Кажется, на наших глазах рождается история. Точнее будет сказать иначе: наконец-то граждане страны становятся ее истинными творцами. Нам выпала редкостная удача оказаться в эпицентре событий, которые почти наверняка станут легендой. Первой легендой в новейшей истории страны. Первой легендой, заслуживающей многократного пересказа и достойной пристального внимания потомков. Именно легендой, а не очередным мифом, пополнившим отечественную книгу бытия.
Согласен, звучит несколько напыщенно, и, возможно, кому-то подобный пафос покажется надуманным. Что собственно произошло? Состоялся второй тур президентских выборов. Один кандидат одержал формальную победу, другой поставил законность этой победы под сомнение. После чего официальный неудачник оспорил итоговый результат в Верховном суде. А его сторонники организовали массовые акции протеста, центром которых стала главная столичная площадь. При этом каждая сторона считает себя правой.
Так чем же уникально происходящее сегодня в Украине? Чем «оранжевые» выступления осени 2004-го принципиально отличаются от многолюдных патриотических митингов конца восьмидесятых — начала девяностых? От масштабных стачек 93-го? От протестов времен кассетного скандала? Не торопятся ли те, кто берет на себя смелость говорить о становлении в Украине гражданского общества? Не выдают ли желаемое за действительное те, кто с каждым днем все упорнее твердят о стремительном и неотвратимом превращении жителей в народ?
Едва ли кто-либо сегодня в состоянии дать не просто вразумительный, но и объективный, лишенный эмоций, ответ на поставленные вопросы. Вряд ли найдется способный трезво оценить истинное значение происходящего.
Пожалуй, впервые в истории независимой Украины политические акции носят действительно всенародный характер. И дело не только в их беспрецедентной масштабности и географической репрезентативности. Впервые политика сумела так необъяснимо быстро и так удивительно легко объединить столь не похожих друг на друга людей.
Таксисты, бесплатно подвозившие приезжих. Горожане, добровольно берущие совершенно незнакомых им людей на безвозмездный постой в тесные хрущовки и просторные апартаменты. Менеджеры преуспевающих фирм и привыкшие считать копейки пенсионеры, покупающие зубные щетки и теплые носки для мерзнущих в палатках студентов. Студенты, рвущиеся на митинги, невзирая на угрозы исключения из вузов. Доходно одетые мужчины, охотно выталкивающие из сугробов измазанные грязью автобусы со «своими». Плохо одетые женщины, ложащиеся под колеса автобусов с «чужими». А потом приносящие этим же «чужим» собственноручно приготовленную еду. Девушки, раздающие цветы милиционерам. Милиционеры, отказывающиеся выполнять приказы, противоречащие их представлениям о чести. Звездные музыканты, позабывшие о контрактах и несколько суток вкалывающие вживую на продуваемой ветрами площади, без аппаратуры и без гонораров. Тихие обыватели, ранее никогда не пересекавшие границ родного села и вдруг не побоявшиеся потратить последние сбережения на билет в тревожную неизвестность. Чиновники, осмеливающиеся оспорить незаконные распоряжения начальства. Вопреки выработанной привычке к покорности. Нувориши, защищающие палаточный городок от возможной атаки армейской бронетехники собственными новехонькими иномарками. Вопреки сложившемуся мнению об их безразличии ко всему кроме денег. Все это — протестный снежно-оранжевый Киев осени 2004-го.
Не хочется идеализировать происходящее. Но хочется гордиться людьми, которые впервые пошли на столь осознанный, категорический и организованный протест. Людьми, решившимися на изнурительную борьбу за право выбирать свою судьбу. Слишком уж явным было пренебрежение к их воле. Слишком уж чувствительным было оскорбление. Ибо масштабы фальсификаций были очевидны для всех, кто имел глаза. И не боялся смотреть правде в лицо.
Проснувшееся чувство собственного достоинства на время стерло различия между богатыми и бедными, горожанами и селянами, украиноязычными и русскоговорящими, православными и греко-католиками, «cхідняками» и «западенцами». Майдан превратился в своеобразный анти-Вавилон, строители которого освоили единый язык лишь в процессе совместного возведения палаточного городка.
Разговоры о том, что сотни тысяч, миллионы граждан могли объединить деньги и технологии, кажутся кощунственными. Не существует приемов и сумм, способных собрать вместе (и удержать на холоде, под постоянной угрозой применения силы) такое количество таких разных людей. При помощи схем и дензнаков можно завоевать власть. Но не народ.
А как быть с другой частью народа? С той, что носит другие цвета и поддерживает другого кандидата? Разве их право на выбор не священно?
Безусловно. Но ирония судьбы заключается как раз в том, что воля избирателей (насколько можно верить многочисленным, заслуживающим доверия свидетельствам) была наиболее кощунственно извращена как раз на Донетчине и Луганщине. То есть в тех областях, где поддержка Януковича действительно носила наиболее массовый характер. Массовый, но не абсолютный. Как не могла бы носить абсолютный характер, скажем, поддержка Виктора Ющенко на Сумщине или Ривненщине. Поэтому до неприличия грубое вмешательство власти в выбор граждан именно в этих регионах и выглядит особенно оскорбительным.
Общение с представителями обоих лагерей позволяет высказать автору этих строк следующие суждения. Верю, что большинство обитателей Майдана защищают не столько Виктора Ющенко, сколько свои попранные права. Еще вчера не верил в то, что столько людей способны на подобное. А сегодня верю в то, что эти люди, в случае необходимости, готовы защищать свои права и завтра. Независимо от того, кто эти права может нарушить — Янукович или Ющенко, Кучма или Тимошенко, Медведчук или Порошенко, Иванов или Иваненко. А это означает, что когда-нибудь мы сможем построить достойную уважения страну. Независимо от того, как именно будут звать нашего президента.
Позавчера стал невольным свидетелем любопытной сцены. Одна эмоциональная старушка долго и тщательно перечисляла молодому человеку в «помаранчових» одеждах все известные ей недостатки Ющенко. Собеседник оказался человеком не по годам хладнокровным и рассудительным: «Вам не нравится Ющенко? Ради Бога! Лично мне он нравится. Допускаю, что Ющенко не оправдает моих надежд. Тогда через пять лет я проголосую за другого. А если победит Янукович, его выберут за меня и за многих других. Независимо от того, нравится ли он мне и оправдал ли он мои надежды».
Хочется надеяться, что люди с «оранжевой» улицы защищают в первую очередь право на выбор. Причем не только свое собственное, но и (как бы странно ни звучало это на первый взгляд) право людей, обитающих на улице «сине-белой». Ибо мнением обитателей Донбасса, в действительности, пренебрегли точно так же.
Посланцы же шахтерского края (насколько можно судить из общения с ними) защищают своего кандидата, руководствуясь нормальным чувством регионального патриотизма. И проявляя ненормальное желание закрывать глаза на хамские способы, при помощи которых их земляк добился отнюдь не очевидной победы.
И еще одна деталь, возможно, несколько обидная для многих, но, на наш взгляд, достаточно явная — «оранжевые» приходят сами, «бело-синих» привозят…
«Свои» и «чужие». Жесткие слова, уже использованные нами в этом тексте, режут слух и колют глаз. Приведет ли раскол избирателей (заказанный политиками, организованный технологами, исполненный журналистами) к расколу страны? Не сгущает ли краски спикер Владимир Литвин, говорящий об угрозе территориальной целостности страны? Насколько серьезны разговоры об автономизации восточных земель?
Сложные вопросы, не предполагающие однозначного ответа. Тем более в условиях продолжающегося противостояния. Но, на наш взгляд, сегодня риск уже не так велик, как вчера. Потому что «чужие» не стали врагами. Потому что лицо протеста не стало лицом ненависти. В этом еще одна характерная особенность нынешней «уличной» истории. Цветы на милицейских щитах и броне БТРов, пища и одежда, добровольно принесенные «оранжевыми» для подмерзших и оголодавших «бело-синих», удивительное для подобной ситуации отсутствие инцидентов и многое другое дают повод для подобного оптимизма. Народ уже проявил достаточно мудрости. Очередь за политиками, от мудрости которых зависит мир и спокойствие не только на улицах европейской страны, но и в сердцах ее жителей. Чтобы слово «чужие» никогда больше не разделяло соотечественников.
Хорошо помню все выборы, проходившие в Украине, начиная с 1990-го. Не стерлись из памяти впечатления от подавляющего большинства массовых акций, состоявшихся в столице, — от шествия делегатов учредительного съезда Руха до митингов, проводимых в рамках акции «Повстань, Україно!». Возможно, ошибаюсь, но никогда не видел столько улыбающихся лиц и столько светлых глаз.
Оправдает ли вождь «Нашей Украины» (в случае возможной победы) многочисленные надежды, с ним связанные? Как по мне, «Ющенко» — лозунг, написанный на флаге победителя. Победитель — народ. Он выиграл этот бой. Виктор Андреевич является счастливым получателем колоссального кредита доверия населения. Кредита, для погашения которого потребуется много сил.
Ющенко отнюдь не фетиш неразумной толпы, как хочется кому-то думать. Скорее, он — возможный инструмент воплощения чаяний огромного количества людей. Именно в нем граждане, истосковавшиеся по уважению к человеческому достоинству, видят человека, способного изменить отношение к слову «власть». Оправдать это доверие — высокая честь, священная обязанность.
В 1999-м правый политик Степан Хмара открыто поддержал левого политика Александра Мороза. На вопрос, чем продиктован этот выбор, Степан Илькович (если мне не изменяет память) ответил: «Я перейду к нему в оппозицию на следующий день после его победы. Но я буду биться за его победу, потому что уверен: при президенте Морозе оппозиция будет иметь возможность критиковать оппонента, не боясь очутиться на нарах».
Нечто подобное могу сказать и лично я, имеющий как избиратель, гражданин и журналист много вопросов к Виктору Андреевичу. Я никогда не скрывал своего критичного отношения ко многим его словам и поступкам. Так же, как и не скрываю сегодня готовности биться за его право победить, подтвержденное миллионами людей. А значит — и за свое право перейти к нему в оппозицию. Если он не оправдает доверия этих людей.
Имею некоторые основания полагать, что оппозиция рассчитывала на поддержку населения, но не предполагала, что эта поддержка окажется такой единодушной и такой массовой. Именно поэтому (а не только в силу привычного беспорядка в организационной работе) поначалу обитателям палаточного городка хронически не хватало еды, теплой одежды, медикаментов. Ситуацию спасли во многом благодаря усилиям рядовых киевлян, выразивших готовность помогать всем необходимым. А окончательно выправили за счет среднего «командирского звена» — Романа Бессмертного, Владимира Филенко, Тараса Стецькива, Юрия Луценко и Николая Томенко. Не ошибусь, если скажу, что пятеро комендантов Майдана последний раз отдыхали, кажется, еще перед днем повторного голосования. Трое первых взяли на себя львиную долю организационных забот. А двоим последним выпала еще и роль практически бессменных ведущих бесконечного митинга, ни на минуту не прекращавшегося с 22 ноября.
Рискну предположить также, что организация массовых акций значилась в повестке дня ющенковской команды с самого начала. В штабе не питали иллюзий по поводу возможных фальсификаций и готовились бороться за победу. При этом вроде бы прекрасно понимая, что максимально возможное число сторонников способно существенно повысить вероятность приближения желанной удачи. Но странное дело: неплохо укомплектованная команда Виктора Андреевича тем не менее не смогла достойно противостоять незаконной коррекции волеизъявления. И не стоит все списывать на преступный режим. Отобрать и обучить членов избиркомов, проинструктировать наблюдателей и обеспечить охрану урн, бюллетеней и протоколов было по силам и по средствам. Хотя бы в тех регионах, где Ющенко откровенно симпатизировало население, где его представителей не прессовала местная власть.
Предполагая сопротивление власти, оппозиция тем не менее оказалась не готовой к контрудару. Она рассчитывала на массовую поддержку населения, но когда заручилась этой поддержкой, кажется не вполне осознавала, что с ней делать. Могу чего-то не знать, но, кажется, штабные с трудом скрывали полное отсутствие более или менее четких планов.
Если Ющенко и одержит победу, то она, скорее всего, будет достигнута не столько за счет усилий его ставки, сколько за счет энтузиазма народа. Благодаря стойкости которого штаб получил возможность побороть растерянность и выиграть время. Такая подпорка дорого стоит — и Виктор Андреевич морально не вправе ни проиграть сегодня, ни упустить победу завтра.
Вполне очевидно, что Ющенко за время кампании безусловно вырос как политик. А за последние дни буквально на глазах превратился в настоящего лидера. Дай Бог, достойного лидера для осознавшего свою силу народа.
Украина ждала этого дня. Ждала с 1991-го, когда независимость упала к ногам народа, как перезревший плод с засыхающего дерева. Получатель плода еще попросту не дозрел до потребления столь сложной для усвоения пищи. Нежданная свобода оказалась своего рода бесплатным сыром, надолго заманившим нас в мышеловку разочарований.
1991-й — не только год несостоявшейся легенды. Украина не прошла своего чистилища. Процесс добровольного покаяния и принудительного назначения епитимий заменили быстрой процедурой выдачи индульгенций.
Слишком быстрым и легким оказался путь воплощения едва зародившейся мечты. Слишком малой оказалась прослойка искренних мечтателей для огромного, по европейским меркам, края. Слишком мало было новых героев, чтобы они смогли стать новой элитой. В старых кабинетах оказались старые лица, подвергшиеся недорогой и несложной косметической операции.
Так на политической карте мира появилось новое государство. Которое со временем обзавелось всеми необходимыми атрибутами — Президентом и Конституцией, флагом и гимном, Вооруженными силами и дипломатическими представительствами. В Украине появилось все необходимое для того, чтобы называться государством. Однако этого оказалось недостаточно, чтобы стать страной. Украина формализовалась, но, увы, не состоялась. Понадобились годы надежд и разочарований, годы иллюзий и потерь.
Возможно, эпоха Кучмы была нашим крестом, несколько запоздавшим испытанием на прочность. И мы добросовестно пронесли этот груз на своих плечах добрых десять лет. Кто-то нес этот груз безропотно, кто-то старательно пытался сбросить его с плеч. Мы прошли испытание, чтобы в награду получить следующее, необходимое для появления новой генерации людей.
Очень не хочется, чтобы их постигло разочарование. Но даже если это и случится, происходящее сегодня безусловно заслуживает того, чтобы сохраниться в памяти следующих поколений. А еще — быть зафиксированным в генетическом коде народа. Который отныне имеет неоспоримое право называться таковым.