилась проблема задержек зарплат, пенсий, стипендий, вновь начали бунтовать шахтеры, замеченного в заигрывании с парламентом Евгения Марчука пришлось заменить на «100%-но своего» Павла Лазаренко, а главное - Конституцию парламент принял далеко не такую, какой она виделась Президенту.
Соответственно немцам оставалось от «понимания значения украинских реформ для Европы и всего мира» вернуться к «пониманию ситуации, в которой находится Украина». Во-первых, продолжать быть крупнейшим финансовым донором Украины, несмотря на то, что выделяемые «на реформы» средства на самом деле пускаются на погашение задолженностей перед населением, - людей-то жаль. Во-вторых, продолжать проявлять понимание «чернобыльских» проблем Украины (так, на брифинге в ходе саммита «большой восьмерки» в Москве в апреле 1996 года, куда был приглашен и Леонид Кучма, Гельмут Коль подчеркнул, что немедленное закрытие ЧАЭС вряд ли возможно, поскольку у Украины не хватает собственных мощностей для производства электроэнергии, и даже напомнил в подтверждение этого, что энергоснабжение Украины прошлой зимой осуществлялось бесперебойно «только благодаря очень объемной помощи России»).
В-третьих, согласиться считать досадным недоразумением невыполнение Украиной своих обязательств по двусторонним соглашениям, списав все на войну за свои полномочия, которую Кучма вел в течение почти четырех лет - с ноября 1992-го, когда в Конституцию были внесены временные изменения, благодаря которым он получил право издавать декреты, по июнь 1996-го, когда с принятием новой Конституции война вынужденно закончилась.
Прибыв поздним вечером 2 сентября 1996 года в Киев, Гельмут Коль в течение следующих двух дней провел переговоры с Леонидом Кучмой (при участии Дмитрия Табачника), Павлом Лазаренко и Александром Морозом. Интересно, что пока в Голубом зале Мариинского дворца проходила встреча в узком кругу немецкого федерального канцлера, украинского Президента и главы его администрации, украинский премьер при участии ряда своих министров беседовал с немецкими бизнесменами о возможностях инвестирования украинской экономики. Этим как бы подчеркивалась личная ответственность П.Лазаренко за заключаемые соглашения (что, впрочем, соответствовало Конституции, согласно которой Президент, будучи главой государства, не возглавляет исполнительную власть).
По окончании переговоров в присутствии Г.Коля, Л.Кучмы и П.Лазаренко были подписаны новые документы, в частности соглашение об участии немецких фирм в реконструкции Змиевской ТЭЦ на Харьковщине, меморандум о сотрудничестве фирм «Укртелеком» и «Дойчетелеком», соглашения о сотрудничестве в восстановлении парка самолетов украинских авиакомпаний и реконструкции аэропорта в Одессе. Кроме того, были подписаны и новые межправительственные соглашения - о сотрудничестве по делам лиц немецкого происхождения, проживающих в Украине, о сотрудничестве между Госкомитетом по телевидению и радиовещанию Украины и 2-м каналом немецкого телевидения, а также вызвавшее своим содержанием особый энтузиазм у украинского руководства совместное заявление правительств Украины и ФРГ «Об усилении сотрудничества для поддержания процесса реформ в Украине».
4 сентября на совместной пресс-конференции Л.Кучмы и Г.Коля украинский Президент напомнил, что «Украине нужна поддержка ведущих стран Европы», а немецкий канцлер, в свою очередь, сделал заявление о том, что «немцы, которые осуществят инвестиции в украинскую экономику, значительно выиграют». Оптимисты расценили ответ Г.Коля как признание того, что с реформами в Украине все хорошо, пессимисты - как свидетельство того, что надежды на преодоление экономического кризиса в Украине немцы связывают уже не с государством, которое любую помощь использует не по назначению и к тому же бездарно, а непосредственно с украинскими предприятиями, сумевшими выжить даже в столь убийственных условиях.
Несомненно, много интересного смог поведать канцлеру ФРГ и спикер украинского парламента. УТН 4 сентября донесло до украинского телезрителя исполненную особого смысла фразу Александра Мороза о том, что «Германия является для нас образцом парламентаризма и достойным примером для подражания в таком вопросе, как взаимоотношения между ветвями власти». Как известно, в ФРГ полномочия федерального президента крайне ограничены, а федеральное правительство формируют партии, победившие на парламентских выборах.
И все же кредит доверия к Л.Кучме у Г.Коля (а тем самым, в значительной мере - к Украине у Германии) отнюдь не был исчерпан. Финансовая стабилизация, позволившая наконец-то осуществить денежную реформу; энергичные действия нового премьера, в том числе и по подавлению шахтерских беспорядков; принятие Конституции, разрешившее многолетний кризис власти в Украине, - все это было достаточным основанием для благожелательного отношения немецкой стороны. К тому же и в реализации двусторонних соглашений некоторый прогресс был налицо.
К примеру, только на Полтавщине в то время «работало» 12 совместных украинско-немецких проектов, внешнеторговый оборот которых в 1995 году составил 53,5 млн. долларов. Успехи в выполнении ранее договоренного символизировала и состоявшаяся вечером 3 сентября в Зеленом зале Мариинского дворца церемония передачи культурных ценностей правительством Германии Украине и, взаимно, правительством Украины -Германии. 4 сентября Г.Коль в сопровождении П.Лазаренко посетил региональный центр профессиональной переподготовки военнослужащих запаса, созданный при содействии ФРГ. По-видимому, там он смог убедиться в том, что, как минимум, не все немецкие деньги, направляемые в Украину, пропадают бесследно, - сразу после посещения центра Г.Коль вместе со всей немецкой делегацией в том же сопровождении отбыл в Одессу, где обсудил с представителями местных властей, в частности, вопрос реконструкции Одесского аэропорта, откуда затем и улетел на родину.
После этого контакты Л.Кучмы и Г.Коля не прекращались, Германия поддерживала позицию Украины по Чернобылю, министр иностранных дел К.Кинкель не раз заявлял, в том числе и на международных форумах, что «Украина в нашей политике архитектуры безопасности должна стоять на уровне с Россией и быть партнером в тех самых условиях, что и Россия» (24 января 1997 г.).
Увы, но вряд ли, встречая во второй раз украинского Президента в Бонне, германский канцлер вновь будет величать его титулом «человека, на которого возлагает надежды вся Европа и Германия». Да и у самого визитера уже не будет оснований намекать: «Вот мои реформы, где же ваша помощь?» - ибо уж от Германии-то помощь точно есть, а вот с реформами вышло сложнее, как и с выполнением большинства двусторонних проектов 1993-1996 годов. Конечно, интересно, станет ли Леонид Кучма по возвращении в Киев опять публично заявлять о грядущем привлечении к ответственности «должностных лиц, виновных в неудовлетворительной реализации международных соглашений». Если да, то это будет означать, что в Бонне он всего лишь делал «хорошую мину при плохой игре», что является еще не худшим вариантом. Худший вариант - это если немцам будет заявлено, что нынешнее правительство за выполнение соглашений, подписанных прежним правительством, ответственности не несет, - как это уже заявил Валерий Пустовойтенко по определенному очень «конкретному и твердому» поводу россиянам. Вот тогда...
А впрочем, и тогда ничего слишком страшного в двусторонних отношениях, экономических и политических, не случится. Европейцы прекрасно осознают, что страна и ее руководитель - это не совсем одно и то же. Как бы ни отреагировал Гельмут Коль на странности поведения Украины как делового партнера, в Германии это будет расценено прежде всего в свете предстоящих 27 сентября выборов в бундестаг. В середине мая на партийном съезде ХДС в Бремене Коль, возглавляющий эту партию уже 25 лет и являющийся канцлером ФРГ целых 16 лет подряд, был вновь выдвинут на пост канцлера - хотя четыре года назад он уже твердо пообещал немцам, что больше выдвигаться не будет. До недавнего времени считалось, что преемником Гельмута Коля в ХДС и кандидатом от ХДС-ХСС-СвДП на пост канцлера будет Вольфганг Шойбле, но у последнего резко обострились отношения с ХСС, поэтому сохранение коалиции требует, чтобы «лямку» и дальше «тянул» старый лидер. Однако, по данным апрельских социологических опросов, лишь 35% немцев готовы проголосовать за Гельмута Коля, тогда как за кандидата в канцлеры от социал-демократов, нынешнего премьер-министра земли Нижняя Саксония Герхарда Шредера - свыше 50%. Г.Коль, сменив пресс-секретаря и пригласив на должность главного консультанта по проведению кампаний редактора «Бильд» Ханса Германа Тидье, уже начал формировать свою предвыборную команду.
У Леонида Кучмы выборы на год позже, и потому у него еще есть время, в частности, и на то, чтобы доказывать, что - с его точки зрения - «твердо и конкретно» и что его «твердо и конкретно» отличается от твердого обещания Г.Коля не выдвигаться на должность бундесканцлера. И в разговоре в узком кругу, и в переговорах представительских делегаций Украины и Германии украинскому Президенту и членам его делегации наверняка придется отвечать на вопросы и намеки по поводу задержки выплат компенсаций «остарбайтерам» в Украине, по поводу скандала, поднятого депутатами прошлого созыва о т.н. «нецелевом использовании гуманитарной помощи из ФРГ» (дело о немецких автомобилях, тракторах и автокранах, переданных «ЕЭСУ»), неудовлетворительными результатами Консультативного совета по вопросам иностранных инвестиций, несмотря на членство в этом совете члена правления АО «Даймлер-Бенц» Клауса Мангольда, члена международного правления «Дойче Телеком» Эрика Яна Недеркоорна, исполнительного вице-президента «Сименса» Фолькера Юнга. Удовлетворенность немцев темпами интеграции Украины в европейские структуры все же плохо скрывает их обеспокоенность темпами реформ, подогреваемую статьями о коррупции в достаточно компетентной немецкой прессе. Еще в июле 1997-го Чрезвычайный и Полномочный Посол ФРГ в Украине
д-р. Эберхард Гайкен сказал в интервью «ЗН»: «...несмотря на всю существующую критику экономической ситуации в Украине, дела медленно, но все-таки продвигаются… правительство Украины весьма серьезно отнеслось к проблеме коррупции». В феврале 1998-го президент ФРГ Роман Херцог, во время визита в Киев, был намного жестче: «несмотря на успешное движение Украины к европейским и трансатлантическим структурам, следует признать, что экономические реформы в Украине идут не надлежащим образом». Будем надеяться, что украинская делегация обладает существенными доказательствами того, что Украина наконец-то готова к тому, что слова Л.Кучмы о Германии как «ключевом стратегическом партнере Украины» будут значить что-то практическое и для них. В этом случае у немцев вряд ли будут проблемы с «прозрением».