Пожалуй, сегодня Польша остается одной из немногих стран, которая не просто в официальных определениях, но и на деле исповедует и хочет сделать все возможное в стратегическом партнерстве с Украиной. Стратегических партнеров у нашей страны хоть отбавляй, но всех их, реально, мало что объединяет. Разве что сам термин. Если следовать логике заявлений украинского Президента, то стратегическими являются и Россия (многочисленные заявления Президента), и Узбекистан (заявление Президента Л.Кучмы от 11 ноября 1995-го), и США (многочисленные заявления Президента Украины), и Китай с его «многопартийностью» (заявление Президента Л.Кучмы от 29 марта 1996-го), и Япония (заявление Президента Л.Кучмы от 30 декабря 1994-го). Напротив, Великобритания, Аргентина и Нидерланды удостоены Президентом Украины лишь статуса особого партнера. И только один раз, а именно в заявлении от 12 января 1996 года, Президент Л.Кучма отошел от «стратегического» видения, назвав Польшу просто «особым партнером». Вероятно случайно. Ибо на всеобщем фоне отношения с Польшей действительно могут служить образцом того, какие стратегические отношения нужны Украине.
Визит Президента Польши А.Квасьневского, четвертый в этом году, - не повод для подведения итогов. Это вполне рабочий момент украино-польских отношений. В ряду таких как изучение поляками производственного цикла Харьковского авиационного завода. Еще один шаг - посещение Президентами двух стран мест расстрела репрессированных в «квадрате номер 6» под Харьковом. Среди погибших польские военные. Президенты заложили первый камень в фундамент мемориала жертвам тоталитаризма, среди которых и польские офицеры. Все это - составные политики исторического примирения, начатой подписанием 21 мая 1997 года Украино-польской декларации о примирении и сотрудничестве. Уже состоялись и возложение цветов павшим польским «орлятам» на Лычаковском кладбище во Львове (правда, сама встреча двух президентов больше запомнилась народу «историческим» свистом украинского Президента), и открытие памятного знака в Явожно, на месте концлагеря, где погибали пострадавшие от операции «Висла» украинцы.
Сколько еще будет таких акций? Под Перемышлем и Хелмом, на Волыни и под Харьковом - не знает никто. Понятно то, что эта политика, цель которой точно сформулирована президентом А.Квасьневским - «навести мосты взаимопонимания, закрыть очень сложные проблемы, которым года, века» - будет продолжаться так долго, как это нужно двум странам. «Завалов» хватит не на одно поколение.
Министр иностранных дел Украины Б.Тарасюк как-то заявил, что разделяет точку зрения Збигнева Бжезинского о том, что «Франция и Германия сделали послевоенную Западную Европу и именно эти два государства были катализаторами объединения» и добавил от себя - «развивая эту аналогию, можно сказать, что Украина и Польша в состоянии сделать в Центрально-Восточной Европе то, что в свое время сделали Франция и Германия». Если учесть, что президент А.Квасьневский считает принципиальным подчеркнуть в своих публичных выступлениях то, что «нет месяца, когда бы я не встречался с Президентом Кучмой», то можно сделать вывод, что франко-немецкие отношения действительно избраны в качестве модели для развития если не восточноевропейских, то украино-польских: исторических «завалов» не меньше, потому встречи первых лиц Франции и Германии проводились не просто ежемесячно, а - при необходимости - и чаще.
Июньский 1998-го визит президента А.Квасьневского в Украину - лишь очередной эпизод в истории взаимоотношений Украины и Польши, истории, в которой достаточно много достижений. Это и некоторое подключение Украины к деятельности Вышеградской тройки, а затем и Центральноевропейской инициативы, и многократные заявления первых лиц Польши о том, что их страна поддерживает Украину в вопросах сотрудничества, а затем и членства в Европейском союзе. Это и заявления Президента Украины о том, что Украина и Польша «рассматривают НАТО не как оборонный союз, а как механизм коллективной безопасности, который объединяет демократические страны», и деятельность Консультативного комитета президентов Украины и Польши, совместные консультации секретаря Совета национальной безопасности и обороны Украины и руководителей Бюро национальной безопасности Польши.
Об успехах украино-польских отношений говорит и то, что Президент Л.Кучма, выступая в январе 1998-го на встрече с главами дипломатических представительств, упомянул «совместное заявление президентов Украины и Польши» среди «самых важных внешнеполитических событий 1997 года», наряду с договорами о дружбе, сотрудничестве и партнерстве с РФ, о сотрудничестве - с Румынией, о государственных границах - с Беларусью. Ни одно первое лицо новой восточноевропейской демократии не делало такого радикального заявления в поддержку Украины, как президент А.Квасьневский в Хельсинки, в мае 1998-го: «Запад должен более решительно оказывать помощь Украине.., платой за нежелание Запада раскрыть кошелек может стать нестабильность в стране, где живут более 52 млн. человек... в случае Украины нужны средства, чтобы обеспечить «начальный прыжок». В этом заявлении А.Квасьневский еще и «добавил» западникам, вероятно, для ясности: «Вероятно, у нас есть не более пяти минут, чтобы рискнуть еще раз».
Не менее важным является и то, что происходит в украино-польских взаимоотношениях вне сфер официальной политики. Какие бы акции не проводились общественностью обеих стран - а это и позабытая инициатива УРП, и всевозможные украино-польские форумы, и вполне нормальное участие СДПУ(о) наряду с социал-демократами Беларуси, Швеции, Германии, Австрии и Польши в Международном комитете защиты демократии в Беларуси - все это признаки действительно нормальных взаимоотношений двух стран, где друг с другом сотрудничают и государственные лидеры, и партии, и пресса, и бизнесы, и просто отдельные люди. Общую картину внегосударственных украино-польских взаимоотношений неплохо дополняют и «украшения» по типу перепечатки польской крайне правой газетой «Дзинник католицки» обращения «группы депутатов ВР Украины «К народам, парламентам, правительствам Украины, Беларуси, Израиля, Польши, России, Словакии, Югославии» (подписи П.Симоненко, В.Черепкова, Г.Долженко, Е.Мармазова) о «проявлениях фашизма в Украине», «возрождении и утверждении национал-фашистских организаций», «героизации ужасных преступлений», и консультирование генеральным директором корпорации «ЕЭСУ» Г.Тимошенко польского министра нефти, о чем сам Г.Тимошенко поведал прессе в мае 1997-го.
Визит А.Квасьневского - повод проанализировать основные моменты текущего состояния дел в украино-польских отношениях.
Точка зрения З.Бжезинского о том, что «если бы Центральная Европа стояла перед выбором: быть включенной в НАТО при условиях подчинения Украины Москве или остаться вне НАТО, если Украина останется независимой, то второй вариант для нее был бы более безопасным...», похоже, по-прежнему разделяется поляками, вместе с американцами активно работающими в стратегическом треугольнике «США-Польша-Украина». Как никакая другая страна Центральной и Восточной Европы, Польша координирует свою работу с США. Но поляки должны решить непростую проблему сочетания своих новых обязанностей, следующих из членства их страны в Евросоюзе, с неоднократно данным Украине словом, что ее движение в Европу не ударит по украинским интересам.
Президент А.Квасьневский заявлял в марте 1998-го, что «после вступления Польши в ЕС на украино-польской границе не возникнет новая линия разделения Европы». Но Евросоюз требует закрыть границы, ввести визы для граждан с Востока, и поляки, уверявшие, что не будет никакого нового «железного занавеса», а будут «дружеские границы», готовы подчиниться. И пока не будет понятно, как поляки собираются удержать сегодняшнее состояние украино-польской границы, избежав одновременно упреков со стороны Евросоюза, остаются актуальными слова украинского Президента, сказанные в мае 1998-го: «если не начать совместный поиск путей решения этой сложной, острой и деликатной проблемы уже сегодня, она может существенно затормозить развитие связей между нашими странами». Оптимальным, устраивающим обе стороны, но, увы пока малореальным выходом из этой ситуации является ассоциированное членство Украины в Евросоюзе. Это цель, которую провозгласили сначала украинский министр иностранных дел, а затем и премьер-министр Украины. В этом Киев поддержал президент Польши. Правда, при этом не понятно, каким образом Украина собирается вводить визовый режим, к примеру, на границах с Россией и Беларусью, но это уже не проблема украино-польских взаимоотношений.
Важным является и то, что Киев проигрывает Варшаве в состязании под названием «международная репутация». И это при том, что в восприятии западных политиков и в западной печати Украина конкурирует с Польшей.
Польшу же, по-видимому, беспокоит репутация Украины. У вышеприведенного хельсинкского заявления Президента А.Квасьневского существует продолжение - «...можно согласиться с подходом финансистов, настаивающих на том, чтоб до того, как в страну потекут инвестиции, следует проявить готовность к реформам...». Такая формулировка свидетельствует о том, что президент Польши, по крайней мере в мае 1998-го, настаивая на западной помощи Украине, все же не видел готовности Украины к проведению реформ. Слова польского президента «вероятно, у нас есть не более пяти минут, чтобы рискнуть еще раз» - констатация, не очень, скажем так, лестная для Украины - это что же за страна такая, которую надо спасать за пять минут до краха, еще и рискуя при этом, хоть и в последний раз?
Поляки намного терпимее, чем другие, относятся к издержкам украинских реформ возможно потому, что сами через это проходили. Польша, по словам посла Украины в этой стране П.Сардачука, входит в первую тройку торговых партнеров Украины, около 200 украино-польских СП работает на территории Польши и около 700 - в Украине. Вероятно, поэтому А.Квасьневский ограничивается и такой констатацией - «есть трудности». Бывший премьер Польши Влодзимеж Цимошевич высказывал в мае 1997-го желание Польши предоставить Украине технический кредит в 20 миллионов экю и описывал связанные с этим трудности - «...мы несколько раз напоминали об этом предложении, но украинская сторона не отвечала. Это ставит нас в неудобное положение - мы не знаем как расценивать это молчание. Или предложения наших партнеров не интересуют, или существуют другие причины?». И все же на фоне высказываний американских и западноевропейских политиков замечания руководителей Польши выглядят мягкими и ненавязчивыми.
Конечно, видение некоторых стратегических проблем у Польши и Украины есть и будет разным, как, к примеру, в ситуации с будущим российским газопроводом через Беларусь и Польшу - у каждой из стран действительно свои национальные интересы. Но важно, что поляки не гипертрофируют ни проблему нелегальных украинских иммигрантов (а они в Польше есть), ни проблемы украинской преступности. Впрочем украинцы пока не делают большой проблемы из будущей российско-польской «газовой трубы».
Последовательность польской политики по отношению к Украине имеет свое немаловажное объяснение - у польской политической элиты, как и в польском обществе в целом, существует консенсус по вопросам внешней политики их страны, в том числе и ее украинском направлении. К примеру, предложение председателя Межпарламентской польско-украинской комиссии, члена Комиссии по внешним делам Сейма Польши Богдана Борусевича в ноябре 1996-го по поводу роспуска А.Лукашенко беларусского парламента «мы можем предложить, чтобы президенты Польши, Украины и Литвы предложили свое посредничество» находит понимание и в Бельведерском дворце. Лешек Бальцерович, лидер правой Унии Вольносци, единственной партии, включившей в свой избирательный список представителя украинцев - Мирослава Чеха, - поддерживает своего президента в том, что польское правительство переориентирует свои интересы с России на Украину. А накануне парламентских выборов в Украине 1998 года одна из самых крупных польских газет высказывала обеспокоенность тем, что они, эти выборы, «грозят отстранением от власти проевропейской и близкой Польше команды».
Вряд ли такое возможно сейчас в Украине, где некоторые парламентские лидеры уже выступили не просто за пересмотр внешней политики, но и пошли дальше, предложив создание Славянского корпуса специального назначения в Крыму. Польские левые, как А.Квасьневский, - все же в первую очередь польские, а затем уже левые. Это в Украине должны понимать те, кто считал «левый марш» в Европе, в том числе и в Польше, если не признаком восстановления Варшавского Договора, то уж во всяком случае Совета Экономической Взаимопомощи. А.Мороз, считающий себя последовательным политиком и заявлявший, что «победа на президентских выборах в Польше представителя левых сил является закономерным процессом» (20 ноября 1995-го), должен признать и закономерность продолжения А.Квасьневским внешней политики Л.Валенсы. В противном случае он рискует уподобиться П.Симоненко, с упорством, достойным значительно лучшего применения, вопрошавшего когда-то А.Квасьневского, сколько же Польша потеряла от развала СЕВ и так и не понявшего ответа польского президента, сколько же его страна приобрела от интеграции в европейские структуры.
Наверное, существует какой-то скрытый символизм в том, что президенты Украины и Польши отметили память жертв тоталитаризма под Харьковом, городом, где отец Збигнева Бжезинского, которого не безосновательно считают одним из архитекторов польской политики по отношению к Украине, во время «ежовщины» работал консулом Речи Посполитой. Так соединяются и судьбы политиков, и судьбы народов. Вопрос лишь в том, что необходим и другой символизм. Символизм достижений и успехов. Символизм без «трудностей» и игры в «молчанку», где «реальные реформы» заменят «готовность к реформам». Символизм, достойный стратегического партнерства, дополняющий Декларацию о примирении и сотрудничестве.
P.S. В мае 1993 года известный польский экономист-реформатор Лешек Бальцерович категорически отказался поработать в украинском правительстве, когда тогдашний премьер Леонид Кучма пригласил его к себе советником в марте того же года. Это обстоятельство стало известным во время визита президента Польши Леха Валенсы в Украину. Согласно сообщению одного из украинских информационных агентств руководитель группы советников польского премьера Марек Добровский сказал тогда, что Бальцерович мотивировал свой отказ двумя причинами: отсутствием цели у правительства Кучмы и любых кардинальных изменений в украинском обществе. Похоже, обратись сейчас кто-либо из украинского руководства к Бальцеровичу с похожей просьбой, он бы также получил отказ - у нынешнего руководителя Унии Вольносци невпроворот своих дел. Но причину отказа Бальцерович в какой-то форме наверняка бы повторил...